БЕЗ СЕМЬИ

Беседа с Евгенией Дебрянской, содиректором Центра, первой «открытой» лесбиянкой России, матерью двоих детей

Частная жизнь

обречено жить большинство геев и лесбиянок. Справедливо ли это?

Дорогая редакция!

Помогите, схожу с ума. Не знаю, что мне делать. Недавно узнала, что моя дочь живет с другой женщиной. Сначала думала — они подруги, потом «добрые» люди открыли глаза — они любовницы. Видели как-то их вместе... Не могу такое писать.

Я пенсионерка. Всю жизнь проработала на заводе. Муж умер не так давно. Прожила с ним 27 лет. От него и дочку родила. Она хорошая, окончила институт, подрабатывала где могла машинисткой, сняла квартиру (сказала: пополам с подругой). Сейчас живет там, так ей спокойнее, у нас ведь соседи.

Все, что слышала по телевизору про «это», никогда не принимала всерьез. С жиру бесятся, да и не у нас чаще всего это происходит, а в Америке. Не думала, что и меня коснется...

В.П. Краснова
Калуга

Здравствуйте!

В вашем журнале прочитала статью «Зачем вы, девушки, друг друга любите?» (№ 21 за 1996 г.). Название привлекло. О трагичности истории думала несколько недель, не могла поверить в такой ужасный конец — смерть двух девушек. Похоронить просили их вместе... Если это разврат, то я — развратница. Внутри себя. Я, знавшая за свою жизнь (мне 35 лет) всего одного мужчину, своего мужа, имеющая семилетнюю дочку, я не могла даже подумать, что то, что находится вне такой жизни, — тоже н о р м а л ь н о.

На работе обсуждали с подругами эту статью. Для многих было шоком прочесть, как сейчас говорят, «желтый» материал в «Огоньке». «И здесь то же самое!» Но это не то же самое. Я не стану во всем винить общество. Начну с себя. Свое ханжество преодолела благодаря этой статье. Нет, я не стала лесбиянкой и не пустилась во все тяжкие. Я поняла одно: мы часто вешаем ярлык («разврат», «похабство») на те явления жизни, которых не понимаем, а потому — стыдимся и ненавидим. Простите нас за это, Оля и Марина.

Елена П.
Москва

Тема, обозначенная в вышеприведенных письмах, из экзотичной как-то очень быстро превратилась в просто пикантную и в этом качестве... уже изрядно надоевшую читателю и телезрителю. Но, сказав «а», нужно говорить и «б»: общество, обнаружившее в своих рядах немало людей, отличных от большинства, не может ханжески отворачиваться от их проблем, препятствующих нормальному человеческому существованию. «Клубничный» интерес прессы к этой тематике их только заслоняет. Для начала эти проблемы нужно знать. О них нашим читателям рассказывают в этой публикации сотрудники центра «Треугольник» — организации геев, лесбиянок и бисексуалов. Он действует уже более шести с половиной лет.

Можно ли преодолеть отчужденность?

— Почему «Треугольник»?
— Во время второй мировой войны розовый треугольник нашивали на спину гомосексуалов, заключенных в фашистских концлагерях. Лесбиянкам нашивали черный треугольник. Сегодня розовый треугольник — это международный символ гей-движения. А наш «Треугольник», как и подобные организации в мире, создан для психологической поддержки и социальной адаптации людей гомо- и бисексуальной ориентации.

— Нормально ли объединение по такому принципу?
— Нет. Более того, оно противоестественно. Люди не должны объединяться только потому, что они любят женщин или мужчин не так, как другие. То, что они объединяются в нашем или западном обществе, — вынужденная мера: просто, чтобы выжить, чтобы компенсировать свою отчужденность, изоляцию, непонимание со стороны родственников и друзей.

Труднее всего молодежи, особенно девушкам. Девушка, осознавшая свою непохожесть на других, нуждается в поддержке, ей необходимо поделиться с кем-то, кто ее поймет и не осудит. В «Треугольнике» она эту поддержку находит. Родители, как правило, являются самыми ярыми гонителями своих детей, каких бы либеральных взглядов они ни придерживались. «Только не моя дочь!» Взрослых девушек начинают водить к психиатрам и пичкать лекарствами.

— А если никому ничего не рассказывать и попытаться решить проблему самой?
— Как это бывает на практике? Когда девушка начинает доказывать себе, что она «такая, как все», она «кидается» в постель к мужчинам без разбора, но это только загоняет проблему внутрь, доводит до глубокого невроза, а иногда и до попыток самоубийства.

Мы созываем конференции, организуем фестивали, открыли ночной клуб, кафе — это все помогает разрешить проблему одиночества. Пока, к сожалению, у нас нет «телефона доверия», как нет профессионального психолога и «горячей линии», — это все в будущем. Но, позвонив к нам по 163-80-02, можно получить какую-то минимальную информацию.

