Письма в «Огонек»

И НА ДОЛЛАР НАЛОГ

Письма в «Огонек»

Вроде бы дельные мысли высказывает г-н Артюхов, посвящая в беды налоговой службы (см. № 48). Живем мы без налогового кодекса, и неясно даже, сколько этих самых налогов существует. Кто говорит — 130, кто — 150. И каждый можно поворачивать в нужную правительству сторону. Слава богу, хватило ума не драть процент с наших вкладов и депозитов (авторство налога приписывается г-ну Лившицу), со страховок. Ведь до фарса доходило: сгорела дачка, получил страховку и отстегни от своей «прибыли» процент за пепелище. Разобрались вроде бы! Но грянул новый налог — налог на доллар. Купил — плати, продал — тоже плати. Ясно, что возникнет «черный рынок» и что опять у кого-то распухнет, а у кого-то опустеет кошелек. Утешает одно. У нас и закон, и налог — что дышло. Пошумим, брат, и усовершенствуем...

«ИЗ МОНОТОННЫХ БУДЕН Я ТИХО УПЛЫВУ...»

Простите, но я сам озаглавил свое письмо. Это строка из песни Ю. Лозы, 70-е годы, время моей молодости. Она против тех, кому и «сытней и проще на твердом берегу». О чудиках, победивших себя, свою судьбу и монотонность жизни. Жаль, о них мы в последнее время перестали говорить. Приветствую ваше начинание писать о людях, совершивших поступок, делающих доброе дело для других (см. № 48, «Двадцать три героя нашего времени»). Как ни парадоксально, наша жизнь монотонна от пика убийств, взрывов, забастовок, политических скандалов. Сам я не борец, по натуре созерцатель, ухожу в свои картины, иногда даже выставляюсь... Но меня всегда покоряли люди с сильной волей и характером. И мне дано понять, что движет ими. И, думаю, многим тоже.

ПОЧЕМУ ПЛАКАЛА НИНА ПЕТРОВНА

Мы поехали в Москву, в «Макдоналдс». Наелись всего. А когда возвращались, в электричке накупили мороженого. Мы ели и хохотали. Хохотали от нервов — мы ехали без билетов. А бабуля осуждала нас глазами. Смотрит и смотрит. Мы дали ей мороженое. А она заплакала. И сказала, что и не помнит, когда ела мороженое. Потому что пенсия идет на хлеб и лекарства. И еще сказала, чтобы мы помогали родителям, когда они состарятся. А ее сын не помогает. И мы тогда поняли, почему она плакала. Зовут старушку Нина Петровна. Очень хочется, чтобы ее Витя прочитал наше письмо.

В НАШУ ПОЛЬЗУ

С удовольствием покупаю ваш журнал, отлично напечатанный в Финляндии, как и большинство журналов. А вот огромное число отличных книг, на которые зарится мой глаз (я не имею в виду альбомы), — все отечественного производства. Значит, хотя бы часть нашей полиграфической отрасли конкурентоспособна. И при всем обилии зарубежных колбас люди предпочитают — и это им по карману! — покупать отечественные. Конфеты же заграничные уже начали плесневеть, хотя стоят дешевле наших. Значит, действуют в этих отраслях экономические законы в нашу пользу? Неужели правительство не способно их познать, чтобы и другая, производимая российскими заводами, продукция раскупалась лучше, чем импортная?

РОЖАТЬ ИЛИ НЕ РОЖАТЬ?

Население стало за полгода на триста тысяч меньше. А почему? Дочь говорит: мы же не знаем, что будет завтра. Завтра, отвечаю, если родите ребенка, будет трудно. Но послезавтра, оставшись без детей, страдание будет неисправимо. Мне Бог счастья родить не дал, дочка не знает, что она нам не родная. Мы взяли ее, пятимесячную, в детдоме. Я подкладывала живот, три раза переезжали. Да и разве она не родная? Подружки ее тоже не рожают, средств нет. А государство (согласна с письмом в № 49) игнорирует снижение жизненного уровня. Но не только в доходах дело, а и в запросах. А может быть, у нового поколения нет иллюзий насчет завтрашнего дня?