ОХ, ЛЕТО КРАСНОЕ…

В Москве на остановках некоторых автобусных маршрутов появились объявления: увеличивается интервал движения. И вспомнилось: много лет такие объявления были приметой начала "звонкого", как писали в газетах, "пионерского лета". И тянулись из города бесконечные автовереницы с гаишными мигалками спереди и сзади. В лагеря... Теперь не то. А что?..

Частная жизнь

Печалиться ли, что не стало бесчисленных пионерских лагерей, спартанскую школу которых прошло едва ли не все население страны?
Приходится печалиться - когда некуда приткнуть ребенка летом.
Радоваться ли новым открывающимся возможностям детского каникулярного времяпрепровождения?
Радуемся - когда удается заработать (или накопить) деньги, позволяющие воспользоваться этими возможностями цивилизованного отдыха.

ПРИВЕТ ИЗ ДАЛЬНИХ ЛАГЕРЕЙ...

Воспоминания юной ветеранки

"Подъем!" - врезался в сон голос вожатой. Я приоткрыла глаза. Лариса Дерябина, моя соседка, свесив голову с кровати, счищала с лица засохшую зубную пасту. Это проделки мальчишек. Хотя и я сама, нагрев пасту между ног, часто ходила с девчонками "мазать".

Сегодня нас подняли раньше, потому что вчера Наташка Коптева не успела одеться. Я сидела на краю кровати и терпеливо ждала звука горна, разрешающего бежать в уборную.

Я была проворной, так как каждый год все три летних заезда проводила в лагере. И все-таки сегодня меня опередили... В туалет стояла очередь.

Важно успеть до второго горна - зовущего на зарядку. Нельзя опаздывать, иначе будешь потом в одиночестве или с небольшой компанией опоздавших маршировать и час, и полтора.

Строимся на утреннюю линейку без опоздания. Перед нами стоит отряд дошколят. Смешно смотреть, когда они идут строем. Вожатая кричит на них, чтобы шли в ногу, а они поднимают рев.

Старшая вожатая зачитывала планерку (расписание сегодняшнего дня), но я не слушала, а вспоминала про вчера.

Было воскресенье, и мы ждали родителей. Никто не играл. Одни часами сидели на скамейках у ворот как приклеенные, другие наблюдали с забора.

И вот моя мама приехала. Я бегу за вожатой, так как свидание без нее запрещено - для этого у ворот и стоят дежурные. У мамы полная сумка гостинцев. Мама спрашивала, как мне живется, а я молчала. Вожатые запрещали жаловаться. Да и смысла не было: мама сама знала, как мне хочется домой. Она все говорила: "Вот бабушка прислала твои любимые пирожки. А вот посмотри, клубника, понюхай, какой запах". Все свертки и кульки деловито забрала вожатая. А вот ягоды, чтобы не помять, она доверила нести мне. Я схитрила и вместо того, чтобы отнести их в пионерскую, побежала в свою комнату. Там было несколько девочек. Одно мгновение - и кулечек пуст. Повезло!

Линейка закончилась. Строем идем завтракать. У входа в столовую стоят дежурные из отрядов постарше. "Ваши столы не накрыты!" - кричат они нам. Мы привычно ждем. Вчера ждали только минут пятнадцать, а сегодня стоим и стоим.

Первым долгом нужно захватить самый полный стакан чая. Как обычно, с утра каша, блином лежащая на тарелке, но которую все, кроме малышей, всегда съедали без остатка.

После завтрака бежим в спальню, чтобы успеть прибрать постели до обхода. Здесь важно не сплоховать, так как порядок проверяется трижды. Сначала палаты осматривают свои дежурные. Затем проверяет вожатая, и, если находит складку на покрывале или подушка лежит не на одном уровне с другими, вся постель переворачивается. А потом, через некоторое время, идет уже "медкомиссия" в составе лагерного врача и двух назначенных из нас "санитаров". Если поставят тройку, то лишат отряд кино - единственного вечернего развлечения. А если двойку, то несколько дней не попадешь ни в кино, ни на танцы.

