И ВСЕ-ТАКИ НАКРЫЛИ…

"Мы не сможем и не должны вмешиваться в конкретные судьбы, но будем стремиться к защите личности от возможного произвола государства", - сказал в первом интервью для печати только что назначенный Указом президента РФ (№ 740 от 20 мая) председатель Комиссии по правам человека при президенте России Владимир Карташкин

Право человека

ЗАЩИЩАЯ ВСЕХ, ПОМОЧЬ КАЖДОМУ

Карташкин Владимир Алексеевич, 62 года. Профессор, доктор юридических наук, окончил юрфак МГУ в 1957 году, аспирантуру Института государства и права. Специалист по вопросам международного права. Тема докторской диссертации - "Права человека и мирное сосуществование". В 1969 - 1973 гг. - сотрудник отдела прав человека в ООН, в 1979 - 1985 гг. - специальный консультант, заместитель генерального секретаря ООН по юридическим вопросам. В последние годы - главный научный сотрудник Института государства и права. Профессор Международного института прав человека в Страсбурге, а также университетов Корнеллского и в Санта-Кларе (США).

- Владимир Алексеевич, место вам досталось хлопотное, но и попасть на него непросто. Были какие-нибудь протекции?

- Переговоры со мной "на заданную тему" начались месяца три назад в отделе по правам человека, входившем в структуру управлений президентской администрации. Да, я был знаком по институту с людьми из окружения Бориса Николаевича - с Батуриным, Красновым, с председателем Конституционного суда Тумановым. Возможно, у них спросили мнение обо мне, и оно каким-то образом повлияло на состоявшееся решение.

- Но ведь аналогичная комиссия уже была. Потом ее вместе с председателем - Сергеем Адамовичем Ковалевым - распустили. Теперь опять создали. Да еще при наличии отдела по правам человека. Чехарда какая-то...

- Отдел-то фактически расформирован, хотя, быть может, и несвоевременно, ведь он занимался конкретными делами - рассмотрением, как говорили раньше, жалоб трудящихся. Конечно, не мне судить, но полагаю, что все эти маневры с комиссией, сама идея которой остается злободневной, связаны с желанием сокращения чиновничьего аппарата. Предыдущий состав комиссии был, видимо, раздут. У нас будут три-четыре сотрудника, необходимых для ведения документации. В самой комиссии, кроме председателя, - восемь человек. Все, в том числе и я, на общественных началах.

- Кто же вошел в эту комиссию?

- Люди достаточно известные и авторитетные. Например, политолог Алексей Кива, писатель Андрей Нуйкин, замминистра иностранных дел Сергей Крылов...

- Чем будет заниматься ваша комиссия?

- Могу назвать три направления. Первое. В связи с тем, что по конституции президент России является гарантом соблюдения прав и свобод граждан, мы должны информировать его о положении дел и предлагать меры по соблюдению этих прав. Здесь масса проблем - и положение заключенных и подследственных, и "дедовщина" в армии, и социально-экономические вопросы, и проблема независимости судей, и многое другое.

Второе. Мы должны будем следить за выполнением Россией обязательств, взятых при вступлении в Совет Европы, и, я бы взял шире, вообще всех наших международных обязательств. Между прочим, в 1973 году Советский Союз был первой великой державой, которая ратифицировала Пакт о правах человека. Когда в МИДе обсуждался этот вопрос, я и еще несколько человек говорили: какой смысл в этой ратификации, если у нас такие вопиющие прорехи в законодательстве и в практике? На это отвечали, что идеологически нам необходимо продемонстрировать миру наши достижения. Мы сейчас как-то забываем, что фактически до распада СССР у нас не было ни свободы слова, ни свободы вероисповедания, ни свободных выборов, ни права на свободный въезд-выезд за границу.

- Вспоминаю ваше интервью семилетней давности "Огоньку" на эту последнюю тему - свободного перемещения. Вопрос с бородой.

- Да еще какой! В 1948 году, сразу после принятия Декларации прав человека, ООН обсуждала вопрос о нарушении Советским Союзом права человека на свободный выезд за рубеж в связи с запросом Испании. Дело в том, что в ту пору сын испанского посла в Москве имел "неосторожность" жениться на русской девушке, но наши власти не разрешили ей уехать с мужем.

Много позже, но еще в "советскую" эпоху, мне пришлось участвовать в обсуждении проблемы выборов в "высоком" цековском кабинете. Я предложил потревожить монолит "блока коммунистов и беспартийных" - выдвигать на выборах хотя бы двух кандидатов. На меня посмотрели, как на больного: ты что - хочешь партбилет на стол положить?

- Веселые воспоминания. Но вернемся в сегодняшний день. Третье направление работы вашей комиссии?

- Это международное сотрудничество: участие в работе парламентской ассамблеи, различных органов стран СНГ. Но для начала нам необходимо принять положение о комиссии. Пока что существует лишь его проект. Намечаем провести несколько заседаний комиссии, собрать известных правозащитников, посоветоваться с ними.

- Кстати, вы лично знакомы с вашим предшественником?

