БИЗНЕС БОГОВ В CУМЕРКАХ

Рекомендации по раскрутке всего святого

БИЗНЕС БОГОВ В CУМЕРКАХ

Религиозность россиян растет. Это радует. Не радует, что рыночная экономика в лице крупного и среднего бизнеса эту растущую как на дрожжах религиозность в упор не видит. А должна. Потому что среди бизнесменов, по-русски предпринимателей, добрых людей никак не меньше, чем в храмах. А то и больше. Наше исследование в первую очередь адресовано этим добрым людям, готовым удовлетворить растущий спрос населения в духовности. Ну, и заработать на этом тоже. Потому что заработать на хлебе духовном все-таки проще, чем на хлебе насущном. Странно, что об этом еще не догадались добрые люди.

В серьезном исследовании должны быть цифры. Цифр у нас будет много.

Первая — 10,3%: столько россиян не расстанутся со своими кровными денежками ни за какие духовные коврижки, потому что не верят в сверхъестественные силы. Будем снисходительны: слишком долго всех нас учили, что религия — удел слабых, а в жизни всегда есть место подвигу. Не станем убеждать сограждан-атеистов, что человек не может без чуда. Как-то живут эти 10,3% — ну и пусть себе живут!.. Оставшихся 89,7% нам более чем достаточно для вывода: Россия — страна чудес. Исследования, проведенные ВЦИОМ, Российским независимым институтом социальных и национальных проблем и Независимым исследовательским центром РОМИР, позволяют достаточно глубоко проникнуть в сумерки русского подсознания, где пока не действуют законы рыночной экономики.

А должны.

Как на любом другом рынке, на рынке чудес есть заправилы и аутсайдеры. Добрые люди, желающие делать свой бизнес на духовной жажде, сходу должны отмести колдовство, привороты, кришнаитские песни и шаманские пляски: только 1,6% потенциальных клиентов рынка чудес верят в черта, в приметы — 14,7%, в некую сверхъестественную силу — 13,2%, в колдовство и магию — 3,4%, в переселение душ — 2,4%, в новоявленного гуру готовы поверить 15,7% россиян. Все остальные верят в Бога. Причем не в абстрактного, но самого что ни на есть русского православного. По данным опроса Фонда «Общественное мнение», россияне доверяют Церкви больше, чем какому-либо другому социальному институту: в затылок ей дышит лишь армия (соответственно 21% и 17%). Пасху отмечают целых 80% — любят у нас праздники, что ни говори...

Но Пасха, к сожалению, только раз в году. Регулярно, каждую неделю, православную службу посещают лишь 2% россиян; хотя бы раз в месяц в церкви бывают 6 — 10%. То есть прихожанами РПЦ можно считать всего 12 --18 миллионов — и то с натяжкой: причащаются из них меньше половины, а по церковным правилам тот, кто не причащался без уважительных причин два-три года, считается отпавшим от Церкви.

Сравним две цифры: 6 млн. причастников и 95 млн. тех, кто ассоциирует себя с православием, но не ходит в церковь. Мы имеем дело с огромной потенциальной аудиторией — и с реальной, которая мизерна. Вот вам и непаханое поле деятельности, добрые люди!

Но как его пахать? То есть какое доброе дело совершить, чтобы народ повалил в церковь?

В первую очередь надо понять: он, бедолага, туда не валит валом не потому, что не любит церковь, — любить он ее как раз очень любит. Но ему там скучно. Ведь он, как и современники Христа, просит чуда, а ему взамен предлагают заумные проповеди.

Вторая причина «заочного православия» — 29% россиян убеждены, что Церковь за последние годы до неприличия срослась с властью. 15,4% считают, что братанием с сильными мира сего руководство Церкви «губит ее авторитет».

Что же делать? Сокращать богослужения, переводить их на современный язык, устраивать в церквах концерты по примеру протестантов? Упаси Боже: пойти таким популистским путем — значит впасть в немилость батюшек. Батюшки наши люто консервативны и не потерпят никакого модернизма, хоть ты их золотом осыпь. Значит, люди добрые, надо пахать упомянутое поле старыми проверенными способами.

