БРАВО! ЯНВАРЬ

Культура

Браво! Январь

В поисках «идеальной выставки»

Мы живем в удивительное время.

Сегодня отечественным музеям проще собрать хорошую выставку — и отправить ее за рубеж.

А русским зрителям не менее хорошую выставку привезут из-за границы.

Но увидеть хорошую русскую экспозицию в Москве или Петербурге трудно. Обязательно обнаружатся какие-нибудь прорехи. Вот Врубель в Третьяковке. Успех? Безусловный! В выставочном зале на Крымском — после долгого перерыва — вновь вспомнили об очередях!

И впрямь, по Врубелю соскучились. Последняя его ретроспектива в столице была бог знает когда. И столько его рисунков, набросков и малоизвестных работ явлено сейчас впервые, что событием эта выставка стала безусловным. И можно понять немцев, которые испытывали столь громогласный восторг перед Врубелем в Мюнхене и Дюссельдорфе. Едва ли не впервые они увидели русский модерн вживую. Они впервые прочувствовали судьбу Мастера, познавшего и позднюю любовь, и смерть при жизни (Врубель ослеп в 1906-м), и безумие. И убедились, что русская живопись и до Малевича была вполне европейской по духу и мировой по масштабу.

Но есть одно небольшое обстоятельство.

«Немецкий» Врубель был ненамного больше Врубеля «московского»: 231 экспонат против 228.

Но то была совершенно другая выставка. Ибо там свои шедевры представили музеи Петербурга и Киева, Минска и Одессы.

В Москве их полотна трагическим образом отсутствуют.

Неумение договориться между собой — известный бич наших интеллектуалов. Плохо, когда из-за этого страдает Врубель. «Богатырские» его картины и автопортрет 1905 года из Русского музея, «Девочка на фоне персидского ковра» и эскизы для росписи Владимирского собора из Киевского музея русского искусства — без этих полотен никакая ретроспектива не может считаться полной. Разве что — «по материалам московских собраний». И каким бы ни был чудесным каталог, какое бы сильное впечатление ни производили давно не виденные публикой картины, вроде по-гамсуновски мистичной «Лежащая обнаженная женская фигура», чувство легкой неполноценности происходящего меня не покидает до конца. Начинаешь тосковать по временам, когда все решалось в приказном порядке.

... Единственное, что выручает страждущего «идеальной выставки» — наша вечная надежда на иностранцев. Англичане привезли в Кремль по-настоящему роскошные «Сокровища Тауэра». Королевский Арсенал переезжает теперь из Лондона в Лидс, где открывается новый музей вооружений. По дороге заехал в первопрестольную. С карабинами, мушкетами, аркебузами и прочими доспехами, включая личные доспехи короля Генриха VIII. Когда-то они были позолоченные, сейчас — серебряные. Интересен и боевой палаш Оливера Кромвеля (1640) со следами мушкетных пуль на клинке. Эфес из чистого золота украшен изречением Нельсона, актуальным (при небольшом редактировании) и для сегодняшней России: «Англия ждет выполнения своего долга от каждого». Мы же пока можем поблагодарить банк «Столичный», который помог не только выставку организовать, но и издать совершенно роскошный каталог.

Но тем не менее со спонсорами у нас все еще плохо.

...Вот Музей изобразительных искусств имени Пушкина — отмечает столетие своего основания в наступившем году, огромную программу выставок приготовил. А где найти два с лишним миллиона долларов на эти самые выставки, не знает...

Впрочем, в обозреваемом месяце не все так плохо. Из Нюрнберга, Эссена, Берлина на Волхонку привезли свою, немецкую, а также австрийскую живопись прошлого века. Даже собственного Каспара Давида Фридриха (а это редкость) мы повесили. Получилось неплохо. Получилась панорама. Тут тебе и романтики с их задушевно-мечтательными пейзажами. Тут и Фридрих Овербек. Ну и, конечно же, гуру всех символистов — столь ценимый Достоевским Арнольд Беклин.

И все-таки усилиями одной страны супервыставку не сделать (вниманию собирающихся в Париж).

