У нас стремительно прижились понятия «сексуальные партнеры», «заниматься любовью». Мужчина и женщина теперь — некая небольшая фирма по достижению оргазма
ВЫСОКАЯ ДУРОСТЬ РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА
Свое первое в жизни интервью четырнадцать лет назад я взяла именно у Леонида Жуховицкого. Мне было шестнадцать, и мой выбор собеседника был обусловлен тем, что Жуховицкий в то время был одним из немногих публицистов, смело писавшим на все «запретные» темы — много про секс, чуть меньше про наркотики и рок-н-ролл. А еще он всегда писал про место женщин в нашей жизни, писал с видимым наслаждением, и за это я прозвала его МАТРИАРХОМ русской литературы. А вот какой разговор получился у нас четырнадцать лет спустя, накануне 70-летия известного писателя.
— Леонид Аронович, я хорошо помню, как в 1988 году вы сделали катастрофический прогноз, что в начале XXI века произойдет почти полное «омужчинивание» женщин и «оженщивание» мужчин. Надо признаться, вы были почти правы!
— Увы! Сегодня сложились объективные предпосылки для феминизма в самом практическом смысле этого слова: в образовании, труде. Многие женщины действительно очень успешны в бизнесе, хотя разговоры о том, что они зарабатывают больше мужчин и в них не нуждаются, — это скорее предвыборные речи. Но в принципе к этому все идет, и меня такое положение вещей очень беспокоит. Ведь мы можем потерять нечто чрезвычайно ценное, потому что в результате этих процессов исчезнет необходимость в любви. У западных феминисток в ходу такая формулировка: не надо нас любить, лучше нас уважать. Это просто чудовищно! Если из отношений мужчин и женщин убрать любовь, вокруг будет холодный, мертвый мир. Я бы лично в таком мире жить не хотел. Между тем не могу назвать себя противником феминизма. Когда говорят, что нужно воспитывать девочек жизнеспособными, умеющими выстоять даже в самых сложных ситуациях, — я только за. Но при этом я категорически против крайностей феминизма. Известно, что благосостояние страны зависит примерно от 14 процентов населения. Из чего я делаю вывод, что существует некий процент мужчин, которые занимаются политикой, бизнесом, наукой, творчеством и всячески двигают прогресс. Но так же верно и то, что есть абсолютно равный процент женщин, которым необходимо себя реализовать. Вот это и есть естественный феминизм. Женщины борются за свое право самореализации, и в этом смысле я их всячески поддерживаю. Но когда они начинают навязывать свой образ жизни остальным 86 процентам женщин — это тревожно. Ведь большинству представительниц прекрасного пола, чтобы почувствовать себя состоявшимися, достаточно выйти замуж, родить троих детей и получать удовольствие от того, что жизнь налажена, а ее дом — ее крепость. А когда таким женщинам феминистки говорят: «Вы неполноценны!» — это, по-моему, психологическое насилие над личностью.
— Мне иногда кажется, что борьба за равноправие — это абсолютно женские игры. Мужчины при этом остаются в стороне, их подобные моменты вообще не волнуют.
— Ты совершенно права. Почему, например, чтобы женщине пройти в Госдуму, ей нужно приложить втрое больше усилий, чем мужчине, причем не для того, чтобы преодолеть сопротивление мужчин, а для того, чтобы преодолеть сопротивление женщин! Давай вспомним, кто у нас больше всего не выносил женщин-политиков. Кто люто ненавидел Фурцеву? Женщины. Кто абсолютно не по делу ненавидел Раису Горбачеву? Женщины. Правда, постепенно привыкли, и Наине Ельциной было уже легче. Но штука в том, что ее-то как раз полюбили потому, что на люди она выставляла именно свою традиционную сущность: мужняя жена, заботится о здоровье супруга, печет пироги и так далее.
— Вы ведь сами сказали, что существует более или менее равное количество мужчин и женщин, испытывающих необходимость в самореализации. Как же найти баланс, при котором люди могли бы заниматься делом и при этом не страдали бы традиционные ценности?
— Дело в том, что человеческая психология по природе своей консервативна. Все попытки создать какого-то иного человека ударными методами оборачиваются трагедией. И я серьезно опасаюсь, что если мы потеряем тот тип отношений между мужчиной и женщиной, который условно можно назвать традиционным (а я бы сказал — естественным), то будут навсегда утеряны и мужчины, и женщины, и семья, и дом, и самое главное — дети, потому что они просто не родятся. Некому станет пользоваться благами равенства. Я, будучи человеком технически неграмотным, позволю себе такое сравнение: чтобы по электрической сети шел ток, на одном конце должен быть плюс, а на другом — минус. А если установить абсолютное равенство, то все будет очень хорошо, но вот лампочки гореть не станут. Так получается и в отношениях мужчины и женщины — права и возможности вроде равные, а лампочки, увы, не горят.
— Я заметила, что у бизнес-леди появляются не только мужские черты характера, но даже голос становится ниже и манера говорить — резче.
