А ведь мог спасти Россию
Лавр Георгиевич Корнилов родился в казачьей сибирской семье в 1870 году. Отец его был хорунжим (первый офицерский чин у казаков). Бедность и тяжелые условия наложили отпечаток на характер мальчика. С четырех лет Лавр на коне. Сабля и карабин были его первыми игрушками. Общение с людьми разных народностей рано выявило способности к языкам. По представлению отца Лавр поступает в Омский кадетский корпус, а затем — в Михайловское артиллерийское училище. Завершает свое образование в Академии Генерального штаба. Все три учебные заведения оканчивает «первым по классу», как сейчас бы сказали, с золотой медалью. |
Уже много раз замечено, что бурная и беспорядочная политическая жизнь сегодняшней России во многом схожа с событиями осени 1917 года. Тогда, как и сейчас, страну потрясли два кризиса сразу — экономический и кризис власти. Впрочем, они часто сопутствуют друг другу...
«Истории болезни» России тогдашней и России сегодняшней удивительно похожи:
— с каждой новой сменой правительства (три сменивших друг друга кабинета) оно становилось более левым;
— антикризисные меры тонули в спорах и говорильне, в то время как экономическая ситуация в стране развивалась сама собой;
— возврата к старому никто не хотел, как строить новое — никто не знал;
— крушение страны как великой державы болезненно переживала часть армейского генералитета.
Схожесть ситуации рождает и схожесть настроений. «Загляните в прошлое — и вы увидите там свое будущее», — говорил Конфуций. Давайте последуем совету великого мудреца. Может, тогда и не наступим еще раз на одни и те же грабли...
К февралю 1917 года Николай II сумел настолько дискредитировать не только себя, но и идею монархии, что она не пользовалась популярностью уже ни в одном из слоев общества. Вот лишь несколько высказываний (уже после отречения Николая II) представителей правой среды. П.Н. Милюков (председатель кадетской партии) — на русско-американском митинге 10 апреля 1917 г.: «Еще несколько недель назад, обращаясь к вам с этой кафедры, я говорил: «Милостивые государи и государыни»... Теперь с сердцем, полным радости, я говорю: «Граждане и гражданки свободной России»...» П.П. Рябушинский (промышленник, миллионер, один из самых богатых людей России) — на II Всероссийском торгово-промышленном съезде в Москве 3 августа 1917 г.: «...Мы искренне приветствуем свержение царской власти...»
С чего чаще всего начинаются революции? С забастовок и демонстраций. Так было и на этот раз. Толпы вышли на улицы, прося и требуя. Но когда к демонстрантам присоединились вооруженные солдаты Волынского полка, а затем и других частей, толпа перестала требовать, она начала убивать и грабить.
Первыми подверглись насилию полицейские, жандармы и армейские офицеры — те, кто еще вчера вызывал страх, зависть, знал много грехов своих сограждан и вообще ассоциировался с властью. В Петрограде были сожжены здания практически всех полицейских участков, Охранного отделения, полицейский архив, Литовский замок (пересыльная тюрьма), здание окружного суда и, как ни странно, Мариинского театра.
Спрашивается, кто так тщательно уничтожал архивы и жег полицейские участки? Да те, кто не хотел огласки своих связей с «ненавистным царским режимом». А связи были богатые и обширные. «Сигнализировать» на ближних в нашей стране умели всегда и делали это с большой охотой. Об этом напишут впоследствии начальник управления Жандармского корпуса генерал П.Г. Курлов и многие другие.
Оказавшись на вершине власти, хоть и являясь, по сути, лишь переходным правительством, «временные» вообразили себя преобразователями России. Первым из их печально известных преобразований стал «Приказ № 1» для действующей армии. Им отменялись все социальные и воинские различия между солдатами и офицерами. В войска направлялись комиссары Временного правительства. Без подписи комиссара или председателя солдатского комитета приказ командира был недействителен. Последствия этого приказа красноречиво характеризует цитата из записок полковника Я.П. Лисового: «Здесь именно был избит взбунтовавшимися солдатами Кавказской гренадерской дивизии сенатор Соколов, творец знаменитого «Приказа № 1», и здесь же вырвали и спасли его из рук разъяренной толпы... жертвы этого приказа — офицеры дивизии, также избитые солдатами до полусмерти. Сидя в автомобиле, окровавленный, в повязках, неудачный преобразователь армии в ответ на замечание командира корпуса — что это прямое следствие «Приказа № 1», имел все-таки гражданское мужество ответить: «Если бы я знал, что приказ даст такие результаты, я бы отрубил ту руку, которая писала его».