Через нас можно вести переписку. Мы получаем письма от женщин 60 — 70 лет, проживших «не своей» жизнью, которые благодарны за то, что наконец-то есть с кем поделиться сокровенным. Женщина, волею судьбы оказавшаяся в маленьком поселке, не может проявить себя как лесбиянка и часто, преодолевая, ломая себя, вынуждена жить гетеросексуальной жизнью или оставаться одиночкой.

Главное в жизни — найти близкого, родного человека. Но даже гетеросексуалам найти такого нелегко, а для гомосексуала это вообще проблема: как узнать, где увидеть. Более или менее она разрешается только в Москве и Санкт-Петербурге, но и здесь семьи гомосексуалов абсолютно бесправны.

«Треугольник» — единственная организация в России, которая пытается добиться установления официальных рамок для однополых союзов, чтобы они имели то же, что дает гетеросексуальный брак. Гомосексуалы тут сталкиваются с невероятным клубком проблем, мешающих нормально жить и вынуждающих искать обходные пути, усложняя и без того нелегкую жизнь. Ребенок, воспитываемый в гомосексуальной семье, не имеет права на наследство «некровного» родителя. Если партнеры расходятся, у «некровного» родителя нет никаких прав на ребенка, хотя он его растил и любит не меньше «кровного». Гомосексуальный брак не признан обществом, а страдают дети, вынужденные скрывать «ненормальность» своей семьи.

Откуда у них берутся дети?

На вопросы корреспондента отвечает Мария Гессен, содиректор «Треугольника», журналистка

— В каком возрасте женщины обычно обращаются к «женской любви»?
— У женщин гомосексуальное пробуждение, как правило, приходит позже, чем у мужчин, — годам к 30. К этому времени женщина освобождается от учебы, у нее взрослеют дети (сейчас средний возраст первых родов по России 19 — 20 лет).

— Расхоже мнение: лесбиянки непостоянны в любви, агрессивны, часто дерутся между собой...
— Характер «выяснения отношений» в лесбийской семье, как и во всякой другой, зависит от уровня культуры: одни пускают в ход кулаки, другие ограничиваются замечанием в адрес партнера. Гомосексуальность здесь не при чем. Более того, однополые браки постоянней разнополых: по американским данным, средняя продолжительность однополого женского брака — 8 лет (разнополого — 7).

— Хотят ли лесбиянки иметь детей?
— Лесбиянки любят (или не любят) детей так же, как и гетеросексуальные женщины. А завести детей можно по-разному. Большинство женщин приходит к лесбийским отношениям, уже имея детей от неудачного брака. А для искусственной беременности можно взять сперму мужчины, которого женщина просто уважает.

— Существует мнение, что дочери в лесбийских семьях обречены иметь гомосексуальные наклонности.
— Гомосексуальная влюбленность бывает у большинства девочек в любых семьях. И как девочки в гетеросексуальных семьях, дочери лесбиянок в большинстве своем переживают это в подростковом возрасте, а потом строят обычные гетеросексуальные семьи. Лесбиянок, вырастивших лесбиянку, я не знаю.

ЛЮБОВЬ И ВНИМАНИЕ В ДВОЙНОЙ ДОЗЕ

Репортаж из «розовой» семьи

Ольга и Ирина живут вместе 7 лет и воспитывают дочь Марину. Марине 5 лет. В отношениях доминирует Ольга.

— Оля, а Марина чья дочь?

Оля: Наша, но родила ее Иришка. Когда мы с Ириной встретились и полюбили друг друга, ни у меня, ни у нее детей не было, хотя нам было за 25. Мы прожили вместе год и поняли, что нам не хватает малыша. Родить его захотела Ирина: у нее здоровье покрепче. Для меня, да и для нее тоже, это было и радостно, и больно, потому что она должна была встретиться с мужчиной. Мы нашли одного женатого, и, слава богу, с двух раз все получилось, больше бы я не выдержала. Во время беременности не расставались ни на минуту. Я тогда взяла надомную работу, чтобы быть возле нее. К тому же в первые три месяца у Иры разыгрался жуткий токсикоз, и она нуждалась в помощи и уходе. Зато потом я просто любовалась ею: она очень похорошела.

Ира: Когда на 6-м месяце ребенок зашевелился, мы начали с ним разговаривать. Мы лежали на кровати, и Ольга подставляла ухо к животу, ласково поглаживала и напевала песенки. Марина начала купаться в нежности задолго до появления на свет.

Оля: Если бы не предостережения врачей, Ирина родила бы дома. А так — я рвалась в роддом, чтобы быть с ней рядом, но, к сожалению, суровых медсестер мне обойти не удалось.

— Когда Марина родилась, кто больше возился с ней?

Ира: Я, но только потому, что кормила грудью, а в остальном трудно даже сказать: мы очень часто возились с ней вместе.

— А пеленки, вставания по ночам, детские болезни и все, что изматывает молодых матерей...

Ира: Очень помогала Ольга. Благодаря ей у меня вообще не было ощущения, что мне тяжело. Наоборот, прилив сил, радость.