МОСКВА УХОДЯЩАЯ

...Искусство фотографии — на самом деле самое массовое из искусств. Каждый человек является его потребителем, его моделью и очень многие — творцами. Разглядывание домашних альбомов с фотографиями — одно из любимейших всеобщих развлечений. Так что опыт восприятия есть практически у всех, а главное — язык фотографии настолько привычен, что даже широкая публика с легкостью переходит от старых фотографий к самым современным. Поэтому задуманный Московским Домом фотографии и проведенный под личным патронажем Юрия Лужкова фотофестиваль «Москва глазами российских и зарубежных фотографов» прошел с таким безусловным и во многом даже неожиданным для самих организаторов успехом. Из 25 разнообразных выставок самой посещаемой стала экспозиция в Малом Манеже, где в одном зале разместилась коллекция самых первых русских фотографий «Старая Москва», а в другом — проект «Трамвай Ф» — фото советских конструктивистов, и в первую очередь Родченко.

Тема номера

Пушкин в хрестоматийных стихах называет Москву «звуком». И иногда кажется, что этот самый звук, протяжный и мелодичный, присутствует в старых вирированных фотографиях столицы. Или, вернее, первопрестольного града, как ее именовали до октября 1917 года. Какое-то плотное пространство окружает спокойных и сосредоточенных горожан, бредущих по улицам. Им некуда торопиться. Время истории движется вслед за ними. Здесь нет мельтешни, здесь размеренность правит бал.

Страстной монастырь, разрушенные стены и ворота Китай-города или Собачья площадка встают здесь из небытия. Именно по таким кадрам мы можем судить, что памятник Пушкину стоял раньше на другой стороне Тверской, что памятник Минину и Пожарскому находился не в пределах собора Василия Блаженного, а прямо на Красной площади. И что гражданин Кузьма Минин указывал князю не на красную звезду Спасской башни, а на запад — оттуда пришли польские интервенты. Впрочем, есть и маленькие радости — еще несколько лет назад мы не увидели бы часовни Иверской Божьей Матери или храма Христа Спасителя (вернее, увидели бы только на старых снимках) — сегодня они снова тут.

Советское время имеет в снимках свое, сугубо личное измерение. Конструктивист Родченко видел столицу в ярких, неожиданных ракурсах. Он изменял угол зрения так, как этот угол представлял эпоху наиболее резко. Здесь — в его архитектурной геометрии, в колон-ах физкультурников и ритмично ползущих по пожарным лестницам рабочих — бился пульс времени.

Облик советской Москвы складывался из конструктивистских прямоугольников и сталинского ампира. Магистраль Садового кольца, плавные линии Крымского моста и монументальные Госплан и гостиница «Москва» — привычное до боли лицо брежневской Москвы, и сплошные, бесконечные спортсмены...

Москва переживает сегодня бурную эпоху. Какой она будет на снимках — мы еще не знаем. Но в любом случае это будет город живых, страдающих и веселых людей.

«РУССКАЯ КУЛЬТУРА НИКОГДА НЕ БЫЛА КУЛЬТУРОЙ ИСТЕРИЧЕСКОГО ТИПА»

О фотофестивале «Москва глазами российских и зарубежных фотографов» рассказывает директор и создатель Московского Дома фотографии Ольга Свиблова:

— Сегодня, в конце века, мы чувствуем безумную скорость времени, и часто хочется просто остановиться. Городская среда в том привычном виде, когда каждый горожанин уверен: булочная всегда здесь, детсад и химчистка здесь — исчезает. Но город — это сложное психологическое образование, он держится на определенной стабильности, мы любим в нем свои уголки, и важно, чтобы там все оставалось по-прежнему. Это не только умилительная ностальгия, это еще и необходимая основа для нормального психического здоровья. С этой безумной перестройкой сегодняшней Москвы ведь очень сложно, когда мы, с одной стороны, радуемся тому, как она меняется и обновляется, а с другой стороны, пугаемся, обнаружив, что там, где только что были «Овощи и фрукты», сегодня «Мясо-рыба», а завтра — «Русское золото». Человек теряет городскую ориентировку, а для психического здоровья и города, и отдельного горожанина очень важна стабильность. Возможно, поэтому эти старые фотографии попали так к месту, они дали возможность остановиться и подумать. Перевести дух.