Постепенно результаты деятельности трех поочередно сменявших друг друга кабинетов стали ощутимы и в других сферах. М.В. Родзянко (председатель Государственной думы) — на частном совещании 18 июля 1917 г.: «Перед нами во весь рост стоит угроза государственного банкротства, разорения земств и городов, разрушения промышленности, и торговли, и сельского хозяйства, полного расстройства железных дорог, угроза холода и голода...»
П.Б. Струве (экономист, историк, общественный деятель) — на московском совещании общественных деятелей 8 августа 1917 г.: «Сейчас в России есть также два вида, или две породы, людей, которые были в грозное смутное время XVII века: прямые и кривые. Одни стоят за Российское государство, за его оборону, за его целость и честь; другие — в темной воде политической смуты и хозяйственной разрухи производят захваты и разрушают господство права, подрывают народное согласие, мощь вооруженной силы и, наконец, подрывают народное хозяйство...» Тогда же впервые прозвучало предупреждение генерала Корнилова: «...Нельзя допустить мысли, что каждая реформа будет покупаться у нас ценою поражений и заискивания перед темным элементом...»
Отречение Николая II Корнилов, как и большинство офицеров, принял с удовлетворением. На собрании офицеров он сказал: «...Старое рухнуло. Народ строит новое здание свободы, и задача народной армии — всемерно поддержать новое правительство...» Но уже 11 (24) июля главнокомандующий армиями Юго-Западного фронта Корнилов посылает в Петроград телеграмму: «Армия обезумевших темных людей, не ограждавшихся властью от систематического развращения и разложения, потерявших чувство человеческого достоинства, — бежит... Это бедствие может быть прекращено, и этот стыд или будет снят революционным Правительством, или, если оно не сумеет этого сделать, неизбежным ходом истории будут выдвинуты другие люди. Я, генерал Корнилов, вся жизнь которого, от первого дня сознательного существования доныне, проходит в беззаветном служении Родине, заявляю, что Отечество гибнет, и потому, хотя и не спрошенный, требую немедленного прекращения наступления на всех фронтах в целях сохранения и спасения армии для реорганизации на началах строгой дисциплины и дабы не жертвовать жизнью немногих людей, имеющих право увидеть лучшие дни. Необходимо немедленно в качестве временной меры, исключительно вызываемой безысходностью положения, введение смертной казни и учреждение полевых судов на театре военных действий... Я заверяю, что если Правительство не утвердит предлагаемых мною мер и тем лишит меня единственного средства спасти армию и использовать ее по действительному назначению для защиты Родины и свободы, то я, генерал Корнилов, самовольно слагаю с себя полномочия Главнокомандующего».
Вот что пишет по этому поводу генерал-лейтенант генерального штаба С.В. Денисов: «Не взирая на необычную для подчиненного лица форму обращения к Правительству, все требования были немедленно же удовлетворены. ...Временное правительство, затаив злобу, назначает генерала через восемь дней после сего Верховным Главнокомандующим. Но это возвышение на последнюю ступень военной власти явилось началом конца и для генерала Корнилова, и для Временного правительства, и для России. Дальнейшие события породили борьбу за власть между великаном и ничтожеством и победил в конечном итоге — не правый, не сильный, не честный, а лукавый, на радость врагам, но не на пользу России».
В должности Главковерха Корнилов пытается всеми силами остановить немцев и прекратить разложение армии. Для этого, помимо введения смертной казни, предложил 12 (25) августа на Государственном совещании одобрить его проект создания ударных батальонов смерти (фронтовой гвардии из наиболее стойких фронтовиков, георгиевских кавалеров, вольноопределяющихся и т.д.) и проект решения об отстранении советов и комитетов от власти и укреплении престижа офицеров. Правительство пошло на эти меры. Однако мало известен тот факт, что во время заседания Б.В. Савинков (эсер, человек, близкий к правительству) предупредил Корнилова запиской, переданной под столом, чтобы он не докладывал о своих планах. Савинков писал о том, что А.Ф. Керенский, глава правительства, находится в тайном сношении с представителями Советов солдатских и рабочих депутатов, большевиками и другими левыми радикалами. Он играет на два фронта, лишь бы удержаться у власти. Левым же чем хуже, тем лучше. Чем хуже стране, тем реальнее для них возможность захватить власть.
