ПИЩА ФРАНКЕНШТЕЙНА

Как известно, в 20-х годах позапрошлого века некто Виктор Франкенштейн в Щвейцарии смастерил из человеческих трупов искусственное существо и сумел его оживить. Существо, известное как Чудовище Франкенштейна, оказалось неблагодарным и прикончило своего создателя. Мораль этой страшной истории очевидна: любая попытка простых смертных конкурировать со Всевышним и брать на себя некоторые Его функции не может не закончиться неотвратимым и ужасным наказанием. Кстати, полностью роман Мэри Шелли называется «Франкенштейн, или Современный Прометей» — насчет Прометея добавлено, по-видимому, для особо непонятливых читателей.

На протяжении XX века по мотивам романа Мэри Шелли было снято с полдюжины фильмов, и каждый следующий пользовался в народе еще большим успехом, чем предыдущий. В итоге слово «Франкенштейн» прочно ассоциируется с чем-то крайне неприятным и смертельно опасным. И когда одно из крупнейших достижений молекулярной биологии конца XX века — генетически модифицированные (трансгенные) пищевые продукты — обозвали «пищей Франкенштейна» (Frankenfood), стало ясно, что ни один нормальный человек не положит их в рот без содрогания.

ХОРОШЕЕ ДЕЛО

К сожалению, бесполезно апеллировать к разуму и убеждать на уровне здравого смысла, что трансгенные продукты абсолютно безвредны для здоровья, а в некоторых отношениях даже полезнее обычных. Ибо что такое генетически модифицированная пища? Это продукты, приготовленные целиком из растений или с добавкой растений, в хромосомы которых вставлены гены, придающие растению полезные сельскохозяйственные и потребительские свойства.

Например, какими только способами не боролись колорадским жуком! И все бесполезно. Но стоило встроить в молекулу ДНК картофеля ген из бактерии Bacillus thuringiensis, как жук, отведав такого картофеля, тут же откидывал все свои шесть ног. Ген «тюрингской бациллы» производит белок, ядовитый только для колорадского жука. Что касается всех остальных живых тварей, включая человека, то этот «тюрингский» белок им без разницы, они на него никак не реагируют — ни хорошо, ни плохо.

Точно так же в ДНК кукурузы встраивают ген, защищающий ее от кукурузного мотылька, а в хромосомы хлопка — гены, делающие его несъедобным для насекомых-вредителей. В итоге не надо опылять посевы ядохимикатами, то есть в конечном итоге пища из таких генетически модифицированных растений становится заведомо экологически чище обычной.

Ген, введенный в ДНК помидора, придает ему вкус и запах только что сорванного с грядки. Уже проходят испытания сорт картофеля, из которого технологически легче и дешевле делать чипсы, и растения с улучшенным составом жирных кислот и повышенным содержанием витаминов, а заодно с абсолютной устойчивостью к паразитам и болезням.

По сути, все это делали и раньше. Только раньше выведение новых сортов занимало десятилетия кропотливой селекционной работы. Растения с едва заметными зачатками полезных для человека свойств (то есть внешними проявлениями полезных генов) разводили отростками и черенками, скрещивали, прививали — в общем, занимались самым пошлым мичуринством. Теперь появилась возможность делать все то же самое, но сразу, напрямую вводя нужные гены в ДНК растения. Разве все это плохо?

СТРИХНИНОМ ПРОЩЕ

Вы скажете: хорошо-то хорошо, а ну как введут туда ген, от которого не поздоровится, кто знает. Генетика — дело темное. Даже сам Иосиф Виссарионович генетиков, вейсманистов-морганистов проклятых, на дух не переносил!

Если честно, то этих самых вейсманистов и морганистов действительно любить не за что, ибо овечка Долли и прочие монстры — их рук дело. Жаль, что не додавили в свое время научных власовцев, пожалели, слабость мелкобуржуазную проявили. Теперь поздно, локти остается кусать.