На этот раз все обошлось, и мы, легко вздохнув, выходим строиться. Сейчас будем маршировать. Это называется подготовкой к смотру строя и песни.

"Впере-о-д шаго-ом марш! - командует председатель совета отряда. - Речевку-у начи-и-най!"

- Раз, два! - командует громогласный Петька Захаров.
- Три, четыре! - орем мы.
- Буть готов! - старается Петька.
- Всегда готов! - орем мы.
- Будь здоров! - вопит Петька.
- Всегда здоров! - вторим мы.
- Ле-нин-цы! - продолжает Петька.
- Мо-лод-цы! - надрываемся мы.

В конце маршировки вожатая делает шесть взмахов рукой, под которые мы выкрикиваем: "За наше счастливое детство спасибо, родная страна!"

...На обед мы сходимся за полчаса. Самые примерные уже терпеливо стоят в строю и ругают тех, кто носится бог знает где. Собрались - и с речевкой в столовую. Опять стоим у входа. Но в этот раз недолго.

Вожатая на подносе разносит хлеб. Все берут по два кусочка, больше нельзя. На первое - суп-лапша, на второе - серые макароны с кусочком вареного мяса. Я снова успела схватить полный стакан компота. Слежу за поварихой. Возле нее стоит громадная кастрюля с хлебными кусками для чьей-то скотины. Надо ухитриться стянуть оттуда кое-что. Наконец повариха отошла, и два кусочка - в моей руке. Из дома я привезла широкий пояс, который скрыт у меня под платьем. Если туда положить хлеб и втянуть живот, то будет совсем незаметно. В дверях дежурят двое парней, задача которых - не выпустить никого с хлебом. Если стоят девочки, то проще. А мальчишки нахальнее. Возле них я поднимаю руки и втягиваю живот. Мальчишки похлопывают ладонями по моим бокам и бедрам, будто можно кусок хлеба прилепить к телу. Иногда, издеваясь, хлопают по попе. "Дураки!" - кричу тогда я и срываюсь с места. Главное - кусочки-то со мной.

После обеда сон. Вожатые загоняют нас в постели, а сами уходят на свои увеселительные гульки. Мы не спим.

Частенько заглядывают мальчишки, чтобы мазать нас зубной пастой. Мы прыгаем по кроватям, лупим непрошеных гостей подушками. Наконец, поймав одного, накидываем на него одеяло и с тумаками выталкиваем в дверь. Поправив постели и разобрав подушки, ложимся, чтобы перевести дух.

После сна опять строиться - на полдник. Опять стоять, опять ждать. Зато потом свобода.

Вечером - последнее построение. Мы слушаем, что было в лагере днем, и хором позорим наказанных сегодня. Потом строем - на ужин, а после ужина - кино.

После фильма остается немного времени для вечернего туалета. В прошлом году он зависел от тети Нины, которая работала на кухне. Она приглашала нас и давала кружку горячей воды. Счастливые, мы бежали в кусты, чтобы сделать там необходимые для девочек процедуры. Нынче тети Нины нет, и ждать блага неоткуда.

Завтра мы опять дружно будем кричать: "За наше счастливое детство спасибо, родная страна!"

ТОТ НЕ ЗНАЕТ НАСЛАЖДЕНЬЯ... ДЕНЬЯ... ДЕНЬЯ...

или Как мы "беселились"

По утрам меня будил горн. Я про себя озвучивала эту бодрую мелодию: "Вставай! Вставай! Постели застилай! На зарядку становись - не ленись", - и поворачивалась на другой бок. Просыпалась снова через пару часов от ритмичных шагов и барабанной дроби, от звонкой хоровой речевки: "Кто шагает дружно в ряд? Пионерский наш отряд. Ловкие! Умелые! Сильные и смелые..."