... Длиннющие очереди на берегах Сены собирает сейчас ретроспектива Жоржа де Латура (1593 — 1652). Картин после этого художника осталось чуть больше, чем от Вермера, а наслаждение от них испытывают примерно такое же. Так что полотнами его, полными удивительного света (причем свечка — единственный источник света — чаще всего одна, да и то прикрыта ладонью), гордятся и Лувр, и Метрополитен, Гренобль и Лос-Анджелес. На территории Советского Союза была всего одна его картина — в музее Львова.

Что, конечно, еще не дает нам возможности надеяться на включение в мировой выставочный процесс. И потому, прибыв в парижский Гран-Пале из Нью-Йорка, де Латур никуда дальше не поедет.

... А ведь мог бы. Если б захотел.

Выставка Врубеля в Третьяковке на Крымском открыта до 28 февраля.
«Сокровища Тауэра» в Кремле — до конца марта.
«Немецкая и австрийская живопись» в Пушкинском — до 1 февраля.
Жорж де Латур в Гран-Пале (Париж) — до 25 января.

Улыбка злодея, или Некоторые любят...

В самый канун Нового года во МХАТе имени Чехова состоялась вторая церемония вручения театральной премии «Чайка». Она необычна: во-первых, учредитель театральной премии — телеканал. «ТВ 6». Но главное ее отличие в самих номинациях — здесь и в помине нет традиционных и приевшихся: «лучшая роль первого плана», «лучшая режиссура»...

В номинации «Двойной удар» премия вручалась за наиболее удачный актерский дуэт, и «Чайку» завоевали две наши блистательные актрисы — Евгения Симонова и Наталия Гундарева за спектакль «Любовный напиток» в Театре имени Маяковского. Самой обаятельной мужской улыбкой признана улыбка Геннадия Назарова в «Маленьких комедиях» Театра на Малой Бронной, а женской — очаровательная улыбка Ольги Волковой в спектакле «Поза эмигранта» в Театре Антона Чехова.

Согласитесь, несколько необычна и номинация «Злодей». Вручается она за самый интересный отрицательный образ сезона. Кандидатов на «главного злодея года» было трое — Андрей Панин, Александр Лазарев-младший и Виталий Соломин. Уникальна и номинация «Некоторые любят погорячее» — догадались, что речь идет о самой откровенной любовной сцене? Здесь бесспорные лавры первенства завоевали две звезды «Ленкома» — Александр Абдулов и Александра Захарова.

Самой обольстительной женщиной признана Марина Зудина, а роковым мужчиной — Александр Домогаров.

Лишь в одной номинации — «патриарх» — конкурентов не было. Претендент был один — но какой! Почетная премия «Чайка» за вклад в развитие театрального искусства была вручена Олегу Ефремову.

Вам чай или кофе?

Ритуалы ушедших времен с особой ностальгией вспоминаются на исходе века. Выставка в Государственном музее истории Санкт-Петербурга воссоздает — впервые — традицию русского чаепития, которое для предков было если не смыслом жизни, то важнейшей ее частью, формой семейного отдыха и ублажения гостей. Сказано же: чашка чая из рук хозяйки или старшей дочери означает приязнь. Душа, хлебнувшая чаю, чувствует себя счастливой... Чаи гоняли все сословия: дворяне, купцы, мещане, разнилась лишь сервировка стола. Но всюду главной персоной был самовар. Выплыли из небытия эти «бочонки», «дули», «репки», «рюмки», «шары» из меди, латуни, жести, серебра, мельхиора, а были еще «цыганские», трактирные, базарные самовары. Жаль, что обойден, не уместился советский период: ведь сколько чаевничали в коммуналках и общежитиях, разве что без самоваров и фарфоровых сервизов от Кузнецова. И не объяснить, почему именно в недавнюю пору исчезли подстаканники (кстати, из стаканов прежде пили чай только мужчины) и привычка тянуть из блюдечка — высший кайф?.. Правда, зато удалось узнать, что российский министр культуры Наталья Дементьева, уделившая выставке толику своего внимания (по праву!), предпочитает чай индийский номер два и краснодарский.

Другой обычай старины запечатлен на Эрмитажной выставке живописи XVIII века из собраний Венеции, где божественному Тьеполо ничуть не уступает Пьетро Лонги, искусный бытописатель. Вот кто нажил славу на жанровых сценках «галантного века»! Поистине нужны дар наблюдателя, чтобы передать атмосферу своего времени, и талант художника, чтобы поэтизировать этот немного кукольный мир...