Юрий ПОЛЯКОВ: «Сегодняшний «менеджер» инструктору райкома в подметки не годится»
Два сочинения и одно интервью на популярную свободную тему
«Партия приказала — комсомол ответил: «Есть!»
Предлагаю лозунг: комсомол — авангард постсоветского общества. Поскреби русского миллионера, и почти наверняка под позолотой обнаружишь бывшего комсомольца.
Причина успеха? Их несколько.
Во-первых, отлаженная кадровая политика советских времен. Это сейчас стараются водевилизировать все, что связано с комсомолом. На самом же деле дураков в аппарате не очень-то держали. Дурак заваливал первое же порученное ему мероприятие — и его отодвигали в сторону. Аппаратчик, делающий карьеру, последовательно проходил все положенные ступени, отбор там был гораздо более последовательным, чем в наши времена, когда человек на высокой должности может оказаться случайно. Порой система давала сбои, но в основном комсомольские кадры были вполне квалифицированны.
Второе. Комсомол был, пожалуй, единственной организацией, которая давала своим функционерам навыки менеджерской работы. Тогда и слова-то такого не знали — «менеджер», — но человек, работавший в райкоме, в горкоме комсомола, умел провести то или иное мероприятие: знал, как и что нужно оплатить, кого пригласить для выполнения работ, как организовать, какие силы задействовать. Комсомол готовил менеджеров для самых разных сфер жизни, он занимался всем — от культуры до строительства и торговли.
Деньги, первоначальный капитал, тоже, конечно, важная составляющая. Комсомол — организация небедная. Были различные предприятия, были комсомольские издания, приносившие немалую прибыль, свои здравницы... И все эти средства оказались в руках многих комсомольских функционеров. Но деньги — хоть и важное, но не определяющее условие.
Надо учитывать и то, что комсомол был достаточно свободен от идеологических пут. По моему глубокому убеждению, это была самая аполитичная организация — при всех своих внешних атрибутах и ритуалах типа «ленинских уроков». Комсомольцы легко простились с идеологией, они только играли в эту игру. Правила поменялись — стали играть по новым правилам.
Когда я окидываю взглядом своих знакомых по комсомолу — а их у меня немало, — вижу, что за бортом успеха остались буквально единицы. Подавляющее большинство устроились вполне прилично. И вот что любопытно. Среди оставшихся за бортом гораздо больше высокопоставленных комсомольцев, чем функционеров среднего ранга. Дело в том, что, когда началась коммерциализация комсомола, эти участки работы поручались заведующим отделами, инструкторам, то есть тем, кто не находился под строгим контролем партии. К тому же у комсомольских «середняков» и у первых лиц в ВЛКСМ были разные задачи. У человека, попавшего в серьезную номенклатурную обойму, как правило, начиналась кремлевская болезнь: он думал только о карьерном росте — видел себя въезжающим на длинной черной машине в Спасские ворота. А какой-нибудь завотделом райкома или обкомовский инструктор предпочитал конкретное дело...
Я считаю, что в ближайшие, если не полстолетия, то два-три десятилетия лицо и экономики, и политики в России будут определять выдвиженцы позднего комсомола. Можно сколько угодно говорить, что нужны новые люди, отправлять молодых учиться за границу, — но это будут достаточно узкие специалисты. В чем ценность «комсомольских» кадров? Они быстро и гибко реагировали на изменения в обществе. Они органично впитывают все происходящее и сегодня полностью адекватны тому, что происходит. И то, что сейчас на самом верху вдруг востребовался комсомолец, очень характерно. Хотя можно говорить и о том, что президент всего лишь, как утопающий за соломинку, ухватился за свой давний обкомовский опыт. И здесь просто-напросто сработал инстинкт.
Ведь как Кириенко стал главным кандидатом на премьерское кресло? Да по классической партийной схеме. Вспомним не столь уж давние времена. Областной партхозактив. По каким-то причинам (заболел, запил, в командировке) первый комсомольский секретарь не может выступить с докладом. Речь поручают простому секретарю, который до сих пор в поле зрения обкома партии не попадал. И у него — получается. Доклад живой, с юморком. И первый секретарь обкома партии наклоняется к секретарю по кадрам: «А ведь ничего парень, а? Кто такой?» И все — в обком партии могут взять, поручить серьезный участок работы. Такая была система: партийный руководитель и его комсомольский выдвиженец. О партнерстве, о каком-то паритете здесь речи не шло, подопечный комсомолец был всегда «при». При ноге. И мне кажется, когда Ельцина стала тревожить чрезмерная самостоятельность Черномырдина, сработала обкомовская генетика. Потребность иметь рядом исполнительного «комсомольца», который в ближайшее время заведомо не начнет играть свою игру, — чисто партийная, аппаратная психология.
