ДИВЕРТИСМЕНТ ОТ НИКУЛИНА

Неужели так быстро пролетели сорок дней?

Культура

В моих «головах» лежит книга. Просыпаясь утром, когда позволяет время, я открываю ее на первой попавшейся странице и начинаю (благо, это можно делать с любого места) читать. Через несколько мгновений раздается пугающий соседей хохот. Раз хохотнул, два — можно вставать и даже обойтись без гимнастики, делать которую ежедневно я ленюсь. Догадливый читатель смекнет: ну понятно, книжка от Никулина. Верно, от него. Но не его книжка, а некоего И. Раскина. «ЭХО» — «Энциклопедия хулиганствующего ортодокса». В нее автор собрал все, что было непечатного, но смешного в нашем фольклоре (по-моему, вплоть до заборных надписей и надписей в туалетах), и издал приличным тиражом. Как-то Раскин позвонил мне (нашел где-то и телефон), ему потребовались смешные фотографии, а между делом сказал пару теплейших слов о Никулине. «Вы представляете, какой человек — мы с ним даже незнакомы, а он показал мою книгу в «Белом попугае». Нет, вы понимаете: совершенно незнакомого — похвалил. Я его теперь так зауважал...»

Так вот, среди баек и предельно едких афоризмов о жизни есть кое-что и из философских перлов. Один мне показался подходящим к нынешнему моему повествованию, и я его выписал на бумажку: «Жить — это веселиться и делать доброе людям». Екклезиаст.

Ну про веселье — если речь о Никулине — тут все понятно. А вот о добром можно кое-что и сказать.

...Когда Ю.В. сидел в кабинете, дверь редко не была распахнутой. На столе то чай, то кофе, вода или бутерброды. И не было такого нахала, который преминул бы отказаться чуть перекусить, видимо, на уровне подкорки считая никулинский стол своим. Не скрою: моя подкорка работала не хуже, чем у других. Ю.В. сидел за рабочим столом. Обычно говорил по телефону, если на какую-то секунду прерывался хоровод посетителей... «Ты воевал?» — чуть поворачивался он ко мне, держа в руках бутылку водки. «Ну ничего, — сразу же делал поправку на возраст, — все равно выпей — ветеранская». Такие же бутылки только что вручали вместе с легким набором закуски на арене, где шло шефское представление для ветеранов. А тут мне!.. Понятно, эта бутылка проживала жизнь более долгую, чем рядовая ее товарка. К такой бутылке — только на Вы. «Лева, ты не куришь?.. Ну тогда ладно...» А в руках у него массивная пепельница, готовая запульнуться в меня подарком. Вот так и книга попала. Эта без автографа — не Ю.В. же автор, но с обычной присказкой: «На радость и потеху...»

Я вовсю не хочу, чтобы читатель подумал, что у меня с Ю.В. были какие-то особые отношения. Да, я один из его знакомых, из многих тысяч людей, которых помнил Никулин. Уверен, что и подарки перепадали не мне одному. А в определенное время приходили к нему определенные люди — сплошь старики, побитые жизнью и временем ветераны цирка, и уносили в подарок конвертики — с деньгами. Старость сама по себе не подарок. Старость плюс одиночество — уже беда. А добавленная к этому нищета, нужда, превращают оставшиеся капли жизни в горчайший напиток. Как только появлялись деньги (а их Никулину приносили непотерявшие совести, но внезапно обновившиеся русские), они сразу же перекочевывали в карманы бедняков. Конечно, в этом было что-то неловкое, вот так, чуть ли не украдкой сунуть в руку человека конверт. Да и криминал при желании могли бы сыскать. Тогда-то и родилась идея фонда Юрия и Максима Никулиных «Цирк и милосердие». Весной он обрел свой статус. А город (Лужков, конечно) выделил приличное по размерам помещение на Маросейке. Нашлись добрые люди, которые в порядке спонсорства проделали там ремонт. И старичкам, которые теперь не украдкой, а уже по ведомости стали получать свои двести — двести пятьдесят тысяч прибавки, можно было уже не спешить с заветным конвертом в одинокую свою комнатенку, а посидеть со своими товарищами, чайку попить, всплакнуть или посмеяться, давнишние фотографии вместе рассматривать...

