ДРУГАЯ ЖИЗНЬ АННЫ ГРИНБЕРГ

Полвека в поисках наследства

Публикации

Куда ведут следы золота, отобранного нацистами

СЕЙФ ЗАКРЫТ НАВСЕГДА

Когда слушаешь Анну Гринберг, поражает, как точно сохранила мельчайшие детали ее память. Сколько ей точно лет, она не знает — то ли 55 то ли 60 — зато она ясно помнит, как ее отец, Авраам, владелец мыловаренного завода, приносил домой фаянсовые реторты с густой жидкостью с сильным ароматом, и бабушка возмущалась: «Уберите из дома эту гадость!» — это были первые шампуни. Она помнит, что Кестенберги были богаты, очень богаты. Но это воспоминания раннего детства. Затем они начинают сменяться в ритме несчастий, обрушившихся на их семью. Она помнит крики, выстрелы. Помнит, как немецкий офицер не дал ей подобрать ее колечко, закатившееся под кровать во время обыска.

В тот день Авраам решил вывезти девочку из варшавского гетто. Он подкупил охранника, тот выдал девочке фальшивую метрику и, на радостях выпив, даже разрешил отцу проводить перепуганную малышку за колючую проволоку: «Отец нес меня на руках и не переставая говорил, говорил, что я еврейка, что должна прятаться от немцев, что когда я вырасту, я буду всем обеспечена — в банке, в Швейцарии, на мое имя положены деньги, и что он меня, когда кончится война, найдет». Это устное завещание — единственное, что осталось у Анны от отца, Авраама Кестенберга, погибшего в Бухенвальде в марте 1945 года. Ее приемная бабушка смеялась, когда Анна говорила, что богата.

Случайная встреча убедила Анну в том, что ее детские воспоминания не самообман. После войны, после скитаний по детским приютам, в начале 50-х годов в Лондоне на вечере, где собрались варшавские евреи, ее узнал врач, друг отца: «Эта девушка богата!» — сказал он.

В 1964 году в Берне Анна вместе с мужем попыталась найти в банках отцовский счет. Ответ был везде один: «Мы не можем предоставить вам никакой информации без предъявления документов, удостоверяющих, что вы являетесь наследницей умершего Кестенберга». Впрочем, и с этими документами, формально, швейцарские банки не обязаны рассматривать ее заявления. В 1946 году в качестве компенсации Швейцария выплатила 16 миллионов швейцарских франков жертвам геноцида. В 1952 году по решению трехсторонней комиссии, в которую вошли представители Франции, США и Великобритании, Швейцария перечислила еще 121,5 миллиона швейцарских франков Международной организации по делам беженцев. Затем, в 1963-м, новым федеральным приказом банки были обязаны предоставить информацию обо всех незатребованных после второй мировой войны вкладах. За десять лет было обнаружено таких счетов на сумму чуть меньшую 10 миллионов швейцарских франков. Большая часть ее была возвращена правомочным владельцам, остаток передан благотворительным организациям.

Из этих 10 миллионов Анна Гринберг не получила ни сантима. Она заявила о своих правах слишком поздно, Совет Швейцарских банков настаивает на том, чтобы не возвращаться к вопросу, который, по его мнению, уже закрыт. Банкиры напоминают, кстати, что тайна вкладов была введена в 1934 году как раз для того, чтобы защитить немецких евреев, которым за открытие счетов в Швейцарии грозила смерть. Тем не менее в прошлом году под давлением Всемирного еврейского конгресса Швейцарская ассоциация банкиров провела новую перепись счетов, в ходе которой было найдено еще 32 миллиона долларов, разбросанных по 775 счетам. Всемирный еврейский совет, однако, считает, что в швейцарских банках осталось счетов, принадлежащих жертвам геноцида, еще на несколько миллиардов долларов. Точна ли эта цифра, сказать трудно, но точность расчетов банкиров явно вызывает подозрения. Всякий раз, когда под давлением международных организаций швейцарские банки соглашаются приоткрыть свои сейфы, находятся новые суммы, большие суммы...

Просьбу Анны Гринберг провести поиски счета ее отца банкиры все-таки удовлетворили, после того, как она вместе с 700 другими заявителями обратилась в начале года в банковский омбудсман, посреднический орган, призванный отсеивать заведомо ложные заявления. Помимо заполненной анкеты на шести страницах Анна представила и список фамилий, на которые ее отец мог открыть счет: Голдман, девичья фамилия матери, Сарновская, ее фамилия по купленной отцом метрике, Бриллиант, марка мыла, которое выпускал отец. Напрасно: 28 августа 1996 года Анна Гринберг, урожденная Кестенберг, получила отрицательный ответ.

