ЧТО ПЕТЬ-ТО БУДУТ?
У меня создалось впечатление, что суждения об Америке вы черпаете из забытых времен, андроповских и построения БАМа. Потому что даже не упоминаете об американском патриотизме. Конечно, когда депутат Госдумы распинается и рубашку от Картье на груди рвет, то тут ясно, что патриотизм — его последнее прибежище, а когда бездомный в Нью-Йорке к своей тележке американский флаг прикрепит — дело другое, ему пиар на фиг не нужен. Через несколько часов после теракта все конгрессмены в Вашингтоне вышли на улицу, сделали общее заявление и спонтанно запели: «Благослови, Бог, Америку, мой дом, милый дом!» Россию Бог пока миловал от таких катастроф, хотя, если все катастрофы подсчитать и прибавить потери в Чечне, приблизительно жертв столько же и получится. А из Думы никто не выходил, чтобы высказать соболезнование жертвам и поддержку президенту. А если и выйдут, то что петь-то будут? Зюганов — «Интернационал», Шандыбин — Гимн СССР на слова Михалкова, Селезнев — Гимн России на другие слова того же Михалкова, Явлинский — «Широка страна моя родная», аграрии — «Шумел камыш», а заслуженный юрист России, вице-спикер Думы, устроит мордобой, обзовет всех подлецами и подонками и отправится к Саддаму Хусейну.
11 сентября был черный день. Если бы 14 сентября у нас внучка не родилась, не знаю, как бы это вынесли. На стадионе в Бронксе был молебен всех конфессий, присутствовали 60 тысяч человек. Молились на всех языках за упокой душ погибших и за исцеление выживших. Уж что-что, а вера в американцах непоколебима.
Анна КАРЕЛИНА
Торонто, Онтарио
У МЕНЯ ЕСТЬ ШАНС
В статье Марины Москвиной «Звук хлопка одной ладони» одна из героинь носит простую японскую фамилию Танака. История вопроса. Моя мама, потомок княжны Алсуфьевой (или Олсуфьевой), утверждает, что одна из княжон Алсуфьевых (сестра ее бабушки) вышла замуж за генерала Танаку. Соответственно все потомки этого известного в Японии человека могут быть моими родственниками. Как проверить эту семейную историю? Понимаю, что Танак в Японии столько же, сколько у нас Ивановых, но я использую любой шанс. Возможно, упомянутый автором Танака знает ответ на мой вопрос. Буду очень благодарна М. Москвиной, если она мне поможет.
Марина ОБОЛЕНЦЕВА
Москва
ЛЕГКО ОБИДЕТЬ ЧУЖАКА
Борис Гордон возмущен, что Россия за столько лет так и не соизволила натурализовать афганцев, сотрудничавших с СССР, — профессуру, дипломатов, врачей, ученых, которых советские войска забрали с собой по выходе из Афганистана... Согласен, это оплошность российских властей. Но не только. Обучая в Рижской школе милиции офицеров афганского царандоя (полиции) с 1979-го по 1989 год, я убедился, насколько во многих отношениях они были выше тогдашних слушателей из некоторых наших республик. А теперь эти люди, сроднившиеся с шурави (советскими), в основном с русскими, с нашими языком и культурой, мыкаются кто в Риге, кто в Москве, а кто и невесть где. Я считаю, что в первую очередь вина лежит на русском обывателе, агрессивно не приемлющем иного образа жизни, иного менталитета, кроме собственного. Помню, как на Высших академических курсах при Академии МВД СССР (осень 1986 года) мне, рижанину, русскому, с 700-летними дворянскими корнями, соседи по комнате, милицейские офицеры из Уфы и Новочеркасска (майор и подполковник), ставили в укор, что я, мол, не настоящий русский, что я чистоплюй и недорезанный Ганс, продавшийся латышам. Они-то были истинными русаками, т.е. трескали водку, резались в карты или домино, обкладывали друг друга шелухой пустых разговоров «за жизнь», гонялись по Москве за барахлом. И за месяц учебы никто из них ни разу не был в театре или музее, не считая обязательного посещения Музея-квартиры Ленина в Кремле. И этим людям в их школах тоже доверили обучать афганцев.
Говорят, что русский человек добр, широк душой, отходчив. Миф! Эти достоинства он проявляет только по отношению к тем, кто вместе с ним живет в такой же безалаберщине, пьянстве и нищете. Вспомните, как воспринимали Льва Толстого яснополянские крестьяне («Вот старый хрен, встает ранешенько и ходит-ходит, смотрит-смотрит... Ни копну с его покоса не сведи, ни лесину, мать твою, в барском лесу не сруби».). Русский обыватель в своей массе и сейчас так воспринимает любого, кто выкарабкался из житейской ямы. Именно этим я объясняю чуть ли не садистское сладострастие, с которым в годы коллективизации деревенская голь и пьянь раскулачивала своих более успешных односельчан. Не без оторопи перед подобным рвением докладывал об этом Сталину тогдашний нарком земледелия Яковлев. Да что ворошить далекое прошлое. Разве все уже забыли, с какой нетерпимостью общественность Саратовской области отнеслась только к возможности восстановления автономии немцев Поволжья? Скорее местные, а не центральные власти отражают настрой российского обывателя к чужакам. И в миграционной политике России я не жду положительных сдвигов, пока эти ширялы и пырялы стоят у власти.
Я бы сам давно перебрался в Россию, допустим в Смоленск. Но останавливает возраст, в котором я не могу быть так уж полезен своей исторической родине. И страх перед произволом российских чиновников. Опасение, что иному лихому соотечественнику сегодня ничего не стоит обидеть чужака за «ненашенский» образ жизни, за необщее выражение лица (я светловолос, голубоглаз, но с оттопыренной по-еврейски нижней губой, меня и в Риге-то прохожие не раз обзывали жидом).
Ю.С. ЧЕЧЕТИН
Рига