Артем ТАРАСОВ:
Дареному заводу в зубы не смотрят 
Есть совершенно блестящая идея реформы и подъема промышленности в России, которая была не мной придумана, но в том числе и я принимал участие в разработке ее технологии, так и оставшейся на бумаге.
По какому пути шла Россия в реформировании промышленности? Оценивали завод, чаще всего низко, доводя его до банкротства. А потом быстро продавали. Покупали все, кто хотел и мог, в основном те, кто имел доступ, как говорится, «к телу».
Например, известный случай, когда завод ЗИЛ был куплен «Микродином». Фактически универмаг приобрел огромный завод, производящий грузовики. Акции ЗИЛа при этом котировались достаточно высоко, и «Микродин» был вправе открыто заявить: мы купили ЗИЛ, потому что это 300 гектаров земли в центре Москвы, и когда он совсем остановится, там будет очень хорошо устроить большой производственный склад импортных товаров.
И такие вещи делались повсеместно. В порту Ванино во Владивостокской области была выкуплена огромная судостроительная верфь. Этой верфи уже нет, там сейчас перевалочные склады для китайских товаров. Больше суда в порту Ванино не ремонтируются. Сломался мотор — сразу все судно в металлолом.
Что предлагалось нами взамен?
Любое промышленное предприятие в России должно быть отдано в руки любому предпринимателю или компании, которые продемонстрируют или докажут свою способность и желание наладить там производство.
Для начала на бумаге, в представленных документах. Если у вас компания, которая подтвердит свою квалификацию, наличие средств и возможностей наладить выпуск, например, холодильников, приходите на российский завод холодильников и забирайте его целиком бесплатно. Но государство при этом подпишет с вами очень простой контракт — о том, как вы собираетесь управлять этим заводом. По нему в течение первого года вы, например, обязуетесь расплатиться с долгами этого завода и обеспечить регулярную выплату заработной платы рабочим. За второй год вы выйдете на уровень производства 1968-го или 1970 года.
Третий год — уровень 1972 года. На четвертом году вы сделаете рывок и создадите новую модель холодильника, который сразу же сделает продукцию завода экспортной и т.д.
Как только стороны расписались в контракте с графиком работы и достижений на 3 или на 5 лет — можете забирать завод.
А вот дальше простой контроль со стороны государства определит, как вы справляетесь со своими контрактными обязательствами. И чтобы не было почвы для взяток, а была бы обыкновенная объективность, результаты определяются не персональным мнением членов комиссии, а по критериям и показателям, разработанным для данного производства на основании условий контракта, в результате обработки данных на компьютере. Так сказать, автоматически, без присутствия бюрократа.
Справились с первым годом обязательств — отлично. Справились со вторым: появились дешевые отечественные холодильники в продаже. Завалили третий год — государство вправе (юридически) на основании контракта забрать у вас завод обратно и передать в руки новой компании, которая свои обязательства выполнит лучше.
Если вы справлялись со своими обязательствами все пять лет, тогда и завод по праву ваша собственность, и холодильники в продаже имеются, что и есть главная цель государственной политики по подъему промышленности. Да еще и налогоплательщик создан общими усилиями, а это уже просто финансовое достижение государственной политики.
О второй реформе промышленности я уже упомянул. Любой, кто внедрит новую технологию, дающую рост производства на предприятии, для выпуска продукции, пользующейся спросом, станет собственником 10 % акций этого производства и будет получать прибыль, пока производство будет эффективно работать.
Чтобы рассказать о третьей возможной в России реформе, придется упомянуть одну известную английскую историю.
Однажды один лорд (не суть важна его фамилия) очень сильно поссорился с Маргарет Тэтчер. И она послала его в ссылку в Уэлс и сказала: вот тебе Уэлс, реформируй! А это была жутко отсталая территория.
Сегодня Уэлс — самая развитая в промышленном плане часть Англии. Только японских заводов в Уэлсе открыто 150. В Уэлсе выпускаются «мазды», «ниссаны», «тойоты», «сони», «хитачи» и прочие товары народного потребления.
Потому что, если вы открываете завод в Уэлсе, создаете новые рабочие места для английских рабочих, с вас надолго снимаются абсолютно все налоги, в два раза уменьшается стоимость электроэнергии; вам идут государственные дотации на транспорт, вас освобождают от импортных пошлин на все запчасти и на комплектующие изделия и т.д.
Если же вы ввозите «Тойоту» на продажу — тогда извините! Ее облагают специальными пошлинами, и продавать ее становится невыгодно по сравнению с английским автомобилем. Вот и вся техника.