Мне было 9 лет, и мы жили с бабушкой на даче. А повсюду вокруг, в какую сторону ни шагни - пионерлагеря. Как же мне туда хотелось! Мы - не ловкие и не умелые, не сильные и не смелые - вообще никакие, мы - я с сестрой и двумя такими же соседскими бедолагами из вялотекущей дачной жизни - всегда знали, что там у них. Слышали - готовятся к карнавалу, подглядывали: раскрашенные шуты, цыганята, козлята!

В конце августа я возвращалась домой, и примерно в то же время съезжались из пионерлагерей мои подружки - похудевшие, загоревшие, с блестящими глазами. Они привозили тетрадки с новыми песнями и миллион впечатлений. Песни будоражили воображение - совсем не пионерские, а непременно про каких-то трагических мавританок с душещипательными припевами: "Море, отдай мне сы-ына, море, отдай мне дочь!" Но даже и этого не надо было, самодостаточен был всего один аргумент: там, в лагере, уверяла ближайшая подруга, совсем не заставляют есть суп!

Наверное, кто недополучил чего-то в детстве, именно к этому и стремится. Я, закончив школу, сразу же записалась в вожатые. Это был кросс с огромнейшим количеством препятствий. Что ни день, то конкурсы, праздники, смотры. Но моим подопечным, а это был отряд 12-летних ребят, нравился такой ритм. К тому, что было скучно, к лекциям, политобзорам, они относились как к данности. Ну, надо застилать постели, убирать территорию, а также слушать лекцию. Это не было главным. Нерв, острота заключались в том, что ребята выскочили из-под каждодневной и подчас докучливой опеки бабушек и родителей, оказались в среде сверстников и вожатых, которые были немногим старше их самих. Чего стоили ночные привидения в белых простынях, подушечные бои и размалеванные зубной пастой мордашки. А леденящие душу или, напротив, смешные истории? Они у нас назывались "врещи". Здесь главным было определить: с какого места рассказчик, выражаясь мягко, отошел от правды?

Все человеческое, истинное, живое впитывалось, все остальное было просто правилами игры. Никто не ковал из ребят борцов за дело... хотя и говорились какие-то слова про верных ленинцев. Зато на конкурсе чтецов девчонка, декламируя стихи Маргариты Алигер о замученной фашистами Зое Космодемьянской, расплакалась. И никто из ребят не рассмеялся. Молча переждали, пока она справилась с собой. Были и плановые праздники, которые шли на ура. Что-то типа "15 республик - 15 сестер". Дети сами шили по журналам национальные одежды, разучивали песни и танцы разных народов. Был кружок радистов: на языке "точка - тире" можно было связаться более чем с шестью тысячами таких же радиостанций. Был свой рукописный журнал, живой уголок, волейбольные и футбольные матчи с близлежащими лагерями.

Есть суп и в самом деле никого не заставляли.

Когда заканчивалась смена, ребята обменивались телефонами, адресами, обнимались.

- Как мы беселились! - сказал с сожалением один из них. "Это надо запомнить", - подумала я тогда. Скрестились два слова: "бесились" и "веселились".

Просто росли.

НА НОВЫЙ ЛАД

Что вместо "Зарницы"?

У меня зазвонил телефон. Юный родственник по имени Славян тоном, не терпящим отказа, просил "напрокат" рюкзак. "В лагерь еду", - пояснил. Рюкзак просил на все лето.

- Ты что, намерен три месяца провести в лагере?

- В лагерях! - бодро прокричал Славян. И поведал, что сначала, в июне, потакая маминому желанию, он как юный скрипач, проявивший себя в международной благотворительной программе Российского фонда культуры "Новые имена", поедет в творческую школу в Суздале. Правда, не сильно ему это хочется - отдыхать с вундеркиндами. Ни в футбол погонять, ни в поход сходить. Пиликай себе целый день на скрипке, как тот кузнечик, и будь доволен тем, что здесь дают мастер-классы знаменитые музыканты.

