АЛМАЗЫ ИЗ БАТАРЕИ

АЛМАЗЫ ИЗ БАТАРЕИ

Разные люди звонят в редакцию. По разным причинам. Чаще всего, потому что не могут больше молчать. Вот и Владимир Николаевич Ларин по той же причине позвонил:

— Знаете, все думают, что ядро Земли чисто железное. А на самом деле оно состоит из соединений железа с водородом — металлогидридов! Я решил, что пора людям об этом узнать...

Разумеется, мы немедленно назначили встречу...

— Вы понимаете в физике? — строго спросил Владимир Николаевич, придя в редакцию.

— Мало-мало понимаю, — признался я.

— Это хорошо, — удовлетворенно кивнул Ларин и начал извлекать из портфеля банки с джин-тоником. — Кружки есть?

Умеют некоторые ученые создавать необходимую для важной беседы атмосферу! Сам Ларин не какой-нибудь городской сумасшедший, он доктор геолого-минералогических наук, человек серьезный, но при этом не чуждый доброй солдатской шутки, каковыми мы одаривали его в процессе беседы (мы всегда одариваем посетителей, чтоб скучно не казалось). Мы — это я и еще один наш сотрудник Валера, который, увидев банки с джином, тут же подсел рядом, сказав, что всегда интересовался тектоникой плит и внутренним строением нашей планеты. И поставил рядом третью кружку. Я вздохнул: расклад сил изменился в пользу науки, а не алкоголя.

...Значит, что мы должны с вами сразу уяснить? Все думают, что Земля внутри — железная. То есть не все, конечно, а только те, кто хоть когда-нибудь о чем-нибудь задумывался, а не был пустым прожигателем жизни. В науке это господствующее мнение: Земля имеет железное ядро, а сверху — толстый-толстый слой силикатов. Силикаты — это соединения кремния с кислородом: песок, базальт, в общем, всякая мура. А железо — полезный предмет, хорошая штука. Только до него не доберешься, потому что глубоко очень.

Уяснили? Нет, вы должны твердо уяснить и привыкнуть к этой мысли, сродниться с ней! Потому что сейчас мы ее будем эффектно разоблачать не без пользы для родной страны и человечества в целом. Если вы к вышеозначенной мысли не привыкли или просто раньше про железное ядро не знали, эффектного разоблачения не получится.

К стыду моему, у меня не получилось. После школы прошло столько лет, что я позорно забыл про это самое ядро железное. Думал часто ночами, из чего же оно там сделано, а вспомнить не мог! Такая беда.

— Знаете, боюсь, вы ничем не заденете читателя, — опасливо предположил я, глядя, как Ларин увлеченно пьет джин-тоник. — Читатель — такое существо неблагодарное: ты ему интереснейшую вещь: дескать, не металлическое у тебя там ядро, а металлогидридное! — а он только рыло воротит. Ему ведь все одно, будь оно хоть деревянное... Эту гадину сенсацией надо брать. Я давно на читателя с голыми руками хожу. Все повадки его знаю уже. Вот, к примеру, ежели он с утра с похмела...

— Подождите, — успокоил меня ленинским жестом Владимир Николаевич. — Я еще не подошел к выводам, следующим из моей теории.

А выводы следуют замечательные. Но сначала о теории. Вы, пожалуйста, приготовьтесь, будет интересно...

Когда люди стали делать домны, они были восхищены своим могуществом и по аналогу с домной сконструировали модель Земли: мол, давным-давно, когда планета была горячей, все железо выплавилось и осело вниз, а шлаки всплыли. Так у Земли образовалось железное ядро и силикатная мантия. Доказательств у этой гипотезы не было, но за много лет к ней все ученые постепенно привыкли, тем более что в дальнейшем действительно было установлено (по сейсмическому эху), что какое-то плотное ядро у планеты есть. Почему бы не железное?

Но в XX веке пришел Ларин и стал конкретно разбираться. Начал он разборки издалека. То есть с того дальнего времени, когда Солнечная система еще представляла собой туманный вращающийся блин газовой туманности. Владимир Николаевич первым из всех жителей нашей планеты догадался разложить по графикам зависимость энергии ионизации химических элементов от их концентрации в Солнечной системе... Короче, мы слушали Ларина довольно долго, раскрыв от напряжения рты. Наконец что-то забрезжило.

— Так, — я отодвинул кружку. — Значит, выходит, из всего скопища элементов периодической системы Менделеева все легкое типа водорода и гелия превратилось в Солнце, инертные газы улетели на хер... простите... на окрестности Солнечной системы. А всякие металлы и трансурановые, у которых энергия ионизации невелика...

