КАК Я ТОРГОВАЛ ДЕНЬГАМИ

Поначалу развлекательное, эпизодическое и недостойное интеллигентного человека занятие незаметно начало определять мою жизнь

...Все началось несколько лет назад. У меня было полтысячи долларов на черный день, и как-то раз, придя к недавно открывшемуся обменному пункту¹, я продал одну сотню. Но не в кассу, а с рук. Некая женщина, сильно спешившая и не желавшая стоять в очереди, уговорила меня. И нужно ей было именно сто долларов.

Я видел, что какие-то ребята тоже продают и покупают валюту, и согласился, ради спортивного интереса назвав ей не сумму покупки банком, а сумму продажи. В то время это была ощутимая разница, и я помню, как сердце мое вдруг сильно-сильно забилось. Наверное, в предвкушении выгоды.

— Давай, — на удивление быстро согласилась женщина. — А деньги у тебя не того, не фальшивые?

Мне даже нехорошо стало от такого вопроса.

— Ну, пошел бы я в банк с ненастоящими?

Опять же ради какого-то некоммерческого интереса (во всяком случае, у меня тогда и в мыслях не было зарабатывать на этом) я обратился к одному из подошедших к окошку мужчин:

— Вы не доллары хотите продать?

— Да, а что?

— Давайте я у вас куплю.

В это время на окошечке обменного пункта появилась записка о 20-минутном техническом перерыве.

— И почем берешь?

— Да так же, как в банке, — невозмутимо ответил я и показал на банковский курс, но уже покупки.

Мужик посопел, повертелся и... продал мне свои сто долларов.

Так в течение десяти минут я остался с теми же 100 долларами, но плюс в кармане у меня образовалась энная сумма рублей. Как человек, только-только совершивший преступление, огляделся я вокруг. Мне казалось, все должны обратить внимание на незаконные мои действия. Однако все вокруг было точно таким же, как и десять минут назад.

— Ну и дела, — вертелось у меня в голове, — всего-то сто долларов, десять минут работы — и на тебе мой дневной заработок в опостылевшем НИИ (по образованию я электронщик, специалист по персональным компьютерам, и за восемь лет работы в институте дослужился до старшего инженера)! А если взять пять сотен и повертеться у окошечка несколько часов...

Короче, на следующий день я опять пришел сюда со всеми своими долларами. А потом еще и еще.

Я не могу сказать, что стал профессиональным валютчиком. Тем более что и на работе моей надо было появляться и что-то делать. Но время от времени я приходил сюда.

Тогда еще не было столь организованной системы черного рынка, как сейчас. Она складывалась, можно сказать, на моих глазах. Один за другим появлялись и исчезали ребята, действующие сами по себе и ни перед кем не отчитывающиеся. Постепенно начинали складываться более или менее стабильные группы, в них определялись лидеры, которые впоследствии становились уже хозяевами бизнеса. Я видел это не только у морвокзальной точки, но и в других подобных местах.

Рассматриваемое мною поначалу как нечто развлекательное, эпизодическое и недостойное интеллигентного человека ремесло незаметно, исподволь начало определять мои мысли, время и даже влиять на мою жизнь. Я стал неплохим психологом и с ходу определял потенциального клиента — такого, кто подходит к обменному пункту не поинтересоваться курсом валюты, а непременно продать или купить ее. Кто не будет задавать лишних вопросов и торговаться из-за нескольких пунктов стоимости валюты — дабы не тратить времени на разговоры. Знал дни и часы, когда у того или иного обменного пункта была наиболее выгодная работа.

Я приходил домой, вываливал на стол рубли и доллары и считал, считал... Бывало, я вдруг спохватывался и осознавал, что качусь в какую-то яму. Легкие деньги начинали угнетать меня. Я давал себе слово больше этим не заниматься. А лучше, говорил я сам себе, всерьез поискать новую работу. Но все кругом летело в тартарары, деньги, получаемые в кассе института, обесценивались быстрее их получения, а курсы валют столь же стремительно росли. И я снова шел в притягательное людное место.

Жена ничего не знала о моем необычном бизнесе. Я и раньше подрабатывал на стороне, принося домой «нерегламентированные» деньги, а сейчас говорил ей, что время от времени хожу в некоторые конторы, где занимаюсь по договору наладкой и починкой оборудования. Естественно, приличную часть заработанного я оставлял у себя, но и того, что отдавал жене, вполне хватало, чтобы нашей семье из трех человек вполне нормально жить в это ненормальное время.

