КАЖДОМУ НАРОДУ — СВОИХ ВРАГОВ

Koгда речь заходит об этой «Десятке», то даже недоброжелатели из других полицейских подразделений забывают о былых обидах и распрях. «Эта «Десятка» — едва ли не единственное изобретение «фибов», на которое мы по-настоящему обращаем внимание», — признается один детектив из Нью-Йорка.

Всякий раз, когда встает вопрос, стоит ли вот этого конкретного субчика вносить в «Десятку», решающим оказывается следующее соображение: поможет ли общенациональное паблисити в поимке беглеца? Кое-кто в такой рекламе просто не нуждается. К примеру, по этой самой причине не попали в «Десятку» ни знаменитый маньяк Чарлз Мэнсон, ни столь же известная террористка Патти Херст — об их кровавых похождениях американцы и без того были наслышаны.

Как правило, преступники, попавшие в список, задерживаются в нем на год-полтора. Но встречаются и долгожители, имена которых не покидают «Десятки» по десять и больше лет. Некоторые умудрились со временем угодить в нее вторично, как, например, убийца Мартина Лютера Кинга Джеймс Эрл Рэй. Еще одна любопытная деталь: за полувековую историю «Десятки» в ней побывало всего семь женщин. В том числе и небезызвестная Анджела Дэвис, которой вменялось в вину убийство и похищение людей.

Бесполезно искать в этом списке «врага общества № 1» Дилинджера, в течение долгих четырнадцати месяцев терроризировавшего Чикаго и застреленного в 1934 году агентами ФБР, сладкую парочку Бонни и Клайда, которых постигла та же участь, или, скажем, Келли по прозвищу Пулемет. (Кстати, именно ему молва приписывает изобретение жаргонного словечка «джи-мэн», которым с момента ареста Келли и повелось называть агентов ФБР.) В лихие 30-е этого списка просто-напросто не существовало. Хотя сохранившийся и поныне термин «public enemy» («враг общества») уже попал в речевой обиход. Согласно толкованию придумавших его чикагских лингвистов в штатском, этим неологизмом следовало обозначать ударившегося в бега преступника или же отъявленного головореза-гангстера. Там же, в Чикаго, примерно в то же самое время в газетах стали появляться списки не ладивших с законом граждан, в поимке которых полиция очень рассчитывала на помощь горожан.

«Десятка» появилась после того, как один дотошный репортер как-то раз поинтересовался у тогдашнего директора ФБР Эдгара Гувера насчет «самых крутых ребят», которые доставляют его конторе больше всего хлопот. Гувер назвал кое-какие имена. Опубликованный в газетах «список Гувера» — вдобавок с бойко написанными историями о похождениях его героев — произвел на читателей сильное впечатление. На шефа ФБР не меньшее впечатление произвели результаты поднявшейся вокруг списка шумихи: очень скоро двое упоминавшихся там беглецов благодаря помощи бдительных граждан были схвачены. После чего директор отдал официальное распоряжение завести «Десятку самых разыскиваемых преступников», которую он утверждал лично.

Одним из первых угодил в список Вилли Саттон, грабитель, который, по отзывам экспертов, «колол банки, как орехи». Этот незаконный промысел он начал осваивать еще до войны. Внесение в «Десятку» стало своего рода признанием его «заслуг» на избранном поприще. Среди коллег подобного признания он добился еще раньше, став, по сути, легендой криминального мира.

Живая легенда — только уже самого бюро — Карта де Лох некогда был третьим человеком в иерархии ФБР. По словам ветерана-отставника: «угодив в «Десятку», преступники получали такую «рекламу» на всю Америку, что некоторые из них сами звонили в полицию, чтобы сдаться. К примеру, один грабитель из Нью-Йорка, «взявший» несколько крупных банков, позвонил нам каких-то полчаса спустя после того, как его имя впервые опубликовали в числе десяти «самых-самых». А как-то раз нам позвонил из Канады управляющий пансионом. Пробежав глазами напечатанный в «Ридер'с Дайджест» список, он тут же опознал в одном из постояльцев особо опасного преступника».