К счастью, как я потом узнала, многое, что касается этой школы, оказалось далеко от представлений Славяна. Серьезные занятия музыкой не станут препятствием для желающих поиграть в волейбол или искупаться в чистых водах речки Каменки. Всему найдется время - творческим встречам с именитыми гостями, экскурсиям по окрестностям Суздаля и по самому городу-памятнику.

Это, конечно, здорово, но несравнимо со следующим запланированным этапом. Родители купили Славяну путевку в один из подмосковных лагерей, где он отдыхал год назад. Место уже знакомое, обжитое. Но самое замечательное, по его словам, это увлекательная жизнь-игра по специальной программе, "Лидер" называется. В прошлый раз только чуть-чуть успели заняться. А еще играли в "Спасибо, нет", "Зеленый щит" и "Школу жизни".

"Спасибо, нет" учит противостоять пороку (алкоголь, курение), сознательно и твердо отказаться от предложенной по-дружески сигареты, наркотика или рюмки.

"Зеленый щит" предполагает большую часть времени проводить в походах, ориентировании, составлении географических и экологических карт.

"Школа жизни" ставит целью научить ребят преодолевать опасности, уметь физически защитить себя. А также безопасно вести себя в городе, социуме, зонах катастроф.

Программа "Лидер", к которой теперь готовится Славян, создана несколько лет назад на основе опыта работы ассоциаций юных лидеров - московской и калифорнийской. Уже в сорока городах и регионах России школьники играют в "лидеров".

Цель: надо суметь адаптироваться в новом коллективе, проявить свои организаторские качества.

В прошлый раз в одном из "тренингов" Славяну довелось работать в паре с негром, прибывшим в Россию попрактиковаться в русском языке. Они выполняли задание "Сиамские близнецы". Каждому за спиной завязывали "лишнюю" руку, и они вдвоем, являя собой как бы некий единый организм, свободными руками собирали летательный аппарат из подручных материалов - пары пластиковых стаканчиков, листка бумаги, карандашей плюс содержимое карманов.

Мне была известна еще одна ниточка, тянувшая Славяшку в тот самый лагерь. Это - первая любовь по имени Нина. Перед отъездом он опустил в ее холщовую "дамскую" сумочку плитку шоколада, а на обертке написал свое имя и телефон. Ответа не последовало. Однако такое фиаско не стало препятствием желанию Славяна вновь поехать именно в те места.

Тут он мне выдал еще одно свое заветное желание. Дело в том, что его приятель-одноклассник поедет отдыхать на целых три недели в детский лагерь в Англии. Прошлым летом этот богатенький одноклассник уже ездил в такой же лагерь в Германии. Слов нет, как ему там понравилось. Это обошлось его родителям примерно в 1000 долларов США. Туманный Альбион нынешним летом, пожалуй, потянет тысячи на полторы. Славяшке тоже захотелось побывать в таком лагере. Но, увы. Похоже, для того чтобы дать ребенку возможность красиво отдохнуть в течение трех летних месяцев, нужно заниматься накопительством оставшиеся девять. Тем не менее возможность побывать в заграничном детском лагере появилась. Условие одно - деньги.

В завершение нашего затянувшегося телефонного разговора оставалось только условиться о времени и месте передачи Славяшке моего походного рюкзака.

БЕЗ ГОРНОВ И ФАНФАР

Бескорыстная поддержка государства по-прежнему необходима. Какие няньки, такой досуг

Лет десять назад все бюджетные средства на пионерские лагеря сосредоточивались в руках единого на всю страну профсоюза. Сегодня нет больше этого финансового кулака - ВЦСПС. Его функции выполняют Комитет Российской Федерации по делам молодежи и два министерства - социальной защиты населения и образования. Ну а у семи нянек - сами понимаете... Даже толковую информацию получить негде. Впрочем, в упомянутом молодежном комитете передо мной развернули многоцветный ковер вариантов детского отдыха нынешним летом. Российские школьники смогут принять участие в смотре-конкурсе детских талантов, погрузиться в изучение истории и природы родного края, заняться изобразительным творчеством, изощрить свои математические способности, даже поучиться военному искусству у настоящих пограничников на заставе.

