ОНИ ВИДЯТ НАС НАСКВОЗЬ!

На ощупь дельфин как резиновый. Гладкий. И теплый! Млекопитающее, елки-палки... Свой... Брат...

ОНИ ВИДЯТ НАС НАСКВОЗЬ!

Любой дикий зверь или боится нас, если он мелок, или опасен для нас, если он крупный. Есть только одно непонятное исключение — дельфины. «Дикий» (рука не поворачивается написать это слово без кавычек) дельфин не боится человека и не опасен для него. Напротив, если человек тонет, случившиеся неподалеку дельфины могут его спасти. За что они нас любят? Может быть, мы для них боги?..

Видно, за такое к себе отношение человечество и сделало с дельфинами то, чего не делало никогда ни с каким другим видом животных, — отчасти распространило на них свои правила морали и гуманизма. Дельфинов нельзя убивать, нельзя на них охотиться. И что примечательно, для введения подобных международных норм никого особо и убеждать не пришлось. Всем все было и так понятно... Ну вот, например, если вам скажут, что убита акула, вы отреагируете вполне спокойно. Возможно, даже с неким внутренним облегчением. А если вам сказать, что расстреляли стаю дельфинов? То-то же!.. Суп из акульих плавников — деликатес. А кто из нормальных людей согласился бы есть дельфина? Ведь это почти то же самое, что есть человечину.

Мы тоже их любим. Это даже в мелочах проявляется — вы знаете, например, что во всем мире люди, работающие с дельфинами, называются не дрессировщиками, а тренерами? Во-первых, из уважения и чтобы отделить дельфинов от всех прочих созданий. А во-вторых, дрессировка — это метод кнута и пряника, положительного и отрицательного подкрепления, то есть поощрения и наказания. А дельфины — единственный вид животных, которых не наказывают, действуют только положительным подкреплением. Тренируют.

Для дельфина самое большое наказание, когда тренер вдруг поворачивается спиной и уходит. Потому что дельфины любят играть и учиться. Когда дельфин вдруг понимает, чего от него добивается тренер, он страшно радуется, прыгает, смеется. А потом, когда тренер, типа, уходит домой, а сам в щелку подсматривает, то видит, как дельфин начинает раз за разом без всяких команд, по собственной инициативе отрабатывать тот трюк, которому только-только научился. Чтобы завтра порадовать человека. Им приятно радовать нас. Такие странные создания.

Но самое интересное — откуда они про нас знают? Ну представьте, родился дельфиненок, живет в море в своей стае... Кто ему рассказал, что бывают такие неуклюжие сухопутные существа, похожие на огромных лягушек, которых надо спасать, если они по оплошности падают в воду? Потому что ввиду своей сухопутности эти создания плохо и очень смешно плавают. Зато они умеют делать ВЕЩИ! Ты спрашиваешь, что такое вещи, сынок? Ну как тебе объяснить... В общем, если когда-нибудь увидишь, поймешь.

Например, мячи. Это прекрасная вещь! Ими можно играть, они такие замечательно круглые, как ни что иное. Или обручи. Или колокол... Дельфины — единственный вид, который, побывав у человека, не рвется на волю. Любой зверь, даже самый наидрессированный, сбегает при случае из клетки. И вскоре гибнет, потому что разучился (или никогда не умел) самостоятельно добывать пищу. А вот тренированный дельфин, даже привыкший годами получать резаную рыбу из рук человека, в открытом море не погибнет, он всегда легко поймает себе рыбку на пропитание: рыбок в море очень много, а плавают дельфины как никто. И все-таки, даже случайно освободившись, дельфины возвращаются в неволю. К людям...

Были такие случаи на Черном море. В военном дельфинарии в Казачьей бухте шторм разрушил несколько вольеров и разорвал ограничительные сети, натянутые на стальных балках. И ночью дельфины ушли в открытое море. А утром вернулись. Все! Потому что с кем еще можно так интересно поиграть, как не с людьми? Кто еще может делать ВЕЩИ? Например, мяч. Прекрасная вещь! Впрочем, кажется, мы об этом уже говорили, сынок. Это общеизвестно...

— Почему дельфины все-таки спасают людей, которые тонут? — спросил я тренера московского дельфинария Сергея Кожемякина. — Откуда они знают, что вот это бестолково дрыгающееся существо дышит воздухом и его надо срочно буксировать к месту обитания, на сушу?

— Так они же нас насквозь видят!.. Я думаю, спасение в них заложено на уровне инстинктов, а поскольку у дельфинов не только зрительное, но и ультразвуковое восприятие, они нас просвечивают насквозь, как роженицу на УЗИ, и видят: это создание внутри такое же, как они, то есть имеет легкие. Значит, дышит воздухом!.. Давно замечено, что к объектам, сходным с ними по внутренней структуре, дельфины более расположены, чем, например, к рыбам.

— А что это за объекты, кроме человека?

— Например, тюлени. Тюлени у нас тоже, кстати, работают в дельфинарии.

Тюленей дельфины тоже любят. Конечно, не так сильно, как людей. Просто относятся к ним с симпатией. Хотя иногда достают бедных ластоногих... Дельфины-афалины очень хулиганистый и озорной народ, они любят беззлобно подшутить над простоватыми тюленями. Играют с ними, как с мячиками, а те злятся.

...Думая о дельфинах, я бы, знаете что, даже сказал: дельфины — моральнее людей! Люди иногда убивают дельфинов и друг друга. Дельфин никогда не убьет соплеменника. И дельфин никогда не убьет человека. Какой-то мощный барьер запрещает им это. Помочь — пожалуйста. Убить? Извините, в программу не заложено.