Но вот чего опасаюсь. Раньше, если комсомоленок оказывался ниже уровня компетенции — ну, не тянет парень, что тут поделаешь, — его уводили в сторону: бросали, к примеру, на ДОСААФ или отправляли учиться. Тогда, при отлаженном механизме, когда все дублировалось и подстраховывалось, исправить кадровую ошибку можно было безболезненно. Сейчас, когда комсомоленок Кириенко взят на важнейший, после президента, государственный пост, когда нет подстраховки в кадровой политике, а экономика неустойчива, как шаткий картонный домик, последствия ельцинского эксперимента, окажись он неудачным, могут быть весьма серьезными.
Дмитрий БЫКОВ: «Комсомольцы смогли поступиться принципами, поскольку таковых никогда не имели»
Налоговая инспекция — одно из самых ненавистных мне учреждений на свете, ибо там я презираю себя за невыдавленного раба, заставляющего меня отдавать честные деньги Бог весть на что, — размещается в здании бывшего райкома КПСС и ВЛКСМ, все таком же красном, по-прежнему окруженном елочками и вызывающем все те же чувства. Когда-то я здесь себя уже презирал.
Райком ВЛКСМ был перевалочным пунктом, фильтрационным лагерем, где отбирались по таинственному признаку люди, способные руководить и далее. Теперь я уже знаю, что главный принцип был — отсутствие любых талантов, кроме таланта руководить и направлять: чтобы побочные дарования не мешали. И отсутствие любых нравственных качеств, чтобы не к чему было прицепиться. Людьми без свойств и заполнилась сегодня наша власть: подросли комсомольцы, разучивавшие с нами песни протеста в конце семидесятых. Во главе страны оказались люди без убеждений, во главе партий и движений — совершенно та же компания. В России одно время думали, что от тоталитаризма нас спасет многопартийность. Посадите рядом людей из НДР, ЛДПР, КПРФ, ОРТ, НТВ и даже кое-кого из «Яблока»: не только выражения лиц, но и повадки будут неотличимы. КПРФ, может, на этом фоне будет даже выделяться человеческим лицом, поскольку был момент, когда туда хлынули униженные и оскорбленные маргиналы, а у них порой проскальзывает на лице необщее выражение; всех остальных, включая Черномырдина и Жириновского, я помню по своему райкому.
Я почти убежден, что в ленинском и, скажем, маоистском отношении к молодежи немало общего. Ленин открыто недолюбливал старых партийцев, в чьих отношениях, беспрерывных дискуссиях, мелкой любви к мелким же радостям вроде обстановки — сохранилась еще кой-какая интеллигентщина; а отношение свое к интеллигенции Ленин внятно сформулировал на том же Третьем съезде в ответах на записки — насквозь мелкобуржуазная прослойка и больше ничего. Молодые хищники никакими такими предрассудками не обладали, к дискуссиям склонны не были, главный аргумент у них был — шлепнуть, а единственное деление — классово чуждый/классово свой.
В этом смысле они все очень хорошо выучились у Ленина, ни перед чем не останавливавшегося, и стали тем самым поколением детей Ильича, о котором он мечтал: это все его владимировичи. Но у них до начала шестидесятых была еще какая-никакая идея; когда всем стало понятно, что идея эта при своем грамотном воплощении неизбежно приводит к тотальной мясорубке, молиться на нее продолжали исключительно по инерции и для виду, а сами внутри развитого социалистического государства стали строить тихий номенклатурный капитализм (юридическим оформлением которого и была пресловутая перестройка). Комсомол сделался кузницей кадров для власти (чем он, собственно, и был всегда — но власть несколько переменилась). Если прежде ВЛКСМ призван был отфильтровывать людей, готовых на все во имя абстрактно-романтического тезиса — с начала шестидесятых он растит и отбирает публику, готовую на все без каких-либо дополнительных условий, во имя служебного роста как такового. Немудрено, что бывшие комсомольские вожди заняли сегодня все ниши и бреши в правительстве, парламенте и на телевидении.
Приставать к ним с какими-либо идеологическими претензиями смешно: их идеологией всегда была даже не сабельная рубка оппонента, но тихое его удушение ради подъема на следующую служебную ступень. Вы думаете, Диму Рогозина когда-нибудь всерьез занимала русская идея? Это сейчас он возглавляет расплывчатую партию типа Конгресса русских общин, говорит о прелестях национализма и гонит еще какую-то туфту; а я помню его, разгуливающим по Комитету молодежных организаций, где он как раз упирал на интернационализм и под это дело объездил полмира. Или Геннадий Селезнев, бывший токарь, проточивший каких-то три года, а потом сделавшийся славным сыном ленинградского комсомола, возглавивший «Комсомолку» и отлично в ней удержавшийся после перестройки, а теперь спикерствующий в Госдуме. Это классический человек-без-лица, ничего не способный сказать, кроме банальности, идеально годящийся на роль карманного оппозиционера. Или нынешний замминистра иностранных дел Борис Пастухов, престарелый вожак комсомола семидесятых, прославившийся тем, что на майском пленуме 1982 года выудил Бог весть из каких архивов стихотворение (!!!) семнадцатилетнего Лени Брежнева, напечатанное в местной прессе, и прочел под такие овации зала, каких и генсек не срывал! Эти люди бессмертны, озабочены исключительно своим жизнеустройством, и пока они находятся у власти — ожидать, что страна обретет свое лицо, по меньшей мере наивно.