Шикарно, да? Одна неувязочка: конкурс организуется не для всей России, а лишь для счастливчиков из Санкт-Петербурга. Юные краеведы сосредоточились почему-то в Обнинске Калужской области, художники - в Ивановской.

Математикам всей страны пришлось бы тратиться на проезд до Волгограда, а будущим пограничникам, допустим с Волги, - катить аж до Хабаровска. Под Ярославлем с благословения самого патриарха организован лагерь для мальчиков и девочек из православных семей. А столичный центр "Отклик" реализует программу реабилитации детей, пострадавших от жестокости и насилия.

Но и в столице "Отклик", разумеется, не вместит всех нуждающихся в подобной помощи. Да, кому-то удастся отправить ребенка в оздоровительный лагерь, на дачу или в деревню. Многим же придется отдать детей на откуп пыльным московским дворам. Есть ли тут варианты? Один из них у меня перед глазами, в районе, где живу, в небезызвестной Марьиной роще. Кстати, этот адрес подсказал мне номер "Огонька" 11-летней давности. Директор местного клуба "Ровесник" Ричард Соколов - седобородый мечтатель, романтик, 36 лет отдавший работе с детьми. Большую часть времени он занят, по его словам, "побирушничеством".

- Ходишь по стройкам, по домам, предназначенным к сносу, а то и по свалкам - где старым креслом разживешься, где поломанным телевизором...

Кандидат социологических наук, он трудится в "Ровеснике" из чистого энтузиазма - денег ему за это не платят. Не переставая грезить о "Ребячьей Республике" с собственным садом, птицефермой, лесными угодьями и со своей Конституцией, Соколов пока что составляет и более реальные планы. Для задуманного им летнего городского лагеря "Спасатель" понадобится лишь временная ставка специалисту, владеющему навыками первой помощи пострадавшим при стихийных и прочих бедствиях, да "пайковые" для ребятишек на время их загородных вылазок. Родителям это вообще не будет стоить ни копейки.

Дорогие тропинки детства

В Минсоцзащиты мне объяснили, что главный источник "лагерных" денег на федеральном уровне - Фонд социального страхования - бюджетной структурой не является. Он располагает средствами, что выделяют ему предприятия. В силу этого регионы, "перегруженные" бюджетными организациями (допустим, Санкт-Петербург) или же простаивающей, "безденежной" в данный момент промышленностью (Иваново, шахтерские и "оборонные" области), каждый раз перед каникулами впадают в отчаяние. Ведь за все надо платить: за приемку лагерей Госпожнадзором и Санэпиднадзором, за сопровождение автобусов с детьми сотрудниками ГАИ...

Есть еще, правда, резервный фонд для "неблагополучных семей" - переселенцев из горячих точек, северян, жителей экологически бедственных районов. Это бюджетные деньги, выделяемые каждый год постановлением правительства. Их, однако, еле-еле хватает на отправку в "Артек" инвалидов, "чернобыльцев" да детей солдат и офицеров, погибших в Чечне.

Конечно, остается еще могучий резерв под названием "социально ориентированная рыночная экономика". Оказывается, к примеру, что обычно оправдывают себя лагеря - акционерные общества и просто частные лагеря.

Или взять такую новинку, как ярмарки путевок, трижды в год проводимые в столице и в регионах, - они помогают покупателям и продавцам отыскать друг друга. При нынешнем уровне компьютеризации не очень сложно создать единую электронную базу данных и систему, позволяющую мигом регистрировать сделки. Представьте, где бы вы ни жили, заходите в брокерскую контору Российской туристской биржи и говорите: так, мол, и так, мой сынишка подает надежды как музыкант - куда бы его на лето пристроить, чтобы не слишком дорого? И сотрудник, повозившись с кнопками, тут же предлагает вам варианты.