— Оказались в районе первых четырех планет.

— Значит, все металлы у нас?

— Да.

— За это надо выпить!.. Удачно все как получилось, я рад...

В общем, читатель, дело давнее, но нам досталось все лучшее, что было в этом трухлявом облаке, из которого потом состроилась Солнечная система, и пусть не обижаются братья-юпитериане. Ближе к Солнышку крутятся маленькие «металлические» планетки — Меркурий, Венера, Земля, Марс. А на окраине системы болтаются огромные и бессмысленные газовые пузыри типа Юпитера и Сатурна.

Дальше у меня почему-то образовался логический провал в памяти, но я точно помню окончательный вывод из теории Ларина: внутри нашей планеты — ядро из металлогидридов, то есть соединений кремния, магния и железа с водородом. Его окружает бескислородная кремнемагниевая оболочка толщиной 2.500 километров, ну а уж сверху — тонюсенький слой оксидов толщиной 250 километров.

— Угу... Это все, конечно, очень интересно. Но какие, прямо скажем, полезные выгоды мы можем извлечь из вашей теории, товарищ ученый?

— У меня от рассказа немножечко пересохло в горле, но если вы соблаговолите налить мне еще джина...

— Вопроса нет. Валера!..

— За науку!..

— Неплохо...

— Да, хорошо пошла...

— Вы когда-нибудь слышали о топливных элементах, молодые люди?

— Слышали, не пальцем щи хлебаем — автомобили будут ездить на водороде вместо бензина. В топливном элементе водород реагирует с кислородом воздуха, получается вода, углекислый газ и свободные электроны, то есть электроэнергия. Абсолютно экологичный двигатель будущего. На каждом колесе по своему электромотору. Очень удобно.

— Да. С одной оговоркой: при получении газообразного водорода, которым заправляют ваш автомобиль, тратится больше энергии, чем потом выделяется в топливном элементе. Ведь водород добывают из воды, а это очень энергоемкий процесс. То есть для того, чтобы перевести весь парк машин на водородное топливо, на Земле просто не хватит электричества! Ведь сейчас бензиновые автомобили потребляют энергии в два раза больше, чем вырабатывают все электростанции мира.

— Вывод: электромобиль — утопия. Да здравствуют страны ОПЕК!

— Нет. Я предлагаю вариант решения этой задачи. Если моя теория верна, то получается следующее. Магний и кремний при соединении с водой дают следующую реакцию:

Si + H2O = SiO2 + H2 + Q, где Q — это тепло.

То есть мы получаем водород и дармовое тепло, которое тоже можно использовать.

— Владимир Николаевич, мы вас очень уважаем, конечно, но вы сами сказали, что эти кремний и магний залегают в 250 километрах от поверхности.

— Да! Но существуют так называемые зоны рифтогенеза — как бы разломы земной коры, где очень часты землетрясения. Там металлический слой как бы вспучивается и подходит к поверхности совсем близко — на 35 километров. Таких зон много.

— Близок локоть, да не укусишь: самая глубокая скважина, которую удалось пробурить человечеству, — 12 километров, на Кольском полуострове. Коммунисты пробурили, когда были у власти. Чего искали, не знаю...

— Погодите. Так вот, среди множества этих зон рифтогенеза есть такие, где кремнемагниевый слой языками выходит совсем близко к поверхности и залегает на глубине всего 5 километров.

Тут весь джин-тоник разом выветрился из моей головы. Я уже знал из рассказа Владимира Николаевича, что все его закрытые доклады и работы каким-то образом сразу становятся известными в США. Я почувствовал запах большой геополитики. И теперь меня жег один-единственный вопрос:

— Где? У кого эти зоны?

— Одна в США, в Оклахоме. Одна в Израиле. И есть одна у нас, недалеко от Байкала. Так называемая Тункинская впадина. Ее диаметр всего 40 километров.

Мы с Валерой облегченно вздохнули. Опять повезло! Нам ведь, русским, все равно, что продавать: нефть, водород — лишь бы ни хрена не делать...

— А как добывать водород будем, Владимир Николаевич?

— Можно пробурить четыре скважины, в одну из них закачивать воду, из четырех других брать горячий водород.

— Слушайте, ну здорово!.. А вы уверены, что ваша теория новой Земли верна?

