ПУТЬ К ПРИЧАЛУ

Ни одна американская или любая другая западная лодка не выдержала бы аварии, после которой «Курск» еще продолжал жить. В отличие от наших лодок западные лодки однокорпусные, при подобных ЧП погибают они мгновенно

ПУТЬ К ПРИЧАЛУ

НЕКРОФИЛЫ

Все-таки удивительно устроены мозги у некоторых людей. Трагическое событие — авария атомной подводной лодки многоцелевого назначения «Курск» в Баренцевом море — служит для них предметом спекуляций насчет судеб России и нового мирового порядка, ни больше ни меньше.

Например, солиднейшая немецкая газета «Франкфуртер рундшау» сочла эту аварию смертельным ударом по статусу России как великой державы, ибо — внимание! — с 1945 года наша страна была лидером в области экспорта подлодок, Борис Ельцин вновь открыл экспорт оружия в качестве источника валютного дохода, теперь, после аварии, рынок сразу же отреагирует в негативном для России плане. Но и это еще не все. Оказывается, авария на «Курске» вообще ставит под сомнение способность России сдержать планы США по созданию своей новой ПРО, а Путина продолжать занимать пост президента. Немецким СМИ вторят французские и британские, оскорбленные отказом от помощи их военных спасателей. Что якобы лишний раз «подтверждает гордыню России» и «судя по всему, русские не обладают необходимыми ресурсами для спасения субмарины, но упорно не желают принять помощь Запада». Это цитаты из западной прессы, и ничего удивительного в этом нет, печально только видеть в последнее время, что любые наши беды вызывают плохо прикрытое злорадство.

НАДЕЖДА ЖИВЕТ ВСЕГДА

Между тем за поднятой шумихой никто не хотел услышать, что России предлагались негодные способы помощи. Британские и французские спасательные аппараты более тихоходные, менее вместимые, чем те отечественные, которые уже работали на месте трагедии, и главное — они были вообще бесполезны в данном случае, ибо шлюзовые устройства у них в принципе не могли бы пристыковаться к нашей подлодке: у них другой диаметр переходного шлюза, не говоря уже о всем прочем. Прибытие помощников только создало бы на месте аварии лишнюю толкотню в зоне спасения и отвлекало бы от главной цели — спасения людей.

Наши матросы, офицеры и адмиралы с Северного флота вовсе не подонки, какими они могли показаться после подобных заявлений. С первого же момента аварии на «Курске» они рисковали собственными жизнями, пытаясь спасти товарищей. Иной мысли у них не было и не могло возникнуть. Кстати, и к помощи Запада мы обратились сразу же, но только к реальной, действенной помощи. В Брюссель, в штаб-квартиру НАТО, экстренно вылетел заместитель начальника Главного штаба ВМФ вице-адмирал Александр Побожий, но ему требовалась в первую очередь информация о подобных авариях, происходивших с западными субмаринами, чтобы не повторить ошибок тамошних спасателей. Эта информация секретная. И если в НАТО действительно хотели помочь нам спасти людей, то должны были ее рассекретить и предоставить нашему представителю в полном объеме.

Между тем на Западе не могли не признать, что наши подводные лодки, в том числе и «Курск» проекта 949-го «А» (класса «Антей», по классификации НАТО «Оскар II»), самые лучшие и самые надежные в мире. Мы уступаем США лишь в акустике. Проще говоря, наши лодки чуть хуже слышат и чуть более шумные, чем самые продвинутые американские. Но ни одна американская или любая другая западная лодка не выдержала бы аварии, после которой «Курск» еще продолжал жить. В отличие от наших лодок, имеющих два корпуса, вложенных друг в друга, как матрешки, западные лодки однокорпусные, при подобных ЧП погибают они мгновенно.

В общем, все меры, которые предпринимались нашими моряками по спасению своих товарищей, были единственно возможными в сложившихся обстоятельствах. Море не прощает ошибок, но коль скоро случилась беда, разбираться, кто прав, а кто виноват, надо потом, прежде всего надо действовать. По инструкции, когда гибнет подлодка, положено первым дело задраивать переборки, даже если за ними остался ты сам или твой лучший друг. Такова суровая реальность морской службы, так, судя по всему, и поступили на тонущем «Курске». Потому и оставалась надежда до последнего.

ПОДВОДНЫЙ МАРТИРОЛОГ

В том, что случилось на «Курске», разберется потом государственная комиссия. А пока, наверное, важно понять другое. Подводные лодки гибли, гибнут и будут гибнуть. Таковы условия игры. К сожалению, мир устроен так, что надо делать совершенно не свойственные человеческой природе аппараты, начиненные смертоносным оружием, и прятаться в них под водой. Возможно, придет момент, когда последнюю военную субмарину отдадут на слом и на смену им придут исключительно мирные подводные аппараты с исключительно высокой степенью надежности.