Если бы Россия пошла по этому пути, тогда представителям завода ЗИЛ надо было бы идти на фирму «Мерседес» и говорить: возьмите завод бесплатно. Кроме того, мы вам даем 50% льгот по электроэнергии, внутренние рублевые цены на металл и другие виды сырья, которые в два раза ниже внешних цен, освобождаем от всех налогов, разрешаем бесплатно ввозить комплектующие, пока вы не наладите производство здесь, в России.
Вы думаете, не пойдет «Мерседес» в Россию, когда он увидит литейные цеха, огромные производственные площади, технологическое оборудование, в т.ч. японское, американское и немецкое, за которое уже были заплачены миллионы долларов, и рынок сбыта под носом? Еще как пойдет. А дальше нужно только представить реальный производственный план и начинать производство.
А вот только после этого надо заниматься защитой отечественного производителя и поднимать пошлины на импорт иностранных автомобилей, когда «Мерседес», выпускаемый у метро «Автозаводская» руками российских рабочих по немецкой технологии, будет продаваться на автомобильном рынке за рубли.
У нас в России прямо наоборот. Был момент, когда пошлины на иномарки выросли так, что собственные производители сделались монополистами на рынке. Они подняли цены на отечественные автомобили до невероятной высоты, совершенно перестав заботиться о качестве продукции. Зачем тратиться на повышение качества, когда и так купят?
Поддержка отечественных производителей по-российски, путем простого вздирания пошлин на импортные товары, таким образом, во-первых, ведет к снижению качества товаров и продукции, во-вторых, приводит к неконтролируемому росту цен на продукцию, а в-третьих — к снижению объема выпуска товаров, так как, продав задорого небольшую часть продукции, нет никакого смысла расширять производство. И так хватает, без головной боли и затрат на расширение производства.
ДОРОЖАЛЬНЬIЙ ГОД
Ровно двадцать лет назад в Нью-Йорке эмигрантская газета «Новое русское слово» опубликовала эту статью... 
Если раскрыть первый том «Толкового словаря» Владимира Даля и посмотреть слово «дороговизна», можно под ним найти старинное русское определение «дорожальный год», то есть год, когда все дорожает... Вот именно таким «дорожальным» был только что закончившийся 1978 год. По официальным статистическим данным, оптовые цены поднялись за последние 12 месяцев на 9,1 процента. Обратите внимание: это цены оптовые. А розничные, конечно, значительно выше. Опять же из Даля: «Дорожится, хочет разживиться». Да, кто-то определенно хочет разживиться на инфляции и кризисе.
Чтобы проверить, каковы сейчас цены на продукты питания, лучше всего зайти в ближайший супермаркет и, не торопясь, посмотреть, что делается на полках. Яблоки и груши. Недели две назад фунт стоил 59 центов, сейчас — 69 центов... Дюжина яиц первого сорта стоила в начале прошлого года 70 центов, а сегодня на этикетке стоит 1 доллар 5 центов. Не лучше обстоит дело с мясом. Самое дешевое мясо — рубленое, для «хамбургеров». Конечно, мясник щедрой рукой добавил к мясу ничего не стоящий жир. Дескать, жир вкусу «хамбургеров» не повредит. Это напоминает мне французский анекдот про паштет из перепелок: половина лошади, половина перепелки... Так вот, рубленое мясо стоило в прошлом году 1 доллар 85 за фунт, а в январе 1979 года фунт этой же подозрительной смеси стоит уже 2 доллара 25, и торговцы мясом предупреждают, что к концу года цены на говядину еще значительно повысятся. Удивительно, как фермеры, огородники и торговцы скотом за год вперед знают, что зима будет холодной, лето — засушливым, корма для скота не хватит, фрукты на его участке замерзнут — словом, повышение цен неизбежно... Должно быть, все апельсины в С. Штатах, и в Калифорнии и во Флориде, уже замерзли, потому что весьма серьезный журнал «Ю. С. ньюс энд уорлд рипорт» указывает, что с октября 1977-го до октября 1978 года цены на апельсины поднялись на 57 процентов! «Хамбургер» — на 34,8 процента, сосиски — на 28 процентов, бифштекс — на 28, масло — на 14, картофель — на 12 процентов.
