Из немногих «нон-профитных», то есть делающихся на государственные деньги и не приносящих дохода, телепередач программа «Кинескоп» (ТВ 6) едва ли не самая лучшая.
Телелоцман
Существует она уже пять лет. Сейчас эта большая полнометражная программа о кино выходит раз в месяц, по субботам. Начинали с еженедельной, более короткой. То есть пока все наши телевизионные программы становятся все короче, мельче и динамичней, «Кинескоп», вопреки общей тенденции, — все неспешней и длиннее.
И сама природа этой передачи как будто специально игнорирует все общепринятые увлечения — и зрительские, и внутрикиношные. Хотя рейтинг «Кинескопа» среди специалистов и придирчивых кинокритиков самый высокий. Возможно, потому, что она, как хорошо сшитый английский костюм, вне моды и вне конкуренции. Недавно в музее кино прошла ретроспектива программ «Кинескопа» и продемонстрировала по-настоящему хорошее кино о кино, о киноартистах, об истории кинематографа... Программы давно живут своей собственной жизнью, получают престижные премии на международных фестивалях, оседают в домашних видеоархивах, их уже больше ста, а каждый месяц продолжают появляться новые...
Придумал передачу киновед Петр Шепотинник, он же ее ведущий, режиссер, автор, редактор. У него вгиковское образование, и вырос он в кинематографической семье, в квартире напротив студии Горького. Возможно, поэтому насквозь пропитан кино и знает о нем нечто такое... Во всяком случае в его программах актеры по полтора часа просто рассказывают о кино и о себе, и это не скучно, не нудно и не требует непременного в других случаях острого соуса из компромата.
Для ШЕПОТИННИКА это принципиально:
— Никогда в жизни не провоцировал актеров и режиссеров на что-то секретное. Сейчас на ТВ привыкли рассматривать человека как мишень для наших собственных амбиций, для нашего низменного любопытства. Это стало нормой нашего сознания. Самой мощной, самой коммерчески рентабельной традицией. Впрочем, если бы я умел делать это, я, может быть, по-другому об этом говорил?
Телевидение — вещь насквозь «жанрированная», все, что на нем происходит, должно отливаться в строго определенные формы. И обязательно нужна яркая заставка, нечто, что сразу останавливает внимание, вне зависимости от того, есть ли какой-то смысл, нет ли. Люди начинают играть заданные роли, и все это очень далеко уводит нас от жизни и в каком-то смысле выхолащивает ее. Это закон любого телевидения, не только нашего, но и западного, у нас просто эти схемы обнаруживают себя наиболее ярко, так как они недавно у нас появились и мы начали сразу ими активно пользоваться и злоупотреблять, естественно.
Я-то вообще в некотором смысле совершенно не телевизионный человек. Мне нравится снимать такие вещи, которые не предназначены для съемок. В такой неподготовленной, необработанной среде можно найти гораздо больше неожиданного, идущего от жизни. Получается что-то близкое документальному кино, видео. Сам человек рождает что-то вокруг себя, и главное — ухватить это в его речи, в движениях, в паузах. Я их, кстати, никогда не вырезаю и часто пользуюсь ими, чтобы дать почувствовать то, что герой недосказал.
Мы снимали сюжеты всех возможных телевизионных жанров. Например, у нас есть одна — для нас принципиальная — программа, в которой ни одного слова специально для интервью. Игорь Гневашев, который иногда с нами работает, в течение года снимал Алексея Петренко, и мы смонтировали из этого громадного материала фильм на 25 минут. Там Петренко рассказывает, как он делает квас. Говорит о Грибоедове. Репетирует песню. Создать пространство вокруг человека — иногда самое интересное. А интервью порой этого не дают.
Один из самых любимых сюжетов — о Валентине Малявиной. Мы снимали ее по пути на Николину гору, куда группа ездила на поиски березовой рощи, где актриса много лет назад снималась в фильме Тарковского «Иваново детство». Я люблю снимать взрослых, имевших большую судьбу актрис. В них есть какое-то высокомерие к суете нашей жизни, и их душевный строй как будто определен теми классическими ролями, которые они играли. Глядя на них, понимаешь, как многое в нашей жизни по большому счету не имеет значения.
Мне приятно, что иногда актеры после передачи считают, будто сыграли какую-то новую для себя роль, почувствовали в себе иное качество.
Записала Юлия ГИРБАP.S. Шепотинник считает, что профессией телевизионного режиссера он, хотя и «наощупь», вполне овладел. Возможно, именно чисто режиссерское свойство увидеть и «вытащить» в человеке что-то доселе неявленное и есть основное достоинство его передачи. Есть одно наблюдение: после показа в «Кинескопе» у многих до тех пор забытых или еще не известных актеров начинает складываться судьба: приходят новые роли, приглашения к работе. Видимо, это все-таки не случайное совпадение.
Фото А. Тер-Месропян