Но до тех светлых времен придется балансировать на грани достаточной надежности и идти на риск, чтобы разместить на борту подводного крейсера лишнюю крылатую ракету, лишнюю торпеду, лишнюю акустическую станцию. И делать это в ущерб безопасности экипажа. Иной практики нигде в мире пока не нет, и наши субмарины при всем этом, подчеркнем еще раз, самые живучие в мире.

И полезно, наверное, знать еще одну горькую истину. Атомоход «Курск» — сорок пятая по счету российская подлодка, потерпевшая аварию и затонувшая в мирное время, то есть не во время боевых действий. А всего в мире погибли сотни субмарин. Но мы не станем кивать на другие страны, великой морской державе России это не к лицу. И к тому же причины гибели лодок одинаковы во всем мире. Все они проявились в первые годы появления в России своего подводного флота.

16 июня 1904 года лодка «Дельфин» под командованием лейтенанта Черкасова затонула в Неве при учебном погружении с открытым люком. Из 36 членов экипажа погибли 24 человека. 5 мая 1905 года от взрыва бензиновых паров погибла еще лодка типа «Дельфин» во Владивостоке. Погиб один человек. И наконец, 29 мая 1909 года лодка типа «Камбала» под командованием лейтенанта Аквилонова при входе в Севастопольскую бухту столкнулась с линкором «Ростислав». Погиб почти весь экипаж — 20 человек, только один чудом уцелел.

По странному стечению обстоятельств эти три трагедии произошли по очереди на всех трех флотах, которые тогда были у России, — Балтийском, Тихоокеанском и Черноморском (Северный еще не создали). И с тех пор к этим трем причинам гибели субмарин — затоплению, взрыву и столкновению — ничего не прибавилось. По-видимому, других причин просто не существует в природе.

Как показали расследования гибели всех лодок, роковая случайность или ошибка экипажа еще ни разу не привели к гибели корабля. Субмарины тонули, горели, взрывались, сталкивались исключительно в результате целой цепи случайностей и ошибок. Порой ошибки начинались еще на стадии проектирования корабля.

Например, очень удачный и надежный 613-й проект лодок многоцелевого назначения был разработан и испытан в самом начале 1950-х годов. По этому проекту построили самую большую в истории всех флотов мира серию из 215 субмарин. Однако в конце пятидесятых появились первые крылатые ракеты, и, вместо того чтобы спроектировать новую лодку под эти ракеты, начали переоборудовать под них уже готовые лодки 613-го проекта. Но исходно-то они не были приспособлены к лишней нагрузке, и случилось то, что должно было рано или поздно случиться. На лодке С-80 оказались разнесены в разные отсеки контроль за поступлением забортной воды в шнорхель (труба для забора воздуха с поверхности, когда лодка идет на перископной глубине) и рукоятка его перекрытия. В ночь на 27 января 1961 года конструкторская ошибка сыграла роковую роль. Запорный поплавок в шнорхеле обледенел, и его заклинило. Пока это поняли в другом отсеке, были упущены драгоценные секунды, но и после этого ничего страшного не случилось бы, если бы матрос по команде не повернул совсем другую рукоятку — не на всплытие, а наоборот, на погружение.

Но и после этого оставалась возможность всплыть, включив систему быстрой продувки водяного балласта. И тут случилась еще одна ошибка, систему не включили. По инструкции ее можно было включать только при аварийном затоплении отсека с крылатыми ракетами. Отдать такую команду имел право один командир лодки, но он по роковому стечению обстоятельств находился в этот момент в носовом отсеке и уже был отрезан от командного пункта в четвертом отсеке задраенными переборками. А из находившихся там офицеров никто не взял на себя ответственность отдать такой приказ самостоятельно. Так в результате целой цепи роковых случайностей, начавшихся еще в конструкторском бюро, лодка С-80 погибла вместе со всем экипажем.

Рассказано об этих случаях ради того, чтобы показать реальную ответственность подводников, когда они остаются наедине с океаном. Здесь может случиться все.

МЫ ВЕРИМ

Когда подписывается этот номер журнала, еще не известно, чем закончится эпопея с К-141. Мы не провидцы и гадать не будем. Мы надеемся.

Но что мы знаем точно, на все сто процентов, — и трагедия «Курска» лишнее тому подтверждение — российские моряки не сдаются, они борются до последней черты. И даже после нее.

Сергей КУТЕПОВ