Прежде чем назвать их, расставим точки над всеми отмененными в 1917 году буквами i в том, что касается единства и борьбы двух противоположностей — религии и денег.

Нельзя, гласит Священное Писание, служить одновременно Богу и золотому тельцу. Но, как написано в какой-то другой умной книжке, если нельзя, но очень хочется, то можно. Например, брать взятки грех. Но если назвать взятку приношением или пожертвованием, то грех автоматически становится праведным поступком.

Вот один свежий пример. В газете «НГ — Религии», приложении к «Независимой газете», на первой полосе напечатана статья Олега Шведова, члена Синодальной рабочей группы по выработке «Основных начал социальной концепции РПЦ», преподавателя Московской духовной академии. Г-н Шведов начинает свою статью, по его собственному признанию, с того, чем следовало бы кончить: «С доходов религиозных организаций не следует брать налогов не потому, что они гуманитарные учреждения, но потому, что их доходы — это культовая жертва, приносимая в дар Богу и в силу этого почитаемая как (внимание! — Е.К.) Великая Святыня, прикасаться к которой или пользоваться которою никто не имеет права, кроме священнослужителей или особо уполномоченных лиц».

Переведем процитированный отрывок на общедоступный язык. Если батюшка в один прекрасный день перестал пользоваться метро, сев за руль новенького «мерса», никто не вправе поинтересоваться, что значит сия метаморфоза, поскольку батюшкин «мерс» не средство передвижения, но Великая Святыня.

Так что, люди добрые, пусть в вас бросает камень тот, кто сам без греха. Церковь — это старейшее совместное предприятие, где никто никого не заставляет раскошеливаться, все на добровольной основе. Что касается разговоров о повальной бедности прихожан, если бы основу нашей паствы составляли бабушки в платочках — это была бы не церковь, а клиника. Новый русский верующий помолодел: до 40 лет — 80% от общего числа. У него среднее и высшее образование (85%), он участвует в общественном производстве (рабочие — 27,8%, труженики села — 25,2%, ИТР — 5,3%, гуманитарная интеллигенция — 3,6%, работники торговли, сферы услуг, транспорта — 4,8%, служащие — 4,5%, военные и сотрудники МВД — 2,4%, предприниматели — 2,7%, студенты — 2,8%). Помня о своем богоподобии, новый русский верующий подозревает, что Господь любит двенадцатискоростные велосипеды и стандарт GSM. Уступая неверующим — правда, не сильно — в пользовании Интернетом (соответственно 4,8 и 8,6%), персональным компьютером (13,5 и 19,6%), сотовым телефоном (2,1 и 3,7%) и пейджером (2 и 3%), верующие превосходят их в систематическом обращении к услугам консультативных агентств и одинаково с ними регулярно пользуются статистической и коммерческой информацией.

В аббревиатуре «РПЦ» рассматриваемый контингент с особым чувством выделяет первую букву — «Русская»: молодцы, любят Россию! Но что касается двух других букв, они у новых верующих не имеют четкого содержания. Наполнить им две хорошие буквы — ваша цель, добрые люди.

Описав ситуацию на рынке и образ потенциального клиента, перейдем к практическим рекомендациям. Их, собственно, две. Раскручивание святых мест и святых людей.

Начнем с первого пункта.

Паломничество — самая древняя форма туризма. В Средние века между церковной иерархией разных стран Европы шла жестокая борьба за святые места. На Пиренейском полуострове, например, в течение нескольких столетий все дороги вели в испанский город Сантьяго-де-Компостела. В Португалии мало кто слышал в начале ХХ века о селении Фатима. Перед Первой мировой войной трем пастушкам там явилась Дева Мария. В газетах про это написали, подтвердили на правительственном уровне. И народ ломанул в эту самую Фатиму.

