РОМАН В ФОТОГРАФИЯХ

Личные вещи

Евгений БОЛДИН 14 лет был мужем Аллы Пугачевой и директором ее Театра. Тогда, когда они были вместе — а это были годы самого большого успеха Пугачевой, — про Болдина почти никто не знал. Он не выпячивал своей роли, но был свидетелем самых невероятных встреч и событий. Спустя много лет он поделился воспоминаниями по поводу некоторых фотографий из своего архива, сделанных Игорем Гранковским

Шульженко

Эта фотография сделана в начале восьмидесятых. Последние два-три года жизни Клавдии Ивановны Алла с ней встречалась. Не часто, но достаточно регулярно. Знакомство их началось в Ленинграде, на съемках документального фильма «Аплодисменты». Помню, Шульженко показывала Алле, как надо делать поклоны. В пояс. И эта, прямо скажем, далеко не молодая женщина умела так согнуться, что похоже у Аллы не получалось.

Шульженко была одинока, сын, как я понял, к ней приезжал нечасто, государство про нее не вспоминало и не поддерживало. Пенсию она получала маленькую. Клавдия Ивановна жаловалась на память, и у нее действительно начинался склероз, но она держалась молодцом: такая маленькая аккуратная старушка, и дома, на Ленинградском проспекте, все было необыкновенно опрятно, но — забывала, где что лежит.

Алла решила помогать Клавдии Ивановне. Но прямо давать деньги и думать было нечего — Шульженко бы денег никогда не взяла. Алла тогда придумала — уходя, на кухне, под салфеточкой она прятала деньги. А когда следующий раз мы приходили, Клавдия Ивановна сокрушалась, что не помнит даже, куда кладет деньги, потому что все время находит их в самых неожиданных местах.

Говорят, что сегодня не помогают звездам, но, простите, тогда была советская власть, и своя королева этой властью была полностью забыта.

Паулс

1981 год. В новогоднюю ночь телевидение впервые показало песню «Маэстро». Сумасшедший триумф. Не понятно, как об этой песне узнали до трансляции, но во время съемок, в Останкино, пришлось вызывать милицейское оцепление.

А родилась эта песня так. Раймонд прислал Резнику кассету с записью мелодии, на которую Илья должен был написать стихи. И там, на кассете, возможно случайно, попала музыкальная фраза — будущий припев знаменитого «Маэстро».

Резник в те годы обязательно ездил с нами на гастроли. Илья обычно поднимался к шести. Работал, а уже в девять подсовывал под дверь номера, в котором жила Пугачева, листочки со стихами. Наверное, он вспомнил рассказ Аллы о том, как она впервые попала на концерт Паулса и действительно сидела в восьмом ряду. И почему-то ухватившись за неглавную музыкальную тему, даже за ее кусочек, Илья написал, на мой взгляд, одну из лучших своих композиций.

Дело происходило в Омске. Алла утром прочла стихи, мы позвонили Паулсу, он сыграл ей мелодию целиком, и через час родилась знаменитая песня.

Резник

Только что закончился концерт «Вернисаж». Последнее представление, через час Резник уезжал на «Стреле» домой, в Ленинград. Вместе с нашим другом Евгением Воловым мы отправились на Ленинградский вокзал провожать Илью.

За минуту до отправления поезда мы с Женей вышли на перрон, а Алла все еще беседовала с Ильей в купе. Вагон дернулся. Алла открыла окно, помахала нам рукой и крикнула, что решила съездить в Ленинград.

Я вернулся домой, наполнил термос кофе и рванул вместе с Воловым прямо с улицы Горького в Ленинград. А машина была полна букетами цветов, которые Алле вручили на концерте.

К половине девятого утра мы стояли на платформе, но уже Московского вокзала в Ленинграде. За цветами, которые мы вытащили из машины и держали в руках, нас даже не было видно. Но когда Алла, привыкшая к букетам при встрече, вышла из поезда, мы раздвинули цветы...

Алла была в шоке, но сказала: «Я так и знала, что вы примчитесь».

Козловский

У Аллы был постоянный и верный поклонник, который не пропускал ни одного ее концерта. Он иногда приходил к ней в гости и раз предложил познакомить ее с Иваном Семеновичем Козловским, у кого в доме он тоже бывает. «Иван Семенович, — сказал он Алле, — из всех эстрадных певиц только вас и воспринимает». Мы поехали знакомиться. Небольшая квартирка в центре, на улице Неждановой. Двухэтажная, что для нас в те годы было просто чудом, — лестница в гостиной! Квартира была уставлена мебелью предвоенной эпохи, но все в стиле и с большим вкусом.