Ларин уверен. Всякая теория верна в том случае, если позволяет делать предсказания. Так вот, после того, как Ларин написал в книге, что по его теории в базальтовых траппах (это такие излияния базальта к поверхности) должно присутствовать самородное железо, оно было обнаружено. Прежняя теория наличие самородного железа в траппах не только предсказать, но и объяснить не могла. Еще по теории Ларина Земля в районе рифтовых разломов должна газить водородом. Она и газит.

По Ларину, в кремнемагниевом слое должны быть скачки плотности. Они обнаружены. И наконец, однажды Ларин пришел к физикам и сказал: «Ребята, вы, конечно, извините, мне очень неудобно, вы будете смеяться, но если мои завиральные теории верны, то при определенном давлении гидрид титана должен течь как вода! Потому что экспериментально установлено: ядро Земли — жидкое, поскольку в нем гаснут поперечные волны, а они гаснут только в жидкости. И если ядро действительно состоит из гидрида титана, то он при давлении должен быть жидкостью!» Физики и вправду посмеялись, поскольку точно знали: соединение титана с водородом хрупкое и твердое. Но Ларин уговорил провести эксперимент. Вложили денежки, провели. И что вы думаете? Потек, зараза! Причем при комнатной температуре.

Дальше было еще круче.

— Я взял кусок чугунной батареи, — рассказывает Ларин. — Вы знаете, сколько в чугуне углерода?

— Я бывший металлург.

— Значит, знаете — меньше двух процентов. Я разработал режим «температура-давление» и подверг этой обработке кусок батареи. По моей теории должно было произойти вот что: при температуре 650оС из чугуна должен выделиться свободный углерод, который при давлении 18 тыс. атмосфер превратится в алмазы.

— А обычно как алмазы делают?

— Обычно искусственные алмазы производят из графита при температуре 2000 — 3000оС и давлении 100 — 200 тыс. атмосфер. Это очень дорого. У меня все гораздо дешевле. Температуры 650оС в кухонной плите можно достичь. В общем, я обработал своим способом кусок батареи, потом вынул его и расколол...

— Ну и? — я затаил дыхание.

— И там были алмазы.

Я сглотнул.

— Так, Валера, закрой дверь... Мы завалим весь мир алмазами!

— А они никому не нужны, молодые люди. Я как-то был по этому вопросу в Алмазном фонде в Кремле. И там мне показали в запасниках огромные крафтовые мешки с этими алмазами... Вы знаете, что такое крафтовые мешки?

— Большие такие пакеты из толстой бумаги, для мусора.

— Да. Вот так относятся к алмазам. В мире их цена искусственно поддерживается алмазными монополистами... И потом, я зарекся делать алмазы после того, как в меня стреляли. Было это несколько лет назад. Машину прострелили. Может быть, конечно, это случайность, но неприятная какая-то. С тех пор я алмазами не занимаюсь.

Были в жизни доктора Ларина и другие неприятности. Например, научные. Новаторов ведь у нас не любят. Вот и Ларина выжили из Геологического института Академии наук, несмотря на то, что по всем рейтингам он был первым.

— На что же вы живете?

— Я не бедствую. Если ты знаешь, как устроена Земля, ты можешь прожить без Академии наук: я делаю прогнозы нефтяникам, рудникам, за границу выезжаю.

Именно с поездками за границу была связана последняя неприятность Владимира Николаевича. Недавно был в Израиле и заехал чего-то исследовать в арабскую зону. Местные жители увидели на его машине израильский номер и, не разобравшись, выбили ученому зубы. Прямо как чувствовали эти арабы, что в лице Ларина приходит конец их нефтяной халяве.

— В основном верхние вылетели, — трогая челюсть, делится впечатлениями об арабском гостеприимстве Владимир Николаевич. И тут же подводит под свои потери теоретическую базу: — Почему верхние вылетели? Думаю, потому, что нижняя челюсть имеет свободный ход туда-сюда, а верхняя закреплена жестко, вот она и страдает. Но ничего, я скоро новые вставлю.

...Вот, пожалуй, и все, что я хотел рассказать вам о видном ученом Ларине. Даже больше: Владимир Николаевич просил не упоминать в статье про выбитые зубы. Но я не смог удержаться.

Теперь, как водится, обращение к власть имущим для дальнейшего процветания России и замечания новых научных разработок... Значит, товарищ Путин! Необходимо провертеть в Земле четыре дырки, где скажет Владимир Николаевич, и туда лить воду, а обратно качать дармовые блага. А Владимиру Николаевичу оплатить за счет государства вставные зубы, которые ему выбили арабские террористы в бессильной злобе перед грядущим нефтедобывающим крахом и величием нашей многострадальной Родины.

Александр НИКОНОВ