... Первые фотографии появились как курьез, диковинка. Это был чистый полет человеческой фантазии. Но уже в 1850-х годах, хотя фотография только возникла и каждый год приносил с собой существенные технические новшества, было немедленно освоено ее значение. Первые фотографы были, как правило, художники — люди с художественным образованием, для которых фотография была чистым искусством. Но, с другой стороны, сразу было осознано и социальное значение фотографии. Первым государственным деятелем, который не только понял, но и решил это использовать, была королева Виктория. Она послала на крымскую войну фотографов. Ее примеру следует и Наполеон III, который тоже отправляет фотографов в Крым. Так возникли первые фоторепортажи. Работали всегда в паре: художники-баталисты и молодые техники-фотографы. Мы сегодня поражаемся гениальности композиций первых снимков — но этим занимались крупные художники с отличной академической выучкой. Тогда впервые определились и два направления в фотографии — одни стремились к красоте и эффектности и снимали пейзажи с выдержкой в 3 — 4, а иногда и в 8 часов, а другие считали, что фотография — это «запечатленный момент», и чем он короче, чем случайней — тем вернее.

В России фотография невероятно прижилась. В начале века в Москве было больше фотоателье, чем в Париже и Лондоне вместе взятых. Искусство фотографии стало сразу респектабельным и важным на всех уровнях. Оно было популярно у народа, буквально все, независимо от уровня доходов, считали своим долгом посетить фотоателье и сделать семейный портрет. Эти карточки мы сегодня сохраняем в музее и радуемся: как они хороши — а ведь это обычные бытовые снимки. Мы не видим ни ужимок, ни ухмылок: люди осознают важность момента, с которым они остаются в истории.

Покровительственно относится к фотографии и царская семья. Николай II был ее страстным любителем, сохранилась масса его фотоальбомов, каждый снимок подписан. Царь сам обожал позировать и давал заказы на съемки военных кампаний, архитектурных ансамблей.

Основную часть городской съемки этого времени заказывали городские власти и добровольные общества защиты памятников, которые активно создавались в то время. Заказные работы оставили нам шедевры. На снимки Борщевского, которые снимал детали зданий в Кремле: все эти решеточки, дверные ручки — мы сегодня смотрим не только как на документ, который позволяет производить реставрационные работы, показывает серьезное отношение к декору, к окружающей среде. Это высокохудожественная фотография, отстраненная, блистательно скадрированная.

Снимали и высокий жанр и низкий. Как только фотография дала возможность тиражировать жизнь высокопоставленных особ и показывать то, что раньше было чистой легендой, это стало пользоваться огромным коммерческим успехом, выходить на открытках. Вообще, открытки невероятно популярны. Каждый фотограф издавал свои серии, маленькие или большие. Есть потрясающие фотографии озеленения московских улиц, убранства города. Городской дизайн в это время процветал невероятно. Глядя на фотографии московских клумб, можно подумать, что это тропический город: на каждом углу высажены только что не пальмы. Дивные регулярные парки, которые вполне сравнимы с французскими парками.

Но снимали и совсем непарадные стороны жизни — приюты, больницы, дома престарелых и тех же бурлаков на Волге и мор во время эпидемии чумы. И эти альбомы тоже выходили большими тиражами, а значит, интересовали людей. И все темы были открытыми. Люди принимали себя такими, как есть, со всеми достоинствами и недостатками. Русская культура не была культурой истерического типа.

... В начале века началась и история русских фотовыставок. Было создано общество русских фотографов, которое начинает устраивать регулярные конкурсы, занимается внешними связями российских фотографов, и русские фотографы участвуют во всех престижных салонах и выставках. Фотография осознается и как средство сохранения истории, и поэтому издают серию фотолетописей из истории морского флота, из истории русской архитектуры, доходных домов, из жизни московских театров.

В начале века начинаются эксперименты с фотографией. Появляется пиктореализм, например, движение, которое стремилось сблизить фотографию и живопись. Фотографы проводили очень сложную техническую обработку и отпечатка, и негатива. На снимке появляется та глубина и тот воздух, которые являются признаком хорошей живописи. Работы Еремина, Мазурина, которые снимают город уже с установкой создать произведение искусства, сегодня поражают эстетизмом, качеством, и кстати, высокой степенью сохранности. При том что хранились они часто в ужасных условиях. В России и сегодня нет музеев с хорошими условиями для хранения фотографий, а в советское время к фотографии относились несерьезно и хранили ее абы как, а часто и вообще не учитывали, и поэтому очень многое потеряли. Но даже в сырых помещениях эти фотографии не потеряли ни своей глубины, ни своей резкости, и смотрятся они удивительно свежими.

