ДОМ ДЛЯ КАКТУСЕНКА

В Барнауле сделали то, о чем в столицах до сих пор остается только мечтать

ДОМ ДЛЯ КАКТУСЕНКА

В Барнауле открыли новую клинику. Компьютеризованных палат и архитектурных наворотов в двадцать этажей стекла и бетона там нет. Уникальных операций и вообще операций в этой клинике делать не будут, на все более или менее сложные обследования станут направлять в поликлинику. Занимает новая клиника всего несколько комнат бывшего травмопункта, да и врачей можно пока пересчитать по пальцам. Выйдя для общего снимка на память на крылечко, они все благополучно на нем и поместились.

Тем не менее на открытие клиники слетелось почти все местное начальство, имеющее хоть какое-то отношение к здравоохранению и социалке, куча гостей из Москвы и даже постоянный представитель ООН в России господин Фредерик Лайонс.

Угадайте с трех раз, что же такое загадочное открыли в Барнауле?

МЕСТО ДЕЙСТВИЯ

Пока вы гадаете, я кратенько напомню, что такое Барнаул. Этот красивый зеленый город со множеством бульваров — столица Алтайского края. Который, в свою очередь, заслуженно считается: а) хлебным и б) едва ли не самым красивым в России. О том, что Алтай — родина Василия Шукшина, и напоминать-то неловко, это знают все.

В Барнауле почти шестьсот тысяч жителей. Здесь живет и работает один из крупнейших в мире (я не оговорился, это именно так) специалистов по заболеваниям крови и системы кроветворения профессор Зиновий Баркаган. Известные всем яркие думские политики Владимир Рыжков и Николай Герасименко — тоже барнаульцы. Ну а ненавистникам Билла Гейтса будет интересно узнать, что один из лучших в мире текстовых редакторов — Text Viewer — написан не в Силиконовой долине, а таки в Барнауле, математиком и программистом Георгием Гуляевым. Многие свои материалы я писал, правил или просматривал именно в этом редакторе, чего и вам желаю.

Как и во всяком городе, в Барнауле есть тинейджеры, с которыми одна морока. Как и везде, здешние тины скуриваются, спиваются, залетают и бегают на аборты, заражаются сифилисом и СПИДом. Если вы помните, Михаил Жванецкий когда-то съязвил: «Все кругом говорят: молодежь, молодежь... Да если мы захотим — у нас молодежи вообще не будет!» У многих аналитиков есть нешуточные опасения, что к тому дело и придет, если не принять меры.

Но какие? Не приставлять же к каждому подростку жандарма — жандармов не хватит, да и делу не поможет...

БЕСПРИЗОРНЫЕ

Казалось бы, с подростками возятся все — родители, учителя, врачи. Для девочек в последние годы в России появилась сеть подростковых гинекологов. Подростковые терапевты спокон веков были в каждой поликлинике, а школьный медработник (чаще всего фельдшер или медсестра) — это вообще герой, каждому из нас знакомый с детства. В славном городе Барнауле все это хозяйство тоже имеется, а подростки как подхватывали инфекции, передаваемые половым путем, так и подхватывают. Как залетали в пятнадцать, так и залетают. В чем же дело?

Горздрав, его главные специалисты, социальные работники, педагоги, психологи, просто районные, городские и краевые чиновники засучили рукава и как следует взглянули на статистику обращаемости подростков в уже доступные лечебные учреждения. Можно было особо и не глядеть, результат был предсказуем: тинейджер не придет к врачу, пока «гром не грянет». Может не прийти, даже когда гром грянул: вы только представьте себе «хрупкого вьюноша» в общей очереди в кожвендиспансере — все сразу станет ясно.

И еще загвоздка. Преодолев страхи, подросток хоть как-то может прийти к врачу, если есть конкретный «залет» или болячка. Но с кем просто поговорить, почему у подруги грудь больше, а у тебя меньше? С кем пацану обсудить тот же самый вопрос о «размере, который имеет значение»? От кого получить достоверную информацию, «как этим заниматься и не залететь и не подхватить»? Кому в конце концов излить бесчисленные подростковые страхи и комплексы?

Родителям? Но далеко не всякий родитель отважится поговорить «про это». И не всякий отважившийся даст корректный и компетентный совет — он не врач и не психолог. Учителям? Но им по должности положено в обморок падать при таких вопросиках, а после заходиться праведным гневом. Школьному медработнику? Но он тоже не натаскан профессионально в столь деликатных сферах. Врачу общей лечебной сети? Он ждет больного с конкретными жалобами, у него ни времени, ни желания «поговорить за жизнь».

Вот и получается классическая ситуация — нянек далеко уже не семь, а дитя скоро не то что без глазу — без всего останется. Как предупреждает Игорь Кон, один из виднейших российских исследователей проблем пола и всего, что с ним связано, при нынешних темпах распространения того же СПИДа есть только два сценария развития событий. Или срочный тотальный ликбез всех российских подростков, или страна в наступившем веке будет строить только хосписы.

