ПОГРОМ НА «ОСТРОВЕ НАДЕЖДЫ»

Возвращаясь к напечатанному

Пока «дядя Клинтон» занят расширением НАТО и еще как бы приближается к России, на «Острове Надежды» — погром. Вечером 10 февраля в особняк по адресу Попов проезд, 2 вошел отряд муниципальной милиции. «Они оттаскивали детей даже от матерей, которые в тот день были с нами», — скажет мне позже создатель и руководитель приюта, известный правозащитник Александр Огородников. Скажет наутро 11 февраля, после ночи, проведенной им в милиции. Там же провел ночь еще один правозащитник, главный редактор газеты «Экспресс-хроника» Александр Подрабинек, подъехавший в приют по звонку Огородникова на помощь. Вызволять их выехали депутаты Госдумы. Рассказывает Константин Боровой:

— Мне позвонила Валерия Новодворская, затем из «Экспресс-хроники». Около 12 ночи вместе с депутатом Юлием Андреевичем Рыбаковым мы приехали в 24-е отделение милиции. Попросили следователя принять нас и объяснить, в чем дело. Он, видимо, был усталым и послал нас подальше вместе с законом о статусе депутата. И мы поехали в ГУВД, после чего тот же следователь уже в два часа ночи изложил суть претензий: приют не залицензирован, в нем антисанитария. Но Огородников не арестован: он просто в помещении, которое находится за дежурным. Нам его показали. Мы спросили, какая ему необходима помощь, он попросил обратить внимание следователя на то, что здесь находится ребенок, который очень плохо себя чувствует.

Что касается Подрабинека, то, по версии следователя, он приехал с женщиной, которая все фотографировала, вел себя грубо, оскорбил милиционера, тот защищался. Это неподчинение власти, но дело завели не уголовное, а гражданское. Сам же Подрабинек — в камере. Мы к нему спустились. Он рассказал, что пытался вступиться за журналистку, которой хотели засветить пленку. Его ударили ногой в пах. И он ответил.

У Московской прокуратуры к Огородникову есть ряд претензий по статье 330 УК за его действия без лицензии. Это существенно. Хотя, конечно, в таких делах долг государственных людей — помогать решать проблемы и с антисанитарией, и с получением лицензии, а не уничтожать то, что уже сделано людьми.

А я вот чего не понимаю. Речь о защите российских детей, но после нашей публикации о приюте все звонки были только от западных посольств и компаний.

— Не понимаете? — удивилась моему вопросу Валерия Новодворская. — Все просто. На Западе государства поощряют частную благотворительность. У нас же давняя традиция — наказывать за нее как за уголовное преступление. В 20-е годы людей сажали за помощь голодающим Поволжья. Вот и сегодня, если ты не прошел все мыслимые инстанции, то не имеешь права ничего делать, например, спасать детей, оказавшихся на улице, ведь они — собственность государства. А Огородников посмел спасать. А Александр Подрабинек посмел защищать его.

Был дом у девчонок. Пусть не комфортная, но человеческая жизнь. Осенью, когда у приюта дежурили журналисты, они верили: взрослые вступятся, не допустят, чтобы детей силой увезли в спецприемник. И действительно, тогда не допустили. Дети не хотели в спецприемник: «Там к стенке ставят — вот так! Ноги в стороны, пока не простят. И дубинками бьют», — рассказывали они мне.

Сегодня они там. Трудно даже представить, как их туда забирали.

Мой последний вопрос — Александру Огородникову:

— Что вы можете сказать по поводу обвинений в ваш адрес?

— Ну, что здесь скажешь... Вот только один пример. В день погрома в приюте находилась беженка из Грозного. Ее двух маленьких дочек отняли у матери и увезли в спецприемник, ее же саму продержали всю ночь в милиции. То, что происходит сегодня с приютом, — тотальное нарушение прав человека. В ход идет все: грубейшая подтасовка фактов, сбор и фабрикация компромата, передергивание и извращение сказанных мною фраз.

Фото Н. Моисеевой (Экспресс-Хроника)

Снимки, которые вы здесь видите, — с пленки, засвеченной милицией.
Несколько кадров все же удалось спасти.