ДЕНЬГИ ПЛАКАЛИ

Гадание на банковской гуще

Экономика

Первый звонок прозвенел прошлым летом — в итоге банковского кризиса образца 1995 года погорели счета сотен тысяч частных вкладчиков. Сегодня, когда, по прогнозам финансистов, на страну надвигается банковский кризис № 2, нет для вкладчика дела важнее, чем попытаться отыскать верные приметы надежности банка

Ни газетные рейтинги, ни дорогая телереклама никого теперь не заставят поверить в надежность банка. Недели за две до краха «Глория-банка» пресса объявляла его одним из лидеров банковского дела, да и в одночасье рухнувший «Тверьуниверсал» устойчиво входил в первую банковскую десятку. Не жалевший денег на катание по телеэкрану шариков под лозунгом «Хороший банк — устойчивый банк», Московский городской банк закончил свои дни бегством главы этого учреждения вместе со всей наличностью.

Единственное на сегодня лекарство от недоверия к банкам — открытие нескольких счетов в разных финансовых структурах. Но это рулетка, выиграть в которую становится все сложнее. По словам начальника ГУ ЦБ по Москве Константина Шора, 200 из 900 столичных коммерческих банков нуждаются в «лечении», да и будущее остальных 700 под вопросом. Банковский кризис будет усиливаться, уверены эксперты московского Фонда Карнеги, банки будут рушиться. Массовый отток клиентов из пары-тройки крупных структур способен доставить в реанимацию все жизнеспособные банки, считают эксперты.

— Всеобщий психоз породил манию: все пытаются отыскать секретную лакмусовую бумажку, которая бы давала безошибочный ответ на вопрос, надежен ли банк, — говорит первый вице-президент Ассоциации российских банков Гарегин Тосунян. — Не удивлюсь, если завтра таким тайным знаком будет объявлена, например, марка автомобилей, на которых банк производит инкассацию: если деньги перевозятся на иномарках, банк здоров, если на отечественных «ижах» — кандидат в покойники.

Пока государство внятно не даст понять банкам и вкладчикам, кто надежен, а кто нет, гадание на кофейной гуще будет продолжаться. В мае этого года Центробанк вроде бы это сделал — создал операционное управление за номером два, в котором на обслуживание было поставлено 9 банков. В деловых кругах действительно посчитали, что банки, которые вошли в «Оперу-2», обретут непотопляемость. Так родилась легенда вполне библейского содержания, разом переименовавшая второе «Оперу» в «Ноев ковчег».

Фокус, который не удался

«Мнением, рожденным на лавочке» называет Гарегин Тосунян эти предположения. К Тосуняну хором примкнули все банкиры, с которыми довелось пообщаться. Надежность «девятки» опроверг и руководитель пресс-центра ЦБ Алексей Ситин: мол, если банк захочет «пойти ко дну», никакое оперу не в силах помешать самоубийце.

Странно. Потому что для ЦБ совершенно необходимо в нынешней ситуации внести ясность в вопрос о надежности банков. Без ответа на него банковская система страны подобна карточному домику, дунь — и рассыплется. Вдвойне странно то, что ЦБ, судя по всему, созданием «Оперу-2» пытался это сделать.

«Оперу-2» задумано было для более жесткого контроля за деятельностью «социально значимых» банков. Но что-то подкорректировало планы Центробанка, заставив отречься от задуманного. Произошло, как утверждают специалисты, следующее. Неудача со спасением Тверьуниверсалбанка, под который, говорят, и создавалось это подразделение ЦБ, пошатнуло уверенность банковских чиновников в своих возможностях. Поэтому-то об «Оперу-2» они стали говорить как об эксперименте. Который, похоже, не удался.

Волки и овцы

Насколько ЦБ или, вернее, государство, осознает свою ответственность за банковскую систему страны и, значит, за средства, которые население в нее доверчиво вложило? Неожиданно объявлять о решениях и не затрудняться разъяснением их смысла — это, по мнению Гарегина Тосуняна, фирменный стиль некоторых чиновников.

— Было бы неплохо, если бы Совет директоров ЦБ ясно понимал, какую финансовую систему стремится построить, — продолжает первый вице-президент Ассоциации российских банков. — Вариантов-то множество. Можно, например, создать группу из нескольких спецбанков, где государство гарантирует сохранность вложений, и частных банков, конкурирующих с ними.

