ИЛЬИЧ РАМИРЕС САНЧЕС

Единственной дамой в округе оказалась француженка Изабель Коутан-Пьер — его же собственный адвокат. Ей, закрыв глаза, Карлос и сделал предложение: — Послушай, Изабель. Ты знаменита. Я чертовски знаменит. Так почему бы нам не пожениться?.. Я помру — ты мемуары напишешь, разбогатеешь

ИЛЬИЧ РАМИРЕС САНЧЕС

Жил себе в Венесуэле простой миллионер Хосе Аллаграсия Санчес. И было у него три сына: Владимир, Ильич и, уж извините, Ленин. Ленин был самым любимым, потому что младшенький. Хосе любил брать последыша на руки и приговаривать:

— Вот вырастешь большим и станешь, как я, марксистом. Тоже родишь трех сыновей и дашь им прекрасные имена: Иосиф, Виссарионович и Сталин...

Хосе делал Ленину «козу» и не чувствовал, как настойчиво теребил его за рукав всеми позабытый сопливый Ильич:

— Папа, — говорил он. — Папа, разве ты не видишь, что это я большой. Это я рожу трех сыновей и стану марксистом...

— Хо-хо! — кричал Ильичу вредный брат Владимир. — Тоже мне марксист-таксист! Лиза-подлиза!..

Надо сказать, что сам Владимир никогда перед отцом не унижался и чихать хотел на все его коммунистические идеи, так как считался в доме маминым любимчиком. Лишь один Ильич ничьим любимчиком не был. Оно и понятно: «средний сын — ни так ни сяк».

Ильич плакал, кидался в здоровенного Владимира камнями и представлял, каким пламенным, удачливым и, главное, знаменитым революционером он станет. Представлял, как въедет он на броневике в Венесуэлу, и отец, лопаясь от гордости, наконец-то скажет: «Люди, посмотрите! Вот самый любимый мой сын!»

Когда Ильичу исполнилось пятнадцать лет, он вступил в компартию Венесуэлы. Отец лишь удивленно поднял бровь:

— Я думал, что тебя только футбол интересует.

Какой, черт побери, футбол! На дворе были шестидесятые, и вся Латинская Америка бредила революционной романтикой. Неприкаянный Ильич, казалось, нашел смысл жизни.

Окончив школу, он направился на Кубу — овладевать техникой партизанской войны в специальном учебном лагере. Кубинские братья быстренько сделали из подростка эксперта в области вооружений и великолепного стрелка из всех видов оружия. Ильич писал домой восторженные письма, надеясь, что теперь-то папаша точно обратит на него внимание.

Но Хосе снова было не до средненького — пришло время заняться воспитанием Ленина.

— Мальчику надо учить английский, — заявил он, и семья переехала в Лондон.

— А я? — заволновался Ильич. — А мне разве не надо учить английский? Эй, подождите!

В Лондоне Ильич и Ленин налегали на язык до 1969 года, пока заботливый отец не решил отправить младшего сына в СССР — изучать труды основоположников марксизма-ленинизма. Ильич привычно закричал: «А я?» — и рванул вслед за братом.

В МОСКВУ

Проучившись два месяца на подготовительных курсах, Ильич легко поступил в Университет дружбы народов имени Патриса Лумумбы, который имел на Западе репутацию академии мирового терроризма. Считалось, что в этом заведении готовят не столько специалистов, сколько «агентов влияния» в странах «третьего мира».

Неизвестно, кого готовили из Ильича на его физико-математическом факультете, но вел он себя совсем не по-агентски. В кутежах, распутстве и пьяных потасовках сын венесуэльскоподданного проводил куда больше времени, чем в учебных аудиториях. После спартанской Кубы и чопорного Лондона Москва предстала перед юношей городом «немыслимого разврата». Обаяние Ильича и, главное, его деньги были совершенно неотразимы для столичных барышень и друзей-собутыльников.

«При выборе между обсуждением линии партии по вопросу о повстанческих действиях и приятным времяпрепровождением с музыкой, женщиной и бутылкой водки политическая дискуссия занимала очень низкое место в списке моих предпочтений», — вспоминал Санчес о том времени.