Я старался держать эту работу как можно дальше от своего внутреннего мира и продолжал вести жизнь, максимально схожую с той, что была у меня заведена. То есть встречался с друзьями, читал книги, даже посещал театры и концерты. Жизнь моя, казалось мне, разделена на две удаленные друг от друга части: нормальное бытие образованного человека — у всех на виду и тайное, связанное с зарабатыванием денег — его я держал как бы глубоко за пазухой.

Никакого криминала я не совершал — не обманывал и не грабил, но все же было что-то для меня унизительное в этой скупке-продаже. И когда подходил я к очередному клиенту: «Вы случайно не продаете доллары?», то презирал себя. Мне было страшно оттого, что кто-то из знакомых может увидеть меня за таким делом. И я искренне надеялся, что эти дела отпадут сами собой с установлением в стране нормальных экономических отношений. Когда на каждом углу — меняльные конторы, и разница в курсах продажи и покупки валют небольшая. Тогда будет смешно терять время ради копеек.

...Я уже говорил, что постепенно вокруг каждого обменного пункта сложилась своя структура левых менял, многих из которых я хорошо знал. Мы перекидывались парой дежурных фраз и... делали каждый свое дело. Я полагал, что между нами существует этакое естественно сложившееся братство. Но очередной выход на заработки развеял эти иллюзии.

Я уже успел пропустить сотни три долларов, как ко мне подошел один из постоянно работающих на Морском вокзале менял и, отведя меня в сторонку, спросил:

— Ты тут часто появляешься. Ребята интересуются: а деньги платишь? Я что-то не в курсе...

— Какие деньги? Кому? — искренне удивился я, в общем-то начиная догадываться, куда все идет.

— Как какие? За работу здесь, на вокзале. Игорьку... Если не платишь, вали отсюда. Еще раз заметим — останешься без денег! — уже угрожающе закончил мой собеседник.

— Ну вот, — грустно, но в то же время с облегчением думал я по дороге домой. — Закончился период хаоса, и в этом деле наведен наконец порядок. Правда, не государством, а самой жизнью. И передо мной встает естественный выбор: или легализовать свой бизнес, платя этому самому Игорьку, но тогда надо полностью погрузиться в это дело, чтобы заработок был стабильным, или покончить с ним навсегда.

Первое было неприемлемым, а второе оказалось не таким простым, как я думал поначалу.

Незаметно я привык к постоянному, сильно выручавшему меня и мою семью легкому заработку. Когда подсчитал свой доход за прошедший год, то «валютных» денег оказалось более двух тысяч долларов. Они составляли две трети заработанного мною. Надо было находить какую-то альтернативу.

Оглядевшись, я обнаружил, что нормальную денежную работу по моей специальности найти нелегко. Электронщиков довольно много, а пора большого интереса населения к персональным компьютерам в нашем городе не наступила.

В общем пришлось мне изобрести нечто третье. Я не бросил валютные операции, но теперь совершал их набегами, в различных местах, случалось даже и в государственном банке. Воровато оглядываясь — как бы не налететь на «работающую» здесь группировку, — я быстренько «снимал» одного-двух клиентов и, только завидев какого-нибудь менялу, быстренько ретировался. Шел к другому пункту и проделывал то же самое. Во время одной из сделок меня все же засекли работавшие там ребята и отняли более ста долларов, а в другой раз дело едва не завершилось мордобитием.

Я проклинал все на свете, но... с упорством наркомана шел и шел к обменным пунктам...

Самым выгодным было попасть на клиента, продающего или покупающего большую сумму. Однажды мне удалось продать сразу шестьсот долларов, ну, а чтобы снова купить их, понадобилось чуть более сорока минут.

...Как-то раз я зашел в банк, чтобы просто поменять для себя пятьдесят долларов, и прямо передо мной у окошечка оказался паренек лет двадцати пяти, который спросил у сидящей там девушки, есть ли у нее полторы тысячи долларов. Та ответила, что пока нет, а меня будто током пронзило: вот она, удача, сама идет в руки!

— Простите, сколько вы хотите купить? — осторожно обратился я к явно расстроившемуся молодому человеку.

Одет он был весьма прилично: длинное в пол бежевое пальто, белый шарф, укрывающий тонкую шею, — в общем, из «новых русских», не блефует.

— А что, у вас есть? — открыто улыбаясь, он повернулся ко мне. — Почем?

Чтобы не отпугнуть, я назвал сумму, чуть меньшую той, по которой продавал доллары этот банк. Он задумался, что-то посчитал в уме и произнес с расстановкой: «Пожалуй... меня устроит. У вас с собой?»

