Золотая середина
У каждого русского художника есть главная картина: у Сурикова — «Боярыня Морозова», у Серова — «Девочка с персиками», у Крамского — «Христос в пустыне». И лишь об Илье Ефимовиче Репине нельзя сказать определенно. Тут и «Иван Грозный», и «Бурлаки», «Не ждали», «Крестный ход», «Запорожцы», «Мусоргский». Будучи человеком увлекающимся, Репин не мог остановиться на чем-то одном: диагностике социальных пороков, красоте природы, выявлении психологических типов, исторических притчах. Его творчество вместило в себя все векторы русской живописи 1870 — 1880 годов, и ни одно из них Репин не развил в полной мере. Но, как водится, жанровое разнообразие было подшито в его биографию единой мелодраматической нитью. Бросив взгляд на любое полотно, зритель непременно должен пережить катарсис. Если отец убивает сына — лужи крови и безумные царевы глаза, бурлаки рвут последние жилы — с трудом удерживаешься, чтобы не затянуть «Дубинушку». Запорожцы смеются так, что тянет погладить лысину на переднем плане. Окончательный эффект был прямо противоположен первоначальному замыслу, вместо назидания и обличения выходило смешно. Репин в русской истории вообще фигура несколько комическая. Его последняя жена была ортодоксальная вегетарианка — угощала гостей супом из соломы. И это почти символично: страстное неофитство Ильи Ефимовича превращалось в конечном счете в ту же солому, курьез, хохму. Быть может, поэтому его так любили. Что до живописности, то, говоря словами А. Бенуа, были и в ней отдельные восхитительные куски, «пробравшиеся в его идейные творения контрабандой».
Людмила ЛУНИНАСмотрите 23 ноября, в субботу, «История одного шедевра»