В советское время была потеряна культура фотопечати, а вот в начале века она была очень высоко развита. Не случайно работы лучших российских мастеров получали золотые медали на всех международных конкурсах. Золотой этот век длился до 1935 года, а потом фотографию как искусство просто стерли, уничтожили. В 1935 году проходила выставка «Мастера советской фотографии», на которой были представлены наиболее крупные, советские уже фотографы, и после нее часть их просто отправилась в лагеря. После 37-го года появляется официальный запрет на участие советских фотографов в зарубежных выставках. Фотографам остается одна-единственная область — репортаж, обслуживание, причем в строго заданных идеологических рамках немногих печатных изданий, которые к этому времени остались. И вся фотокультура, которая была наработана к этому времени, уходит.

Уходит идеология фотографии. Раньше фотография степенно, чинно, красиво фиксировала жизнь, как она есть. Все было важно. Вот съемка строительства Исторического музея — это дивно красивые вещи, видно, как постепенно он строится, как открывается, видны его интерьеры. Строительство музея снимали, так как это осознавалось как реальная историческая деятельность. Что очень важно, так как высокий художественный результат рождается не из каких-то частных эстетических установок, а из общего самосознания человека мира: достойного, прочно стоящего на своих ногах и сознающего, что было до него и что будет после. Жизнь на миру, жизнь в истории, которая была в сознании каждого — замечательно отражается на фотографиях.

На выставке в Малом Манеже, кстати, очень хорошо видно, как переплетены художественная и документальная стороны фотографии. В залах, где выставлены 20-е — 30-е годы, акцент на чисто художественном. Эти фотографы конструируют систему видения, которая на самом деле футуристична, она, с одной стороны, вроде бы отражает реальность, которая есть, а с другой — конструирует будущее, которое вот-вот появится. Кстати, эстетика социалистического реализма в фотографии проявилась гораздо ярче и раньше, чем в живописи. Они дали и ту сетку русскому авангарду, который сегодня один и славит начало века в России. В другом зале — старая фотография, девятнадцатый век. И публика в этих двух залах совершенно разная. Перед фотографиями старой Москвы люди стоят подолгу, спорят, вспоминают, тычут пальцем в какую-то едва заметную точку — а вон там должна была быть колокольня... Обсуждают детали: что было, когда снесено. А в другом зале люди более молодые и ориентированные, скорее, на художественность: обсуждают ракурс и каким образом надо упасть, чтобы взять нижнюю точку. И понимаешь, что каждый из этих людей испытывает абсолютно разные, но полноценные эмоции. Эта многозначность изначально заложена в фотографии и делает ее по-настоящему демократичной. Именно поэтому их так интересно смотреть.

Глядя на старую фотографию понимаешь, каким наш город был. И именно выставка, где можно спокойно постоять, дает возможность смотреть не впопыхах, не на бегу, а, остановившись, вглядеться. Но и для тех, кто не смог прийти на выставку, мы поставили 150 бигбордов с изображениями старой и новой Москвы, решив, что даже не в музее, а просто остановившись в автомобильной пробке, люди должны это увидеть... Понять историзм Москвы, ее существование во времени. И что так же, как Москва должна нам соответствовать, мы должны соответствовать Москве.

Все материалы предоставлены Московским Домом фотографии. Спонсоры фотофестиваля: правительство Москвы, компания «Филип Моррис», «Кодак», банк «Менатеп»

На фото:

• М. Волков. Половодье в Замоскворечье. 1895 г.
• Неизвестный автор. Снятие памятника Алекcандру III в Москве. 1917 г.
• А. Шайхет. Физкультурники. 1930-е гг.
• Е. Лангман. Пешеходы. 1932 г.
• А. Родченко. Фоторепортер Георгий Петрусов на съемке. 1929 г.
• А. Родченко. Страстной монастырь и памятник Пушкину (Пушкинская площадь). 1932 г.
• А. Родченко. Лозунги на Тверской. 1932 г.
• У. Кляйн. Пинг-понг, Москва. 1960 г.
• М. Рибу. Зима в Москве. 1960 г.
• Р. Капа. Люди, наблюдающие за самолетом на праздновании 800-летия Москвы. 1947 г.
• И. Мухин. Из серии «Жизнь города». 1990-е гг.
• Ю. Рост. «С Ильей Кабаковым по Чистым прудам»
• Т. Либерман. «Москва» 1990-е г.