КАК ЭТО БЫЛО

Лет эдак девять разные барнаульские доктора и психологи пытались выплывать в одиночку. Принимали пацанов и девчонок чуть ли не в жэковских подвальчиках. Пока, наконец, не поняли, что система ликбеза, профилактики, ранней диагностики, психологической поддержки заработает только тогда, когда хотя бы минимальный набор специалистов — гинеколог, андролог (специалист по мужским делам), подростковый психолог и дерматовенеролог — обоснуется в каком-то одном закуточке. Назови его хоть клиникой, хоть центром, хоть горшком — неважно. Лишь бы было это помещение с отдельным входом, чтобы подростка не ели глазами взрослые из общей очереди. Без текучки и сверхнагрузок, чтобы было время просто поговорить. С хорошо оснащенной клиникой по соседству, чтобы было куда направить пациента, у которого обнаружили что-то серьезное. И, разумеется, чтобы все было анонимно и бесплатно.

Правда, очень быстро выяснилось, что алтайцы открыли Америку — система подобных клиник, дружественных молодежи, уже существует. Например, в Швеции. Но коллеги из столиц, из ООНовских фондов, к которым барнаульские доктора обратились за консультациями и поддержкой, смеяться над провинциальными изобретателями велосипеда не стали. Какая в конце концов разница — выудил ты хорошую идею в Интернете или родил ее сам? Лишь бы работала.

Миллиардных вложений не понадобилось. Озабоченные здоровьем отпрысков мамаши и папаши, мотайте на ус: идея молодежной клиники осуществима и в вашем городе!

В Барнауле было примерно так: горздрав перенес травмопункт в другое место и выделил ставки для персонала. Московские врачи-эксперты нашли нужную литературу (кстати, часть ее мы с нашим фотокором Михаилом Соловьяновым собственноручно таскали на погрузке во Внукове и на разгрузке в аэропорту Барнаула, чем очень горды). Представительство ООН в России немножечко подкинуло денег и подарило видеодвойку, чтобы было на чем смотреть научно-популярные фильмы. Барнаульский психолог Максим Костенко (у которого у самого уникальный, достойный отдельного рассказа антикризисный центр для мужчин), не щадя живота своего, учил коллег правильному общению с колючими тинами. Он даже на открытии клиники подарил ее сотрудникам кактус, чтобы лишний раз напомнить о колючести будущих пациентов.

Вот так и построили дом для кактусенка. По сути, это первая в России молодежная клиника, с самого начала сделанная «как надо». Во всех мелочах: от оснащения до подбора и тренинга персонала.

СЛОВО И ДЕЛО

Если разобраться, в Барнауле наконец-то занялись самой что ни на есть обычной профилактикой заболеваний и просто неприятных житейских ситуаций. Доселе о ней только говорили. Вернее сказать, без умолку трещали. Я и сам чеканил на экзаменах все положенные параграфы о профилактической направленности советской медицины. Во всех регионах работали дома санитарного просвещения и их главврачи исправно получали немаленькую зарплату. А когда я работал на «Скорой», с меня каждый месяц требовали отчета о санпросветработе, и я исправно его сдавал начальству в лице грозного старшего фельдшера Розы Васильевны.

Но все это были чистейшей воды фикция и профанация. В нерыночной стране по определению никто не относился к своему здоровью как к товару, который в адекватной пропорции обменивается на успешную карьеру и/или личную жизнь. Только получив первые сногсшибательные счета за сложнейшие реконструктивные стоматологические манипуляции, россияне призадумались: а не лучше ль было бы наведаться к зубному раз в полгода и подлечить «дешевые» кариесы? Только заплатив тысячи долларов за «ребенка из пробирки», россиянки почесали в затылке: а ведь предохраняться, не ходить на аборты и не получать бесчисленные воспаления и спайки было бы дешевле! Некогда трескучие и пустые фразы о важности профилактики начали обретать весьма и весьма материальное наполнение.

Алтайский край всегда числился чуть ли не в «красном поясе». На открытии клиники я весьма внимательно вглядывался в лица и вслушивался в речи здешнего начальства — чиновники как чиновники, «голова-два уха». Но у них у первых в стране хватило ума подсчитать, что лучше и дешевле сегодня выделить ставки для врачей, которые научат подростков обходить опасности в этой жизни, нежели завтра не пойми откуда брать неподъемные бюджетные деньги на погашение в городе и крае эпидемии СПИДа.

Да и потом, красные ли, белые — чиновники тоже люди. И прекрасно понимают: маленькая клиника, где с колючим маленьким человечком просто поговорят за жизнь, в конце концов эту жизнь и сбережет.

Каждый год в первый день лета у нас все кому не лень толкают помпезные речи о защите детей.

В городе Барнауле в один из первых дней этого лета наших детей просто взяли и защитили.

Борис ГОРДОН