Сенсационное открытие экспедиции, поддержанной «Огоньком»
ЗДЕСЬ БЫЛА СТОЛИЦА РОССИИ
Если бы петербургский археолог Евгений Рябинин открыл Любшанскую крепость до 1953 года, товарищ Сталин дал бы ему звание академика 
Открытие Любши, древнейшей на территории Восточной Европы славянской крепости, показало, что история России, как описана она в учебниках, истине не соответствует.
До последнего времени все упиралось в точность даты основания каменно-земляной крепости, откопанной в устье Волхова близ поселка Старая Ладога экспедицией Рябинина еще в 1997 году («Огонек» рассказал об этом открытии в № 29 за прошлый год). Сейчас сомнений не осталось. На днях в лаборатории Института истории материальной культуры РАН легендарная Ганна Зайцева, перед которой трепещут питерские археологи, выдала бумагу с радиоуглеродным вердиктом. Дата почти фантастическая — середина восьмого века.
Двадцать лет назад тот же Рябинин по дендрохронологии (кольцам на спилах древних бревен) доказал, что первая столица Руси, город Ладога, основана более чем за век до прихода Рюрика.
Второй столицей стал Новгород. Киев же — лишь третьей.
Казалось бы, ну и что? Суть-то не меняется.
Меняется. И в этом все дело.
Крамола — в самом ладожском сюжете. Северную и Южную Русь объединил норманн Олег, Ладога и Новгород — альтернативный путь России, ее европейский путь. Московские великие князья покончили с Новгородом, а заодно и с Ладогой. При Третьем и Четвертом Иванах, как повествует летописец, Волхов тек кровью. Путь России в Европу был закрыт. А долго ли был он открытым? Сравните. Абсолютизм Романовых продержался на Руси триста лет. А Новгородская республика — триста пятьдесят.
Под каменной Любшанской крепостью оказалась деревянная, последней трети VII столетия. Эта дата тоже была установлена в начале нынешнего февраля.
В древности Ладога стала дальним пригородом, форпостом Новгородской земли. Новгородский летописец и отредактировал «Повесть временных лет», объявив, что Рюрик в 862 году был призван словенами прямо в Новгород. Но послушаем, что говорит о призвании Рюрика киевлянин Нестор: «...И придя сначала к словенам, срубил город Ладогу. И сел старейший в Ладоге Рюрик...»
А потом Рюрик пришел к Ильменю и «срубил город над Волховом и прозвал его Новгород».
В Новгороде на Рюриковом городище древнейшие слои датируются второй половиной IX века. Ладога же основана, как это установил по дендрохронологии тот же Евгений Рябинин, в 753 году. Экспертизу проводила Наталья Черных.
Его тысячепятисотлетие весь советский народ отмечал в 1982 году. Я был на этом празднике и видел его апофеоз: когда на поле Центрального стадиона сотни юношей и девушек выложили из своих тренированных тел живой торт «Киевский», трибуны взорвались овациями. На стадионе собрали партийно-хозяйственный плебс со всей страны.
...А дата была взята с потолка: до сих пор археологи не нашли в Киеве даже того городка, захватив который в 882 году, Олег соединил Русь и провозгласил, что это будет мать русских городов. Так что 482 год — это на совести Брежнева и Щербицкого.
Ладога, если верить датам, расставленным Нестором, столицей была лишь два года, Новгород — восемнадцать лет.
Когда же речь пойдет о могиле Вещего Олега, киевлянин Нестор не удержится и на кончике пера перенесет ее из Ладоги в Киев. И тут уж придется принять сторону новгородского летописца, повествующего, что именно в Ладоге принял смерть Вещий Олег.
Вот Архангелогородская летопись. Страницы о нашей истории такой силы знаю только у Пушкина:
«... шел Олег к Новгороду, а оттуда в Ладогу. Сей же Олег княжил лет 33 и умер, змеем ужален... Прежде же сих лет призвал Олег волхвов своих и спросил их: «Скажите мне, что есть смерть моя?» Они же решили: «Смерть твоя от любимого коня твоего»... И повелел отрокам своим, да, уведя его далеко в поле, отсекут главу его, а самого повергнут зверям полевым и птицам небесным. Когда же шел от Царьграда полем, наехал на главу коня своего сухую и сказал боярам своим: «Воистину солгали мне волхвы наши, да, придя в Киев, побью волхвов»... И слез с коня своего, желая взять главу коня своего — сухую кость, и поцеловать ее... И тут изошел из главы из коневой, из сухой кости, змей и уязвил Олега в ногу... И с того разболелся и умер. И есть могила его в Ладоге».
Олег спрашивает волхвов о своей судьбе после смерти Рюрика, а Рюрик умирает в Новгороде в 879 году. Поскольку Киев будет присоединен к Северной Руси еще через три года, на бреге Днепра кости Олегова коня искать бесполезно. Они могут быть или в Новгороде, или в Ладоге. Но в Новгороде, у истока Волхова, на Перыни находится святилище бога-громовержца Перуна, а святилище его космического противника, бога подземного и подводного мира Велеса, расположено ниже Ладоги, на Велеше. Это прямо напротив Любши, последней перед Ладожским озером возвышенности Волхова.
У бога Велеса два спутника — змей и конь. На Велеше и был устроен сакральный языческий террариум: здесь в конских черепах жили подвластные волхвам змеи. Здесь голова Олегова коня могла лежать в целости и сохранности тридцать три года.
Нестор уже не помнил, что прах викинга могли похоронить в нескольких могилах, расположенных в разных частях страны (такой сюжет встречается в сагах), не знал, что могла быть устроена и символическая могила — кенотаф.