Попавший в «Десятку», по словам де Лоха, оказывается под сильнейшим психологическим прессингом. И не всякий преступник — будь он трижды убийцей — в состоянии спокойно спать, зная, что теперь за ним ведут охоту сотни агентов ФБР. Да что там фэбээровцы, когда первый же встречный — куда бы ни подался беглец — может запросто его опознать и сообщить куда следует.

Классический пример — история Лесли Исбена Роже. Он попал в «Десятку» за серию вооруженных грабежей, после чего целых шесть лет дурил голову «федералам», время от времени устраивая налеты на банки и прокручивая разные махинации. И вот как-то раз весной 1996 года, вспоминает спецагент Фернандо Ривьеро, он получил информацию, что преступник нашел себе временное пристанище в гватемальском городе Антигуа. Самого Роже Ривьеро в Антигуа не застал, но, судя по всему, еще совсем недавно беглец действительно был там. Очередная наводка привела агента в Пуэрто-Барриос. «Опросив множество людей, — вспоминает Ривьеро, — мы наконец-то нашли его логово. Установив специальную аппаратуру, стали вести круглосуточное наблюдение за домом». А потом произошло то, чего фэбээровцы, сказать по правде, никак не ожидали. Беглец позвонил своему адвокату в Штатах, через которого заявил, что готов официально сдаться властям в посольстве США в Гватемале. «Вообще-то Роже — парень не робкого десятка. Не из тех, кто так вот просто признает свое поражение, — вспоминает Ривьеро. — Но когда я арестовывал Роже, у него был вид загнанного зверя. «Все! Хватит! — сказал он мне тогда. — Набегался!» А потом признался, что страшно устал от бесконечной беготни. Ему надоело чувствовать себя дичью под постоянным прицелом людей из бюро. Всякому попавшему в «Десятку» хорошо знакомо это чувство».

В 50-е в «горячей десятке» в основном фигурировали грабители банков, матерые взломщики да угонщики автомобилей. В 60-е — активисты антивоенного движения и боевики из «Черных пантер» и прочих радикальных негритянских группировок. В 70-е на смену радикалам пришли короли организованной преступности. В 80-е настал черед наркобаронов и террористов.

Прошли времена, когда можно было обойтись непритязательным черно-белым фото с лаконичной надписью «РАЗЫСКИВАЕТСЯ», вывешенным где-нибудь на видном месте. Теперь фэбээровцам приходится регулярно подкармливать алчущих крови зрителей телешоу «Самые разыскиваемые преступники Америки» и «Неразгаданные тайны» невыдуманными историями и документальными видеозаписями. И это срабатывает. Около тридцати преступников из «Десятки» попались как раз после того, как помимо своей воли стали героями телеэкрана.

Вовсю освоен составителями «Десятки» и радиоэфир. А не так давно они открыли для себя прелести очередного чуда информационной эпохи — глобальной сети Интернет. И завели там собственный сайт. Теперь их «клиентов» знают во всем мире.

«Прелесть киберпространства еще и в том, что разыскиваемый преступник, отсиживаясь в совершенно надежном, как ему кажется, месте, может и не подозревать, что в этот самый момент кто-то из соседей, сидя у монитора, с любопытством изучает список «Десяти самых разыскиваемых преступников» — заметил однажды один из руководителей бюро. — Благодаря Интернету мир стал чуть меньше, и это здорово помогает ФБР».

