ЧОКНУТОЕ РАДИО

Знаменитый итальянский спортивный радиокомментатор Даниэлло Спаче, съевший не одну собаку на футболе, как-то признался коллегам, что, когда начинает произносить монолог в эфире, сразу попадает в иной мир, с другими законами. В этой странной вселенной нет ничего важнее крика и ничего позорнее тишины. Обычные человеческие реакции меняются. И то, что доставляло радость там, вызывает боль здесь. Я думаю, что радио до сих пор представляет собой феномен, до конца так и не понятый. Там, где от человека остается только голос, привычные законы мира уже не работают. Веками речь, существующая отдельно от человеческого тела, воспринималась как нечто магическое — дьявольское или божественное. Человеческая подкорка не в состоянии избавиться от подобного стереотипа. Рано или поздно экстремальный синдром, заложенный в радиоэффекте, не может не привести к рождению нового способа восприятия мира. Можно даже сказать, что синдром «чудесного» приведет к созданию необычной, сдвинутой реальности — может быть, нового вида искусств

ЧОКНУТОЕ РАДИО

Когда-то в Буэнос-Айресе появилась уникальная радиостанция. Ее официальное название, занесенное во все телефонные справочники, — «Экстремальное радио». Там работают крутые профессионалы, но их крутизна особенная. Они не боятся быть странными. Очень странными.

В штатном расписании радиостанции числится «собственный корреспондент на Марсе», а главный редактор в соответствии с тем же штатным расписанием значится Императором паранойи. Вроде бы обидно. Но главный редактор почему-то не обижается.

Занятые в передачах журналисты готовят свои программы в основном по субботам. Условия труда у них не самые совершенные. Можно сказать, что они работают ради собственного удовольствия, в любом состоянии — денежном, безденежном, трудном, легком, — и ловят от этого кайф. Потому их и считают сумасшедшими профессионалами...

Журналисты собираются во внутреннем дворе старого обшарпанного здания. Они включают аппаратуру, и начинается шоу.

Как правило, текучесть кадров на радиостанции не очень большая. Иногда появляются новички, и трудно сказать, стоит ли этому радоваться или огорчаться. Почему? Дело в том, что подобные вещи творятся в очень странном месте. Радиостанция находится на территории одной из крупнейших психиатрических лечебниц Аргентины. Здание старое. Денег у администрации не хватает. Можно сказать, что медики пытаются зарабатывать на аренде. Это, конечно, так! Но все гораздо сложнее. Творческий коллектив станции не просто журналисты, они пациенты психлечебницы! А «прикольное радио» — один из самых неожиданных научных и реабилитационных экспериментов.

Работают пациенты в любом состоянии, даже во время периодического обострения болезней. Собираются во внутреннем дворе клиники за старым деревянным столом, включают незамысловатую аппаратуру — и show must go on — передача начинается.

В том, что радио экстремальное, сомневаться не приходится. Достаточно услышать их позывные. Эфир открывается серией затяжных, вроде бы не совсем человеческих криков. Эффектный крик трудно описать, но невозможно забыть.

Потом идет тихое несвязное бормотание, сменяющееся умопомрачительным хохотом секунд на сорок. Для эфира это много. Однако эти позывные стали популярны среди местных таксистов. Иногда это пугает пассажиров.

Звезда экстремального радио — индеец Эвер, бывший учитель физики. Перейдя работать на радио, он вспомнил свою первую профессию и теперь учит людей в эфире. Надо сказать, в этом деле он стал настоящей звездой. Эвер не боится выглядеть странным. Расчет тут прост: люди слишком устали от банальных истин и здоровых реакций. Порой им нужно немного сумасшествия.

Иногда он представляется Достоевским или Бонапартом, и тогда уроки философии превращаются в очень доступные уроки литературы или истории. Загадочный русский детектив об убийстве старушки на знойной аргентинской почве превратился в историю страсти и соблазнения: совращенный студент, брошенный коварной женщиной старше его в три раза, решает ее убить. Все просто и понятно. Для аргентинцев.

Передача от лица Моны Лизы была признана самой успешной. «Знаменитая женщина» распространялась в эфире на темы семьи и брака. Грозила, что устроит в Буэнос-Айресе «демографический взрыв» с каждым из радиослушателей.

На следующий день одна из местных газет похвалила «радио экстремалло» за мудрую политику в пропаганде идей феминизма.

