ДИНОЗАВР МЕРТВ. А МЫ ЕЩЕ НЕТ

Пародия на птеродактиля под названием анурогнат вызвала у нас живой интерес. Мнения разделились: Валя утверждала, что более всего эта крохотная летающая фигня похожа на Бэтмена, Толик не соглашался и кричал, что это доисторический Дракула

ДИНОЗАВР МЕРТВ. А МЫ ЕЩЕ НЕТ

На телесериал «Прогулки с динозаврами» мы с друзьями наткнулись случайно. По субботам ко мне всегда кто-нибудь приезжает в гости. А тут понаехали: юная Танька со своей рано повзрослевшей дочерью Валей, ехидным мужем Сережей и придурковатым бульдогом; к моему мужу приехал мент Саша, с которым они уже третий год совместно пишут книгу, и совершенно некстати «за спичками» зашел наш сосед Толик. И — «все смешалось в доме Облонских»... Мой супруг, вместо того чтобы дописывать свою бесконечную книгу, закрылся с Сережей на кухне, где они начали свое непременное «...и немедленно выпил», мент Саша вообще забыл, зачем он приехал, оказавшись между Танькой и Валей, а Толик, послонявшись по квартире и поняв, что на заветную кухню его почему-то не приглашают, бесцеремонно включил «ящик»... а там доисторические рожи динозавров. «Толик, это не зеркало, это телевизор», — сострила я в расчете, что он обидится и уйдет. Но он уже не на шутку засмотрелся: «Неправ был старик Дарвин! Вовсе не все мы произошли от обезьяны... Глянь, какая рожа! Ну вылитый Соломон со второго этажа!» Танька посмотрела на Толика с неприязнью. Антисемитские высказывания в присутствии ее дочери и в отсутствие ее мужа Танечку раздражают. Но доморощенный антисемит Толик неожиданно получил поддержку в лице мента Саши, который заявил: «Вот-вот, что на роже написано, то у... человека, там, или, если хотите, динозавра (разницы большой нет) и внутри. Все по системе Ломброзо». И пояснил, что «этот итальянский доктор, всю свою жизнь посвятивший теории проституции, как-то временно отвлекся и написал околонаучный труд «Преступление», в котором намертво увязал порочность поступков человека с его внешними данными». Проще говоря, это значит, что криминальные наклонности человека написаны у него на физиономии. Заинтригованная, наша компания дружно переместилась к телевизору.

Телевизор голосом Дроздова сказал: «На краю юрского леса самка динозавра отложила яйца», — и Толик тут же глупо захихикал.

Мент Саша, временно оторвавшись от созерцания юной Валечки, стал вдруг оценивать мелькающие на экране рожи доисторических существ с точки зрения теории Ломброзо:

— Широкие выпуклые надбровные дуги аллозавра свидетельствуют о воле и силе. Большая массивная по отношению к телу голова — наличие большего, чем у прочих динозавров, ума и, если так можно выразиться, интеллекта. Широкие скулы — хитрость, а тяжелая челюсть — неконтролируемость страстей и чрезмерное самомнение. Маленькие глаза — угрюмость, замкнутость и несговорчивость.

Вот такой получился психологический портрет.

— Ты откуда все это несешь, как по писаному? — спросила я. — Этому в Школе милиции учат?

— Нет, там учат другому, но при случае умные препы не ленились попинать этого вашего Чезаре Ломброзо ногами. Говорили: «Антинаучно, вы этим не должны пользоваться». Ну, мне стало любопытно, и я занялся самообразованием. Ничего особенного. Это не третий закон Ньютона, не закон Ома... там все уж очень относительно. Но со своими бывшими препами я не согласен, что ее, теорию эту, нельзя у нас применять. Вы, к примеру, видели череп кавказца?

Максимально жеманно заинтригованная Валя спросила:

— Вы археолог?

После небольшой паузы Танька рассмеялась, а я пояснила:

— Нет, дядя, скорее, из гестапо, но они там тоже изучают черепа временно живых людей.

— Так вот черепа у них скошенные, с приплюснутой затылочной частью, что по системе Ломброзо, если бы она еще была законна, оправдывало бы не то что проверку у них паспортов, а...

— Гитлер умело эти дела проворачивал, — прервала я его, — черепушки циркулем мерили и длину носа — линейкой.