Сейчас помощь от фонда получают свыше семидесяти стариков.

Но это еще не все. Бедствуют не только старики. Не всегда шикует и молодежь.

Когда я посмотрел прошлогоднюю осеннюю программу цирка «Ярмарка чудес», то всем задавал вопрос: «Где вы набрали столько молодых?» «Как где?» — недоуменно отвечали мне, похоже, не понимая вопроса. При цирке давно, оказывается, существует студия. Прийти в нее, как объясняет мне Максим Никулин, талантливый парень может прямо с улицы. Есть в нем изюминка, есть дарование — могут и взять. Вопрос этот для цирка тем более актуален, что знаменитое цирковое училище, готовящее и на никулиных, и на акробатов, и на фокусников, при нынешнем тотальном отсутствии денег дышит на ладан.

Но жизнь-то идет: старое старится, а молодое растет. И вот растет будущий артист в крохотной цирковой студии: бывает, с полгода, с год, бывает, и больше, пока окончательно не дозреет до собственного номера. Ну дозрели юные дарования, ну вышли на манеж, заслужили овации. А как мы смотримся в мире? А очень даже ничего. Поехали минувшей зимой в Париж, на международный цирковой фестиваль, и привезли два «золота» и «серебро». И Руслан Фоменко, и Александр Велигоша, и Карима Зарипова прошли студию, где Валентин Гнеушев, главный режиссер, доводил их номера «до ума». Карима сейчас полгода гастролировала в Японии. Успех. А я раскрываю номер «Лайфа», лежащего на столе Максима Юрьевича, там почти на полный разворот — снимок Каримы. Тоже — не фунт изюму. А ведь ей еще нет шестнадцати! Но, чтоб послать в Париж, нужны деньги. И поднапрячься должен тот же фонд.

«И где их взять?» — вопрос как из того анекдота. Конечно, нижайший поклон и благодарности тем разбогатевшим людям и организациям, помнящим, что такое нужда, и поддерживающим (скорее, содержащим) своими вливаниями фонд. «Но нужно и самим зарабатывать деньги», — говорит Максим. Есть определенные идеи. Отвергаются лишь полукриминальные, как то: торговля водкой или куревом под выпрошенные у правительства льготы. Эта дорожка хоть и самый краткий путь к богатству, но никого, кажется, до добра не довела. За окном цирка — заросший бурьяном пустырь, проржавевший железный хлам да наполовину разрушенный остов здания Центрального рынка. Вот бы здесь устроить какой-нибудь цирковой Диснейленд, или акваторию с дрессированными дельфинами, или... «Нет, нет, ничего нам этого не надо...» — открещивается Максим. Я тоже понимаю: тронь пальцем это «солнечное сплетение» денежных интересов в распрекрасном центре распрекрасной столицы — и может политься кровь...

Ирина Зайцева — единственный штатный сотрудник фонда. На ней держится все, что только можно представить: бумаги, деньги, списки, люди... «Мы на нее просто молиться должны», — убежден Максим. Где же нашли такого необходимого человека? «А она бывшая учительница. Юру учила». Юру. Юру Никулина. Внука Ю.В.

Представляю: выходит шпрехшталмейстер (по-старинному) и объявляет: «Юр-рий Никулин...» Вот публика-то пораскрывает рты. А выходит мальчик, в шляпе-канотье, легкой пелеринке, отутюженных брючках и... Собственно, такое уже было. Под прошлый Новый год, когда записывался юбилейный никулинский «Белый попугай», так и представили Юрия Максимовича. А еще и Максима Максимовича, младшего брата его. Ну у кого ж не дрогнет сердце? Вдруг внук понесет не только имя и фамилию деда, но станет также любим? «Юра чрезвычайно артистичен. Он очень тонок и скромен. Очень стеснялся, когда ему намекали, мол, знаем, чей ты внук. Он и рисует прекрасно. Мой портрет нарисовал...» — это Ирина, его учительница. «Нет, на манеж выйти его не уговорить, не пойдет... А Максим — этому нипочем, он — с удовольствием», — это уже говорит папа, Максим Юрьевич. Кто знает, кто знает — подождем...