Впрочем, их и растили только для того, чтобы они никогда и нигде не пропадали: именно комсомольские боссы валили Хрущева, потом в лице Горбачева реформировывали власть и легализовывали свой номенклатурный капитализм, потом по-ельцински валили Горбачева... Правда, я не согласен с политологом Ю. Любашеским, утверждающим, что сегодня молодежь так и рвется на все посты, вследствие чего страна стремительно глупеет. Если бы, о если бы настоящие молодые имели хоть какой-то шанс прорваться во власть, в прессу, в науку! Уж они не стали бы сводить счеты со стариками и вытеснять их из жизни... В том-то и дело, что так называемая молодежь, дорвавшаяся до власти, телевидения или газет, — это очень специфическая часть нашего юношества, ранее работавшая в обкомах, а теперь делающая то же самое в других сферах. Ох, не зря Андрей Кнышев припечатал: «Вместо «Павлик Морозов» следует читать «Паблик Рилейшнз». А внесоюзная молодежь, составляющая меньшинство, тихо себе занимается своими делами. Она, может, и спасла бы страну. Но стране, кажется, опять нужен комсомол.
Геннадий СЕЛЕЗНЕВ,
председатель Государственной думы РФ
С 1968 по 1974 год работал в Ленинграде секретарем комитета комсомола ПТУ, инструктором, заведующим отделом Выборгского райкома ВЛКСМ, заместителем заведующего отделом обкома ВЛКСМ. С 1974 по 1980 год был заместителем главного редактора, а затем главным редактором газеты Ленинградского обкома ВЛКСМ «Смена». В 1980 году назначен первым заместителем заведующего отделом пропаганды и агитации ЦК ВЛКСМ. С 1980 по 1988 год работал главным редактором печатного органа ЦК ВЛКСМ газеты «Комсомольская правда».
Михаил ХОДОРКОВСКИЙ,
председатель Совета директоров концерна «ЮКСИ»
В 1986 — 1987 годах был заместителем секретаря комитета ВЛКСМ МХТИ. В 1987-м возглавил созданный под эгидой комсомола Центр научно-технического творчества молодежи «Фонд молодежной инициативы», трансформировавшийся впоследствии в Коммерческий инновационный банк научно-технического прогресса и межбанковское объединение «Менатеп».
Сергей ЛИСОВСКИЙ,
президент фирмы АО «ЛИС'С», владелец рекламного агентства «Премьер СВ», генеральный директор АО «ОРТ-реклама»
Работал инструктором Бауманского райкома ВЛКСМ Москвы. Отвечал, что называется, за «культурно-массовый» сектор.
Иосиф ОРДЖОНИКИДЗЕ,
заместитель премьера правительства Москвы, министр, руководитель департамента внешних связей
В начале 70-х занимал ряд руководящих должностей в комсомольских организациях Грузии. В 1976 — 1990 годах работал секретарем ЦК ВЛКСМ.
Борис ПАСТУХОВ,
первый заместитель министра иностранных дел РФ
В 1958 — 1961 годах — второй, первый секретарь Бауманского райкома ВЛКСМ Москвы. В 1961 — 1964-м — второй, а затем первый секретарь Московского горкома ВЛКСМ. С 1964-го — секретарь ЦК ВЛКСМ. С 1977 по 1982-й — первый секретарь ЦК ВЛКСМ.
Александр ПОНОМАРЕВ,
президент Московской независимой вещательной корпорации (МНВК)
В 1979 году работал методистом агитпоезда ЦК ВЛКСМ «Комсомольская правда». В 1980-82 гг. учился в Высшей комсомольской школе. С 1984 по 1987-й был инструктором отдела пропаганды ЦК ВЛКСМ. Затем назначен заместителем главного редактора Главной редакции для молодежи ЦТ Гостелерадио СССР. С 1988 по 1992 год — главный редактор Студии молодежных программ ЦТ Гостелерадио СССР, затем — РГТРК «Останкино».
Дмитрий РОГОЗИН,
президент движения «Союз Возрождения», председатель исполкома Конгресса русских общин
Работал младшим референтом, референтом, старшим референтом, заведующим сектором Комитета молодежных организаций СССР при ЦК ВЛКСМ. В 1989 году был членом делегации КМО СССР на Всемирной молодежной встрече за свободу и демократию «Париж-89». В 1990 году, по его словам, был вынужден уйти из КМО СССР из-за отказа вступать в КПСС.
Сергей КИРИЕНКО,
первый вице-премьер, исполняющий обязанности председателя правительства РФ
Был заместителем секретаря, а затем и освобожденным секретарем комитета ВЛКСМ на оборонном заводе «Красное Сормово». В 1990-м избран вторым секретарем Горьковского (Нижегородского) обкома ВЛКСМ, на этой должности оставался до конца 1991 года.