НЕ ПРОДАЮСЬ, НО ПАДАЮ В ЦЕНЕ...
Последние лет эдак пять «национальная гордость» прямо-таки прет из нас во все стороны. И кино у нас душевнее голливудского, и природа уникальная, и гостеприимные мы по причине широты души русской, и питаемся в отличие от глупых американцев настоящими продуктами. Все вроде на уровне, а на Западе к нам уважения не прибавляется, да и транши запаздывают. Почему?
А давайте посмотрим на Россию глазами американцев.
Был тут в Вашингтоне при Доме культуры им. Кеннеди фестиваль европейского фильма. Всякие картины крутили — ирландские, польские и наши тоже. Качественное малобюджетное кино — всем после «Титаника» такое интересно, американцам тоже. Перед нашим же фильмом директор фестиваля выходит на сцену и говорит, недоумевая, что русский фильм прислали только два часа назад и кассета оказалась качества пиратских фильмов перестройки. Но добило американских зрителей не качество пленки, а бегущая строка «Not For Sale!» («Не для продажи!»), регулярно появляющаяся посреди экрана. Прямо по Юрию Шевчуку: «Не продаюсь, но падаю в цене!»
Пойдем дальше. Природа у нас красивая, да. Я-то ее видел — по тайге шлялся, в заповедниках бывал. А приезжающие к нам капиталисты, наслышанные о наших природных уникальностях, видят что? Свалки, заброшенные военные базы, сметенный дачниками лес. Вот повели мы американцев в тайгу. Лесничий им лекцию устроил, рассказал про варварства китайских браконьеров. Закончив политагитацию, лесник выпил пива и, не долго думая, швырнул алюминиевую банку в заросли молоденького кедра. А глупые американцы свой мусор обратно в рюкзаки положили.
А недавно решил я рассказать американским телезрителям про русскую гостеприимность, хлеб, соль, икру и водку. Завалились мы на Масленицу в российское посольство в Вашингтоне с телекамерами, продюсерами и звукооператорами. Вход — 50 баксов как для пенсионеров, так и для детей. Все при параде, охрана в косоворотках, женщины в бриллиантах, и посол был. Наш продюсер и попросил посла со мной официально «на камеру» поздороваться. Посол по-английски не понял, рассердился и, игнорируя мою попытку объясниться по-русски, убежал в толпу. Я ж с ним не бюджет хотел обсуждать, а просто поздороваться... Продюсер расстроился, я его успокоил: «Сейчас нас угощать будут. Икра, блины, водка. Сделаем классные кадры!» Двери в столовую открылись, и толпа человек этак в двести оказалась перед несколькими подносами с жалким подобием блинов, сомнительного вида икрой и водкой качества привокзальной забегаловки. Я это все не выдумываю! Съев тарелку «русских явств» перед объективом телекамеры, я слег на три дня с симптомами тяжелого отравления.
Подведем итог. Что же мы с вами увидели глазами американцев? Кино, может, у русских и хорошее, хотя по кассете не разобрать, поэтому поверим на слово, из уважения к михалковскому Оскару. Только на следующий раз русскую часть фестиваля пропустим, пойдем лучше по бургеру съедим. Да и природу смотреть ихнюю незачем — на Аляске и в Финляндии то же самое, только без радиоактивного загрязнения и вездесущего битого стекла. К тому же непонятно, кто там защитой природы занимается, если лесники сами же в лесу гадят? А что у них с едой случилось в посольстве? Странные они, эти русские...
Может, американцам это все интересно и немного смешно. А мне стыдно. Что мы — народ, полностью потерявший гордость, логику, систему ценностей и способность к самокритике? Я вот русский, а не могу понять, как у людей, посещающих родную природу, появился обычай бить о камни пустые бутылки. Я не могу понять, как за 50 долларов можно скормить гостю на 50 центов порченой икры.
Я еще молодой, так объясните: чем мне гордиться? Природой, которую испоганили? Искусством, которое разворовали? Народом, который, не поняв Сахарова и доведя до гроба Собчака, голосует за Зюганова? Бритыми пацанами со свастиками на Невском проспекте?
Ответы очень нужны, потому что теряю я веру в Россию...
Д. ШЕВЕЙКО
Вашингтон
ЛЮБИТЬ НАДО ЖИВЫХ
Прочитал через Интернет статью Дм. Быкова об Анатолии Собчаке. Да... Видимо, сколько людей — столько и мнений. ...Вы всегда на гребне, вы всегда впереди, вы такие объективные, непогрешимые. Но прошу — восхищайтесь живыми. Потом им не нужны будут хвалебные статьи и очерки. Почему бы вам не поклониться Михаилу Сергеевичу, единственному президенту СССР, который дал нам возможность жить так? Ведь не было бы и Собчака, и Ельцина, да много кого и чего не было, если бы не он. Так спойте ему хвалебную песню, он еще жив. Его жена, первая леди СССР во всем, уже умерла. Какая трагичная судьба у него! Как жаль мне г-жу Нарусову — она Анатолия Собчака, похоже, сильно любила, до надрыва.
Оставьте эту боль нам, питерцам. Мы будем помнить первого мэра, как помним первого Петра, основателя нашего города. Я ему все простил в тот день. И Ржевку, и Лиговский, и Рубинштейна... Он теперь неподсуден.
Федор КОРОБОВ
БЕЗ ТЕНИ СМУЩЕНИЯ
Пишу вам по поводу статьи Ольги Бухарковой «Здравствуй, здравствуй, я вернулся!», прочтя которую, настолько изумился, что не выдержал и решил написать вам. Надо сказать, что уже года три я с большим удовольствием читаю «Огонек» по Интернету, и все это время ваша позиция была мне близка и понятна.
Меня поразило, как бодро и без малейшей тени смущения автор описывает свои действия после вселения в коммуналку на Малой Бронной, основное население которой составляли старики и старушки. «А не расселить ли, — спрашивает, — мне их к едрене фене?» Поняв, что уговорить этих людей разменять квартиру и уехать из центра ей не удастся, О.Б. выжила оттуда соседей, вселив в свою комнату компанию «хиппов». Описано все это в исключительно ироничном тоне, так что читателю должно стать смешно — такие, мол, отсталые и глупые стариканы в коммуналке на Бронной...
Однако мне совсем не смешно. Я сам вырос в двух шагах от Малой Бронной и ходил в ту самую булочную, с которой старики-соседи не хотели расставаться, и я прекрасно понимаю, почему они не хотели уезжать из этих мест. Так или иначе, самим решать, что для них лучше, было законным правом этих людей. Оказывать же на них давление с помощью «хиппов» — действие недостойное.
Я понимаю, что жизнь есть жизнь, что деньги есть деньги, и то, что сделала О.Б., в сущности, ерунда, в особенности на фоне того, что вообще происходит в стране. Поразило меня другое: а зачем писать об этом?
Иван ЛЕБЕДЕВ
32 года