Паломничество доставляет не только духовное удовлетворение, но повышает ваш социальный статус. Каждый паломник увозит домой сувенир — предмет зависти простых верующих: какой-нибудь камешек, или цветочек, или воду из святого источника в фирменной таре или в бутылке из-под лимонада. Церковь утверждает, что подобные сувениры обладают чудодейственной силой. Помимо них вы имеете документальные подтверждения своего приобщения к святыням. На бланке с печатью, как положено. В Турции, например, в канун 2000-летия Рождества Христова была развернута шумная кампания «Встретимся в доме Девы Марии». Власти города Сельджук выдавали специальные сертификаты каждому туристу, посетившему святыню.

Центр христианского туристического бизнеса — конечно, святой град Иерусалим. Про него так интересно все расписано в Библии — никаких рекламных проспектов не надо: паломники едут, не смущаясь кознями палестинцев, и конца краю им не видно. Прирост от туристической индустрии в Израиле составляет 15 — 20% в год. В Святой земле 350 комфортабельных гостиниц — это 45 тысяч номеров. Еще 100 тысяч койкомест вам в любую минуту готовы предоставить христианские общежития. К этому прибавим и молодежные общежития, и гостиницы при кибуцах: в них одновременно проживают еще до ста тысяч туристов. Один паломник платит за «пакет услуг» в среднем 1400 долларов. Умножьте на число паломников — и поймете, почему святые места стали камнями преткновения в израильско-палестинском конфликте.

На Сельджуке с Иерусалимом свет клином не сошелся.

В России тоже много мест, где людям являлась Богородица, не говоря уже о сотнях подвижников Церкви. Лишь малая часть их раскручена за последнее десятилетие — Дивеево, Оптина пустынь, Соловки, Валаам. А монастырей в России были тысячи. И плох был тот, где не свершалось чудес. Если обитель и не удостоилась чести стать местом жительства какого-нибудь великого старца, то во всяком случае в каждой из них есть свои почитаемые чудотворные иконы, частицы мощей, зафиксированные в старинных книгах чудеса. Течет под монастырской стеной, допустим, ручеек — и едут к нему лечиться от бесплодия, хромоты, сердечно-сосудистых заболеваний. Или просто в целях профилактики. Так что раскрутка паломнических маршрутов — беспроигрышный вариант. Человеку свойственно верить: «Там хорошо, где нас нет». Если твое ПМЖ слишком часто стало тебе напоминать ад, значит, есть на земле райское место.

Если бы Пелевин указал в «Чапаеве и Пустоте», где собирали грибки его герои, там бы уже существовали грибные плантации. Ведь ездят же до сих пор адепты Венички Ерофеева электричками по маршруту «Москва — Петушки»...

«Паломническим туризмом» в России занимаются многие фирмы как в лоне РПЦ, так и в партнерстве с нею. Рекламные проспекты этих фирм висят при входе в каждый храм: «телефон-факс»... «система гибких скидок»... И реклама действует похлеще проповедей.

Чтобы раскрутить новый крутой маршрут в направлении чуда, купите какой-нибудь хороший справочник действующих монастырей. Там указано все: как добраться, кто настоятель, сколько живет братии. Действуйте решительно, но с оглядкой. Для начала сами совершите паломничество, сделайте посильный взнос на ремонт (90% монастырей еле-еле сводят концы с концами), сведите знакомство если не с настоятелем, то с отцом экономом, внушите ему уверенность в том, что ваше дело правое, — ну и вперед, благословясь. Только не суйтесь в крупные обители: там уже все схвачено. Рыбка ищет где глубже — вот и поезжайте в глубинку. Если все пойдет по плану, то, как писал классик, «через четыре года там будет город-сад»...

Намного сложнее заработать на раскрутке какого-нибудь святого. Большинство из них уже раскрутила сама Церковь. Другое дело — что одни святые раскручены ею лучше (как преподобные Сергий Радонежский или Серафим Саровский), а другие хуже (преимущественно местночтимые, то есть святые в границах той или другой епархии или даже города). Чтобы канонизировать святого, требовались и требуются три условия:

— наличие мощей,

— чудеса, явленные после кончины,

— почитание в народе.