Но в случае с трансгенной пищей даже самые злобные научные диверсанты бессильны, они в принципе не могут запустить вредный ген в наш здоровый коллектив.

Скажите, пожалуйста, чем мы занимаемся за завтраком, обедом и ужином? За завтраком, обедом и ужином, дорогие соплеменники, мы только и делаем, что едим чужие гены — живьем, а также в жареном, пареном и прочих видах. Например, беременная женщина скушала свиную отбивную с картошкой фри или курочку с овощами. Но, согласитесь, даже в бреду нам не придет в голову, что после этого она родит, прошу прощения, поросенка, или три кило картошки, или кочан капусты, или вообще какое-нибудь чудо в перьях, верно?

А чем отличается трансгенная пища от обычной? Чужим геном. Но ген-то этот хоть и чужой, но не марсианский же, не с летающей тарелки, а земной, а потому устроен точно так же, как все остальные — в виде участка молекулы ДНК, и переваривается в нашем животе точно так же, как любой другой, то есть дотла.

Заболеть животом или даже отравиться до смерти — это да, можно. Только не от чужих генов, а от плохого качества пищи. Но на то есть специальные санэпидемические инстанции, без разрешения которых трансгенное растение в пищевую промышленность не пропустят. Да и, согласитесь, глупо тратить время и миллионы — вводить специальными молекулярно-генетическими методами гены в ядра клеток растений, выращивать их в культуру, делать из них пищу, продавать ее — и все для того, чтобы после первого же поноса у первого же ее потребителя ваша диверсия раскрылась, ваш продукт запретили, ваши миллионы пошли прахом, а вас еще долго таскали бы по судам. Проще стрихнином.

НА ВОЙНЕ КАК НА ВОЙНЕ

А теперь, зная суть проблемы, ответьте на самый главный вопрос, только честно. Если вам предложат на выбор обычную еду и точно такую же трансгенную, пусть даже немного подешевле, какую вы выберете?

Вот где собака зарыта! Это только на первый взгляд кажется, что человечество голодает из-за недостатка продуктов. На самом деле младенцы пухнут от голода в Африке потому, что правительства их стран не могут продать на мировых рынках в общем-то неплохие собственные урожаи по такой цене, чтобы накормить собственное население досыта. Собственные урожаи тоже не съешь, потому что зернами бобов, какао и кофе или одними бананами сыт не будешь. Кстати, гляньте, что написано на этикетке шоколадки или банки кофе, которую вы купили, попробуйте найти там упоминание об Африке. Там будет написано про Германию, Францию, Швейцарию или Россию, страны, известные своим жарким тропическим климатом и богатыми урожаями кофе и какао-бобов. Об этом парадоксе — что кормят мир самые бедные страны — предупреждал еще в конце XIX века Докучаев. Запад, искренне считающий, что русские могут говорить и делать только вселенские глупости, самостоятельно дошел до этой мысли ровно век спустя, когда столкнулся с массовыми пикетами вокруг здания в американском городе Сиэтле, где проходил очередной форум Всемирной торговой организации. Здесь, в Сиэтле, в самом конце второго тысячелетия от Рождества Христова наконец вслух было признано, что в мире уже давно идет страшная, беспощадная торговая война.

Америка при Рузвельте пережила бунт фермеров пугачевского размаха. Джон Стейнбек даже книжку об этом написал с сельскохозяйственным названием «Гроздья гнева». От крестьянской эсеровской революции и махновщины Запад спасла Вторая мировая война, когда Западная Европа оголодала, а США получили огромный рынок для избавления от излишков дешевой сельхозпродукции. Но в послевоенные годы высокопродуктивное сельское хозяйство богатых стран опять стало нерентабельным. Выходов было два: разорить собственных фермеров закупками дешевой сельхозпродукции в третьих странах или посадить их на госдотации и тем самым искусственно занижать цену их продукции. Запад пошел по второму пути. Как раз в это время там студенты бузили с жиру, не хватало еще недовольных фермеров подтолкнуть в союзники волосатикам хиппи. Так до народничества, а потом и большевизма докатиться можно было.