Дружинники Олега вряд ли бы посмели вернуться в Киев без урны с пеплом своего некоронованного императора. Сожгли тело в Ладоге, у основания самой большой из сопок Морьещины (последнее, что с нее видно на юг, — ладожская крепость, а в другую сторону — Любша), собрали золу и захоронили на вершине сопки, а часть, если поверить киевскому преданию, понесли через всю страну, чтобы положить на Щековице. Но, поскольку ни курганов, ни сопок на Щековице нет, это было, видимо, грунтовое погребение.
«Патриотизм» подводил летописцев так же часто, как после подводил он историков.
Товарищ Сталин, впрочем, наградить Рябинина не смог бы при всем желании, поскольку расстрелял бы его еще в начале восьмидесятых. Тогда в двух километрах от Любши на Земляном городище поселка Старая Ладога Евгений Рябинин обнаружил бронзовую фигурку скандинавского бога Одина и клад из двух дюжин слесарных инструментов той же середины VIII века. По кладу выходило, что скандинавы появились в устье Волхова раньше славян. Правда, в рябининской мастерской, погибшей где-то в 760-х годах, рядышком лежали два кресала — скандинавское и славянское (кривичское), а рядом с Одином еще и кривичское височное кольцо.
— Это же надо быть таким невезучим, — сказали мне о Рябинине, — когда надо было отыскать в Ладоге славян, он нашел скандинавского Одина, а когда теперь гранты дает Европа, отыскивает славян.
Из справки доктора исторических наук Е.А. Рябинина, датированной 10 февраля сего года:
«...В результате обнаружено наиболее раннее на северо-западе Руси укрепленное поселение... Сооружение представляло собой глиняный вал высотой более трех метров, укрепленный двумя подпорными стенками. Верхняя часть одной из них возвышалась над поверхностью вала, образуя каменное обрамление гребня насыпи. Выше были устроены деревянные городни или клети. Общая высота оборонительного сооружения достигала семи метров.
Любшанская крепость по столь раннему времени возникновения и по технологическим особенностям не имеет аналогов в Восточной и Северной Европе. Поселение в устье Любши закончило свое существование в конце IX века (по данным радиоуглеродного анализа и характеру обработки керамики — до 870 года).
При исследовании культурного слоя выявлено два периода жизни памятника, соответствующих двум периодам его укреплений. Многочисленные находки (около 200 предметов) позволяют высказать предположение об этнической принадлежности обитателей Любшанского городища. Более чем вероятно, что это не были местные финны или балты. Не были это и скандинавы. Есть основания полагать, что памятник оставлен первой волной славянских переселенцев, продвинувшихся в догосударственный период Древней Руси на север Восточной Европы. Ближайшие аналоги Любшанской крепости находятся в Центральной Европе в ареале расселения западных славян — от Дуная до Польского Поморья. Это согласуется и с новейшими данными исторической лингвистики. Дальнейшее исследование Любшанской крепости позволит прочитать древнейшую страницу истории нашего Отечества, ответить на вопрос летописца «Откуда есть пошла Русская земля».
Конец цитаты. Абзац.
Сейчас 15 февраля. Я только что вернулся от лингвиста Владимира Антоновича Дыбо, который подарил мне сборник «Основы славянской акцентологии». Авторы: Дыбо В.А., Замятина Г.И., Николаев С.Л. (Москва: Наука, 1990). На странице 136 опубликована карта, из которой следует, что кривичи от Ильменя прошли по Волхову к Онежскому озеру. То есть через Любшу! Рябинин этой карты не видел (тираж книги 950 экз.) и узнает о ней только завтра. Итак, выводы акцентологов и выводы Рябинина сомкнулись: первая Любшанская крепость (острог на низком валу) — это кривичи, первая волна славянских переселенцев.
Как это установил Рябинин? По керамике «доладожского типа». По кривичскому височному кольцу, очень похожему на то, что он обнаружил рядом с фигуркой Одина в Ладоге.
Узнав, что крепости типа Любшанской есть в предгориях Альп, В.А. Дыбо на днях сделал в моем блокноте запись, которую и воспроизвожу:
«Древнейшая колонизация альпийского региона должна быть связываема со словенским подразделением древних славян».
Вот это называется — круг замкнулся.
Какие еще (поверьте на слово — поразительные) выводы следуют из открытия Любши — об этом мой следующий рассказ.
Андрей ЧЕРНОВ(Окончание следует)
Фото Андрея «Вилли» Усова
На иллюстрациях:
- Осенью 1997 г.
- Сопка на северной окраине Ладоги — могила Вещего Олега. Ладожская крепость за ней в двух верстах
- Рябинин на стене Любшанской крепости
- Наконечник стрелы из слоя пожара на Любше
- Любшанская находка: костяное навершие
- Древний арабский дирхем. Ладожане с 780-х делали стеклянные бусы и меняли их у охотников на меха. А меха продавали арабам за дирхемы. Этим серебром через век и было оплачено призвание рюрика, — строительство Новгорода, присоединение Киева и поход Олега на Византию
- «Так вот где таилась погибель моя...»
- Рисунок на деревянной фишке из ладожского дворца времен Вещего Олега. Находка Евгения Рябинина. Видимо, гадательный жребий, на котором в прямом изображении птица, летящая с гнезда, и маска предка. Если же рисунок перевернуть, то это — цветок под солнцем и маска Грифона
- «Глазок» — первые деньги будущей Руси. За такую стеклянную бусину, изготовленную в открытой Рябининым стеклодельне, можно было купить в YIII — X веках раба или рабыню
- Бронзовый конек-единорог. Около X века. Находка хранительницы фондов Староладожского музея-заповедника Зои Бессарабовой