Однако едва ли такое возможно завтра или послезавтра. Ведь путевка в лагерь не эшелон с нефтепродуктами, никакой брокер и никакая биржа не просуществуют на проценты с подобных сделок. Так что рынок рынком, а никуда не уйти от необходимости вполне бескорыстной поддержки государства и общества. Хотя не надо быть особым стратегом, чтобы понять: в целом для всех нас нет более выгодного вида капиталовложений, чем в собственных детей.

Юлия КУЛИКОВА,
работница ПО "Детская книга":
У нас в семье пятеро детей: четыре мальчика и девочка. Старший 11-й класс заканчивает, младший во втором. Детей на лето девать некуда, поэтому я написала заявление в муниципальный округ с просьбой предоставить три путевки в оздоровительный лагерь. Надеюсь, нам, как и прежде, не откажут. Префектура до сих пор давала путевки бесплатно. В позапрошлом году наша девочка даже на море отдыхала, в Евпатории. Мы платили только за дорогу. Хотя и это для нас расход ощутимый.

Александр ГОРБАЧЕВ,
председатель профкома АО Московской обувной фабрики "Парижская коммуна":
У нашего предприятия свой детский оздоровительный лагерь "Заря" на 74-м километре Ленинградского шоссе, рассчитан на 400 ребятишек. При наличии свободных мест принимаем заявки от коллег по отрасли из Москвы и других городов. Полная стоимость путевки - 1 600 000 рублей, но "свои" платят 80 тысяч. Остальное пополам оплачивают правительство Москвы и наше предприятие.

ТЫ ПОМНИШЬ, ТОВАРИЩ?

—
С таким вопросом наши корреспонденты обращались на улицах Москвы к взрослым прохожим. В ответ они поделились воспоминаниями...

- Нарушение режима. Излюбленным занятием были постирушки во время тихого часа. Собрав в пакеты носочки, платочки, ленточки, мы направлялись к заветному прачечному домику. Паролем, открывающим бреши в строгом режиме, были слова: "А мы стираться идем".
Лена, 29 лет

- Танцы. Бальзамом на душу было потусоваться на дискотеке между старшими. В школе такого не было. Собираясь на очередную смену, в чемодан наравне с шортами и футболками мы благоговейно укладывали лучшие наряды и старую мамину косметику.
Валентина, 26 лет

- Нам не разрешалось ворочаться с боку на бок, когда мы засыпали. Услышав скрип койки, вожатая вбегала в палату и, безошибочно определяя виновного, выводила в ночной рубашке в коридор, чтобы оставить стоять там 15 - 20 минут с подушкой на вытянутых руках.
Марина, 30 лет

- Подушки на застеленных кроватях должны были стоять одинаковым у всех треугольничком, на который определенным образом повязывался пионерский галстук. В случае неправильного построения подушечной пирамиды постель перетряхивалась дежурным и заправлялась заново.
Олег, 33 года

- Мама и папа приезжали ко мне каждую субботу, хотя родительский день объявлялся за смену всего один раз. Вечером я начинала обратный отсчет: семь дней, шесть, пять... осталось до их приезда.
Екатерина, 24 года

- Последний костер. Печеная картошка, хлеб, дополнительная порция компота и песни под гитару. Хорошие, добрые песни. Странно, но некоторые из них я помню до сих пор.
Владимир, 42 года

- Вожатый Игорь. Каждый вечер перед отбоем, когда совсем не хотелось ложиться спать, он с притворной строгостью кричал нам: "А ну, разбежались по пещерам! Попадали по люлям!"
Павел, 26 лет

- Торжественное награждение на последней линейке. Самая чистая комната премировалась огромным сладким пирогом, ну а грязнули получали в наказание крапивный веник.
Ольга, 27 лет