Прибыв в войска в конце августа, Корнилов обращается к стране с воззванием: «Русские люди! Великая Родина наша умирает. Близок час кончины. Вынужденный выступить открыто — я, генерал Корнилов, заявляю, что Временное правительство, под давлением большевистского большинства советов, действует в полном согласии с планами германского генерального штаба и, одновременно с предстоящей высадкой вражеских сил на Рижском побережье, убивает армию и потрясает страну внутри...
...Я, генерал Корнилов, — сын казака-крестьянина, заявляю всем и каждому, что мне лично ничего не надо, кроме сохранения Великой России, и клянусь довести народ — путем победы над врагом, до Учредительного Собрания, на котором он сам решит свои судьбы и выберет уклад своей новой государственной жизни».
|
«Тяжелое сознание неминуемой гибели страны повелевает мне в эти грозные минуты призвать всех русских людей к спасению умирающей Родины. Все, у кого бьется в груди русское сердце, все, кто верит в Бога, — в храмы, молите Господа Бога об явлении величайшего чуда спасения родимой земли». Лавр Корнилов |
В тот же день Корнилов двинул на Питер 3-й конный корпус генерала Крымова, послав правительству телеграмму с предложением уйти в отставку, а Керенскому — прибыть к нему. Министры-кадеты в знак солидарности с генералом подали в отставку. Керенский же объявил Корнилова мятежником и контрреволюционером и обратился за помощью к большевикам, анархистам, левым эсерам и прочим лидерам Советов. В ходе переговоров были достигнуты тайные соглашения.
«Защитники революции» бросили навстречу «мятежникам» все, что могли собрать: солдат запасных полков, отряды рабочей Красной Гвардии, матросов-балтийцев. Но, понимая, что этими силами остановить элитную часть, в состав которой входила, например, знаменитая «Дикая дивизия», вряд ли удастся, сделали ставку на железнодорожников, разобравших пути, и агитаторов, отговаривавших солдат идти против своих братьев. К 30 августа (12 сентября) движение эшелонов корпуса было остановлено. Крымов, не получая из ставки приказа выгрузиться и двинуться на Питер конным маршем, ждал. Не желая проливать лишней крови и надеясь на разумную реакцию на свой призыв, ждал и Корнилов. Как показала история, напрасно. Ни Наполеона, ни даже Пиночета из него не получилось. Когда он все же начал действовать, было уже поздно. Войска корпуса были распропагандированы. Агитаторы говорили, что их ведут рубить женщин и детей, что они не солдаты, а каратели, не зря, мол, в авангарде движется «Дикая дивизия», где одни черкесы, которые не понимают по-русски... А вы что же на братия свои... Начались митинги, гнев одураченных агитаторами солдат был обращен на офицеров. Генерал Крымов застрелился. 2 (15) сентября в Быхове были арестованы будущие вожди Белого движения генералы Корнилов, Деникин, Лукомский, Романовский, Марков, Эрдели и другие, поддерживавшие Лавра Георгиевича в его попытке спасти страну.
Через три дня стали претворяться в жизнь секретные соглашения Керенского с представителями Советов. Был выпущен из тюрьмы Бронштейн-Троцкий, а в самих Советах начались досрочные перевыборы, в которых при поддержке Временного правительства победу почти повсеместно одержали большевики.
Что было в октябре 1917 года, известно всем.
Вадим БОНДАРЬНа фото из Российского государственного архива кинофотодокументов:
- Служба и работа отошли у горожан на второй план. Шествия и митинги заполнили улицы и площади... Лозунги и транспоранты порой доходили до полного абсурда. Петроград. Июль. 1917 год.
- Расстрел июльской демонстрации. Петроград. 1917 год.
- Провал мятежа. Это оружие могло спасти Россию.
- Приветствующие А.Ф. Керенского не знают, что он — в сговоре с большевиками.
- Корниловцами из «Дикой дивизии» пугали не только детей...
- «Дикая дивизия» побраталась с «защитниками свободы». Генерал Крымов застрелился.