ЭТИ НЕ ЛЮБЯТ ЗАПАД

Невероятные заявления исламиста в России

Пару лет назад мой знакомый Дима сообщил, что теперь он не русский, а... мусульманин. Я, честно говоря, решил, что Дима попал под влияние очередной моды: у нас народ записывается толпами то в йоги, то в кришнаиты... Настал день — мое любопытство было удовлетворено: Дима познакомил меня с единоверцами. Неформальный их лидер в Москве — шейх Абдулла-хаджи. Ему 30 лет, по специальности сталелитейщик. В мусульманство обратился с началом войны в Чечне. Сам не воевал, в плен не попадал — просто задумался, во имя чего люди самоотверженно гибнут под бомбами...

— Каждый день только и слышишь: талибы, ваххабиты. Но совсем другое дело, когда мусульман встречаешь у себя под боком...

— Даватом (то есть призывом в ислам) среди русских специально никто не занимается. В этом наша ситуация принципиально отличается от работы в России западных и восточных миссионеров. «И ты видишь, как люди входят в веру в Аллаха толпами. Так попроси прощения у Господа своего, поистине, Он обращающий» — сказано в одной из сур Корана. Люди читают Коран (чаще в переводе Крачковского), сравнивают прочитанное с личным опытом — и убеждаются: это именно то, что они искали.

— Но ведь люди много чего читают.

— Я не хотел бы критиковать другие религии, хотя постоянно скатываюсь на критику как человек, ушедший из православия. С другой стороны, я должен отвечать честно... Главное в исламе — убеждение: Аллах ни на что не похож, и ничто не подобно Ему.

Современный человек, как правило, — просто язычник, то есть поклоняется не божеству, а чему угодно: общественному мнению, власти, деньгам, грубой силе. Какое поклонение возвышает человека: богу или себе подобному? Ислам — религия, которая уничтожает поклонение человека человеку.

Из пятнадцати друзей, которым Абдулла давал читать Коран, трое стали посещать Соборную мечеть, что на проспекте Мира. Когда построили мемориальную мечеть на Поклонной горе, на пятничные собрания начали ходить туда. Русская часть московской общины насчитывает сегодня более пятидесяти человек. Лет пять назад их были единицы.

— По возрасту, как я заметил, в основном это мужчины средних лет. А по социальному статусу?

— Ислам — религия активных людей, реалистов и оптимистов. В современном православии слишком много внимания отводится внешнему: обрядам, атрибутам, традиции. Коктейль из плохо переваренного язычества и лицемерия. Православные гордятся своим монашеством, люди подражают монахам буквально, мы же считаем, что богатство — дар Всевышнего и лучше оставить беднякам наследство, чем добровольно стать нищим. Один из русских мусульман работает в больнице, так его поначалу тормозил стереотип «честной бедности», который у него сложился, когда он посещал православные храмы: там он видел по большей части нищих и убогих, слабых и больных. Но разве наш мир таков?

Повторю: ислам — религия активных людей, которых никто не «обрабатывает», это их свободный выбор. Вряд ли уместно сравнивать число мусульман русского происхождения с татарами, говорить о «приросте поголовья»... Надо говорить о качестве происходящего. Мы не ставим своей задачей выделиться. Зачем — если у меня с чеченцами или дагестанцами отношения как с единоверцами? Один азербайджанец недавно выразил мне радость по поводу того, что русские возвращаются в ислам. Когда ему на рынке дает деньги русский, он их никогда не пересчитывает...

— Что значит «возвращаются в ислам»?

— Есть такой хадис пророка Мухаммеда: каждый ребенок рождается мусульманином, а родители делают из него иудея, христианина или язычника. Фактически это вопрос воспитания. В исламе нет понятия первородного греха. Любой ребенок, умирающий до совершеннолетия, по нашему представлению, умирает мусульманином и попадает в рай...

Как-то Дмитрий с другом устроили пикник на берегу Москвы-реки. Пока друг сервировал стол, Дмитрий совершал салят (молитву). За этим занятием его застал проходивший мимо таджик. Услышав родную речь, он обрадовался встрече с соплеменниками, но когда узнал, что перед ним русские, воскликнул: «Воистину Аллах совершает чудеса». Спустя недели две они прогуливались в тех местах. Их окликнули — тот самый таджик и его приятель. Он тоже хотел увидеть чудо...

— Как сегодня живется мусульманину в Москве?

