Письма в «Огонек»

КАК НАШЕ СЛОВО ОТЗОВЕТСЯ

Письма в «Огонёк»

Пишу, прочитав репортаж Эрика Шура «Ночь рельсовой войны» (№ 25). Автор пишет: «Было очень нервно. Пресса ждала трупов, а их все не показывали и не показывали». Написано так, словно речь идет о репортаже в анатомическом театре. Трудно поверить, что, кроме любопытства, Э. Шур испытывал ужас, сожаление, сострадание. Так ведет себя зевака, который, подходя к месту аварии, разочарованно вздыхает: «Что, никто не погиб? Ну тогда и смотреть не на что». Есть в русском языке слова, позволяющие писать о трагедиях без патологоанатомизма — «жертвы», «погибшие». Они, более уместные, не казенные, создают хотя бы иллюзию того, что трагедии затрагивают и души журналистов. Серьезные журналисты думают о том, как отзовется их творчество.

Многие издания сетуют, что люди очерствели и не воспринимают катастрофы как горе. Может быть, и люди очерствели не только из-за обилия печальной информации, но и из-за того, как эта информация преподносится?! Сочувственно или отстраненно-созерцательно, где-то в одном ряду с сообщениями о богемных скандалах, средствах для омоложения и о том, что у какой-нибудь дивы по колено груди?

В ЧЕЧНЕ НЕТ МЕСТА ПОДВИГУ

На днях перелистывал дореволюционную «Ниву» военных лет — там из номера в номер идут полосы с портретами павших на полях первой мировой... Наверно, и ваш предшественник «Огонек» тех лет поступал так же благородно. Сейчас у нас тоже война. Необъявленная война. Бесконечная. В Чечне нет места подвигу, там не должно быть Героев России, за нее даже наград нельзя давать. Однако каждый новый день гибнут безвестно наши воины — «пацаны», как сказал генерал Лебедь. Каждый день растет список безвозвратных потерь. Быть может, вы возьмете на себя смелость разыскивать и печатать их фото, имена, даты рождения и бессмысленной гибели? Ведь это единственное, что может страна сегодня воздать их памяти.

СЛАДКО СТЕЛЕТ, НО ГОРЬКО ЖИТЬ

Импортные лекарства вот-вот подорожают. Дабы поддержать отечественного производителя типа брынцаловского «Ферейна», который может снабдить наш рынок прямо-таки чем угодно. И лекарств полно, и цены у нас низкие! Очередное брынцаловское вранье!

На алтарь нашей фармакопеи и фармакологии я положила много лет, сейчас заведую аптекой. Мы ведь не интегральные схемы, мы живые... Всегда рады помочь. Обращается ко мне женщина, ей по жизненным показаниям нужен аллапинин (отечественный препарат). Кстати, стоит он дорого. Дозвонилась на завод, сидят без сырья, может быть, в сентябре будет. Вот так, с нашими таблеточками!

Если по уму, то сначала надо производство наладить, а потом на импорт цены поднимать. Поднимем — и на наши препараты цены сразу подскочат. А выиграет все тот же Брынцалов, который так подсластил правительству, что оно приняло его предложение.

...НО РАБОТАЕМ ЗА ГРОШИ

С болью пишу, что 700 человек моей библиотеки не выписывают никаких журналов — нет денег. «Огонек» читают с интересом, «Крестьянка» тянется за ним, позаимствовав «Картинную галерею». Напишите о нашей профессии, она нужна, мы ее любим, но работаем мы за такие нищенские гроши... И никакой министр никогда за нас не боролся. Вся надежда на новое правительство. Представьте: все библиотеки закрываются... И что?

В ГЛУБОКОМ АУТЕ

Никита Симонян верно характеризует наших футбольных гэкачепистов (№ 28). Гнилое все, гнилое... Но надо и Романцева причислить к ним. Это же большинство его воспитанников подняли бунт против замечательного тренера Садырина. А Романцев вместо того, чтобы встать на защиту тренера сборной России, обратился к ним. Шалимову и Добровольскому только рекламировать сникерсы, а не в сборной России играть. До сих пор тяжело переживаю провал нашей сборной.