В декабре 1980 года промышлявший в основном грабежами ювелирных магазинов да соответствующими махинациями Уэбб замыслил очередное дело. На этот раз в городке Саксонберг в штате Пенсильвания. В конце концов шеф местной полиции Грегори Адамс обратил внимание на незнакомца, который несколько дней подряд что-то упорно высматривал на главной улице городка. В завязавшейся схватке Уэбб несколькими выстрелами в упор смертельно ранил полицейского. Но, прежде чем потерять сознание, Адамс успел выстрелить в нападавшего. Несколько дней спустя полиции удалось найти машину Уэбба со следами его крови. За минувшие семнадцать с лишним лет никаких иных — по крайней мере столь же зримых и убедительных — следов Уэбба обнаружить не удалось. И нынешние его фотографии, увенчанные надписью «Разыскивается», на самом деле не что иное, как снимки двадцатилетней давности — лицо на них «состарено» при помощи компьютера.

У людей из ФБР все чаще возникает ощущение, что поиски Уэбба — безнадежная, по сути, затея. И даже упоминаемые в «Примечаниях» детали, вроде аллергии на пенициллин или привязанности к собакам, вряд ли помогут в поимке преступника. Как заметил один из агентов, в этот самый момент беглец может с равным успехом находиться где-нибудь в Мехико, на пляже в Рио или в могиле (исход вполне вероятный, если иметь в виду солидный — 70 лет — возраст разыскиваемого и его склонность к всевозможным излишествам, которые не прибавляют здоровья). Но тем не менее все поступающие в ФБР «сигналы» насчет Уэбба — а их бывает несколько в год — проверяются столь же тщательно, как и раньше. И это будет продолжаться до тех пор, пока преступника не арестуют или пока не будут получены неопровержимые доказательства того, что он действительно мертв.

Помощник директора ФБР Роберт Брайэнт — уже три года главный в конторе «охотник за черепами». На личном счету Брайэнта немало громких дел. Принимал он участие и в расследовании обстоятельств гибели 21 декабря 1988 года самолета компании «Пан Америкэн», следовавшего рейсом 103 и взорвавшегося над Шотландией. Тогда погибли 259 пассажиров и членов экипажа, а также 11 жителей деревни Локерби. Причастные к теракту офицеры ливийской разведки Абдель Бассет Али аль-Меграхи и Ламен Халифа Фимах до сих пор значатся в «Десятке». «Я был на месте катастрофы, — вспоминает Брайэнт. — Видел останки погибших, разговаривал с их родственниками. Это одно из самых тяжелых в моей практике дел. Не технически, а чисто психологически. И лично мне из всей «Десятки» хотелось бы в первую очередь поймать именно этих двух ливийцев». Брайэнт не одинок в своем порыве: вдобавок к предлагаемому ФБР вознаграждению в 50 тысяч долларов Ассоциация гражданских пилотов США посулила за сведения о террористах 4 миллиона долларов.

Сама «Десятка» составляется согласно правилам, в которых все оговорено от и до.

К слову, поводом для внесения в список Эндрю Кунэнэна, прославившегося на весь мир после убийства Джанни Версаче, стало вовсе не покушение на знаменитого кутюрье. (Тут-то как раз наоборот: начни он череду своих кровавых преступлений именно с Версаче — и у ФБР отпала бы всякая необходимость включать его в «Десятку», внимание публики к убийце было бы и так обеспечено.) Сначала маньяк расправился с двумя молодыми людьми в Миннесоте. Причем один из них был его приятелем, другой — любовником. Затем до смерти забил дубинкой 72-летнего миллионера из Чикаго. Но самую большую свою ошибку Эндрю Кунэнэн совершил, убив смотрителя кладбища в штате Нью-Джерси. «Ну все! Допрыгался! Теперь этот сукин сын — наш «объект», — очень доходчиво и эмоционально прокомментировали тогда ситуацию люди из ФБР. — Убийство произошло на кладбище ветеранов. А это уже наша юрисдикция!»

«Арифметика здесь не главное, главное то, насколько опасен кандидат, — уточняет Брайэнт. — Кунэнэн попал в список не только потому, что вдруг открылась вакансия. Мы давно взяли его на заметку. Но потом этот тип начал стрелять людей без разбора. Так что в «Десятке» столь опасному субъекту было самое место».