Самый креативный журналист экстремального радио — это парень, скрывающийся под псевдонимом Анджелло. Он создатель клуба «Танго на пальцах». Весельчак и умница, прославился тем, что придумал учить танцевать танго на пальцах. На пальцах ног и дурак сможет, а вот на пальцах рук — только человек с воображением. На самом деле пальцы — это вроде наглядного пособия, которое у каждого радиотанцора «всегда под рукой». И вы знаете, своими уроками и руками он добивается поразительных результатов. Для начала он просит всех радиослушателей взять себя в руки. То есть в ноги! То есть, чтобы не запутаться, приготовить два пальца и поднести их ко рту... Но вовсе не для того, о чем вы подумали... Осторожно на них подуть — проверить чувствительность подушечек. Затем поставить два пальца — указательный и средний — на стол. Если стола нет, можно на вертикальную стену, если стены нет — тогда придется действительно туго, и уроки окажутся под угрозой срыва. А затем можно перейти к разучиванию танго. Собственно, все его уроки — это одно небольшое фантастическое шоу: Анджелло просит почувствовать себя одной большой ладонью. Уроки танца для пальцев пользуются феноменальным успехом. Иногда их передают в записи на всю страну. После окончания цикла на радиостанцию приходит множество писем с просьбой повторить все сначала. Однако самый знаменитый репортаж, ставший легендой, — трансляция выступления в знаменитом театре «Колон» труппы классического балета из Нью-Йорка. Анджелло смотрел его по телевизору, а рассказывал о нем по радио. Лучше всего у него получалось наглядное изображение мужчины и женщины с помощью четырех пальцев левой и правой рук. Напряженную тишину, повисшую перед премьерой, ведущий передал, попросив слушателей заткнуть уши. Чтобы представить «закрытый занавес», посоветовал «закрыть шторы», а дальше начал.... «Сядьте на стул! Руки на стол. Вы — в первом ряду партера. В зале гаснет свет. Погасите свет в комнате. Балерины за занавесом занимают исходные позиции. Отстучите мелкую дробь по столу. Занавес раскрывается. Медленно раскройте шторы. Посмотрите на светящиеся окна в домах напротив.

Появляется танцор. Правую руку — на середину стола. Большим и средним пальцами сядьте на шпагат и подпрыгните на четверть дюйма в воздухе. Теперь прижмите левой ладонью правую. Это балерина прыгнула на балеруна. Видно, как ему тяжело. Стряхните с правой ладони левую. Стукните кулаком по столу. Это балерун подпрыгнул и приземлился. Разбегитесь руками по краям стола. Оттолкнитесь средним пальцем от стола и приземлитесь на указательный. Теперь попробуйте просверлить пальцем дырку! Балерина крутит плие. Один, два, три, четыре... оборота. Из-за кулис на сцену выползает дым. Поставьте чайник на огонь. На сцене кипят страсти! А у вас кипит чайник! Пар оседает. Капли стекают по стеклу, как слезы по щекам зрителей. Балерина все крутится. Изверг композитор написал много нот! Продолжайте сверлить пальцем стол! Тяжело? Ей тяжелее. Все! Финальный аккорд. В зале аплодисменты. Танцоры выбегают на поклоны. Сделайте реверанс большим и указательным пальцами обеих рук. Занавес закрывается. Закройте шторы. Оденьтесь!»

Второй знаменитый ведущий сумасшедшего радио — это Гарсез — «специалист по международной политике» и по совместительству главный редактор. Его любимые новости — это сводка погоды. В этом деле он настоящий ас. Когда на улице ярко светит солнце, Гарсез сообщает: идет проливной дождь. Вроде бы похоже на бред шизофреника, но на самом деле Гарсез учит жить в соответствии с той атмосферой, которая царит в душе, а не в обыденной реальности... Журналист Альфредо — аналог нашего Николая Фоменко. При виде микрофона немедленно начинает петь. Человек-фонтан. Чаще всего песни из репертуара латиноамериканских эстрадных кумиров. У него нет особенного голоса, но это неважно... Ведь его задача — высмеивать поэтические штампы. Обозреватель Рамон Артуро — один из самых жестких аргентинских историков-политологов, вроде нашего Черкизова. Иногда Рамон представляется как собственный корреспондент на Марсе. «На Марсе, — сообщает он, — царит любовь. А здесь, на Земле, — лишь войны, голод, холод, боль и уныние». Кто-то крикнет, что ведущий — псих, а умный поймет, что журналист всего лишь пытается заставить слушателей воспринимать мир по-детски, без стереотипов.

Отец-основатель «чокнутого радио» — 33-летний психиатр и журналист Альфредо Оливейра — очень серьезный человек, последователь Юнга. Никогда не улыбается и не выпускает трубки изо рта. Говорит, что «общество отказывается считать умалишенных своими полноправными членами, а его радио позволяет Homo Normalis избавиться от страха перед Homo Nenormalis». Пару лет назад в гостях у «чокнутого радио» побывал Джек Николсон. У него особое отношение к сумасшедшим домам. Свой первый «Оскар» он получил за роль сумасшедшего Макмерфи в фильме «Пролетая над гнездом кукушки». Надо сказать, что Николсон сам захотел выступить на знаменитом радио. Правда, Джек недооценил особенности местного колорита. Когда во время эфира он скорчил свою знаменитую гримасу с закатившимися глазами, его тут же мягко тронул за локоток дюжий санитар и спросил, не нужна ли помощь. После эфира Николсон удивленно спросил санитара: «Вы что же, меня не узнали?» Охранник невозмутимо ответил, что человек, который представляется Джеком Николсоном и тем более имеет с ним определенное сходство, его напрягает. «Я каждый день, — пояснил он, — общаюсь то с Бонапартом, то с генералом Пероном и вроде привык, что живу в окружении «звезд». И тем не менее, когда вижу знаменитое лицо, автоматически ищу шприц — уколоть им «звезду», чтобы она снова стала обычным человеком».

Дмитрий МИНЧЕНОК