Банки и их клиенты по воле ЦБ попадают в положение, когда будущее непрогнозируемо. Оно зависит от того, с какой именно ноги встал тот или иной чиновник правительства или ЦБ. Своей непоследовательностью государство только расшатывает банковскую систему и нагнетает истерию у вкладчиков.

Банкиры упрекают ЦБ в произвольном систематическом повышении обязательного резервирования, то есть подмораживания своих средств на счетах ЦБ. Позволь себе такую вольность Федеральный резервный банк США — не избежать его руководству жесткой разборки в конгрессе. Но с другой стороны, ЦБ позволяет себе хладнокровно бездействовать, когда необходимо срочно спасать тонущий банк. Так, например, случилось с Московским межрегиональным коммерческим банком, чей крах повлек за собой целый обвал банкротств. Банкиры свидетельствуют: ЦБ существует сам по себе, а банковское сообщество — само по себе. ЦБ вспоминает о нем лишь тогда, когда нужно обеспечить государственные нужды. Тогда ЦБ вторгается в банковскую систему с элегантностью медведя, орудующего в пчелином улье.

К примеру, забрали у ЦБ в федеральный бюджет прибыль за 1994 год — аж 5 трлн. рублей. Ну а тот выгреб со счетов коммерческих банков около 3 трлн. рублей в качестве обязательных резервов. В результате банки уменьшили проценты выплат по вкладам.

Однако комбанки тоже не овечки, мирно щиплющие травку, ожидая, пока на стадо не налетит кровожадный ЦБ. Они тоже хищники, и в первую очередь думают о собственной выгоде, а в двадцать пятую — о частных вкладчиках.

Сегодня прибыльность банковского бизнеса основана на так называемом рынке ГКО. Знакомый банкир выразился так: «Вложился в ГКО — и лежи спокойно в теплой ванне, жди процентов». Активы коммерческих банков, по словам Гарегина Тосуняна, по сути, «национализированы». Таким образом, благополучие любого банка более чем неустойчиво — оно полностью зависит от позиции государства на рынке ГКО. А по словам замминистра финансов России Олега Вьюгина, в его ведомстве подумывают о значительном снижении доходности государственных ценных бумаг.

Банк коммерческий против банки стеклянной

Настоящий триллер с элементами фильма ужасов и фильма абсурда: посадив банки «на иглу» ГКО (в основном рассчитывая на доходность операций с ГКО, банки и пообещали вкладчикам огромные проценты), ныне государство собирается сократить поставку банкам «наркотика». Исход один — начнется «ломка». Но ждет она не банкиров — вкладчиков.

ЦБ дает банкам время распродать имущество, спрятать капиталы. Так, например, произошло в случае с Русским продовольственным банком и «Национальным кредитом». Известно также, что из резервных фондов 500 банков, у которых ЦБ отозвал лицензии, вкладчикам пока не выдано ни копейки. А банкиры после этого еще удивляются: почему это граждане предпочитают держать наличность в стеклянной банке у себя дома?

Виктор ГЕРАЩЕНКО,
председатель правления Международного московского банка:

«Говорить о коллапсе в банковском деле нет оснований. Происходят мини-кризисы, крушение крупных банков вызывает «эффект домино».

Сергей ЕГОРОВ,
президент Ассоциации российских банков:

«Глобального кризиса российской банковской системы не будет, если государство не спровоцирует его. Проект госбюджета на 1997 год уже таит в себе такую опасность».

Константин ЛУБЕНЧЕНКО,
заместитель председателя Центробанка:

«В нашем законодательстве нет юридической процедуры банкротства кредитной организации, и это наносит прямой ущерб клиентам. Они совершенно бесправны».

Кстати

На 1 октября 1996 года в России было зарегистрировано 2069 коммерческих банков. С 1995 года начался массовый отзыв ЦБ лицензий на банковскую деятельность. В прошлом году были отозваны лицензии у 225 комбанков, в этом году за 9 месяцев лицензии отозваны более чем у 200 банков. Сейчас в ЦБ рассматриваются материалы по отзыву лицензий у 130 банков.