ПОЛПРЕДЫ РОССИЙСКОЙ МАФИИ

успешно обживают дальнее зарубежье

Тема номера

Итак, перед вами схема передвижений по миру первой двадцатки наиболее влиятельных преступных авторитетов и «воров в законе» из России и стран СНГ. Все просто: вот они по именам и уголовным кликухам, вот степень их влияния в бандитской иерархии, вот страны, в которых они имеют свои вполне легальные офисы и которые просто посещают по делам воровской службы, а вот и группировки, которые их делегировали за рубеж.

Документ этот я получил летом прошлого года от офицеров Главного управления по организованной преступности МВД РФ (ГУОП), авторство, как я понимаю, принадлежит человеку, которого отлично знают и сыщики и воры. Это полковник милиции (теперь уже в отставке) Вячеслав Разинкин, ветеран сыска и кандидат юридических наук. Как-то я его спросил: «Слава, а ты можешь пригласить к себе на беседу, скажем, Джамала?» Он спокойно ответил: «Хачидзе Джамала Константиновича? Понадобится, через час-другой прибежит». Это я к тому, что Разинкин был докой, профессионалом высшей пробы — милицейским авторитетом среди авторитетов воровских.

Но вернемся к нашему досье. Внимательный читатель заметит, что больше всего в нем фигурируют представители солнцевской группировки. Поэтому есть смысл рассказать об этом преступном сообществе подробнее.

Сначала вопрос: с чего бы это заштатный подмосковный городок вдруг стал за каких-то шесть-семь лет едва не столицей криминального мира России? Прежде всего руководят солнцевской ОПГ (организованной преступной группировкой) люди в своем ремесле небесталанные: Михась (Сергей Михайлов), Авера (Виктор Аверин), его младший брат Саша-Авера (Александр Аверин) и уже знакомый нам Джамал. Солнцевская структура отлажена, проработка бандитских акций безупречна, квалификация братвы отменна. Рядовые «быки», а иногда и бригадиры со «смотрящими» попадаются, лидеры — никогда. Я уже не раз объяснял, почему так происходит, напомню еще: «крестные отцы» на редкость законопослушны, а сажать их только за руководство бандой закон не велит.

Первые группы солнцевских бандитов появились в разгар перестройки, году эдак в 88-м. Размах был у них тогда невелик, запросы скромные — прибрать к рукам хотя бы свое родное Солнцево, отвадить оттуда пришлых, особенно москвичей. В те годы тамошняя братва контролировала такси, транспортные предприятия, только нарождавшийся игорный бизнес.

После распада Союза преступная группировка солнцевских превратилась в преступное сообщество, разница здесь огромна. Если группировка опекает сравнительно небольшую территорию, то сообщество расползается по России, СНГ и по дальнему зарубежью.

На сегодня, по достоверным данным того же полковника Разинкина, солнцевское сообщество объединяет более трехсот преступных группировок.

Понятно, ни в крошечном Солнцеве, ни даже в Москве этой ораве не развернуться. Вот на какой простор она вышла: вся Московская область и области Золотого Кольца, Поволжье с манящим всех уголовников ВАЗом, Брест в Белоруссии, Польша, Чехия, Венгрия, Австрия, Германия, Франция, север Италии, США — Нью-Йорк, Флорида, Сан-Франциско, Греция, Кипр, Канарские острова.

Возраст солнцевских боевиков невелик — от 17 до 40 лет. «Крестные отцы», о которых мы упоминали выше, дома бывают редко. В Москве солнцевских опекает тоже знакомый нам Джамал. В прошлом году он изрядно понервничал: кавказская группировка, которую он считал вполне лояльной, отбилась от рук. Один из тамошних «воров в законе» Мирон (Мириан Мамедов) велел угрохать солидного коммерсанта Денисова, доверенное лицо Джамала. За такое безобразие Мирона тут же утопили в реке.