Теперь Максим Юрьевич Никулин — Генеральный. Собрание акционеров поставило его во главе цирка. Но Ю.В. был еще и художественным руководителем. Теперь такого нет, а придумывать и решать все творческие вопросы будет худсовет. В нем и Максим, понятно, и Валентин Гнеушев, главный режиссер, и главный балетмейстер, и главный дирижер — знаменитый Гаранян и пр., и др... Словом, один ум хорошо, а полтора (цитирую по книжке Ю.В.) — лучше.

Нуте-с, господа хорошие, какая же будет у нас программа? Еще был жив Никулин, решили: следующая — «Дивертисмент от Никулина». Это по-старинному, по-цирковому. Приглашает директор цирка. Подъезжает сам на извозчике к вратам, любезно проводит публику, вместе со служителями цирка рассаживает. Какие гости сегодня у нас, как мы вам рады... Но не стало Ю.В. Никому никогда не занять его места. Пустует его кабинет. Новый генеральный не спешит перебираться в него, а может, не смеет. У меня у самого ощущение, когда я вхожу сюда: вот сейчас раздадутся чуть тяжеловатые шаги по коридору. Погрузневший, заметно сутуловатый человек в капитанке появится в дверях, широко улыбнется (только тебе!) и скажет: «А вот и Никулин!»

Неужели так быстро пробежали сорок дней? Я не слишком сведущ, что же происходит в сороковины. Говорят, что душа ушедшего навсегда покидает нас, уходя ко Всевышнему. Я пытался поискать ответ в Библии, но не нашел. Перечел Екклезиаста. Заодно решил проверить, а правильно ли истолковал библейское высказывание хулиганствующий ортодокс? Нет, автор-составитель маленько передернул. А в Библии сказано так: «Сказал я в сердце моем: «Дай, испытаю я тебя веселием, и насладись добром»; но и это — суета!»

Был ли Ю.В. верующим человеком? В поверхностном суждении — нет. Но я убежден, что вера была истинной: не вредить, не лукавить, не стяжать и хоть капельку света добавлять в невсегда светлые души наши. Ушел человек, оставив за собой легкий, светлый след... Кому это удавалось: разве что святым...

В сороковой день, как и в предыдущие, впрочем, придут никому неизвестные, а также и известные люди на Новодевичье, освежат цветы, смахнут украдкой слезы, помолчат. И выйдут, хоть чуть да помягчев душой. В его фонде старики выпьют молча, тоже отмякнут, поведут разговоры, байки вспомнят. И про него тоже. Кого не встречал, говоря о Ю.В., он непременно расскажет что-то свое, только им пережитое. Вот и Максим рассказал.

Зашел как-то Ю.В. к соседу Плятту. Ростислав Янович был очаровательный человек. Его человеческое обаяние даже с кинопленки перетекает в зал. И начались разговоры, ну совсем как в новелле «Деловые люди», где они играют вместе. Выпили, конечно, по чуть-чуть. Поговорить оба любят. Засиделись. Максима, отправившегося гулять с собакой, мать попросила зайти забрать отца. Максим прокрался в уголок и с ними сам засиделся. Мужики, окончив бутылку, решили добавить. А рядом с Большой Бронной — Суворовский бульвар, Дом журналиста. Отправились туда... Домой уже возвращались по морозу часа в три ночи. Шумят, хороши мужики. Видят, металлические ограждения стоят вокруг дома. Вытащили их на проезжую часть, перегородили бульвар. Редкие машины едут, разворачиваются перед препятствием, обратно уезжают. А Плятту, он с костылем был, что-то с ногой случилось, непременно захотелось начертать сим костылем на чистом снегу короткое сочное, но непечатное слово. Мужики подпирают, тот пишет. Милиция едет. Видно, узнали. Развернулись, уехали. Пошла компания домой, горланит, шумит. А возле дома благоверные встречают, прямо в шубах, накинутых на белье, в сапогах на босу ногу — мороз же, а в руках чуть не скалки. «Ну, Максим, — Татьяна Никулина к сыну, — вот от тебя уж не ожидала: ведь ты с собакой!»