— Так то не Ломброзо, то — френология, — возмутился Саша, — все ты вечно перепутаешь. Ломброзо хотел как лучше, чтобы оградить народ от криминала...

— И Гитлер хотел как лучше — чтобы оградить «арийцев» от «неарийцев».

На этом диспут увял, и все уткнулись в телек. Паразитическая пародия на птеродактиля под названием анурогнат вызвала у всех нас живой интерес, но мнения разделились: Валя утверждала, что более всего эта крохотная летающая фигня похожа на Бэтмена, Толик не соглашался и кричал, что это доисторический Дракула, а Танька, испытывающая субъективное отвращение к накачанным мужчинам, доказывала нам, что это вылитый качок с сильно раскачанными дельтовидными мышцами, причем неприлично голый. Зато мы с удивительным единодушием признали, что клан зауроподов, состоящий исключительно из травоядных динозавров, — это гибрид коровы и курицы в гипертрофированно увеличенном масштабе.

— Это просто желудок на лапах, с двумя отростками — шеей и хвостом, с одной стороны он ест, с другой какает, — озвучила нашу мысль не по годам сообразительная Валя.

Подтверждение прозвучало с экрана. С радостной интимностью в голосе Дроздов сообщил: «С помощью мускулистой и упругой шеи они без особого труда поедают траву. Каждый диплодок ежедневно оставляет в прериях свыше тонны экскрементов».

— Тонна, это много? — сразу заинтересовалась Валя.

— Тысяча килограмм! — отчеканил образованный мент Саша.

Глаза Вали в ужасе округлились:

— Какое счастье, что они не летали! И... вообще вымерли.

«Безжалостный лесной пожар надвигается с юга. Диплодоки отступают. Но, для того чтобы поддерживать свой вес, они должны одновременно опираться на три ноги. Поэтому, несмотря на смертельную опасность, они движутся медленно».

Саша философски заметил:

— Это он на мэрию намекает. Вот где диплодоки. И опираются на три ноги: взятки, произвол и безразличие, а двигаются медленно, потому что им спешить некуда.

«Пожары юрского периода редки, но бывают чрезвычайно губительными...»

— «Пожар юрского периода» — это Спилберг со своим дурным фильмом, — прокомментировала Танька. — Вот этой киношке небось уже лет десять, а компьютерная графика здесь не в пример лучше спилберговской ахинеи.

— Так он же еврей, — пояснил Толик.

— Слушай, ты за спичками пришел? Я тебе сейчас схожу и их куплю. Или мужу пожалуюсь, — вспылила Танька.

«Это брохиозавр, — продолжал Дроздов таким интимным тоном, как будто говорил о любимой женщине, — специализируется на ощипывании верхушек деревьев».

— Ой, как на жирафу похож! — пискнула Валя.

— Он, скорее, на налоговика похож, который палатку проверяет — констатировал Саша, — тот тоже «специализируется на ощипывании верхушек».

«...они являются самыми крупными животными, которых когда-либо знала наша планета».

— Так я об этом и говорю! Кто по мелочи набирает — тот и является «самым крупным животным».

Тем временем на экране в силу разных обстоятельств от чужих зубов и даже хвостов один за одним помирали рожденные в самом начале фильма динозаврики, создавая впечатление, что эта серия была выстроена по принципу детской считалочки «10 негритят». Оставшиеся в живых детеныши (в количестве двух штук) наконец-то прибились к стае взрослых животных.

«Старая самка критически осматривает пришельцев и принимает их в стадо».

Воодушевленные этой фразой, мы с Танькой стали, может быть излишне громко и оживленно, делиться впечатлениями от первой встречи с нашими свекровями. Мужики, не поняв аналогии, так же громко просили нас заткнуться и дать им досмотреть сериал. В комнату на минутку заглянули наши с Танькой мужья, заинтригованные часто повторяющимися фразами: «...мать» и «его мать!»

Но тут на экране «наступил брачный сезон».

И Танька моментально переключилась на проблему нравственности своего ребенка и сделала слабую попытку удалить из комнаты дочь. Но Валя заявила, что это самый интересный фрагмент фильма и «из песни слов не выкинешь». К тому же показанный эпизод был вполне целомудренным и узнать, «а как ежики...», нам толком так и не удалось. И тут речь как-то сама собой зашла о ежиках. Наш сосед Толик выдал сенсационную информацию:

— А я видел, как ежики...