И уже бодро предсказывают, что в нынешнем году цены на продукты поднимутся «всего на 8 — 9 процентов». А ведь президент Картер призывает владельцев предприятий для борьбы с инфляцией ограничить повышение цен и заработной платы 7 процентами! Скажем, можно и нужно из патриотического долга принести некоторую жертву. Но все ли эту жертву приносят? Организованные и мощные юнионы (профсоюзы. — Ред.) заранее предупреждают, что 7-процентная прибавка рабочий класс не устраивает. Этой весной будет подписан новый контракт с многомиллионным юнионом перевозчиков («тимсметров»); можете быть уверены, что во избежание забастовки, которая на 48 часов парализует жизнь страны, для них будет сделано исключение. Цена на арабскую нефть к концу года повысится на 14 процентов — арабские страны явно не считались с инструкцией Картера о 7-процентном повышении цен. А это означает, что автомобилисты будут скоро платить 1 доллар за галлон газолина, а нефтяное отопление потребует от американских домовладельцев три лишних миллиарда долларов.
До сих пор мы говорили только о ценах на продукты питания. Но ведь это только часть бюджета семьи, и не самая значительная часть. В Нью-Йорке сейчас нельзя найти дешевую квартиру. Квартира в две или три комнаты в старом доме, без особых удобств, в плохом квартале стоит минимум 300 — 400 долларов в месяц. Зато есть сколько угодно квартир в новых домах. На Бродвее, в районе Линкольн-центр, высотные дома растут как грибы после дождя. Квартира-«студио», то есть одна приличная по размерам комната с широким окном, с ванной и крошечной кухней стоит от 700 до 800 долларов в месяц, и торговцы недвижимым имуществом заявляют без всякого зазрения совести, что скоро каждая комната в новом доме будет сдаваться не меньше чем за 1000 долларов в месяц. Сколько нужно зарабатывать, чтобы платить 1000 долларов за одну комнату, даже если она называется «студио»?
В былые времена молодожены первым делом покупали себе дом в окрестностях Нью-Йорка. Недаром американцы говорят: если не можешь платить квартирную плату, купи себе дом! Лет десять назад в Нью-Джерси или в Рокленд каунти можно было купить скромный дом из 3 — 4 комнат со всеми удобствами за 15 000 долларов. Сейчас этот же самый дом стоит 50 000 долларов, а дом таких же размеров, но с камином, гаражом и участком побольше — тысяч семьдесят или восемьдесят. Какие же молодожены могут позволить себе такую покупку, если по закладной нужно платить 10 или 12 процентов годовых? 10 процентов с 50 тысяч — это 5000 долларов, да еще погашение долга, да страховка, отопление, налог на недвижимое имущество... Автомобиль нужен, чтобы ездить на работу и на рынок. И получается та же тысяча долларов в месяц — сумма немыслимая для людей, только начинающих свою жизнь. Не потому ли так катастрофически уменьшилось количество браков? Люди предпочитают жить «просто так», и дети, если женщина не сделает аборт, появляются на свет Божий тоже «просто так» — вне брака...
Вот это и есть результат инфляции, которую пока что наше правительство не в состоянии контролировать. Те, у кого есть сбережения, видят, как накопленный на старость капитал постепенно тает, теряет свою ценность. А люди, живущие на заработную плату, больше не могут свести концы с концами и «затягивают пояс потуже». У всех смутное чувство тревоги за завтрашний день. Попытка победить инфляцию или по крайней мере ее контролировать неизбежно приводит к экономической депрессии. Картер и его советники утверждают, что никакой депрессии в 1979 году не будет, большинство же экспертов с этим не согласно. Депрессия, по их мнению, начнется этой весной и к концу года пойдет на убыль. Однако, вообще говоря, никто заранее не может предсказать длительность депрессии — вызвать ее легче, чем ликвидировать. Послушаем, что подсказывают нам специалисты: к концу года безработица поднимется с 5,9 миллиона человек до 7 миллионов; дороговизна будет продолжать увеличиваться; зато к концу года цены повысятся на 7 процентов, а не на 9, как было в 1978 году.
Маленькая или большая депрессия, но для миллиона новых безработных, да и для всех остальных, жизнь станет безрадостной. Вся беда в том, что с инфляцией нельзя бороться, не принося жертв. И жертвами станут увольняемые рабочие, штатные и городские служащие, школьные учителя, полицейские, пожарные, госпитальный персонал... Хорошо, если кризис протянется не больше года. Но ведь за год никак нельзя излечиться от инфляции, болезнь эта длительная, выздоровление приходит медленно, постепенно. Да и придет ли оно?
Картина получается довольно мрачная. Но я вовсе не пессимист. Мы живем в самой богатой и самой мощной стране мира. В стране, которая пережила много кризисов, моральных и политических, военных и экономических. И так уж сложилась история С. Штатов, что за 200 лет существования Республики режим ее оказался необыкновенно прочным, что все кризисы Америка успешно преодолевала. Переживет страна и нынешний кризис — «все перемелется, мука будет!»
Андрей СЕДЫХ, главный редактор «НРС»Рисунки Максима Трудолюбова