Бывали моменты, когда фэбээровский «Top 10» вопреки правилам и собственному названию превращался на время в «Top 11» и даже в «Top 14». Но, похоже, и это не предел. «Если понадобится, то мы можем запросто превратить эту «Десятку», ну, скажем, в «Тридцатку», — решительно заявляет главный охотник за скрывающимися от возмездия преступниками.

Нынешняя же «Десятка» действительно десятка. Уже упоминавшимся ливийским террористам и неуловимому Уэббу достойную компанию составляют несколько опасных «старожилов» и новичков. Помимо убийства полицейского, за чернокожим Артуром Ли Вашингтоном-младшим числится целый букет не менее серьезных преступлений. Глен Стюарт Годвин, отбывавший 25-летний срок за убийство, сумел бежать из усиленно охраняемой тюрьмы Фолсом, став всего лишь третьим за всю ее историю заключенным, которому это удалось. Самый колоритный из нынешних «Десяти самых разыскиваемых» — Гарри Джозеф Боуман, президент мотоклуба «Outlaws», подозреваемый в рэкете, торговле наркотиками и нескольких убийствах (в том числе и двух своих соратников, которые, как показалось шефу, вышли из повиновения). И, наконец, самый свежий новичок списка: Эрик Роберт Рудольф. На его совести несколько взрывов и поджогов в общественных местах, в том числе печально знаменитый инцидент в парке имени столетия олимпиад в Атланте во время Игр-96.

Мафию нужно учить духовности

Для того чтобы победить мафию в России, нужно ли нам вводить такое понятие, как «враг общества»? Чем это может у нас грозить?

ЮРИЙ, 35 лет, директор общественно-молодежного центра:
— В нашей стране такое понятие не можно, а нужно! Другие методы борьбы должны быть традиционными, например достойная зарплата чиновникам. В принципе у нас и так все друг на друга стучат.

АНЖЕЛИКА, 29 лет, артистка цирка:
— Ни в коем случае! Мы так вернемся к 37-му году с его репрессиями. Надо мафию через средства массовой информации обращать к духовной стороне жизни. Ведь они не бросят свои дела. Могу ли я позвонить в газету и сказать, что на рынке обитает мафия и надо ее обратить к высоким идеалам? Не знаю, возможно, я бы сделала такое, ведь я достаточно высоких нравственных принципов.

НИНА СЕРГЕЕВНА, 61 год, пенсионерка:
— У нас такое понятие не поможет. Люди не предадут друг друга. Бороться надо, начиная сверху. Надо в Думу всех переизбрать.

АЛЕКСАНДР, 63 года, пенсионер:
— Это уже было. С мафией борются другими методами: сначала посадить начальников. Если начинать делать наоборот, то опять будет 37-й год.

МАРГАРИТА, 43 года, музыкант:
— Борьба с мафией должна быть централизованной. Других способов нет.

МАРИНА НИКОЛАЕВНА, 37 лет, медицинский работник:
— Зачем я буду наговаривать на человека, может, он на самом деле вовсе не мафия. В любом случае я бы сама ничего не предпринимала, боюсь этих бандитов — у меня маленький ребенок. Пусть с мафией милиция борется.

ОЛЕГ, 20 лет:
— Нужны правильные законы. Я сам работаю в коммерции и иногда их нарушаю.

АНДРЕЙ, 32 года, работник правоохранительных органов:
— Нам, милиции, это, конечно, поможет. Но народ всего боится.

АННА, 16 лет, работает в молодежном агентстве:
— Враги общества как таковые есть всегда. Если ввести такое понятие специально, оно проблемы не решит. Нужно сознание народа воспитывать десятилетиями.

КИРИЛЛ, АНДРЕЙ, ДМИТРИЙ, 16 лет, старшеклассники:
— Это будет хорошим способом борьбы. Ведь если бы в нашей стране было разрешено к таким «врагам общества» применять грубую силу, мафии бы уже не было. Неловко? Перед кем?

Фото EAST-NEWS/Age