Российская политика
Когда выбрали Ельцина президентом, я вздохнул с облегчением: «пронесло». Сразу мысли: нет, все-таки демократия... А что, собственно, «все-таки»? Ну, все-таки может обеспечить мне некоторое чувство уверенности, минимальное чувство защищенности. Когда это чувство появилось, можно опять, с чистой строки и с чистой совестью ругать власть и издеваться над ней.
Но вот власть заболела, у власти обнаружилось сердце, а сейчас еще и легкие. И тот страх, та тревога, которые мгновенно укололи, доказывают: нет, как ни крути, а эта власть мне нужна, я могу ее не любить, но я нуждаюсь в ней и, главное, боюсь ее потерять. А ведь смена власти все равно предстоит. Ну хорошо, пусть через три года. Значит — через два года начнется полноценная безумная президентская гонка. Два года! Господи, прошли счастливые времена, когда два года были эпохой.
Два спокойных (застойных) года. Надеюсь, что ничего не изменится, не возникнет новых легенд и мифов, не верю ни в какие «ростики» экономики, о которых застенчиво-любовно говорил министр финансов. Не пробьются эти ростики-ростки-росточки через бетончик бюрократической системки. Да, номенклатурный капитализм растет, но как-то иначе, не вверх и вширь, а вниз и вглубь, что ли...
Итак, представив, что ситуация не слишком-то изменится по сравнению с днем сегодняшним, мы не слишком ошибемся. Кто же они, демократические женихи, сегодня и завтра? На первом месте и, похоже, что с хорошим отрывом, — скрежещущий зубами от нетерпения комбат-батяня. Судя по настроениям электората, его сможет подпереть (или оттереть) и другой батька — «батька усатый». Вообще-то, браки между родственниками до добра не доводят, но любовь зла — Россия вполне может отдаться белорусскому кузену. Уж очень он умело льстит великому русскому народу. Да и с приданым жених — после стольких лет потерь и распадов он впервые может присоединить к России новые земли. России что-то дают — даром!
Вот если предстоит вполне демократический выбор, но только между батькой и батяней, то сразу думаешь: «А вообще без выборов как-нибудь нельзя, а?» Как писал Искандер, «интерэсное начинание — но не для нашего климата!» В 1991-м и 1996-м климат с трудом, но выдержал — может, хватит искушать судьбу?
Беда лишь в том, что непонятно: что же соответствует нашему-то климату? Как прикажете менять начальников, по какому принципу? Как провести эти выборы так, чтобы народ выбрал не того, кто ему непосредственно нравится, а того, кто не вызывает страха у либеральной интеллигенции, либеральной бюрократии?
... В начале 1996-го ехал я на машине мимо строящегося храма. Шофер, как часто бывает, стал возмущаться строительством, в которое вбухали столько денег. «И что, ты думаешь, это ради веры?» — горячился он. Я почел за благо пожать плечами. «Это все — политика! — просвещал меня умный водитель. — Ведь Ельцин знает, что его не выберут, так? Ну вот, выборы и отменят. И учредят монархию, понимаешь? Царем станет Борис, а наследником — Бориска-меньшой, внук. Тут Ельцин отречется, а регентом станет Лужков! Вот для этого храм и строят, спешат — там их Алексий и коронует». Потрясенный этой гармонией, я благоговейно молчал. Но потом в картине мира обнаружилась трещина, и я робко спросил: «А зачем же новый-то храм? Ведь есть Успенский собор, там всегда...» «Так то была старая династия, Романовы, а то — новая династия будет! Вот и храм нужен новый», — разъяснил шофер-политик.
(Замечу к слову, что рассуждения нашего брата-политолога и журналиста о Ельцине, его дочери, Чубайсе и других обитателях Кремля часто столь же реалистичны, но всегда менее красочны.)
Да, но все-таки — если не принять маршрут этого шофера — как благополучно проскочить опасный поворот будущих выборов президента?
У меня нет точного ответа, могу лишь поделиться кое-какими соображениями.
1. Отменить выборы нельзя. Энергии на переворот ни у кого нет. А с точки зрения либерального и вздрагивающего интеллигента, любая — под любым предлогом! — отмена выборов все равно хуже, чем выборы. (Если нет уж полной гарантии, что выберут Гитлера. Между прочим, самого Гитлера назначил канцлером монархический президент-маразматик, а все-таки не выбрал народ. Но это так, к слову.) Да, «все остальные» — хуже самой худой демократии.
2. Не так страшны и оба батьки. Они пугают — мы пугаемся. А зря! Во-первых, они конкуренты, они гасят друг друга — избиратель-то у них общий. Во-вторых, в тылу у Лукашенко — сильно бедная Белоруссия, в тылу у Лебедя — Чечня, явно выходящая из состава РФ. И то и другое не лучший аттестат для президента. Это избиратель вполне может понять — особенно если ему помогут.
3. Ельцин выиграл как единый и неделимый кандидат от правящей элиты. Если таким кандидатом станет Лужков или Черномырдин, у него неплохие шансы. Если же они — как Лебедь с Лукашенко — станут толкаться локтями, то, скорее всего, проиграют оба. Мораль: нужен единый кандидат от раздробленной сейчас «партии власти».
4. А чего мы вообще так трясемся, кто станет президентом? Уверены, что все еще можно повернуть куда угодно, что роль личности в русской истории по-прежнему безбрежна? Зря уверены. Нынешний режим — назовите его хоть «олигархией», хоть «демократией», хоть «номенклатурным капитализмом», хоть «рыночной экономикой» — устраивает не все население, но зато все слои элиты. Поэтому так легко договорились коммунисты с правительством. И кто бы ни стал президентом, радикальной смены существующих порядков элита не допустит. Кто боится таких перемен — зря боится, кто мечтает о них — напрасно мечтает. Настоящих перемен не будет.
* * *
Я привел эти соображения для тех, кто, как и я сам, боится погибнуть под обломками российской демократии (или — что то же самое — под напором толп демизбирателей). Ну и как — уменьшился страх? Про себя честно скажу: не слишком. Ведь эмоции всегда сильнее вечно неуверенного рассудка.