По мнению известного швейцарского адвоката, занимающегося делом Анны и еще пятнадцати жертв нацизма, банковские чиновники вполне могли воспользоваться счетом, пролежавшим без движения более двадцати лет.

Весьма сомнительна и сама методика поиска счетов: фамилии, на которые могут быть открыты разыскиваемые счета, сопоставляются лишь со счетами, на которых не было зафиксировано никаких движений как минимум десять лет. Однако вывести счет из списка «мертвых» для банка не составляет никакого труда, достаточно перевести с него гонорар адвокату, разыскивающему владельца. Банки часто действуют таким образом — из лучших побуждений. «До тех пор, пока мы не сможем контролировать методику поиска счетов, подозрения с банков не будут сняты», — объясняет адвокат, в практике которого был случай, когда его клиенту, представившему письмо отца, подтверждающее, что им открыт счет в таком-то швейцарском банке, ответили, что никакого счета не найдено. После чего к клиенту лично обратился работник бюро по делам наследств, случайно увидевший письмо: в углу странички цифры, которые могли быть номером счета. Банк проверить эти цифры не удосужился.

21 августа 1947 года девять высокопоставленных швейцарских чиновников — четверо дипломатов и пятеро банкиров, среди которых всемогущий глава Швейцарской ассоциации банкиров Альберт Кафлиш — собрались на секретную встречу в отеле «Савой» в Берне. Разговор, проходивший очень нервно, начался в 11 часов 10 минут и продолжался чуть больше часа. Тем не менее за это время была решена судьба вкладов евреев в швейцарских банках. Подробности этой важнейшей встречи оставались тайной вплоть до нынешнего года: ее протокол был обнаружен в Федеральном архиве швейцарским историком Марком Перрену совсем недавно. Три странички, вместивших всю ненависть банкиров к тем, кто поднял столь «идиотский», на их взгляд, вопрос, объясняют, почему швейцарское правительство не сдержало своего обещания.

Открыл встречу дипломат Капплер: союзники выдвигают решительные требования, нам необходимо выполнить секретный «Вашингтонский договор». С этой целью, — продолжает он, — правительством подготовлен указ: он обязывает банки провести перепись вкладов жертв нацизма. Кафлиш в ярости: этот указ не должен появиться ни в коем случае. Он крайне несвоевременен. Нас обязывают, — говорит он, — раскрыть авуары погибших. Но кто есть эти погибшие? Всякий, не сообщающий о себе никаких вестей с определенного времени и т.д., — объясняет он. — Однако среди наших вкладчиков весьма много таких, кто по политическим или экономическим соображениям не желает входить в контакт с банком». Следует ли раскрывать их фамилии, суммы на их счетах?

Скорее всего, Кафлиш блефует: как может он знать, сколь велико число живых вкладчиков среди тех, кто не обращается в банк за своими деньгами? Однако он называет цифру: «Из числа вкладчиков, не дававших о себе знать с 1939 года, только 3 — 5 процентов действительно мертвы». Откуда эта цифра? Еще одна загадка.

Тем не менее дипломатов аргумент убеждает. Указ будет положен под сукно, если банкиры обязуются самостоятельно провести свои расследования. «Можете ли вы хотя бы приблизительно назвать сумму, о которой идет речь?» — спрашивают дипломаты. Банкиры отвечают: «Очень рискованно. Если цифра будет названа большая, у союзников разгорится аппетит, если слишком маленькая, они не поверят в то, что расследование было проведено честно». И расширяя брешь, внезапно образовавшуюся в позициях дипломатов, Кафлиш раскрывает истинные причины его неприятия секретного договора, политические причины: «Сегодня ситуация принципиально иная, чем во время подписания «Вашингтонского договора». Соединенные Штаты уже не столь сильны, как тогда». Иными словами, «холодная война» уже началась, и США придется собирать вокруг себя все силы Запада на борьбу против Советского Союза: «Я не вижу причины становиться на колени перед американцами по столь глупому вопросу. Наоборот, нам необходимо воспользоваться ситуацией и четко заявить, что этот вопрос должен быть пересмотрен». Дипломаты пытаются сохранить лицо: итак, или банкиры сами выявляют счета, или указ будет опубликован. Понимая, что он выиграл, Кафлиш заканчивает переговоры в спокойном тоне, обещая, что, «если правительство требует», он начнет поиск счетов, хотя «не уверен в результате». Под конец он спрашивает дипломатов, может ли он быть «уверенным», что никакие другие шаги не будут предприняты без предварительной консультации с ним. Дипломаты гарантируют ему это, и в 12 часов 15 минут совещание заканчивается. Разумеется, более по этим вопросам банкиров никто не беспокоил.

