...ЕСТЬ МЕСТО ПОДВИГУ
Непридуманные истории
ИВАН ПЛИШКИН
Рядовой охраны общественного порядка Чернобровов нервно теребит застежку кобуры, вышагивает, расталкивая хромые стулья, по прокуренной «дежурке» и возбужденно говорит младшему сержанту Сейфулину, дремлющему в засаленном кресле: «Я хочу, чтобы город спал спокойно... Я хочу сукам этим доказать, что управа на них найдется... Я не боюсь, понял?.. Конец им скоро, понял?..»
Сейфулин сполз в кресле пониже, надвинул козырек фуражки на глаза и громко зевнул:
— Ну чего ты орешь? — он вяло зашевелил губами, — может постреляешь еще сегодня... Вся ночь впереди...
Рядовой охраны общественного порядка Чернобровов раздраженно толкнул ногой дверь и шагом, не допускающим сомнений, направился в тот конец коридора, откуда в этот поздний час особенно отчетливо доносились звук сливаемой воды и запах хлора.
Застегивая на ходу ширинку и насвистывая что-то лирическое, из туалета вышел дежурный по отделению капитан Поносенок.
— Товарищ капитан, Альберт Петрович, и зачем я здесь сижу? — остановил его рядовой охраны общественного порядка.
— Все будет, Чернобровов, все будет... Первый раз всегда хочется, — капитан застучал подкованными ботинками по вымытому кафелю. — Не суетись, сейчас на вызов поедешь...
Шагов через десять он вдруг обернулся и крикнул исчезающему в дверном проеме Чернобровову: «Ты только не убей кого-нибудь! В первый раз это тоже хочется...»
...Чернобровов почувствовал, как где-то под бронежилетом взволнованно застучало сердце, увидел, как шнурованный ботинок Сейфулина выбил входную дверь, услышал, как кто-то передернул автоматный затвор, и сам истерически заорал: «Все, твари, мордой вниз!» Затем он, обо что-то споткнувшись, бешено, отрешенно, безумно влетел в комнату и замер.
Посередине коммунальной убогости, на истертом и загаженном паркете, в рвотной жиже, не моргая, уперся желтыми белками в потолок худой скрюченный мужичонка.
— Че... — еле сдерживая нервную дрожь, смог только произнести Чернобровов.
Рядом тоже тяжело дышали:
— Надо бы проверить — живой?
— Ну что, бабка, где бандиты-то?
Чернобровов растерянно уставился на оплетенные синими варикозными венами старушечьи икры.
— Так вот лежит, вот он... Убить и собирался...
Подталкиваемый судорогами, новый рвотный толчок заставил лежащего на полу передернуться всем скрюченным телом, и гадостная масса захлюпала, забулькала в его полуоткрытом рте.
Рядовой охраны общественного порядка Чернобровов выдохнул, зажмурил и открыл глаза, и сам, еле сдерживая тошноту, брезгливо и ненавидяще перевернул это мерзкое тело на живот, мордой в блевотину.
Скорая приехала минут через двадцать.
— Живой... Алкогольное отравление... Дерьма напился... — седой санитар вытер руки о полу своего несвежего халата и сел что-то писать. — Чуть не захлебнулся... Хорошо, что перевернули...
...Милицейский «уазик» лениво подпрыгнул на ухабе. Младший сержант Сейфулин по дороге в отделение, зевая, спросил у рядового охраны общественного порядка Чернобровова: «Это ты его перевернул?»
Фото Л. Шерстенникова