Долго ли, коротко ли, но папа Хосе получил-таки от ябеды Ленина подробный отчет о похождениях Ильича в России и наконец-то обратил внимание на своего непутевого сыночка. К тому же до Хосе дошли слухи, что взбунтовавшийся Ильич организовал в Москве кружок венесуэльцев, не желающих подчиняться линии компартии Венесуэлы. Это было уже слишком.

«Ну погоди ж ты! — воскликнул Хосе. — Я займусь твоим воспитанием!» И невдомек было нервному миллионеру, что глупо заниматься нравоучениями, когда сын уже вырос. Вырос лишенным отцовской доброты, упрямым, вихрастым, озлобленным. Требующим признания. Жаждущим самоутверждения. Вопреки всему. Наперекор всем. Презирая всех.

— Образумься, сынок! — в отчаянии крикнул отец в телефонную трубку.

Трубка отозвалась чистейшим русским:

— Да пошел ты, папа, к ... маме!

Все. Как говорится, поздно пить «Боржоми»...

РОЖДЕНИЕ ШАКАЛА

Когда родители теряют детей, кто-то их обязательно подберет. Когда родители не могут их воспитать, кто-то вымуштрует их на свой лад. Превратит их в карательные отряды неуловимых мстителей, которые ненавидят всех, кто богаче, чище, благороднее, старше или умнее. Ненавидят всех, кто не с ними или не похож на них.

Студенты-палестинцы, обучавшиеся вместе с Ильичом в Москве, пригласили его в учебный лагерь для подготовки террористов. «Твое призвание — борьба с империализмом и сионизмом во всех частях света», — убеждали Ильича новые друзья.

— Что такое сионизм? — задумчиво спросил он. — Расскажите-ка поподробнее...

И они рассказали. И он послушал. Они опять рассказали. И он опять ничего не понял. Тогда палестинцы достали арабские нефтедоллары. И тут Ильича озарило зеленым сиянием, зеленым, как флаг джихада, — священной войны «против». И понял он, что в этом что-то есть. Тем более что из университета его отчислили, папа лишил карманных денег, страну победившего социализма он уже познал, а Венесуэла далеко и вообще на грани военного переворота, и без сионизма оставалось юноше только одно — без вести спиваться и околачивать груши...

Девятнадцатилетний парень без сожаления покинул Москву и отправился в Иорданию, где принял участие в сентябрьских боях 1969 года. После этого его направили в Ливан, в отряд знаменитого Вади Хаддада.

Хаддад принял новенького с распростертыми объятиями. Он даже пообещал сделать его своим преемником, обеспечив оружием и связями.

Офигевший от такого внимания, Ильич окончательно распрощался с прошлой жизнью и взял себе псевдоним — Карлос. Позже его назовут Карлосом Шакалом, позаимствовав это прозвище из названия книги Фредерика Форсайта «День Шакала» об убийце, охотившемся за Шарлем де Голлем.

Средний, нелюбимый сын Хосе Санчеса прославится на весь мир, став террористом международного масштаба. Он будет обвинен в нескольких захватах самолетов, организации взрывов и нападении на британских, французских и израильских подданных. За террористические преступления он будет разыскиваться по крайней мере в пяти европейских странах.

Беспричинная жестокость станет его визитной карточкой, и хотя он будет прикрывать свою деятельность различными лозунгами, на самом деле ему будет абсолютно все равно кого и за что убивать. «Заложник, который окажет сопротивление, будет убит на месте. Тот, кто не выполнит мое приказание, будет расстрелян. Кто попытается скрыться — будет расстрелян. Кто устроит истерику — будет расстрелян».

Брошенные дети никогда не остаются в долгу. Они возвращаются. Но не с просьбой и мольбой. С требованиями. Они не стучат. Они вышибают двери вместе с косяками и петлями: «Теперь ты гордишься мною, папа?»

Карлос осуществит террористические операции в интересах «Народного фронта освобождения Палестины», Красных бригад, колумбийской организации M-19, японской «Красной армии», ЭТА, КАЯ, ООП, НФО Турции.

Его имя обрастет легендами, ему даже припишут диверсии, к которым он не будет иметь ни малейшего отношения. И ему это будет нравиться. «Чем больше небылиц пишут обо мне, тем лучше, тем меньшим будет желание нормальных полицейских ловить меня. Для меня это своего рода гарантия безопасности».