24 октября — открытие сезона. Что будет в новой программе, до конца не ясно и создателям ее. Но я знаю, что будет непременно. На манеже зажжется свет, и всем-всем знакомый голос приветливо скажет: «Дорогие гости! Первый звонок, просим в зал. А для курильщиков приятная новость — у нас в цирке не курят...» Потом вспыхнут прожекторы, засверкает арена, осветятся лица зрителей. Не знаю только, кто будет сидеть на первом ряду, вправо от центрального входа — на зрительском месте Никулина.

АНЕКДОТЫ ОТ НИКУЛИНА

«НОВЫЕ РУССКИЕ»

Последние полгода Юрий Владимирович Никулин готовил к публикации сборник анекдотов «Новые русские». Сборник был уже почти готов, но...
Наш сын Максим и я решили в память о Юрии Владимировиче завершить его работу, поэтому, когда редакция «Огонька» обратилась к нам с просьбой предоставить журналу несколько анекдотов этой серии, мы с радостью согласились, поскольку «Огонек» был первым печатным органом, начавшим публиковать «Анекдоты от Никулина».
Надеемся, что улыбки читателей будут лучшим подарком памяти о Юрии Владимировиче.

«Новый русский» приходит в церковь и спрашивает у священника:
— Скажите, святой отец, если я пожертвую церкви миллион долларов, попаду я в рай?
— Не берусь судить, сын мой, но давайте попробуем!

* * *

«Новый русский» рассказывает приятелю:
— Представляешь, купил сыну в подарок конструктор «Лего», на нем написано: «от двух до четырех лет», а я всего за два месяца собрал!

* * *

Жена «нового русского» принимает квартиру после евроремонта. Представитель фирмы говорит:
— У нас вопрос по поводу прокладки антенны. У вас какое телевидение будет, обычное или спутниковое?
— Не знаю, муж мне ничего не говорил о запуске спутника.

* * *

«Новый русский» покупает квартиру и спрашивает:
— Скажите, а звукоизоляция здесь хорошая?
— Очень хорошая! Прошлого хозяина пристрелили — никто не услышал!

* * *

Секретарь «нового русского» предупреждает хозяина отеля на пляже в Турции:
— Значит так, завтра приезжает шеф — море почистить, гальку засыпать белым песком, посадить пальмы, чаек заменить на пеликанов.
— Да вы себе представляете, сколько это будет стоить?!
— Нет проблем, за все платим...
Приехал шеф, вышел к прозрачной воде по белому песку, сел в шезлонг под пальмой, полюбовался на пеликанов и сказал:
— Господи! Ну разве такую красоту за деньги купишь?

* * *

«Новый русский» гуляет с маленькой дочкой по берегу озера. Видят — в сторонке художник рисует пейзаж. Некоторое время наблюдают за его работой, затем отец говорит:
— Видишь, доченька, как дядя без «Полароида» мучается!

* * *

Маленький мальчик приходит домой и говорит:
— Папа, мне сегодня ребята в школе сказали, что я — грузин. Это правда?
— Да, сынок.
— Папа, и ты тоже — грузин?
— Да, сынок.
— И мама?
— И мама тоже.
— И дядя Гиви — грузин?
— Нет, сынок, дядя Гиви — «новый русский».

* * *

«Новый русский» приходит на деловую встречу, секретарша ему говорит:
— К сожалению, шефу пришлось срочно отъехать, и я не знаю, когда он будет. Вы оставьте телефончик, он появится — сразу перезвонит.
— Ты что, дура, ошалела? Телефончик ей оставь! Он тысячу баксов стоит!

* * *

«Новый русский» звонит приятелю:
— Вась, махнем на зимнюю рыбалку?
— Да у меня ни удочек нет, ни тулупа, ни валенок...
— Сам ты валенок! На хрена тебе тулуп на Красном море?

* * *

«Новый русский» в отеле за границей заходит в лифт. Лифтер спрашивает:
— Down?
— Сам ты даун, козел!

Фото Л. Шерстенникова, рисунки Ю. Никулина