OПЕРАЦИЯ AНАДЫРЬ

В этом году исполняется сорок лет суперсекретной стратегической операции Генштаба, едва не ставшей последней в истории человечества. Историки назвали тот краткий период в жизни нашей цивилизации Карибским кризисом. Некоторые документы того периода рассекретили только сейчас...

OПЕРАЦИЯ AНАДЫРЬ

В энциклопедии Анадырю — речке на забытом Богом клочке земли — отведены всего несколько строк. Но у военных слово «Анадырь» вызывает и другие ассоциации. Так называлась проводившаяся ровно сорок лет назад в глубокой тайне глобальная стратегическая операция наших доблестных Вооруженных сил. Операция была настолько секретной, что капитаны наших океанских лайнеров, замаскированных под большие сухогрузы (трюмы забивались новейшим стратегическим оружием), только пройдя Гибралтар и вскрыв опечатанный пакет, узнавали: им плыть на Остров свободы!

Начальник Генерального штаба маршал Матвей Захаров, получив социальный заказ от самого Никиты Сергеевича, прошелся по своим «сусекам» — заготовленным впрок стратегическим планам борьбы с мировым империализмом — и наткнулся на красную папку с надписью «Анадырь». Так назывался сталинский план 50-х годов по созданию на Чукотке миллионной армии вторжения для стремительного марш-броска прямо на Аляску.

ТУЧИ СГУЩАЮТСЯ

Когда спустя два года в Кремле произошел «дворцовый переворот», а «волюнтариста Хрущева» отправили на пенсию, ему припомнили и Кубу. Член Президиума ЦК КПСС Д. Полянский: «Товарищ Хрущев был рад, что ему удалось то, чего не смог сделать Сталин, — проникнуть в Латинскую Америку. Во-первых, проникновение в Латиноамериканский регион не было целью нашей политики, а во-вторых, это означало, что наша страна должна была взять на себя обязательства осуществлять военные поставки за океан на расстояние 15 000 км...» (Архив Президента РФ, рег. № 8476, стр. 33 — 38.)

Дмитрий Полянский немного лукавил: уж кому-кому, а ему было известно, что «вождь всех времен и народов» лишь ВРЕМЕННО оставлял регион Латинской Америки за США. В дальнейшем он надеялся достичь договоренности о сферах влияния с Франклином Рузвельтом или Гарри Трумэном, аналогичной его соглашению с Черчиллем в 1944 году о послевоенном устройстве Восточной Европы.

И вдруг прямо подарок судьбы: в «мягком подбрюшье» цитадели мирового империализма появляется новоявленный Боливар — харизматический лидер Фидель Кастро. Далеко не все знают, что и Фидель и его младший брат Рауль, как и вся семья Кастро, владели на юге острова отнюдь не дачными участками, а немалыми земельными угодьями (если хотите, латифундиями) и могли жить безбедно при любом строе и любом режиме. Более того, Фидель сразу после свержения диктатуры Батисты начал гонения на коммунистов, сам Фидель вступил в компартию лишь спустя почти десять лет после легендарного штурма казармы Монкада в городе Сантьяго-де-Куба.

Харизматический кубинский лидер не давал покоя молодому Кеннеди. В Пентагоне был разработан и 20 февраля 1962 года утвержден «кубинский проект» (план «Мангуста»), в котором октябрь определялся в качестве срока свержения Кастро. Зловещим в этом плане было то, что впервые (на это раньше не решался даже пятизвездный генерал президент Эйзенхауэр) предусматривалась возможность использования для этой цели регулярных вооруженных сил самих Соединенных Штатов. Рассекречен этот документ стал лишь к началу 90-х годов. Но это не значит, что он не стал известен тогда кубинской и нашей разведкам. Кроме того, на осень были намечены крупномасштабные учения по высадке десанта американской морской пехоты на соседний с Кубой остров в Карибском море. Цель учений — отработать боевые действия по «освобождению» населения острова от мифического диктатора по имени Ortsac. Если это неудобоваримое имя читать справа налево, получается «Кастро». Намек более чем прозрачный...