— Нет, у меня только пятьсот долларов. Остальное дома, можно подвезти сюда через пару часов.

— Давайте, я эти пятьсот возьму сейчас. Вот только надо проехать домой... Да тут совсем недалеко, — заверил он, заметив, что я начал сомневаться.

Надо сказать, что редко, но менялы нарываются на серьезные инциденты. Но этот парень слишком уж случаен был на моем пути, чтобы заподозрить какой-то подвох, и все говорило о том, что он действительно хочет купить валюту.

Короче, согласился я, решив про себя, что ни за что не пойду ни в какие квартиры.

Он быстро поймал попутку, что меня дополнительно успокоило — никакой своей машины для быстрого проворачивания обмана, — и уже через пять минут мы были на названной им улице.

— Вы посидите пока в машине, а я сбегаю домой за деньгами... На пятый этаж.

Мой клиент скрылся в подъезде старого дома. Я мысленно стал считать пролеты, которые преодолевает его лифт. Вот он вышел на этаже... Взял деньги... Вышел из квартиры...

— Мне бы следователем работать, — улыбнулся я, когда спустя еще две минуты открылась дверь и показалось знакомое бежевое пальто.

— Вы знаете, жена приготовленные деньги забрала, — задыхаясь от ходьбы произнес парень, — набрал только на две сотни. Продадите?

Естественно, я согласился.

— Знаете, если вы не передумаете, — огорченно произнес молодой человек, проверив наощупь две сотенные долларовые бумажки и убрав их в карман, — то я бы купил у вас всю сумму, о которой мы говорили. Завтра или послезавтра, когда жена появится.

— Можно, конечно, но я не уверен, что она у меня долго продержится. Давайте телефон, позвоню завтра.

— У меня нет телефона, так что оставьте вы свой, и я вам сразу же позвоню, как будут деньги.

Я продиктовал ему свой телефон, назвал имя. Услышал в ответ: «Дима... Я вам позвоню сегодня-завтра».

Он не позвонил ни завтра, ни послезавтра. Я уже забыл и думать об этом Диме. Но на третий день вдруг раздался звонок, и Дима, сбивчиво извиняясь за долгое молчание, радостно оповестил меня, что наконец вся сумма собрана, и он может купить аж две с половиной тысячи долларов. И предложил встретиться, когда мне удобно.

Названная сумма у меня имелась, это были почти все мои оборотные деньги. Но махнуть сразу такую кучу долларов — это было очень заманчиво! Я знал, что на последних торгах рубль сильно упал, и назвал стоимость доллара, заметно превышавшую ту, что видел накануне в одном из банков.

— Такое различие для меня не принципиально, — среагировал Дима.

В тот вечер мне надо было пойти с дочерью на очередное ее занятие музыкой, и мне показалось привлекательным как-то совместить два этих дела.

— Давайте встретимся часов в восемь... — и я назвал хорошо известное мне место у крупного универмага.

— Договорились, — согласился он.

В назначенный час мы с дочерью подходили к оговоренному месту.

— Здравствуйте, — он пожал мне руку. Откуда это вы? Или куда?

— Да вот, с музыки... Давайте в универмаг зайдем, там и теплее, и светлее.

— Да нет, что вы, поехали ко мне — я такие деньги в транспорте не вожу. Сейчас опять машину поймаем, и это не займет у нас и получаса.

Это был неожиданный для меня поворот. Я заколебался, тем более, что со мной был ребенок.

А, черт с ним, решил я, уж коли надумал, надо доводить дело до конца. Ну что может случиться?

Какая-то «Волга» резко затормозила около моего клиента. Он назвал водителю улицу, тот ему — цену.

— Десять минут ждете и отвозите назад, — сказал Дима и назвал удвоенную сумму.

Мы все трое влезли на заднее сиденье. Дима оказался по мою правую руку, дочку я посадил к окну слева от себя.

...Из своего подъезда Дима появился примерно через то же время, что и в первый раз. Он торопливо влез в машину. Я попросил водителя зажечь свет.

— У вас в каких купюрах? — спросил Дима, залезая во внутренний карман пальто, и вытаскивая толстую денежную пачку. У меня все пятидесятитысячные.

— По сто долларов, — я достал приготовленные и не один раз уже посчитанные свои баксы.

— Две с половиной тысячи, как договаривались. Правильно? Можно одну посмотреть?

Я улыбнулся его недоверчивости и протянул ему верхнюю сотку. Он долго ее вертел, рассматривал, щупал пальцами...

