Когда закон о реституции не писан, творится произвол
Экономика
В знакомый многим москвичам под именем «Дом Чертковых» памятник русского зодчества нас с Николаем Чертковым не пустили. Дом на Мясницкой, 7, скрытый от досужих глаз забором и строительными лесами, до недавних пор украшала бронзовая доска: «...находится под охраной государства». Но доступ в него нам со специально приехавшим из США Чертковым, предки которого владели домом до революции, преградили охранники отнюдь не государственные: «Никого не пускать распорядилось руководство АОЗТ «Новое знание». Это нынешний фактический владелец «Дома Чертковых», и распоряжаться им по воле московской мэрии он будет еще без малого полвека. Им — а еще левым флигелем, помещением, специально выстроенным для уникальной библиотеки «Россика», бывшей собственности семьи Чертковых, которая насчитывает более 300 редких рукописей и около 30 тысяч томов на разных языках. Сама «Россика» ныне в Государственной исторической библиотеке, в состоянии ужасающем. Николай Чертков — человек со связями на Уолл-стрите, он хочет спасти «Россику» и дом, где она находилась до революции, и передать России. Но не может. Не имеет по нашим законам права. Мы с Чертковым, конечно, все-таки проникли внутрь дома, но обманом, как воры. Вооруженный видеокамерой бесправный Чертков вошел в обезображенный левый флигель собственного дома, где он в прошлый приезд видел покрытые плесенью книги из библиотеки предков.
Осколки разбитого вдребезги
Выдержка из дарственной исполнившего завещание собирателя Александра Дмитриевича Черткова сына его Григория от 7 декабря 1871 года: «Принадлежащее мне собрание... по исключительному составу своему... кажется мне, не должно оставаться в руках частных лиц, и я желал бы вполне сделать его достоянием общественным...» На то последовал «Приговор Московской Городской Общей Думы от декабря 23-го дня»: «...Принять библиотеку в собственность города с сохранением за ней навсегда имени «Городской Чертковской».
Так родилась первая в России публичная библиотека на Мясницкой. Бесплатно «Россикой» (к ней потом присоединилось богатейшее книгохранилище зятя основателя библиотеки, князя А.Н. Голицина) пользовались благодарные сограждане беспрепятственно вплоть до большевистского переворота. В ее здании провел две ночи Наполеон, в нем читал стихи и работал с книгами Пушкин, здесь выступал Гоголь, друживший с дочерью хозяина, работал над материалами о наполеоновском нашествии Лев Толстой. «Самый большой дом в Москве» купил для библиотеки Александр Чертков, а для общественного пользования личной чертковской коллекцией после его смерти был возведен специальный флигель.
Беспредел в виде национализации начался после победы большевиков. В здании обосновался «Деловой клуб» — центр «пропаганды достижений науки и техники» под патронажем самого Дзержинского, а доступ ученых (не говоря о простых читателях) к «Россике» стал резко ограничен. А в наше время памятник зодчества назвали «Домом научно-технической пропаганды» и заселили конторами, которые, обживаясь в апартаментах, вдосталь их перекраивали и разворовывали. Когда в Москве начали прокладывать Новокировский проспект, «Дом Чертковых» вообще хотели снести, да общественность отстояла. А вот в нынешние времена и она не помогла.
Хроника пикирующей библиотеки
Сегодня на книги и рукописи страшно смотреть — плесень и сырость губят раритеты. Гибнет и сам «Дом Чертковых», сданный столичной мэрией в аренду АОЗТ «Новое знание», обязавшемуся отреставрировать дом к 1997 году. По мнению руководства «Нового знания», здание должно приносить доход: вложив миллионы долларов, можно будет открыть здесь ресторан с элитарным клубом, бутики, офисы автоконцернов, банков...
Бесправный Чертков бросился к мэру (неудачно), потом — к главе Общества охраны памятников Соколовскому: спасите дом, спасите библиотеку! Соколовский посоветовал ему «самому все уладить с «Новым знанием», то есть умыл руки. Пока же Чертков летал над океаном из Штатов в Москву и обратно, стала известна цифра — 3,7 миллиона долларов — столько, как уверяет «Новое знание», для реконструкции, которая еще, по сути, и не начата, хватит. Чертков вместе с авторитетными отечественными реставраторами в ужасе: «Выйдет «новодел», дешевка вроде испоганенного «особняка Смирновой». Тут терпение Черткова лопнуло, и он отписал мэру Москвы: «Будучи создателем специального инвестиционного фонда, я хотел бы сделать свои предложения».
За фондом Черткова, главная задача которого — возрождение культурного и исторического величия России, стоит свыше миллиарда долларов доверяющих ему крупных бизнесменов. Правда, они готовы вложить средства не в офисы и рестораны, а «в культуру России и зарабатывать совместно». Мэр на сей раз откликнулся, выразил согласие «встретиться и обсудить возникшие проблемы», но поспешивший прилететь из Америки Чертков так мэра в Москве и не застал.
На весь дом Николай Чертков уже не претендует — бесполезно, понял, что в новой России — новые законы, которые такую безделицу, как желание «старого русского» внести свою финансовую лепту в спасение от «новых русских» уникальных культурных ценностей страны, не учитывают. Ему бы хоть библиотеку сохранить для истории и России. Не привыкший действовать вне правового поля закона, в обход его, он вынужден заниматься делом, в западном мире диким, — заручаться поддержкой авторитетных россиян, лоббировать, если на новоязе. Но даже поддержка авторитетнейшего Дмитрия Сергеевича Лихачева ныне значит весьма немного. Академик написал Черткову: «Мне пришлось обратиться к ним (мэру Москвы Лужкову и министру культуры России Сидорову. — Ред.) с письмами... Ответа пока нет. У Лужкова я бывал... Он был со мной любезен и просьбы удовлетворял. Надеюсь и на положительное решение вопроса о левом флигеле».