До поры до времени все было шито-крыто, западные страны, заткнув рот собственным крестьянам искусственно регулируемыми и вовсе не рыночными закупочными ценами, время от времени подкармливали крестьян в других странах — когда народ там с голодухи очередного диктатора себе на шею сажал. А диктатор либо подданных начинал в буквальном смысле жрать, как Бокасса, либо собственную атомную бомбу мастерить, чтобы с ее помощью заставить Запад считаться с собой и таким способом прокормить своих подданных.

Но долго такой фокус длиться не мог. Кризис наступил, когда яйцеголовые ученые научились конструировать трансгенные растения. Цена такой сельхозпродукции, для производства которой не требуются пестициды и урожаи которой резко возрастали, упала еще ниже. И вот тут случилась беда!

НОЖ В СПИНУ

Пришла беда с той стороны, откуда ее меньше всего ждали — нож в спину предательски вонзили друзья европейцы. Весь собранный урожай трансгенной кукурузы и сои американские фермеры продать в Европу не смогли. Европейский союз откровенно валял ваньку: дескать, надо сначала прояснить отрицательные последствия для здоровья трансгенной пищи. И это при том, что желудки у европейцев устроены точно так же, как у всех остальных людей на Земле, и прекрасно переварят любой ген без всяких последствий для здоровья.

Дело, понятно, в другом. Страны ЕС и так дотируют собственные совхозы, платить из своего кармана еще и американским колхозникам им не хочется. Проще обозвать трансгенную кукурузу и сою «пищей Франкенштейна» и одним только словом размазать конкурента по грязи. А чтобы придать пошлой конкурентной борьбе цивилизованную видимость, страны ЕС договорились помечать с 1 июля этого года все трансгенные продукты специальным значком — буковками GM (genetically modified — генетически модифицированные). Времени до 1 июля достаточно, чтобы всем жителям Европы окончательно разъяснить: если на упаковке вы увидели значок GM, знайте — это и есть та самая ужасная «пища Франкенштейна».

В Штатах помечать трансгенные продукты запрещено. Запрет пролоббировали крупные компании, сделавшие ставку на последние научные достижения.

Россия сначала призадумалась, а потом махнула рукой и тоже решила присоединиться к инициативе ЕС. Ведь нам тоже надо как-то помогать своим колхозникам. Если денег нет им помочь, так хоть от американского демпинга на мировых рынках защитим. В России тоже с 1 июля начнут помечать трансгенную пищу специальным значком — каким именно, пока не придумали. Но в любом случае на импортных европейских продуктах мы увидим буквы GM и подумаем: надо же, до чего американская «Дженерал Моторс» дошла, теперь колбасу делает!

ВОТ ТЕПЕРЬ ЧУДОВИЩЕ ФРАНКЕНШТЕЙНА ВЕРНУЛОСЬ ПО-НАСТОЯЩЕМУ!

Своими глазами мы его не видели, но один из авторов этих строк лично беседовал с ним по телефону. Получеловек-полупавиан, изготовленный по рецепту уэллсовского доктора Моро, в прежней жизни был «голубым». За что расплатился — подхватил СПИД. Дни Джеффа (так звали гомика) были сочтены. Спасла его операция по пересадке спинного мозга. Спинной мозг взяли у павиана. Павиан, натурально, не смог дальше жить без собственного спинного мозга и умер. Защитники прав животных возмутились. Случилась вся эта история в американском городе Сан-Франциско года три назад.

Джефф жив и сейчас, но разве это жизнь! Стоит кому-нибудь в его компании случайно упомянуть о зоопарке, как все замолкают и с интересом смотрят на Джеффа.

