Пишу эти заметки в коридоре под трибунами «Джо Луис Арены». Сижу за длинным, как свадебный, столом. Еще парочка таких же сзади и спереди. Столы уставлены едой, кокой и обязательными картонными коробками с горячей пиццей — владелец «Детройта» Майк Илич сделал миллионы именно на ней. Говорят, что лет сорок назад он, нищий югославский эмигрант, развозил пиццу, тогда чужую. Теперь сотни других бедняков-эмигрантов развозят его пиццу, которую американцы считают своей национальной едой. В чем-то они правы, так как в Америке она вкуснее, чем в Италии, — здесь продуктов на нее не жалеют.
Спорт
Репортажи из самой русской команды НХЛ
Вернемся к хоккею. Справа от меня стена, закрашенная белилами, а на ней красными буквами выписаны все заслуги игроков «Детройта». Времени хватило, посчитал: после легендарного Горди Хоу второе место на стене по числу записей занимает Сергей Федоров. На его счету даже такая престижная награда, как «Hart tkophy», вторая по значению НХЛ после Кубка Стенли. Ее вручают самому полезному игроку Лиги. Так что, похоже, Сергей не зря выбивает из хозяина увеличение гонорара.
Что же касается гастрономического вступления: так встречают журналистов в НХЛ перед матчем...
Мы ехали по родному, как шоссе Энтузиастов, Норд-Вест-авеню на очередной матч «Детройта», когда солидный фетисовский «Мерседес» обошла маленькая «Тойота», юрко перестраиваясь впереди из ряда в ряд. «Это Скати едет на стадион», — сказал Фетисов о своем тренере Скотти Боумэне так, как в сказке королевич говорил: «Это моя лягушонка в коробчонке...» «Ему бы в России жить, — добавил опорный защитник «Детройта», — гоняет как черт». Потом пауза на минуту. «Скати только год назад стал получать под миллион, а вообще все тренеры НХЛ имели по 100 — 200 тысяч в год. Все разговоры, что кого-то из России сюда звали на миллион, — чушь». Фетисов сказал другое слово вместо «чушь». Пауза. «А представляешь, Скати привозит на стадион солдат американской армии на «кадиллаке». Я напряг всю свою фантазию, но представить себе подобное не смог, хотя Скотти Боумэн «кадиллак» вполне заслужил. Вот коротко послужной список тренера «Детройт Ред Уингз». В НХЛ работает с 1967 года. С 1972 по 1977 год «Монреаль Канадиенс» под его руководством пять раз становится обладателем Кубка Стенли. В начале 90-х «Пингвины» из Питсбурга с тренером Боумэном дважды завоевывают Кубок, а «Детройт», его нынешнее детище, побил в прошлом году рекорд по победам в чемпионате и дважды играл в финале Кубка. При мне «Детройт» устроил Скати 1000-ю победу в НХЛ. Для нас Боумэн еще ценен и потому, что первым в Лиге создал чисто русскую микрокоманду.
В 1972-м, после советско-канадской серии, Боумэн (и еще 50 специалистов) не постеснялись приехать в Советский Союз на тренерский семинар. Он гордится знакомством с Тарасовым и проводит тренировки в перчатках, которые ему отдал Анатолий Владимирович. Скати привезли из Москвы новые, так как старые износились, но он от них отказался, попросил только поменять «ладошки» на тарасовских.
Новые перчатки привез и сделал ремонт на старых Сергей Мнацаканян — шестой русский в «Детройте». Профессиональный массажист, последние 13 лет до Детройта, где он уже два сезона, Сергей проработал в хоккейном клубе «Динамо». Приехал навестить старшего сына, который учится в США, и остался в «Детройте» мастером на все руки в самом буквальном смысле этого слова.
Мы с Сергеем обсуждаем, что такое в Америке и Канаде детский хоккей. Говорим в том же коридоре (сюда выходит и дверь его массажной), но за пустым столом, поскольку сейчас не игра, а тренировка. Журналистов на пустой трибуне хватает, но их в дни тренировок не кормят. Обидно за ребят. Впрочем, и за девчат тоже, так как их с микрофонами и магнитофонами в раздевалке почти половина. Мимо нас с Сергеем с хоккейными баулами и клюшками проходит девичья команда. Возраст: от двенадцати до пятнадцати. У большинства свитера с номером «91» — номер Сергея Федорова. («Души хозяина, Серега!») Федоров еще холостой, так что шансы есть у каждой. Мнацаканян замечает, что родители у девчонок не могут быть бедными, так как хоккей его младшего сына обходится ему не меньше чем в шесть тысяч ежегодно. В эту сумму входит все: от платы за лед до формы (не менее тысячи баксов), а также еженедельные поездки команды в уик-энд на соревнования (150 долларов). И здесь принцип НХЛ соблюдается свято: игрок закаляется не в тренировках, а в бесконечных матчах. Что, наверно, ребенку интереснее. «Но детские тренеры здесь, по сравнению с нашими, — барахло», — делает «интересный» вывод отец 14-летнего Темы, тем самым подтверждая невольную истину, что в конце концов все в мире уравновешено. После некоторого размышления Сергей замечает, что он еще не посчитал бензин, а возить ребенка иногда приходится 50 км до катка и обратно.