— Все. Я пошла ему за спичками, — у Таньки лопнуло терпение.

— Ну и как? — неожиданно заинтересовалась Валя.

Это она просто успела первой, поскольку меня эта тема тоже всегда волновала.

— Что «как»? А? Что «как»? — запереживала Танька.

— Ну что-что, — ответила мисс Непосредственность, — ну как ежики трахаются? Он расскажет или нет?

— Без меня, — сказала Танька, мысленно всех обматерила и ушла на кухню курить.

Толик: — Ну как... Сначала я увидел одного ежика, он несся мне наперерез, ничего вокруг не замечая. Его преследовал другой ежик...

— Гомики, что ли? — спросил не по годам развитый ребенок, спасибо, что мама ее в этот момент вышла.

— ...они промчались мимо как сумасшедшие. Потом они стали прыгать друг на друга, оба покатились, потом снова догоняли друг друга...

— Ну?!

— Ну, а потом они залезли под джип.

— Вот так и все, да? — завершил мысль Саша. — У нас, между прочим, раскрываемость преступлений такая низкая оттого, что почти по любому делу свидетели такие вот, как ты. Они все видят до того момента, как «залезли под джип».

Телевизор продолжил развитие темы: «Самка, которая вылупилась из яйца десять лет назад, стала достаточно взрослой, чтобы дать жизнь».

— В десять лет? — спросила Валя, явно сверяя этот возраст со своим.

— Тут самое главное не спешить, — успокоила я ее, — вот твоя кошка когда стала «достаточно взрослой»? В полгодика, да? Ты стала счастливее от того, что пришлось пристраивать трех котят?

От явно дерзкого ответа ребенка отвлекло лишь развитие темы: «Самцы готовятся к брачным играм. Они опираются на свои хвосты, чтобы поразить воображение своих потенциальных партнерш. Не обходится и без стычек. У соперников могут оказаться переломанными ребра».

— Во-во, — начал неугомонный Толик, — у нас был случай...

Но тут вошла Танька, и он заткнулся.

Телевизор: «Победитель получает право спариться с самкой. И вот наша самка приближается к самцу...»

— Выключайте, — скомандовала Танька.

— Пусть лучше выйдут все, кому не нравится, — подал голос Толик.

— Мам, выйди, — сказала Валя, напряженно всматриваясь в экран.

Телевизор: «Она отвечает на его призывы, сначала громко топая ногами, а потом издавая громкие низкочастотные крики... Он нежно потирается о нее своим телом, она выказывает ему свое расположение. Спаривание — это весьма опасное занятие для самки...»

— Вот это точно! — развеселился Саша. — Вот у нас в отделении... — но встретив на себе «добрый» Танькин взгляд, он заткнулся.

«...ведь ей придется выдержать на своей спине не менее десяти тонн. С возрастом ее позвонки в задней части спины срастаются воедино».

— Это как у меня, — вздохнула Таня, а мент Саша посмотрел на нее с еще большим интересом, — только не от того, о чем вы подумали... к сожалению, а от того, о чем вы, дятлы, в смысле мужчины, думать почему-то не способны или делаете вид такой... Стирочки-уборочки-готовочки и прочие походы по магазинам с сумками весом, на порядок превышающим допустимые для женщины три кэгэ...

В дверном проеме как нельзя более кстати появился ее супруг. Глаза его были добрыми и бессмысленными.

— Диплодок ты мой... — вздохнула Таня.

Телевизор: «...но все это продолжается лишь несколько дней».

— Оп-паньки, — сказал Толик, — вот так, «несколько дней», а потом опять ждать полтора года. Ты (это к Саше) без «этого» сколько можешь?

— А я без этого вообще не могу, — ответил тот серьезно.

— У вас разговоры на уровне Бивиса и Батхеда, — взгрустнула Танька, — вы, мужики, вот всегда так: начинаете с системы Ломброзо, а приходите всегда к одной и той же теме.

— Так мы поэтому еще и не повымерли в отличие от динозавров! — ответил Толик.

Наталья ДЮКОВА