ВСЕ СТАНЕТ ГОЛУБЫМ И ЗЕЛЕНЫМ

Операция по пересадке спинного мозга павиана человеку была, по сути, еще одним экспериментом в поисках панацеи от СПИДа. Была надежда, что спинномозговая ткань павиана поможет иммунной системе Джеффа вычистить вирус из его организма. Человекообразные обезьяны, заражаясь вирусом, очень похожим на ВИЧ (вирус иммунодефицита человека), тоже заболевают своим обезьяньим СПИДом, но переносят его, как мы — насморк, а в дальнейшем приобретают стойкий иммунитет.

Операция Джеффа вызвала большой шум. Но не потому, что наконец-то была найдена панацея от СПИДа. Хотя Джефф пока живет, в его клетках по-прежнему тикает мина замедленного действия, ее взрыв — бурное размножение вирусов иммунодефицита — может произойти в любую секунду. Однако Джеффа никто не жалеет. Наоборот, его сторонятся и просят власти посадить в клетку. Ибо Джефф, по мнению его сограждан-американцев, превратился в вирусную мину замедленного действия уже не для самого себя, а для всего человечества.

Дело в том, что в ДНК многих млекопитающих, в том числе обезьян и человека, дремлют древние вирусы. Когда-то они проникли в организм наших общих предков, встроились в их ДНК и с тех пор передаются по наследству как бы в законсервированном состоянии. Существует гипотеза, что как раз эти мумифицированные вирусы дают время от времени начало новым инфекционным болезням, и до сих пор эту гипотезу никто не опроверг. Эти гены называют «спящими», и научная общественность даже сочинила стишок, не очень приличный, но прекрасно разъясняющий суть дела. Стих, просим прощения, такой:

Дочь биохимика девушка Мила
С фактором роста пробирку разбила.
Мигом проснулись «спящие» гены —
Вырос у Милочки нос до колена.

Вот и некоторые вирусологи считают, что спящие в ДНК павианов вирусы в новой окружающей среде — организме человека по имени Джефф — очнутся и станут для человечества источником ранее невиданной смертельной болезни типа нового СПИДа. Ведь уже доказано, что ВИЧ — это несколько видоизмененный вирус обезьян — африканских зеленых мартышек.

ПОРОСЯЧЬЕ СЕРДЦЕ

Кардиохирурга Кристиана Барнарда из Южной Африки, который в 1967 году первым удачно пересадил больному человеческое сердце, знает весь мир. Но мало кто знает, что еще в самом начале XX века были сделаны первые попытки пересадить человеку сердца разных животных. Сюжет своей повести о докторе Моро, делавшем химеры из людей и зверей, Герберт Уэллс отнюдь не высосал из пальца. Разница между леденящей кровь выдумкой Уэллса и реальной жизнью состояла лишь в том, что все пациенты настоящих «докторов Моро» умирали практически сразу, никто не прожил дольше часа.

Антитела в нашем организме в штыки встречают чужой орган. Например, для иммунной системы человека сердце свиньи (оно, кстати, идеально подходит для пересадки человеку) — всего лишь огромный сгусток чужеродных бактерий. Если сил у нашей иммунной системы хватает, она в считанные минуты превращает розовый пульсирующий орган в темно-красный кусок мертвого мяса. Если не хватает, то в мертвое мясо превращаются и чужое сердце, и сам человек.

Органы обезьян нам роднее, чем, например, поросячьи. Наш иммунитет реагирует на них не так агрессивно, но, как уже сказано, тут возникает другая опасность — заодно наградить человечество новыми, доселе неизвестными инфекционными заболеваниями типа СПИДа. Конечно, можно специально отбирать или специально выращивать заведомо здоровых обезьян, но это дорого и негуманно. Даже вмешательство защитников животных, пожалуй, не понадобится. Любому нормальному человеку жалко будет резать существа, которые так похожи на нас самих.