Отвлекая Мнацаканяна от дорогих ему размышлений, я спросил, происходят ли в НХЛ героические советские примеры, когда игроки играют с травмой. Оказывается, точно так же: в решающих играх плей-оффа не уходят со льда даже с сотрясением мозга. Азарт. А вот и печальный вывод массажиста, почти двадцать лет проработавшего в советских командах: «Отношение между игроками у нас и здесь — небо и земля. Здесь добрее и внимательнее друг к другу. Даже шутки не обидные». Завершаю антисоветскую пропаганду словами Виктора Федорова, сошедшего к нам с трибуны, где он смотрел на разминающегося сына. «Представляешь, — сообщает он мне, — поехал покупать футбольные бутсы, выбрал «Адидас», посмотрел, а там «Made in Russia». Почему же у нас в Пскове их не было?»
К разговору о детских тренерах. По словам Федорова-старшего, американская федерация хоккея предлагает ему работать с лучшими детскими командами, для которых неподалеку от Детройта, в Анборо, построен центр с пятью катками. Но хватит о грустном.
Долгое время у нас считалось, что переход (трейд) игрока — насильственный и унижает его как человека. В Лиге с нашим мнением не знакомы и относятся к трейдам как к притоку новой крови. К тому же трейд нередко для хоккеиста — вторая жизнь. За примером мне даже ходить не надо, он сидит в машине рядом — это Слава Фетисов. Дмитрия Миронова поменяли в «Анахайм» — он теперь там ведущий. Зубов блестяще играет в «Далласе». Если команда в меньшинстве — он на льду. Звезда НХЛ Амонте не скрывает, что своими успехами он обязан появлению в «Чикаго» Алексея Жамнова. Ларионов, переезжая, построил уже третий дом. Все же НХЛ прежде всего не спорт, а шоу, а представление должно быть интересным. Не будет борьбы, не будет и зрителей, а в конце концов еще одного дома у Ларионова.
Мне надоело сидеть в коридоре, где не кормили, и я полез на трибуну. Передо мной сидел врач, держа на коленях компьютер. Я ёжился в куртке, врач, демонстрируя спортивное здоровье, — в трусах. Большой шутник и забияка Лапойнт плеснул на врача из-за прозрачного ограждения водой из фляги. Было очень смешно. Тем более что начался крик, где каждое второе слово состояло из трех английских букв (пишутся четыре). Компьютер стоил две с половиной тысячи. Шутка совершенно безобидная, но дорогая. Пока я сочувствовал врачу, Ларионов по-доброму плеснул водой и в меня. И я ответил словами из трех букв, но по-русски (пишется тоже три).
После тренировки выяснилось, что Славу оштрафовали на сто долларов за то, что он не записал свой результат после взвешивания. Поскольку речь вновь зашла о деньгах, то мне тут досталось по случаю платежная ведомость на зарплату одного из клубов. Из нее я выяснил, что на эту статью команда тратит чуть больше двадцати миллионов в год. Это без бонусов, то есть без премий, с ними миллионов на десять больше. Доживем ли мы когда-нибудь до таких денег в родном хоккее?
Деньги, конечно, они везде деньги, но в отсутствие пионеров-героев и несчастного Павлика Морозова американские дети сделали своими героями (или им их сделали) великих спортсменов. Национальный гимн играют перед началом любого матча. К слову сказать, богатство и сопутствующий ему образ жизни также входит в предмет восхищения. Может, хоккеисты и баскетболисты и не самые духовные образцы для подражания, но сгоревшие при спасении колхозного урожая дети тоже, на мой взгляд, перебор. Спортсмен — он хотя бы демонстрирует здоровье, волю и стремление к победе.
А теперь то, с чего начинался первый материал. Полночь. Норд-вест хайвей. Детройт. По шестирядному полотну несется черный пятисотый «Мерседес». За рулем, пытаясь изобразить раскованность (перед самим собой), сижу я. На «моем» месте Фетисов, который держит у лица пакет со льдом. Во втором периоде ему врезали крюком клюшки прямо по губе. Слава думал, что потерял половину зубов, но обошлось. Сам уехал к бортику, в раздевалке наложили швы, и он доиграл в третьем периоде. Губа у Фетисова стала пухлой и вывернутой, как после модной сейчас у девушек косметической операции. Говорить ему трудно, но я все равно спросил, сколько у него за хоккейные годы набралось швов? Слава долго высчитывал, но даже приблизительно назвать цифру не смог.
Вот на этой оптимистической ноте я заканчиваю свой репортаж из самой русской команды НХЛ.
Виталий МЕЛИК-КАРАМОВ,Детройт
Фото А. Бочинина