Интернет как наркотик для человека и человечества

МАТРИЦА

Многие, наверное, замечали, что с некоторыми людьми по телефону можно трепаться часами, а при личном общении что-то мешает, слова застревают, мысли улетучиваются, появляется какая-то скованность. Разговор по телефону — это отдельный жанр. Недаром же существуют тренинги телефонного общения. В общем, даже такая технически простая по сравнению с Интернетом вещь, как телефон, оказывает определенное влияние на психологию и культуру общения. Что уж тогда говорить об Интернете, который предлагает целый параллельный мир, общение в котором может быть бесконечно далеким от реальности.

В наших психоаналитических центрах стали появляться первые клиенты, в жизни которых виртуальное общение занимает главное место и часто является просто единственной формой общения. На Западе же зависимость от виртуального общения уже признана реальной проблемой. Причем проблемой медицинской. Появились и соответствующие термины — INTERNET ADDICTION, ON-LINE ADDICTION, NET ADDICTION («зависимость от Интернета», «от виртуального мира», «от сети»).

Особую опасность американцы видят в так называемых графических чатах. Если раньше виртуальное общение представляло собой просто обмен сообщениями, то графический чат — это виртуальный дворец, подземелье и т.п., в котором каждый участник представлен в виде графического образа. Общение в графическом чате напоминает непрекращающуюся вечеринку — кто-то приходит, кто-то уходит, образы участников перемещаются, обмениваются репликами, могут что-то шептать друг другу так, чтобы не слышали другие, могут дружески похлопать друга друга по плечу, уединиться в специальных виртуальных комнатках и т.д. С точки зрения человека, испытывающего проблемы в реальном живом общении, такая замена чрезвычайно заманчива. Во-первых, можно создать какой угодно образ самого себя, собрав в этом образе, например, все то, что хотелось бы иметь или кем хотелось бы быть в реальности. Во-вторых, анонимность, вообще свойственная виртуальному общению, защищает от разочарований и дает чувство безопасности, в то время как реальная жизнь может казаться наполненной страхами и восприниматься как источник боли, обид и разочарований. Анонимность позволяет безопасно экспериментировать со своим образом, мужчина может представить себя в образе женщины или наоборот. В общем, есть возможность проиграть в виртуальной реальности любые фантазии, что в реальности в большинстве случаев невозможно. И самое важное — интерактивность, из-за которой виртуальное общение и становится способным создать иллюзию реального живого общения. Вот, например, одно из описаний мотивов к перемене пола в виртуальном мире.

«Играя роль мужчины, я могла свободно выражать агрессию и проявлять жажду власти. Я не считала возможным выразить эти стороны моей личности, когда меня воспринимали как женщину. Для меня это было чем то вроде соревнования, хотелось выяснить, как другие женщины контактируют с мужчинами, как они их соблазняют. Вообще, другие — они лучше или хуже чем я? Мне они (другие женщины) показались глупыми и скучными.

Я возвращалась к этому мужскому образу, когда чувствовала себя обиженной, задетой или уязвленной. Более интеллектуальный образ мужчины помогал мне дистанцироваться, обрести объективность и ясность. Помогал собрать мысли вместе, когда сердце разрывалось на части. Он (образ мужчины) был стеснительнее, чем мое реальное или виртуальное Я, старше и мудрее. Я могла увидеть его мысленным взором, как он протирает очки, которых я, кстати, не ношу, пока болтается в чате, пока приходит к какому-то мнению. Это очень не похоже на меня, я склонна с ходу врываться, задавать кучу вопросов, встревать и, если нужно, извиняться за нетактичность позднее».

Однако пока исследования медиков направлены в основном на то, как научить пользователей контролировать количество времени, проводимое в Сети, заставить вовремя отключаться или не подписываться на сайты, из которых особенно трудно вылезти. Но такое решение проблемы никак нельзя назвать кардинальным, поскольку это борьба со следствием, а не с причинами. Человек отдает предпочтение виртуальному миру прежде всего потому, что ищет там и находит то, чего не может найти в реальности. Если реальное живое общение представляется лишь как рутинный источник боли и разочарований, то Интернет дает возможность безопасного, а следовательно, более раскованного общения. Если неуверенность не дает возможности получать удовольствие от секса, можно прибегнуть к виртуальному суррогату. Если собственные комплексы мешают познакомиться, Интернет позволяет знакомиться, не опасаясь получить душевную травму.

Если человек в виртуальном мире меняет собственную идентичность, это чаще всего, конечно, просто желание поэкспериментировать, свойственное каждому из нас, и, разумеется, не стоит спешить вешать ярлык патологии, но в ряде случаев за этим может стоять глубинная неуверенность в том, что он кому-либо может быть интересен таким, какой он есть.

Кардинально решить проблему патологической зависимости — значит осознать, что именно в личной истории человека привело к такому восприятию реальности, которое не позволяет наслаждаться жизнью. Это значит, избавиться от тех страхов, неуверенности, внутренних конфликтов и комплексов, которые связаны с реальной жизнью и реальными людьми. Что требует серьезной психологической работы, и здесь без помощи профессионального психотерапевта или психоаналитика обойтись трудно.

С клинической точки зрения все патологические зависимости обычно уходят корнями в детские годы и могут быть прослежены к ранним депривациям и конфликтам. Они могут представлять собой способы справиться с депрессивностью и тревожностью, а могут свидетельствовать об отсутствии банального чувства безопасности или ощущении внутренней опустошенности. У человека вообще есть свойство уходить в мир фантазий и там скрываться от трудностей психологической адаптации — кто-то уходит с головой в работу и превращается в трудоголика, чтобы не ощущать внутренней пустоты и избежать ощущения бессмысленности, кто-то прибегает к алкоголю, кто-то — к наркотикам, кто-то смотрит кино, кто-то читает художественные книги, с упоением следя за развитием придуманного сюжета, кто-то ходит в музеи и на выставки, любуясь виртуальной реальностью картин и скульптур, а кто-то открывает для себя виртуальный мир Интернета.

В общем, это характерно для человечества, которое начало перемещаться в мир виртуальности с тех самых пор, когда первый пещерный художник нарисовал на стене первого бизона. Или тогда, когда люди выдумали религию. Хотя нет, на самом деле все началось еще раньше — первая виртуальность появилась вместе с животной психикой, когда первое белковое существо взглянуло глазами на окружающий зеленый мир. Ведь сознание уже есть некая виртуальность, не совпадающая с миром, а лишь отражающая его в своих представлениях. Виртуальная модель мира... Так что Интернет угоден Богу, поскольку лежит не просто в русле человеческой и технической эволюции, но и в русле эволюции вообще.

Мы все глубже падаем в пропасть придуманных миров — через книги, фильмы, игры, виртуальность. И в конце концов провалимся туда окончательно, перенеся «в сказки» всю нашу цивилизацию. И тогда в Сетях будут жить электронные копии личностей, возможно, не привязанные ни к какому конкретному телу.

В какую реальность будем тогда бежать из Сетей?

Сергей ЛИНОВ