ЭТАПЫ БОЛЬШОГО ПУТИ

1970 год. Считается, что именно в этом году 21 февраля Карлос совершил свой первый террористический акт, когда заложил бомбу в швейцарский самолет, направлявшийся из Цюриха в Тель-Авив. Бомба взорвалась в багажном отсеке через несколько минут после взлета. Погибли двести человек.

1972 год. Карлоса обвиняют в организации вооруженного нападения в израильском аэропорту Лод. В этот день погибли 28 человек, 26 были ранены. За успешное выполнение мероприятия Карлосу заплатили миллион фунтов стерлингов.

1973 год. Карлос организует покушение на британского миллионера Джозефа Сиеффа, владельца сети магазинов «Макс и Спенсер», и нападение на английский офис Израильского банка.

1974 год. Захват посольства Франции в Голландии, взрыв в парижской аптеке и убийство уругвайского военного атташе в Париже полковника Рамона Тробаля. В этом же году Шакал прямо или косвенно участвует в организации серии терактов в Европе и Японии, в том числе в подготовке взрыва в парижском аэропорту Орли.

1975 год. Карлос лично убивает двух французских агентов безопасности, которые расследовали дело о взрыве в аптеке. Но наиболее удачной операцией Карлоса становится захват в качестве заложников в декабре делегатов сессии ОПЕК в Вене. Результат — трое убитых, включая делегата Ливии. В заложники взяты несколько десятков человек, среди которых министр нефтяной промышленности Саудовской Аравии и министр внутренних дел Ирана. Карлос ставит условие: деньги, мороженое и безопасный вылет из Австрии в обмен на делегатов-заложников. В обмен на свободу 41 делегата правительство позволяет Карлосу с частью заложников вылететь из страны. После получения выкупа в $50 млн. террористы оставляют заложников в пустыне.

1976 год. Захват самолета «Эр Франс». Но здесь террористов постигает неудача. Израильские спецслужбы проводят успешную операцию по освобождению заложников, и...

— Опа... — сказал Карлос, ворочая веслами резиновой надувной лодки, пробитой в сорока местах израильскими автоматами «узи». — Этого не было в сценарии...

И на некоторое время исчезает.

Я ОБЪЯВЛЯЮ ВАМ ВОЙНУ

В 1982 году Карлос Шакал переключается на более уравновешенные, чем Израиль, страны и объявляет Франции террористическую войну. Причиной стал арест его супруги — западногерманской террористки Магдалены Копп.

Честно говоря, в глубине души Карлос этому аресту даже обрадовался — жена из дома, он снова холостяк и теперь можно заниматься террором на «законных» основаниях.

— Сатрапы! — завопил он во всю глотку. — Душегубы! Отпустите мою любимую женщину, изверги, через год-другой! А то я не знаю, что с вами сделаю... Подумаю пока... Отпустите, а то вам хуже будет! Предупреждаю, у нее скверный характер!..

В подтверждение своих слов оскорбленный муж взорвал поезд «Париж — Лион» и организовал нападения на французские посольства в нескольких странах.

В перерывах между взрывами Карлос развлекался с другими своими любимыми женщинами, которым уже просто потерял счет. Заодно занялся своей внешностью и даже проконсультировался с врачами-косметологами, не смогут ли они уменьшить ему грудь. А то из-за полноты она, мол, уже совсем стала напоминать женскую.

Но беда пришла, откуда не ждали. Магдалену выпустили. Французы капитулировали.

— Вот те на! — произнес раздосадованный Карлос. — До чего же вы, лягушатники, скучные люди! Здравствуй дорогая, а ты похудела...

Делать нечего, и супруги отправились в Сирию.

— Слушай, Магдалена, — сказал тогда Карлос. — А не уйти ли нам на покой?

— Как это? — забеспокоилась жена. — Как же нам снискать хлеб насущный?

— Успокойся, женщина! Мы поселимся в Дамаске. Я займусь торговлей оружием. А ты родишь мне трех сыновей: Сталина, Иосифа и Виссарионовича... Прикольно, да?

— Пижон ты, Карлос, — сказала Магдалена. — И сын пижона. И дети твои будут пижонами.

VIVA LA REVOLUCION!