У Михася и обоих Аверов тоже прошлым летом было не все слава богу. Они только было организовали сходку своих побратимов в Праге, только накрыли в роскошном отеле стол на 800 персон — а тут полиция. За решетку, правда, никого не упрятали, а беседы сорвали. Сегодня компетентные люди позволили мне поделиться секретом: провал обеспечило ГУОП МВД России, пусть знают.

За рубежом русские мафиози действуют несколько иначе — ни в США, ни в Европе они не опускаются до банальной стрельбы на улицах, нападений на банки или, упаси боже, на полицию.

Ответственный сотрудник ГУОП полковник милиции Юрий Гоголев (его, кстати, первым упомянул в письме к министру ВД Куликову посол США в России Пиккеринг — благодарил за помощь в разоблачении Япончика) поделился как-то любопытными фактами: русская мафия пустила щупальца более чем в 14 странах мира. Криминальные наши соотечественники действуют там совершенно легально, многие из них являются соучредителями коммерческих фирм, крупных банков. Полковник поделился и еще одной, малоизвестной подробностью по делу Япончика. Как ему стало известно от агентов ФБР, во время ареста у Иванькова были изъяты личные записи, в которых фигурирует выражение «Семья одиннадцати». Гоголев считает, что в нее входят такие авторитеты, как Бойцов, Усоян, Хачидзе, Джем, Тайванчик, Шакро-молодой, Дато-Ташкентский, Салим. Под контролем «семьи» находится огромная территория от Приморья до центральных областей России. Полковник уверен, что практически в каждом регионе уголовные лидеры имеют прямой выход на администрацию областей.

Активность российской мафии заметно беспокоит и правоохранительные органы Европы. Как сообщает газета «Frankfurter Allgemeine Zeitung», государственный советник Италии по борьбе с мафией Перлуиджи Винья заявил на пресс-конференции, что итальянская и русская мафии все теснее объединяются в торговле оружием и наркотиками, в валютных операциях.

В ответ на преступную экспансию объединяют свои усилия спецслужбы России и ряда стран Европы. Состоялся первый визит в Москву делегации МВД Австрии, ее возглавлял начальник департамента по организованной преступности Вальтер Претцнер. Представители ГУОП МВД РФ информировали своих коллег о том, что навещающие Австрию русские мафиози увозят с собой огромное количество грязных денег, которые вкладываются не только в легальный бизнес, но и используются для незаконных операций с оружием и наркотиками. Жалобы австрийцев выглядели несколько прозаически: они довольно живо описали банкет, который закатили солнцевские авторитеты в одном из фешенебельных ресторанов Вены. После него уборщица нашла под столом сумку с 40 тысячами долларов, отыскала в апартаментах владельца и была ошарашена его нежеланием спускаться в ресторан за такой мелочью.

Братья Аверины на австрийцев осерчали и купили по особняку в Праге.

ПОСЛЕДНЯЯ ЛЕКЦИЯ ПРОФЕССОРА МИХАСЯ

Вот уже два года прихожан небольшой церкви Благовещения Божьей Матери в подмосковном селе Федосьино созывает на службу новенький 75-пудовый колокол. На нем старославянской вязью выведено: «На пожертвования солнцевской братвы»

В Швейцарии праздник. Всенародных гуляний и массовых шествий, правда, пока не замечено, но полиция уже вытащила из шкафов парадные мундиры и нетерпеливо ждет поздравлений. Потому что именно женевским полицейским удалось нанести «решающий удар по русской мафии» и заодно осуществить многолетнюю мечту спецслужб США, Израиля и Бельгии, не говоря уже о российском МВД: 15 октября в женевском аэропорту был задержан лидер солнцевской преступной группировки Сергей Михайлов, больше известный на просторах родного отечества под кличкой Михась.