— Все такие же?

— Естественно, — сказал я. — А твои?

— Можете хоть все проверять, — и он протянул пачку. — Пересчитывайте.

Я взял его деньги и начал считать. Когда уже было отсчитано больше половины на моем правом колене, он взял доллары с моего же левого:

— А я пока ваши посчитаю.

Куча рублей подходила к концу.

— В чем дело, тут на миллион меньше, — я на всякий случай взглянул на пол машины.

— Черт возьми, — спохватился Дима, — да это же я не те деньги взял! Взял деньги жены! Сейчас я мигом поменяю! — с этими словами он быстро вернул мне мою пачку долларов, схватил свои деньги, выскочил из машины и побежал к подъезду...

Сердце у меня почему-то сильно заколотилось. Ничего еще не понимая, перво-наперво ощупал свои доллары — пачка была столь же полновесна. Я испытал облегчение, но когда глянул на верхнюю купюру, в глазах потемнело. Мой Бог! Вместо таких знакомых и приятных для глаза бумажек с двумя нулями после единицы на меня с самого верха стопки смотрела однодолларовая бумажка. Холодея от ужаса, я развернул остальные. Так и есть! Меня страшно и омерзительно надули. В голове у меня застучало, руки задрожали, я выскочил из машины и бросился к подъезду.

Влетев в него, я замер, надеясь услышать хоть какой-то шорох, который дал бы мне надежду... Как же так... Ведь он здесь где-то живет... Или это все умело разыграно — один приезд сюда, покупка небольшой суммы... Ну да! Подстроено!.. А машина, пойманная случайно... А может, и тут все спланировано, и водитель с ним заодно?!

Да там же, в машине, осталась дочь! Страшная потеря безумно больших для меня денег, от которой меня бросало то в жар, то в холод, вдруг заслонилась страхом куда более невосполнимой потери. А вдруг они специально все это задумали, чтобы украсть мою дочь! Я почти потерял рассудок и ринулся вон из подъезда.

О, счастье, «Волга» стояла на том же месте! Я бросился к ней, влетел внутрь и прижал к себе ребенка. У меня тряслись руки, но я был вне себя от радости. Моя любимая, единственная дочка не пропала! А она, ничего не понимая, испуганно смотрела на меня и повторяла: «Папа, ты что?.. Ты что?..»

— Ну, долго еще, — буркнул водитель, — сказали же, десять минут...

Не помню, как добрались мы до дома, что говорил жене, пытаясь скрыть бурю в душе. Зато отлично помню, что водителю пришлось заплатить тридцать тысяч рублей — обманувшая меня скотина и эти деньги вытащила из моего кошелька.

...И потянулись дни и ночи, заполненные мыслями, переживаниями случившегося, планами отмщения и... переосмыслением моей жизни. Если поначалу меня особенно донимала потерянная сумма, то вскоре наиболее мучительной стала моральная сторона происшедшего: со мной, который абсолютно ничего плохого никому не сделал, так омерзительно, не по-человечески обошлись! За что, почему?

Бывало, я просыпался ночью от внезапного толчка — вся та сцена в машине вставала, как живая, и по мере приближения к ее развязке у меня учащался пульс, сжимались кулаки, а в финале я чуть ли не вскакивал с постели, готовый бежать на поиски обидчика.

Один раз я даже пошел и осмотрел тот злосчастный подъезд и обнаружил в нем черный ход. И все равно продежурил там чуть ли не целый день в надежде увидеть Диму. Господи, какие только расправы с ним я не осуществлял мысленно...

Со временем все как-то устаканилось, я стал смотреть на происшедшее... как бы это сказать... мудрее, что ли. Судорожные воспоминания о потере денег сменились рассуждениями о недопустимости для меня занятий подобного рода, и происшедшее я стал рассматривать, в качестве справедливого наказания за это.

Я нашел новую работу по специальности. Работаю теперь в нескольких фирмах и имею практически столько же, сколько зарабатывал, когда торговал валютой. Так что в каком-то смысле того Диму можно даже поблагодарить... Вот так...

— И что же, совсем теперь не занимаетесь валютным промыслом? — слышу уже собственный голос на диктофонной пленке.

— Каждый должен заниматься своим делом, иначе ничего хорошего не будет. Случившееся со мной — тому подтверждение.

Нужно ли здесь что-то комментировать? Скажу одно: он мне определенно понравился.

------------------------------------------------------------

1 Дело происходило во Владивостоке, в здании Морского вокзала.

Фото В. Смолякова