— Тяжело жить в Москве мусульманину. Не будем говорить о взрывах, ладно?.. Будем говорить о душе. Мне тяжело, например, платить деньги за коммунальные услуги в банке, берущем проценты. Я становлюсь как бы соучастником преступления. Когда вернулся из Мекки с хаджа, было такое ощущение, что попал на пляж.

— А каковы возможности получения знаний?

— Никаких — полный информационный вакуум. Нам предлагают учиться, например, в Египте. Это джаихилийя (невежество), так как есть изречение пророка Мухаммеда, что истинное образование дается только в Медине. Светские режимы арабских стран абсолютно не заинтересованы в процессе внутренней исламизации России. Для них мы — периферия исламского мира...

Шейх Абдулла считает, что для России выходом из нынешнего кризиса может стать неспешное строительство исламского государства. Приход к власти исламистов будет сопровождаться применением божественных законов, что положит конец коррупции, экономической депрессии, росту рождаемости.

— Если бы тем шахтерам, что стояли у Белого дома, показали Всеобщую исламскую декларацию прав человека, все они стали бы мусульманами.

— Но к ним тогда много кто приезжал. И коммунисты, и какой-нибудь поп мог бы выйти...

— Поп не помог бы. Потому что ничего, кроме «Бог терпел и нам велел», не предложил бы. Ислам — параллельный мир, где люди живут достойно.

— А как же Индонезия, где 120 миллионов мусульман, — почему они там плохо живут?

— Есть мусульманские государства, а есть страны, где проживают этнические мусульмане. Что не одно и то же. Многое зависит от уровня сознания.

— Из-за Чечни складывается мнение, что ислам неразрывно связан с фанатизмом и экстремизмом.

— Это заблуждение. Традиционный ислам в представлении чеченцев заключался еще несколько лет назад в сохранении древних обычаев... Но там сейчас все больше людей, которые хотят жить в нормальном исламе, хотя, с другой стороны, большинство все еще хочет, чтобы все было по-прежнему. Наденешь тюбетейку не с той полоской — с тобой не разговаривают, а если носишь белое — ты вообще ваххабит. Официальная Москва хорошо это использует и поддерживает таких реакционеров, что дальше некуда...

— Ты хочешь сказать, что ислам на Кавказе проповедуют бывшие секретари райкомов?

— Да, это в основном советская номенклатура. Ну кто такой генерал Аушев? Он получил звание Героя за то, что воевал против своих братьев по вере в Афганистане. И такие люди начинают нас учить, какой ислам правильный, а какой нет! За годы советской власти многие верующие ушли в подполье. Но сейчас наконец появилась возможность получать нормальные знания по исламу без помощи бабушек. Это процесс необратимый.

— Введение шариата в Чечне воспринимается как бросание из одной крайности в другую. Один чеченец мне сказал, что если разобраться, 90% мужчин там пьют и употребляют наркотики.

— Грозный до войны мало чем от Москвы отличался. После войны у многих в Чечне мозги вправились. Но до сих пор ваххабитами там называют нормальных мусульман, которые пять раз в день совершают намаз. Это гвардия, которая силится навести порядок, хотя их мало...

— Но такую же «гвардию» мы видели в России, когда на заре перестройки вылезли казаки, чтобы пороть алкашей.

— Есть разница между дедовскими обычаями и шариатом. Для меня шариат — веление свыше. Я выполняю то или это, потому что мне так предписал мой Господь. Сосед мой делает то же самое, но без оглядки на меня. Между нами не возникает конфликтов, и мы образуем общину.

— Значит ли все сказанное тобой, что в новом тысячелетии Россия станет исламской сверхдержавой, и вместо звезд над Кремлем могут появиться полумесяцы?

— Инш Аллах («Бог даст»)... Когда приезжаешь в Стамбул, в голову ведь не приходит, что это бывший православный Константинополь... Все видят, что за последние десять лет при невероятной активности Патриархии, которой покровительствуют власти, Россия не стала христианской... Когда мусульман в России будет большинство, не придется ничего навязывать, все придет само: партии, фракция в парламенте, быть может, полумесяцы над Кремлем...

Так что, пожалуйста, не делайте круглые глаза. Подумайте, как часто в истории заметки на полях становились основным текстом. Для многих это трагедия. Но тут уж ничего не попишешь...

«обеспеченных среди нас больше, чем малоимущих... сегодня на джамаа пришел преуспевающий адвокат... надеюсь, небольшая прослойка русских мусульман станет цементирующим раствором для всех, кто исповедует ислам в России...»
Шейх Абдулла-Хаджи