Если собрать все, что было написано о Михасе в кабинетах московского РУОПа и МУРа, то накопленного материала вполне хватило бы на книжку-пособие «Как стать миллионером». Путь Сергея Михайлова от метрдотеля ресторана «Советский» до американо-голландско-израильского бизнесмена был прямым и стремительным. Оступился Михайлов только однажды, инсценировав в 26 лет кражу мотоцикла и получив за него страховку. Впрочем, приговор суда был достаточно мягок: три года условно.

Но с судимостью в рестораны уже не брали. Хотя привязанность к предприятиям общественного питания Сергей Михайлов сохранил: когда в декабре 1989-го его арестовали за вымогательство, свидетели по делу показали, что группировка Михася, помимо нескольких магазинов, гостиниц и банков, контролировала и рестораны «Покровка», «Олимп», «Турист», «Комета», «Аист», «Нил» и «Якорь». Тогда же, кстати, «бригаду» Михася впервые назвали «солнцевской группировкой».

Михась просидел под следствием год и восемь месяцев, а затем был отпущен «за недоказанностью вины». Затем, вплоть до 1993 года, Михася оставили в покое. По мнению оперативников, за это время Михайлов сумел не только значительно расширить сферу влияния «солнцевских», но и сделать свой бизнес вполне легальным. При его непосредственном участии были созданы фирмы «Максим», АО «СВ-Холдинг», СП «Арбат-Интернешнл», в Венгрии — фирма «Магнекс», в Англии — «Аригон», в Израиле — «Эмпайербонд». Вошел он и в Совет учредителей благотворительного фонда «Участие», того самого, который отлил колокола для церкви в Федосьино.

В последний раз Сергея Михайлова задержали в конце 1993 года по подозрению в соучастии в убийстве директора казино «Валери». Подозрения то ли не подтвердились, то ли следователи так и не сумели ничего добиться ни от Михайлова, ни от 12 его солнцевских подчиненных, но вечером того же дня все они вышли на свободу. А в декабре 1993-го Михайлов и вовсе покинул Россию. В Израиле Михась основал «Международный неправительственный фонд «Дом детей-сирот». А о других его интересах свидетельствуют разнообразные справки, скрупулезно собираемые его адвокатом.

«Компания «Тэкс энд Акаунтинг Консалтанс» (Налоговые и бухгалтерские консультанты) подтверждает как консультант по вопросам налогов и бухгалтерии, что мистер Михайлов Сергей является управляющим директором со своей печатью компании «МАБ Интернешнл» в Бельгии».

«Совет КАРТА
1310 Норт Шепперд,
Хьюстон, Техас, США
Г-ну Сергею Михайлову

Совет директоров компании КАРТА Ауто Брокерс Инк. и ее сотрудники высоко ценят Вас и выражают Вам свою искреннюю благодарность за моральную и финансовую поддержку КАРТА.

Благодаря Вашим усилиям была создана большая компания по экспорту-импорту между Россией и Соединенными Штатами Америки, развивающая также и местный бизнес по торговле автомобилями в Хьюстоне, которая в течение всего нескольких месяцев работы превратилась в одного из ведущих дилеров подержанных автомобилей.

Мы здесь, в Хьюстоне, уверены, что Ваша постоянная поддержка и усилия приносят и будут приносить пользу людям как в России, так и в США».

Но интересы Михайлова вовсе не ограничивались Бельгией и США. В феврале 1994-го МИД Коста-Рики назначил «профессора Михайлова», как указано в его коста-риканском паспорте, почетным консулом этой небольшой латиноамериканской страны в Москве. Оперативники с Петровки, впрочем, уверяют, что основным интересом Михайлова в Коста-Рике был кокаин, но никаких доказательств этому пока нет. Тем не менее российский МИД дипломатического назначения «солнцевского лидера» не принял, и возникший было скандал затух, так толком и не успев разгореться.

Нынешний арест Михайлова в Женеве, после двух лет тихой и размеренной жизни в швейцарской деревушке, по мнению некоторых сотрудников российского МВД, свидетельствует только об одном: спецслужбы всего мира решили, что Россия не в состоянии справиться с собственной организованной преступностью, и начали отлов ее лидеров за границей.