Пока «Новое знание» молчит, а остальные «инвесторы» владеющего домом и «Россикой» АОЗТ, Управление госконтроля охраны и использования памятников истории и культуры Москвы и Центральный российский дом знаний и научно-технической пропаганды, вступать в игру не решаются, Чертков договаривается с теми, с кем удается. Например, с Александром Игнатьевым (главой правления созданного мэром фонда «Новый Свет-500»). И получил заверения, что «до сведения Лужкова будет доведено состояние дел и документация о «Чертковском мемориальном и культурном фонде», основанном для восстановления Чертковского дома и возвращения его Москве с восстановлением библиотеки «Россика» в левом флигеле». Собирается выступить Чертков и в Госдуме. Есть надежда, что, объединив усилия всех защитников «Россики» и заинтересовав проектом Лужкова, и с «Новым знанием» удастся в конце концов «договориться». Вполне американский «хеппи-энд» если не неизбежен, то вполне возможен. Так что же, радоваться?
Нелегко быть реституткой
Три года донкихотствующий Чертков борется за дом и библиотеку с ветряными мельницами, пытается пробить лбом стену. Если бы в стране действовал, как например в Латвии, закон о реституции (возвращении бывшим владельцам того, что у них было незаконно экспроприировано), то и лоб был бы цел (не говоря о «Россике»), и мельницы бы не пострадали. Закона, однако, нет, что для России вполне логично, хотя одно время некоторые силы в Думе за него и ратовали, и продолжают ратовать до сих пор. Дело в том, что времени с 1917-го прошло много, экспроприированное в первозданном виде не сохранилось, частью было перестроено, переделано, оно приобрело, говоря на экономическом языке, добавленную стоимость. Поэтому сегодня в России закон о реституции может наделать больше вреда, чем пользы, и привести к новой экспроприации, теперь уже под флагом закона. По этой логике из Зимнего дворца в Петербурге надо срочно выселять на улицу музей «Эрмитаж» и отдать здание наследникам царской фамилии. Однако полный законодательный вакуум в этой области столь же губителен. История мытарств Николая Черткова, по российским кабинетам и ведомствам показывает насущную необходимость этот недостаток исправить. Законодательный фундамент для таких, как Чертков, — это возможность для наследников бывших владельцев собственности влиять на судьбы этой собственности в интересах России.
Лев АЛЕЙНИКФото Н. Медведевой
Павел БУНИЧ,
академик, председатель Комитета Государственной думы
по собственности, приватизации и хозяйственной деятельности:
О «РОССИКЕ» И «ДОМЕ ЧЕРТКОВЫХ». Решение данного дела облегчается тем, что факт дарения Москве и согражданам библиотеки «Россика» и помещения для беспрепятственного пользования ею оформлен строго документально. Особо оговорены определенные условия, которые обязана соблюдать Москва, получившая этот бесценный дар: к примеру, целостность чертковского собрания и бесплатный для любого россиянина доступ к любой единице хранения для работы с нею. Следовательно, вопрос должен быть разрешен просто: раз подарок был передан с условиями, то надо эти условия выполнять. Поэтому сам бог велел похерить все беззаконные манипуляции, как большевистских разбойников-экспроприаторов, так и постперестроечных ловкачей с общенародной собственностью, и поскорее вернуть ее согражданам, приведя в надлежащий вид. Новому московскому правительству пора действовать: почему бы не предоставить выселяемым из дома на Мясницкой, 7 помещения сокращенных министерств?
О РЕСТИТУЦИИ В РОССИИ. Дела о возвращении частной собственности там, где приняты законы по поводу реституции — в бывших советских республиках Прибалтики и в ряде стран бывшего «соцлагеря», — разрешаются в малых масштабах потому, что созданные специально для этих целей новорожденные чиновничьи структуры сразу же начинают в них утопать. Причин тому множество: то невозможно найти подлинники документов (в огромном большинстве утрачены или специально уничтожены властями), то всплывает огромное количество сомнительных бумаг, требующих работы по их проверке, то от объектов, на которые претендуют наследники, ничего уже фактически и не осталось, кроме фундаментов. Получается драка за собственность, а у нас в России может быть и похлеще. Если «у них» подобные дела вызывают чудовищные скандалы, что будет у нас?! Кроме того, перенося на российскую почву «головную боль» властей восточноевропейских стран, следует признать, что задача по своему масштабу будет неимоверно огромнее и трудноразрешимее, чиновничество на ней хорошо нагреет руки. А если отдавать жилые здания, то надо отдавать и фабрики, и земли. Дома, заводы и другое имущество за прошедшие 80 лет если и сохранились, то чуть ли не исключительно потому, что их ремонтировали, перестраивали, проводили канализацию, гидроизоляцию, укрепляли те, кто их эксплуатировал. Как же следует поступать и по совести, и по закону в делах о возвращении собственности?
РЕЗЮМЕ. Закона о реституции в России пока нет, и я не уверен, что он необходим. Однако законодательные акты, регулирующие права наследников бывших владельцев, думаю, не помешали бы. Иначе история «Россики» будет повторяться вновь и вновь. Законодательную инициативу вправе проявить любой гражданин России, и если таковой объявится среди думцев и представит законопроект на голосование, то мои коллеги будут обязаны его рассмотреть на очередной сессии.