- Семь лет назад нас с Сергеем Адамовичем познакомил Андрей Дмитриевич Сахаров. С тех пор не раз встречались. И конечно, в работе комиссии я очень рассчитываю на его помощь, опыт, знания. Хотя сейчас, похоже, Ковалев погружен с головой в свои депутатские заботы.

- Скажите, Владимир Алексеевич, в чем конкретно ваша комиссия сможет помочь "отдельно взятому" человеку?

- Тут я как раз хочу пояснить: мы не сможем и не должны рассматривать отдельные, персональные жалобы. Комиссия будет разбирать только те нарушения прав человека, которые принимают в нашей стране систематический характер.

- Понятно. Последний вопрос. Говоря о президенте, о необходимой ему помощи, вы, как мне показалось, держите перед глазами конкретную личность - Бориса Николаевича Ельцина. Не получится ли так, что после 16 июня новая метла выметет и вас с вашего нового места и вы так и не успеете приступить к осуществлению грандиозных планов?

- Я думал об этом. И скажу вам прямо: я считаю, что нынешний президент является лучшей кандидатурой на высокий пост, несмотря на всю критику, которая с разных сторон несется в его адрес. За ним - большой опыт, практика, те несомненные достижения в области прав человека, о которых я уже говорил и о которых многие в критическом раже забывают. Позитив в его деятельности очевидно перевешивает. Я уверен, что президент будет переизбран на второй срок. Если бы сомневался в этом - не согласился бы на его предложение.

В очерке "Защитник в бегах" ("Огонек" № 18) мы рассказали о судьбе Юрия Падалко, еще в 1990 году вместе с товарищами открывшего в Иркутске общественную приемную по защите прав человека. За два года "добровольцы" помогли многим людям в решении различных житейских проблем, но городским властям явно мешали - "отравляли жизнь", и те приемную прикрыли. Падалко продолжал в одиночку свою правозащитную деятельность. И тогда его решили наказать за непокорность и излишнюю самостоятельность - завели уголовное дело по обвинению "в клевете, оскорблениях и хулиганстве". Продержав полгода в тюрьме, не собрав доказательств вины, выпустили под подписку о невыезде. Но угроза повторного ареста осталась.

Публикацию "Огонька" ее герой так и не увидел: накануне выхода журнала Падалко был арестован. В этот день он должен был присутствовать на двух судебных заседаниях: на одном как свидетель, на другом - защитником. Наряды милиции ждали его, соответственно, в двух разных районах Москвы. Арестовали Падалко в здании городского суда, препроводили в отделение милиции, где Юрий провел несколько дней в ожидании конвоя из Улан-Удэ. Именно туда Красноярский суд отправил на доследование дело Падалко за неимением веских доказательств. Иркутск, Красноярск, Улан-Удэ... Дело гуляло по сибирским просторам в поисках объективности, но не находило ее.

Что же стало поводом для ареста человека, который полгода, не скрываясь, вел дела своих подзащитных в Москве? Да и покидал он родной Иркутск не без ведома следственных органов. Несколько раз писал ходатайства, что, мол, зовет его Московская Хельсинкская группа на работу в столицу, поэтому просит отпустить туда, где он нужен, а для дачи показаний готов вернуться в любой момент. Но ответа от следователя не было. Следствие по делу не возобновляли, хотя на доследование дается месяц. Прождав три месяца, Падалко счел возможным уехать. На работу, не в бега.

Тут же правоохранительные органы вспомнили про подписку о невыезде, объявили его в розыск. Но не искали, потому что он не прятался. И конвой не высылали. Видимо, потому, что не очень-то нужен был. Так, для порядка, дескать, доследование задерживается по причине отсутствия обвиняемого. И вдруг арест.

Дошли наконец у следователя руки до его дела? Нашлись деньги на этапирование "беглеца"? Досадил и в Москве так, что взмолились в адрес Улан-Удэ: да заберите вы его себе?!

Уже его - Падалко - защитник Юрий Шадрин считает, что в напряженный момент президентских выборов общество очищают от беспокойных личностей, в том числе от правозащитников. Падалко за полгода сумел настроить против себя многих районных судей и прокуроров Москвы. Для правозащитника неприемлем путь мудрых адвокатов, умеющих расположить к себе всеми способами тех, от кого зависит судьба их подзащитных. Правозащитник - бессребреник, он горд своей неподкупностью, которая сродни независимости и справедливости. Дословным цитированием УК и УПК РФ он сверлит дырки в головах законников, которые сами же эти законы нарушают. Везение - если защитник сталкивается в процессе с честным судьей. По словам Шадрина, такое случается. Тогда аргументы защитника находят достойного партнера - и дело выиграно.

Не стоит надеяться, что в СИЗО Улан-Удэ, где находится сейчас Юрий, его можно заставить молчать. Уже есть опыт: проведя полгода в тюрьме, он умудрился отстоять права одиннадцати человек, обратившихся к нему за помощью. И в заключении защитник остается самим собой. Как говорит жена Юрия, есть такая категория людей - вечные воины. Ее судьба связана с одним из них. Есть и такая категория - жены декабристов: на днях жена Юрия, собрав последние средства, отправилась к мужу, в Забайкалье.