— Да, в России, как всегда, все происходит с перебором. К примеру, на Западе люди очень вежливые и невежливый чиновник вряд ли сделает там карьеру. У нас традиционно сложилось так, что начальник или просто человек, несущий большую ответственность по работе, непременно хам. Он хамит низшим и угодничает перед высшими. Скажем, шеф, который не матерится, в нашей стране скорее исключение. И даже очень интеллигентные люди, заняв пост, начинают сквернословить. А уж когда женщина попадает в начальство, она просто вынуждена овладевать этими, даже не мужскими, а хамскими приемами управления коллективом. Это напрямую сказывается на ее личной жизни, как ни парадоксально. В ситуации, когда женщина занята карьерой, человеческие отношения для нее отходят на второй план. Ты обратила внимание, что в любовь пришла бизнес-лексика? У нас стремительно прижились роскошные понятия «сексуальные партнеры», «заниматься любовью». Мужчина и женщина теперь — некая небольшая фирма по достижению оргазма, и это чрезвычайно обидно. Боюсь, в этом Россия идет по следам тех стран и культур, где не принято любить.
— Америки, например, с ее брачными контрактами?
— В частности, и Америки. Однажды мы с бывшей женой были во Флориде, и одна американка спросила ее: «Вот вы, русские, все время рассуждаете о любви, а что это вообще такое?» Жена попыталась объяснить. Американка поинтересовалась: «Значит, когда ты любишь, ты зависишь от этого человека?» Жена сказала: «Конечно, психологически зависишь». Тогда американка сказала: «Но ведь если он перестанет тебя любить, будет больно? Ну уж нет, в таком случае лучше обойтись без любви!»
— Зато у американцев браки крепче, потому что построены на целесообразности, а не на чувствах.
— Это-то и ужасно! Если мы пожертвуем любовью ради более цивилизованной и благополучной жизни, то все равно еще лет сорок-пятьдесят не будем жить на таком бытовом уровне, как американцы. А потеряем при этом то, что для всех иностранцев является предметом величайшей зависти — удивительные человеческие отношения. Приведу маленький пример. Если я приглашу американку или шведку на неделю на море отдохнуть, она немедленно начнет договариваться, кто будет платить за билеты, за гостиницу, обсуждать, какова наша взаимная ответственность, и тому подобное. На удивленный взгляд она ответит: «Знаешь, мы привыкли обо всем договариваться на берегу». Для русских людей такое поведение — абсолютная дикость. У нас люди, полюбив, дуреют, вцепляются друг в друга, и на все остальное им наплевать. И вот эта высокая дурость нашего человека есть для меня лучшее, что существует на белом свете.
— Справедливости ради поговорим и о мужчинах. Чем вы объясняете, что сегодняшний сильный пол позиционирует себя как слабый и прямо-таки отказывается быть лидером в отношениях?
— Здесь все просто печально, и последствия придется расхлебывать еще как минимум нескольким поколениям. Традиционное мужское рыцарство было задавлено советским режимом. Когда большевики захватили власть, им надо было на кого-то опираться. Они панически боялись молодых мужчин, зная, что все революции в мире совершают именно они. Верхушка диктатуры боялась и зрелых мужчин, потому что те понимали, что несет с собой большевизм. Нужна была некая аполитичная масса, которая бы всегда голосовала за начальство, поэтому и был выдвинут лозунг о кухарке, управляющей государством. И вот, с моей точки зрения, для нейтрализации протестного революционного потенциала нации был вполне сознательно применен такой метод: создали конфликтную ситуацию внутри семьи. Когда мужчина и женщина стали бороться за власть внутри собственного семейства, они стали безопасны для государства. Не случайно на всех выборах задавался сверху определенный процент женщин. В низовых советах их процент был очень велик, но чем выше — тем их наблюдалось меньше: в Верховном совете, например, женщин было уже не так много, а уж в политбюро они практически не попадали. Партийная верхушка была насквозь лицемерна: для управления государством им совсем не нужны были женщины. Пресловутые кухарки должны были поддерживать мудрую политику политбюро на нижних ступеньках социальной лестницы. То, что женщины чаще всего поддерживают начальство, — это не в укор им. Просто они заботятся о детях, им нельзя терять работу, вот и стараются не ссориться с начальником. А вот одинокий мужчина во имя справедливости вполне способен пойти на баррикады. До последнего времени у нас происходило планомерное уничтожение мужского в мужчинах.
— Все-таки я не совсем понимаю, как эти причины заставляют мужчину даже в самом начале отношений отдавать инициативу женщине?
— У нас уже несколько поколений мужчин воспитано женщинами. Именно женщине чаще всего принадлежит главный голос в семье. И не потому, что мужчина от рождения слаб, а потому, что женщина всегда может ему сказать: «Не нравится — уходи!» Ей нечего бояться: квартира останется при ней, дети тоже. Вот и получается, что мужчина вынужден постоянно уступать. Разумеется, ребенок видит, кто в доме главный. И даже мальчики начинают больше считаться с матерью. Кроме того, дети перенимают победную манеру поведения. А именно: скандал, крик, истерику. И сыновья, усвоившие материнскую, женскую модель поведения, потом очень страдают в жизни. И женщины страдают, встречаясь с такими мужчинами. Мальчики привыкают к безусловной материнской любви и требуют того же от жены. Самое печальное, что и мамы их требуют от невесток, по сути, материнского отношения, разваливая тем самым огромное количество браков.
Светлана РЮРИКОВА
На фотографиях:
- КОМЕТА. СЕРИЯ «БОЛЬШИЕ КАНИКУЛЫ И ВОЗМОЖНАЯ ЭВОЛЮЦИЯ ВРЕМЕНИ». СОБРАНИЕ ЕВРОПЕЙСКОГО ДОМА ФОТОГРАФИИ. ПАРИЖ. В РАМКАХ IV МЕЖДУНАРОДНОГО МЕСЯЦА ФОТОГРАФИИ В МОСКВЕ
- В материале использованы фотографии: Бернара ФОКОНА