Похоже, что Козловский, который жил там вместе с сестрой, дышал только атмосферой тех лет — времени его полного триумфа.

У него и у Аллы вышла трогательная встреча. Мы провели чудный день, Иван Семенович подарил нам свои афиши с автографом. Алла расписалась ему на своих плакатах.

Фотография — это мгновенная остановка действительности. А эта фотография — мгновение из нашей памяти. Мы понимали, что продолжения у этой встречи не будет. Но вдруг два кумира песни — и рядом. Легенда прошлого и легенда настоящего. Поэтому и фотография получилась «на память», но не только на бумаге, но и в самой памяти.

Утесов. Начало лета — 1980 год

Пугачева училась в ГИТИСе на факультете режиссеров эстрады. Когда она оканчивала институт, то председателем выпускной комиссии был Леонид Осипович Утесов. Если не ошибаюсь, это был последний выпуск, у которого Утесов принимал экзамен.

У Аллы так постоянно случалось в жизни. На ее важнейшем отрезке обязательно что-то выпадало «последнее», например, последняя подпись Горбачева (в этот день он уходил) была на указе, присваивающем Пугачевой звание народной артистки Советского Союза.

Утесов гордился, что Алла сдает ему экзамены, и отметил ее диплом как один из лучших. После экзаменов Алла пригласила Леонида Осиповича и его сестру к себе на концерт. Один он уже никуда не ходил. Утесов приглашение принял, до этого он ни разу у нее на концерте не был, но сумел прийти уже осенью. У метро «Сокол», на Ленинградском шоссе, во Дворце культуры МАИ мы изредка в то время проводили концерты, туда и приехал Леонид Осипович. Утесов не скрывал восторга, услышав, как Алла звучит «вживую», для него было откровением и такое количество аппаратуры, которое используется. После концерта он пришел в гримерную, мы долго сидели, пили чай, Леонид Осипович оказался в хорошем расположении духа, не скрывал, что настроение ему поднял концерт, много рассказывал о всяких историях, которые с ним случались.

Когда я смотрю на эту фотографию, я вижу столько настроения, столько любви во встрече двух эстрадных эпох — уже уходящей и той, которая в расцвете.

«АББА» в гостях у Аллы

Мужская часть суперзнаменитого тогда шведского ансамбля «АББА» была в гостях у Пугачевой. Держались гости очень скованно. Их объяснение этой зажатости было и грустным и смешным. Они признались, что нервничают, не следит ли за ними КГБ.

— Перестаньте волноваться, — сказала Алла, — расслабьтесь. Я сама — майор КГБ.

Бени и Берн приехали не одни, с ними был Тим Райс, либреттист таких рок-опер, как «Иисус Христос — суперстар», «Эвита», «Фантом», и смысл их приезда заключался в том, чтобы предложить Пугачевой роль в их, тогда новом, проекте — опере «Шахматы». Алла должна была спеть и сыграть жену русского шахматиста, оставшегося на Западе. Понятно, что прообразом им служил Корчной. Но время было советское, да еще какое советское, и подобная роль была бы для Пугачевой не только запретной, помыслить о ней было нельзя. Мы попали в сложное положение, так как получалось, что целая делегация приехала, в общем-то, к нам, а сказать нам было нечего. Алле посоветовали (страна же была Советов), что принимать можно, а от роли надо было бы отказаться.

И был еще один интересный момент. В первый вечер, когда их привезли к Алле. Познакомились. Они сели за рояль, напевали свои мелодии, Алла сыграла только-только придуманную песню (слов еще не было) «Три счастливых дня». И вдруг они ни с того ни с сего стали играть гимны. Спели шведский, английский, американский, мы вроде бы должны были сразу ответить своим, советским, гимном. Мы затянули: «Союз нерушимый...» — но спели только две строчки, переглянулись, никто слов дальше не знал. Кристина, школьница младших классов, дотянула до припева, мы засмеялись, сделали вид, что это шутка, вроде бы слова знаем, но петь дальше не хотим. Тогда я впервые понял, что только люди, уважающие свою страну, знают текст своего гимна и с удовольствием поют его.