Хотя теоретически убить дельфин мог бы легко. Просто шутя. Я понял это, когда влез к ним в бассейн. Теоретически я знал, что дельфины не причиняют нам вреда. Но... Все-таки зверь! Все-таки легко ногу может перекусить... Когда-то, будучи ребенком, я смотрел фильм «Флиппер», там было показано, как дельфины с акулами расправляются: они носом акулу тырк! И из заразы проклятой кровища красным дымом валит. Помните?.. Потом я прочел в книжке, что шкура у акулы очень прочная и шершавая, об нее легко ободраться можно. А дельфин на вид такой мягкий, и нос у него тупой. Как он акулу пробьет? Может, думаю, в кино преувеличили?.. Но когда подо мной в воде молнией промелькнула полутонная туша, я понял, как они убивают акул: скорость, помноженная на массу, равняется импульсу. Тут задымишь красным, пожалуй.

А ну как он меня просто по невнимательности заденет?.. Однако дельфины были очень предупредительны. Правда, сначала они долго смеялись надо мной. Видно, их очень забавляет плавание сухопутных созданий. А потом даже покатали меня. Я хватался за два плавника, и пара дельфинов тащила меня со страшной скоростью по бассейну, а я как флюгер развевался. Поскольку двигатель у дельфина — хвост, пару раз на поворотах моя нога случайно попадала под этот шатун. Ощутимо, надо сказать, молотит... Весьма ощутимо!

Я хлебанул волны, поднятой «винтами». Соленая! О, черт, я и забыл, что дельфины морские создания! Правда, воду для дельфинария не возят с моря, как можно было подумать, ее качают прямо из-под Москвы. Оказывается, на месте лужковской столицы когда-то было море. Теперь от него осталось только «ископаемое» — подземные горизонты с рапой, концентрированным рассолом. Рассол выкачивают с глубины полутора километров, разводят пресной водой 1:10, и получается чистейшая морская вода.

...Когда хитрым созданиям надоедало катать меня по бассейну, они, чтобы сбросить груз, ныряли, а я оставался на поверхности. Причем ныряли дельфины удивительно синхронно. Видимо, обменивались репликами: «Ну что, сбрасываем его?» — «Давай! Три, четыре...»

— Я не далее как сегодня прочел в газете, что собака изрядно порвала своего хозяина, потому что у нее приключилось плохое настроение, — сказал я Сергею Кожемякину. — Неужели дельфины вас ни разу даже не укусили, будучи не в духе или обиженными? Звери все-таки.

— Нет. Они, правда, шалуны, могут иногда прижать зубами ногу и подергать за нее, как бы собираясь утащить тебя на дно, но делают это очень аккуратно, чтобы боль не причинить.

Дельфины настолько безобидны, что в дельфинарии проводят даже курс дельфинотерапии, приводят детей, отстающих в развитии, страдающих нервными расстройствами, аутизмом. Дельфины очень эмоциональные создания и между ними и больными детьми быстро возникает некая эмпатическая связь. Врачи говорят, это очень хорошо сказывается на состоянии детей.

А еще у дельфинов хорошее чувство юмора. Например, на шутку они могут ответить шуткой... Тренер сделал замах, а мяч в бассейн не бросил. Увидев замах, дельфин по привычке сорвался с места, мячик не обнаружил, удивился, обернулся, увидел мяч в руках тренера, понял, что его грязно обманули, и сделал вид, что обиделся. А потом, когда тренер бросил наконец мяч в воду, дельфин нырнул и вместо мяча принес ему... кафельную плитку со дна бассейна. И ведь отковырял же, не поленился!.. Скажите теперь, можно ли их не любить?

Есть в Московском дельфинарии белый полярный кит — белуха — метров шести в длину. Зовут его Егор. Тренер Кожемякин говорит, что Егор даже умнее дельфинов-афалин. Он порой предугадывает поведение тренера на два-три шага вперед. Иногда неугомонные афалины достают его своими играми и приставаниями, тогда Егор заплывает к себе в закуток, опускает железную калитку и придерживает ее носом, чтобы хулиганы не открыли. Отдыхает.

Отдыхать белые киты любят на спине. Ложатся на дно и дремлют, пользуясь тем, что у них спина ровная, без плавника. Афалины приметили эту манеру Егора лежать на спине. Некоторое время они обдумывали, не стоит ли им перенять ее. И посовещавшись, решили, что стоит. Дело в том, что в природе афалины никогда не ложатся спиной на дно: плавник мешает. Но тут, придя однажды утром на работу, тренер Кожемякин узрел на дне лежащих на спине дельфинов.

— Я испугался: умерли! Валяются на дне кверху брюхом, спинной плавник подогнут. Даже пузырей не пускают. Похлопал по воде ладонью — ожили. Просто они испытывали новый способ отдыха.

...Этих экспериментаторов зовут Катя, Коля и Митя.

— Сергей, а как вы их различаете?

— По лицу.

P.S.

Песни у китов были открыты где-то к середине прошлого (XX) века. Выяснилось, что, проплывая во время своих ежегодных миграций мимо Багамских островов, атлантические киты начинают петь. То же самое делают и тихоокеанские киты, только они поют, проплывая мимо Гавайев. Ученые Принстонского университета записали на пленку эти песни. Анализ показал наличие в них «рифмоподобных созвучий» и многократно повторяющихся фрагментов. Вы знаете, что такое «многократно повторяющийся фрагмент» в песне? У нас это называется припевом... Заметьте, киты начинают петь, когда проплывают около суши. Может быть, эти песни посвящены их сухопутным богам?

Александр НИКОНОВ