ПАЦАНЫ МОЕГО ДЕТСТВА

«За что я должен ответить?.. Одно мне ясно — надо не забывать, кем ты был на воле, надо почувствовать нутром, что здесь не ты, ты остался там, на улице... Иначе не выжить...»

Он рассказывал, как дышит камерным смрадом, настоянным на дыме, поте и дерьме, как отхлебывает из пущенной по кругу кружки чифирь, как перемалывает крепкими зубами тюремную сечку, как бьет поганые рожи своих сокамерников... и ни о чем не жалеет.

Его убили на зоне. Убили ночью, пока он спал. А иначе бы у них ничего не вышло. Когда я получил эту записку, отправленную еще из краснопресненской пересылки, его уже не было.

Потом один лобастый человек говорил мне, что у спортсменов две дороги — в тренеры и в бандиты. Я, правда, и другие знаю... Он утверждал еще, что все психические реакции определяются биохимическими процессами в организме. И если повышенное количество адреналина в крови во благо соревновательной деятельности, то в неспортивные будни свою агрессивность им девать некуда...

Может быть... Но мне на это абсолютно наплевать. Мне как-нибудь бы дотянуть до зарплаты.

Таран опаздывает. Я уже прочитал все объявления на фонарных столбах и выучил репертуар кинотеатра «Варшава» на следующий месяц. Опаздывать — свинство. Мне холодно. Ветер бьется о стены домов, облизывает грязный асфальт, трясет за грудки деревья. Я поднял воротник своего неуютного пальто.

Он приехал, сигналит мне.

— Привет, — говорю и плюхаюсь в теплое мерседесово нутро.

— Здорово, — отвечает.

На нем новая кожаная куртка. Мы едем на кладбище. Сегодня год, как погиб в автомобильной катастрофе наш общий товарищ.

Все смазано за окном. Машина идет бесшумно, только тихонько играет музыка и скрипит его кожаная куртка.

Все происходит неожиданно. У кого-то вдруг появляются по тем временам огромные «бабки», машины, красивые женщины... Ящик шампанского в «Измайлове» — просто кураж... Поездка к проституткам сразу после чемпионата Москвы — забавное приключение... Разборки с ресторанным быдлом в «Арбате» — вопрос чести... Я думал сначала, что люди умеют жить. Я пробовал так, когда первый раз лет в семнадцать оказался за границей, в почти советской Болгарии. На все свои суточные я купил книги издательства «Художественная литература» — Горького, Маяковского, Шолохова... А в Москве сдал их в букинистический. Я получил тогда какие-то деньги и решил уже, что зажил. Но потом, в 85-м, половина сборной Москвы по самбо оказалась за решеткой, потому что Миша Илинич вез в Венгрию черную икру на 67 тысяч долларов...

Все уже на кладбище. Таран шепотом здоровается с родителями, кладет гвоздики на черную, заляпанную дождем мраморную плиту. Мы долго и молча стоим. Ветер лезет за шиворот. Меня уже знобит.

Наконец кто-то зашел за могильную ограду и стал ломать стебли цветов.

— Зачем? — спрашиваю я у стоящей рядом женщины.

— Чтоб не унесли, — тоже шепотом отвечает она.

Я пошел обратно к машине, наступил в лужу.

— Домой к ним не поедем, — догнал меня Таран, — лучше сами помянем где-нибудь...

Я мотнул головой. Мне сейчас все равно. Я хочу только залезть в мягкий и теплый салон машины, закурить, закрыть глаза.

— Выпить бы чего, — говорю я.

— У меня есть бутылка водки. Давай хоть заедем куда-нибудь...

— Давай, — говорю, — заедем... Обязательно заедем, только дай мне сейчас водочки... Холодно очень...

Я зажмуриваюсь, выдыхаю и большими глотками пью из горла водку.

— В «Пекин» пойдем, — говорит Таран, — нас ждут там...