В 1992 году французский суд приговорил Карлоса Шакала к пожизненному заключению. Это, конечно, был справедливый приговор, если бы не одна мелочь — Карлос на то время все еще не был арестован. Спецслужбы разных стран охотились за ним, но каждый раз ему удавалось выходить сухим из воды.

Кто-то, зная о непростых взаимоотношениях Карлоса с отцом, предложил заразить папу Хосе гепатитом, чтобы заманить сына к постели больного. Коварный план. И Карлос наверняка бы помчался в ловушку, даже зная об опасности. Он все еще отчаянно нуждался в отце, вернее, в его призраке, потому что старый Хосе давно уже был никчемной развалюхой, а Шакала по миру гнали собственные страхи и детские комплексы.

Но операцию «Желтый Хосе» отменили, опасаясь, что Санчес-старший может напоследок выкинуть фортель — досрочно загнуться. Из вредности. И тогда от гнева Шакала не спасутся даже арабы с их нефтедолларами.

Тем временем проживание Карлоса в Сирии начало создавать политические проблемы для президента этой страны. И в 1991 году Карлоса из Дамаска, где он жил с семьей (вредная Магдалена родила девочку, Ильич хотел назвать ее Люксембург, но жена категорически отрезала — Роза), попросили. Спровадили в Судан, где террористу поначалу выделили отдельный дом и охрану, но в конце концов «сдали» неудобного гостя французам.

В августе 1994 года в столице Судана Хартуме врачи одной из клиник сделали Карлосу Шакалу безобидный обезболивающий укол. В растворе содержалось снотворное. Когда террорист уснул, его телохранители пересчитали гонорар и впустили в палату полицейских, которые и надели на спящего наручники.

— Восток — дело тонкое, — сказали верные телохранители, делая ноги.

Через пару часов Карлос закряхтел:

— Что происходит? — спросил он, едва ворочая языком.

— Ничего особенного. Вы арестованы, — объявили ему.

Утром следующего дня специальный самолет доставил Карлоса на военный аэродром под Парижем.

Судебный процесс по делу международного террориста начался в декабре 1997 года и длился неделю. Карлос был приговорен к пожизненному заключению за убийство двух секретных агентов и ливанца в 1975 году. На суде Карлос объявил себя «профессиональным революционером», поднял в воздух кулак и вышел из зала суда со словами: « Viva la Revolucion!»

Видел бы папа!

ЖЕНЮСЬ, КАКИЕ МОГУТ БЫТЬ ИГРУШКИ!

В настоящее время Карлос Шакал сидит в одиночной камере в самой строгой французской тюрьме «Санте» и изучает философию. В этой же строгой тюрьме он дает интервью и смотрит телевизор. Намедни даже заявил, что собирается жениться.

А что делать? Ему уже пятьдесят один год, Магдалена живет в Венесуэле и в Париж даже не высовывается, а трех сыновей, названных в честь великого вождя, как не было, так и нет. Вот и пришлось найти женщину, которая посредством жарких встреч в комнате свиданий помогла бы утереть нос папиному любимчику Ленину.

Конечно, Карлосу хотелось бы иметь возможность выбора, но единственной дамой в округе оказалась француженка Изабель Коутан-Пьер — его же собственный адвокат. Ей, закрыв глаза, Карлос и сделал предложение.

— Послушай, Изабель, — начал он. — Ты знаменита. Я чертовски знаменит. Так почему бы нам не пожениться?.. Я помру — ты мемуары напишешь, разбогатеешь.

Изабель взвесила все «за» и «против», купила противозачаточные таблетки и на прошлой неделе объявила, что наконец-то дождалась самого «восхитительного и исключительного» человека в своей жизни. То есть Карлоса Шакала. Она назвала их союз «встречей сердец и умов». Своего нынешнего мужа Изабель в расчет, видимо, никогда и не брала. Вполне возможно, что он, бедняга, даже о собственном предстоящем разводе узнал из новостей.

Магдалене тоже предстоит развод с коварным супругом. Наверняка она, как и всякая честная жена-террористка, обиделась:

— Шакал ты, Карлос!

Ну что ж, наслаждайся, молодожен! Как говорится, совет да любовь.

ТЕНЬ ОТЦА КАРЛОСА (ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ)

Папаши, будьте бдительны, блин...

Наталья РАДУЛОВА