ТРОФЕИ НАЦИСТОВ

(глава из книги «Великие тайны прошлого»)

В ту роковую субботу, 3 февраля 1945 года, а это был рабочий день, 5000 служащих Рейхсбанка, главного банка нацистской Германии, прятались в глубоком подвальном бункере построенного в начале века монументального, величественного здания. На Рейхсбанк сбросили 21 авиабомбу, превратив его в руины.

В сейфах Рейхсбанка хранилась большая часть золотого запаса нацистской Германии, оцениваемого в сегодняшних ценах примерно в 7,5 миллиарда долларов, в том числе 1,5 миллиарда итальянского золота.

Тайник с миллиардами

Доктору Функу было достаточно одного взгляда на уничтоженный бомбами и пожаром банк. Он немедленно перевел руководящих сотрудников в другие города, чтобы продолжать работу Рейхсбанка, а золотой и денежный запасы приказал отправить в большую шахту, где добывали калийную соль, в 300 километрах юго-западнее Берлина. Шахта Кайзерода, от которой до ближайшего городка было около 50 километров, представляла собой прекрасный тайник на глубине 800 метров. Ее штольни, общей протяженностью в 50 километров, имели пять отдельных входов. Для тайной перевозки большей части нацистских запасов — примерно 100 тонн золота и 1000 мешков с купюрами — потребовалось 13 железнодорожных вагонов.

Однако уже через семь недель 3-я американская армия под командованием генерала Джорджа С. Паттона приблизилась к этому району. Невероятно, но немцам помешали вывезти золото пасхальные праздники — не нашлось достаточно вагонов, тем не менее представители Рейхсбанка смогли забрать из шахты 450 мешков с бумажными деньгами. 4 апреля в этих местах уже были американцы. Спустя два дня военный патруль встретил на сельской дороге двух француженок, насильно угнанных в Германию, и, следуя приказу, который ограничивал передвижение гражданских лиц, отвез их обратно в город Меркерс, откуда они шли. Когда машина проезжала Кайзероду, одна из женщин сказала: «Это шахта, где немцы прячут золото».

7 апреля американские офицеры спустились на глубину 640 метров и обнаружили там в соляной пещере 550 оставленных немцами мешков с миллиардом рейхсмарок. Взорвав динамитом стальную дверь зала номер восемь, они попали в помещение длиной 46, шириной 23 и высотой 3,5 метра, где оказалось еще более 7000 пронумерованных мешков. В подземной кладовой было 8527 золотых слитков, золотые монеты из Франции, Швейцарии и США и множество пачек бумажных денег этих стран. Золотая и серебряная посуда, расплющенная, чтобы удобнее было хранить, и сложенная в ящики и сундуки. Чемоданы, полные бриллиантов, жемчуга и других драгоценных камней, украденных у узников лагерей смерти, а рядом — мешки, набитые золотыми коронками и пломбами. Плюс к этому — в небольших количествах — английские, норвежские, турецкие, испанские и португальские деньги. Если же сложить все вместе, то тайник в шахте представлял собой одно из самых богатых хранилищ в мире в то время. Там были спрятаны 93,17 процента всех золотовалютных резервов Германии на конец войны.

Но на этом находки не закончились. В других тоннелях, в разных направлениях прорубленных в мягкой породе, были обнаружены произведения искусства общим весом до 400 тонн, в том числе картины из 15 немецких музеев и ценные книги из библиотеки Гете в Веймаре. Под строгой охраной сокровища Кайзероды в 11 750 ящиках погрузили на 32 десятитонных грузовика и доставили во Франкфурт, где их разместили в хранилищах местного филиала Рейхсбанка. Вопреки слухам о том, что один из грузовиков по дороге исчез, при перевозке ничего не пропало.