Я просто смотрю вперед на дорогу, размазанную по лобовому стеклу машины.

Говорят, Борю Антонова теперь не узнать. Он постоянно в темных непроницаемых очках. У него нет глаза. Правда, никто не знает, какого. Он сильно похудел, поэтому дорогие костюмы очень ему идут. Он говорит медленно и тихо, и все в это время молчат. Именем его на бандитских разборках прикрывается всякая шелупонь. С ним постоянно разные женщины и охрана. Ему доступно все. Боря сейчас очень хочет жить. Как, впрочем, и раньше...

Ему, раненому, в больницу прислали посылку, содержимое которой — как из рога изобилия. На дне ящика или пакета, не знаю, лежала записка: «Нравится? Можешь этого больше никогда не попробовать...» Зря они это написали...

Летом 80-го на сборах к Кубку Союза в скверике у театра Абая в Алма-Ате мы говорили о женщинах. Он сказал, что у его жены такая тонкая талия, что если положить на нее руки, то ниже они уж никак не соскользнут. Ночью я, предаваясь юношескому томлению, мучился тогда и не мог представить, какая же у нее фигура. И страшно завидовал ему...

Потом как-то, через много лет после нашей спортивной жизни, я встретил его у «Закарпатских узоров». Я жил рядом с этим рестораном. Тогда я обрадовался встрече. Я звал его в гости. Он обещал зайти и не зашел. Говорят еще, что теперь живет он где-то за границей и его разыскивает австрийская полиция. Здесь бывает иногда по делам...

У ресторана нас ждали девицы. Я не понравился им. В этом я уже почти уверен. Я пьян и неопрятен. Таран — это дело другое. Его за фамилию уже любят.

Мне показалось, что старик-гардеробщик, вешая куртку Тарана, ласково, словно живую, погладил по черной мягонькой спинке.

Это не выходило у меня из головы, пока я не налил первую рюмку. Я твердо решил напиться. А почему нет?

Мне приснился Игорь Овчинников. Он не пришел на ночь в гостиницу, ему утром бороться, в восемь утра уже взвешивание. Он появился все-таки под утро пьянущий, но на ногах стоит. Понимаю, что скандал это. «Игорь, — спрашиваю, — чего ж теперь?» «Ты что, не видишь... — отвечает он, — влюбился я...» Потом я вспомнил — это было в Кстово.

Четыре года назад Игоря убили. На Ленинском проспекте, у кинотеатра «Казахстан», в него разрядили весь рожок от Калашникова.

А почему я должен кому-то обязательно нравиться? Да если бы у меня была такая кожаная куртка...

Я мутными глазами нашел Тарана и шатаясь, задевая столы и стулья, направился к нему.

— Дай мне покурить, — говорю заплетающимся языком.

— Сигареты на столе лежат, — удивленно отвечает он.

— Нет там ничего, — вру я.

— Новая пачка в куртке...

— Дай я возьму.

— На, — он протягивает мне номерок.

Икая и шатаясь, я выхожу из зала. Почти бегу мимо кривых зеркал. Бросаю номерок на стойку и опять замечаю, что гардеробщик нежно и бережно снимает куртку с вешалки. Я выхватываю у него из рук эту кожаную погань, бегу в туалет, запираюсь в кабине, бросаю ее на загаженный пол и топчу, бью ее ногами. Это она, она, падла, во всем виновата.

Давно, после тренировки, в раздевалке, в стареньком дворце спорта «Крылья Советов», развязав потное вонючее кимоно и протерев ладонью запотевшее зеркало, Боря Антонов говорил мне, может, он забыл сейчас, а я хорошо помню: «Надо жизнь любить и себя». Потом он поцеловал свои бесконечные бицепсы и улыбнулся. Я тоже глупо улыбнулся, потому что мне нечего было целовать и нечего было ответить.

Я до сих пор не понял, что люблю больше. Может, поэтому мне и не хватает сейчас денег до зарплаты.