Но слишком часто на Руси пренебрегали одним или даже всеми тремя условиями. Сугубо политическим было прославление царевича Димитрия, сына Ивана Грозного, то ли убитого, то ли напоровшегося по неосторожности на ножик в Угличе. В наши времена таким же политическим шоу стало причисление к лику святых в 1988 году князя Дмитрия Донского, который был, конечно, великим полководцем, но о чьей выдающейся праведности история умалчивает. Короче, мощи, чудеса и народное почитание — дело наживное.

Сколько шума было, вспомним, с царственными мучениками. Но едва о возможности прославления Николая II и членов его семьи заикнулся в начале 90-х митрополит Ювеналий, председатель Синодальной комиссии по канонизации, — сразу же появилось множество мироточивых икон (списанных с икон Зарубежной Церкви) и даже фотографий. За этим последовали примеры многочисленных исцелений. Само собой, исцеленные пользовались огромной популярностью, и шла раскрутка теперь уже их, чуть ли не с прицелом на посмертную канонизацию.

Самый шумный (выберем более-менее нейтральный эпитет) пример современной раскрутки святого связан с именем жившей в Москве «матушки Матроны». Ее могила на Даниловском кладбище сделалась местом все возрастающего паломничества. М.М. очень любила товарища Сталина и поднимала со смертного одра простых сограждан. Долгие годы М.М. была широко популярна в узких кругах — москвичи предпочитали ей умершего в середине XIX века Ивана Яковлевича Корейшу (до сих пор нескончаемым потоком идут паломники на его могилу в ограде Ильинской церкви в Черкизове). Потом вдруг неожиданно большими тиражами стали издаваться «жития» и широко популяризировались якобы совершаемые по молитвам к М.М. чудеса. Не без инициативы сверху (говорят, главную роль в прославлении М.М. сыграл архиепископ Арсений, викарий Патриарха) Церковь пошла «навстречу воле верующего народа» и на диво быстро, не проведя должного богословско-исторического исследования, приняла решение о канонизации. Тут и миро потекло рекой, и иконы были в авральном порядке написаны. Сопутствовали прославлению М.М. такие классические случаи привлечения внимания, как кража: была украдена частица ее мощей из Покровского женского монастыря на Таганской улице.

История с прославлением М.М. вполне может послужить руководством к действию добрых людей, желающих и святости на Руси прибавить, и самим с этого что-то поиметь.

Ни в коем случае не начинайте раскрутку с нуля. Пустой номер. В последние недели пресса много шумит о возможном прославлении воинов, погибших в Чечне. При всей туманности комментариев ответственных работников патриархии из этого вряд ли что получится: слишком уж мало времени прошло, да и Церкви потребуются неопровержимые доказательства праведной жизни солдат до момента их мученической кончины, по крайней мере их воцерковленности, а не только того, что они носили крестики.

Гораздо более перспективна рекламная кампания, связанная с каким-нибудь из местночтимых: волокиты меньше, да и поддержкой правящего епископа заручитесь. Начните с широкой продажи в столице и крупных городах икон и житий вашего кандидата. Обустройте место его захоронения. Постарайтесь внушить местному владыке мысль, что его персональному святому лучше покоиться в золоченой гробнице в кафедральном соборе, куда ходят гораздо больше туристов, нежели на кладбище. Следующим этапом будет специальный экскурсионный маршрут — не из Москвы, а из ближайшего крупного города. В маршрут уместно включить места, где совершал чудеса субъект раскрутки, встречи с живыми свидетелями исцелений.

Не поленитесь залезть в архивы: не встречался ли ваш кандидат с какими-нибудь славными сынами отечества, например, с писателями или храбрыми генералами. В таком случае от вас не потребуется доказательств, что именно ваш протеже вдохновил поэта С. на чудное лирическое стихотворение, а градоначальника — на прокладку первой в губернии булыжной мостовой.

Даже если в итоге у вас ничего не получится, вы наберетесь бесценного опыта для последующих добрых дел во славу Руси Православной. За работу, товарищи... то есть братья и сестры во Христе!

Елена КУДРЯВЦЕВА