Потерянные сокровища

По мнению гитлеровского шефа пропаганды Йозефа Геббельса, из-за того, что Функ «преступно нарушил свой долг», богатство рейха попало в руки противника. Фюрер одобрил попытку эвакуировать оставшиеся ценности. На самом деле замысел принадлежал офицеру его личной охраны полковнику полиции Фридриху Йозефу Рауху. Следуя примеру гестапо, которое уже начало перевозить свое золото, драгоценности, произведения искусства и бумажные деньги в шахты, на дно озер и в другие тайники в горах Южной Баварии и на севере Австрии, полковник Раух предложил вывезти в Баварию и укрыть в безопасном месте оставшиеся в Рейхсбанке 6,83 процента официального золотого запаса. Эти слитки и монеты сегодня, наверное, стоили бы около 150 миллионов долларов.

Вскоре д-р Функ и другие нацистские начальники были арестованы союзниками, но никто из них не признался, что знает, где спрятано пропавшее золото. В конце концов американские военные нашли золото Рейхсбанка на сумму около 14 миллионов долларов, а также золото на сумму 41 миллион долларов, принадлежавшее другим ведомствам нацистской Германии, но ценности, скрытые вблизи Лесного домика, так и не отыскались. Четыре года американские следователи усердно пытались разгадать эту тайну, однако в конце концов были вынуждены доложить, что примерно 3,5 миллиона долларов в золоте и около двух миллионов бумажными деньгами (соответственно 46,5 миллиона и 12 миллионов в нынешних ценах) бесследно исчезли.

Добыча победителей

Не одни только немцы пользовались неожиданными возможностями, когда золото, деньги и уникальные художественные ценности сами шли в руки. Известно около 300 случаев, когда ценные произведения искусства вывозились в Соединенные Штаты. Виновных судили за присвоение краденого и либо сажали в тюрьму, либо с позором изгоняли с военной службы.

Тем не менее в 1990 году мир был потрясен известием о том, что сокровища из Германии каким-то образом оказались выставленными на продажу наследниками безвестного ветерана войны из захолустного техасского городка.

Владелец магазина скобяных изделий Джо Т. Мидор, судя по имеющимся свидетельствам, хранил бесценное рукописное Евангелие IX века завернутым в одеяло, часто показывал его друзьям и родственникам у себя дома в городке Уайтрайт, примерно в 100 километрах к северу от Далласа. Украшенный орнаментом иллюстрированный 1100-летний манускрипт в переплете прекрасной работы из золота и серебра принадлежал церкви в немецком городе Кведлинбург. Неожиданно его выставили на продажу в Швейцарии.

Рукопись, которая, по оценкам, стоит 30 миллионов долларов, на шесть веков старше Библии Гутенберга. Она содержит все четыре Евангелия, была написана золотом для императорского двора и в конце X века подарена монастырю старинного города-крепости, возможно, императором Оттоном III и его сестрой Аделейд, аббатисой монастыря.

Оказалось, что найденный Мидором клад включал еще и рукопись 1513 года в богато орнаментированном золотом и серебром переплете и ковчег IX — X веков, украшенный золотом, серебром и драгоценными камнями. Были в его коллекции предметы в виде сердца и напоминающие блюдо, но самым ценным был сосуд из горного хрусталя в форме епископской митры, в котором, как полагают, хранилась прядь волос девы Марии. Кроме того, там были золотые и серебряные распятия и гребень XII века, принадлежавший Генриху I.

По всей вероятности, Джо Мидор, в то время лейтенант американской армии, присвоил эти ценности и вывез их в США, таким образом удачно совершив одну из самых крупных краж произведений искусства в XX веке. Он хотел быть учителем рисования, но обстоятельства вынудили его продолжать семейный бизнес в магазине скобяных изделий. Однажды он сказал приятелю, что разрывается между чувством вины и огромным наслаждением, которое он испытывает при виде этих бесценных шедевров.

После смерти Мидора, когда его наследники стали предлагать сокровища из Кведлинбурга на продажу, налоговое управление США и ФБР начали расследование. После месяцев юридического маневрирования наследники согласились расстаться со всем, что у них осталось, за 2,75 миллиона долларов, что на целый миллион больше, чем залоговая сумма, полученная ими за Евангелие. Многие критиковали такую сделку, и в 1992 году сокровища были возвращены Германии.

(Подробнее о книге «Великие тайны прошлого»,
выходящей в свет в издательстве «Ридерз дайджест»,
читайте в № 42.)