Вот свинью зарезать — дело житейское, никто возражать не будет. По сравнению с приматами свиньи менее опасны в эпидемиологическом плане. И размножаются быстро. Только мы все-таки еще не свиньи, и наш организм, как уже сказано, отторгает любое хирургическое свинство. Но безвыходных положений, как известно, не бывает. Например, можно выращивать генетически измененных поросят для последующей пересадки их органов больным людям. Чем и занимается целая биотехнологическая компания Novartis Imutran из Великобритании. Она уже содержит целый свинарник генетически измененных, или трансгенных, хрюшек. Все они несут человеческий ген, который защищает клетки свиньи от первой, самой жестокой атаки со стороны человеческой иммунной системы.

Сейчас сердца трансгенных свиней работают в грудной клетке обезьян не меньше двух месяцев. Если же взять сердце у обычной свиньи с обычной свинофермы, то обезьяний организм отторгнет его менее чем за час. До сих пор пересадить поросячье сердце рискнули только однажды, но безуспешно. И вообще ни один целый орган свиньи до сих пор не работал внутри нашего тела, снаружи — было дело. В одной из американских клиник кровь смертельно больного пациента очищалась печенью свиньи, но работала она как аппарат искусственного диализа вне тела больного. И спасла ему жизнь — на следующие сутки подоспела донорская печень от человека, и пациент выжил.

Ровно три года назад в Великобритании был издан отчет о пересадке органов свиней людям. Те самые высокомерные британцы, которые искренне верят, что «цветные начинаются в Кале», сочли сие мероприятие вполне приемлемым делом с точки зрения этики. Правда, буквально спустя месяц после выхода в свет британского отчета группа лондонских специалистов сообщила, что, если выращивать смесь клеток человека и свиньи в пробирке, по крайней мере один чисто свинский вирус внедряется в человеческие клетки. Тут нечего добавить — симптом тревожный.

НЕЛЮДЬ УЖЕ ИДЕТ!

Сейчас больше ста тысяч человек по всему миру ждут органов для пересадки. Многие умирают, так и не дождавшись. И нет никаких оснований надеяться, что очередь уменьшится.

Дело в том, что закон во многих странах не признает так называемую «смерть мозга». А проще говоря, человек еще не считается умершим только на том основании, что у него необратимо нарушилось кровоснабжение мозга. Но даже там, где закон позволяет разбирать на запчасти еще теплое тело, возникает масса других осложнений чисто этического свойства. Например, в России с 12 декабря 1996 года действует федеральный «Закон о похоронном деле», который в корне подорвал базу отечественной трансплантологии. Теперь даже за глазную роговицу, которую в морге срезали, ни у кого не спрашивая, можно угодить под суд — если родственники умершего будут против; что уж говорить о других органах.

Проблема серьезная. Богатые пациенты, чтобы выжить, пойдут на все. И на гробокопательство, и на пересадку органов от животных. По оценкам специалистов, первая экспериментальная пересадка органов от генетически измененных свиней человеку — вопрос ближайших пяти лет, а через десять лет это будет столь же обычной операцией, как, например, сейчас шунтирование. И по мнению тех же специалистов, они вряд ли к этому времени научатся полностью исключать риск заражения человечества чужеродными инфекциями.

Вот в чем настоящая проблема Франкенштейна и вот почему общественное мнение намеренно запутывают страшилками о трансгенной пище. Деятельность нынешних «докторов Моро» уже не остановить, слишком большую прибыль сулят такие операции. А деньги в нашем мире, к сожалению, решают все.

Остается лишь эфемерная надежда апеллировать к этической стороне вопроса. Например, можно ли считать полноценным homo sapiens существо с органами животного?

Уже знакомый нам Джефф, человек, в общем-то, простой, университетов не кончавший, сказал напоследок в телефонную трубку: «Понимаешь, дело здесь даже не в науке, просто человек немного нервничает, когда вдумается в то, что произошло с ним на самом деле».

Сергей БЫВАЛОВ
Пер СНАПРУД
Швеция