24 мая 1962 года в Кремле состоялось экстренное совещание Совета обороны страны.

— Надо найти способ ответить на американскую угрозу и избежать войны. Защитить Кубу... Вот вы, — обратился Хрущев к министру обороны маршалу Малиновскому, — Родион Яковлевич, скажите: сколько времени потребовалось бы нашей армии, чтобы захватить остров у нашего же побережья даже при отчаянном сопротивлении его защитников?

— Три-пять дней, Никита Сергеевич. Не более недели...

— Вот видите, товарищи, — удовлетворенно заметил Хрущев, — мы просто не успеем прийти на помощь Кубе. Обычным вооружением оборонять остров невозможно. Остается «бог современной войны» — ядерное оружие. Американцам надо запустить в штаны ежа...

Против размещения наших ракет за 7000 миль от территории СССР возражал один Анастас Микоян. Остальные участники совещания выступили «за». Правда, возникла проблема с секретарями ЦК, которые ссылались на то, что они «недостаточно компетентны, чтобы решать данный вопрос». Но Хрущев быстро провел с ними «душеспасительную беседу», и, как свидетельствует протокол, «решение было одобрено единогласно».

В 60-е годы у нас еще не было паритета с Соединенными Штатами по ядерным боеголовкам. Более того, существовал немалый дисбаланс не в нашу пользу — 5000 у них против 300 наших. Председатель КГБ представил Хрущеву очень тревожный доклад: «...руководящие круги Пентагона убеждены в необходимости развязывания войны против Советского Союза «в кратчайшие сроки». СССР в настоящее время не имеет достаточного количества ракет для уничтожения стратегических сил НАТО. Однако через некоторое время он будет располагать такими ракетами в достаточном количестве. Сейчас Соединенные Штаты имеют возможность эффективно использовать свою бомбардировочную авиацию для уничтожения советских ракетных баз и других военных объектов. Вывод: существующее в настоящее время соотношение между США и СССР в военной области позволяет Соединенным Штатам рассчитывать в случае войны на успех...» (Архив Службы внешней разведки, дело 84124, том 12.)

Это подтверждал и любимый зять Никиты Сергеевича Алексей Аджубей, недавно вернувшийся из США и беседовавший с Робертом Кеннеди, который в порыве откровенности сообщил: «Военные представили президенту доклад, в котором утверждают, что в настоящее время США превосходят СССР по военной мощи и что в крайнем случае можно пойти на прямую пробу сил с СССР...» (Архив Президента РФ, фонд 3, опись 66, дело № 313.)

В воскресенье 27 мая 1962 года Хрущев пригласил на подмосковную госдачу в Жуковке правительственную делегацию, отбывающую в Гавану. Мирно попивая чай с сушками, Никита Сергеевич вел неспешную беседу:

— Наши ракеты нацелены на США, даже если у нас их меньше. Но если ракеты будут размещены вблизи Соединенных Штатов, они будут напуганы еще сильнее...

ЛЕГЕНДАРНЫЙ «ЭСПЭ»

«Эспэ» — так за глаза называли начальника Главного оперативного управления Генштаба генерал-полковника Семена Павловича Иванова. Именно ему как секретарю Совета обороны Союза ССР Хрущев поручил спланировать суперсекретную глобальную операцию «Анадырь».

Уже много лет спустя, когда на погонах Эспэ три малые звездочки слились в одну большую (генерал армии!), автору довелось брать интервью у прославленного военачальника.

Высокого роста, косая сажень в плечах, с шапкой седых волос — настоящий русский богатырь.

Генерал отомкнул хитроумный замок сейфа и принялся выкладывать на стол толстенные книжицы с золотым тиснением: «Анадырь».

— Вот... Это будет поучительно и для современного читателя...

Краем глаза я успел в правом верхнем углу каждого тома ухватить предупредительную надпись: «Сов. секретно».

Первоначальный вариант «Анадыря» не доверили даже многократно проверенной на благонадежность машинистке и, как говорят в штабах, «исполняли» в одном экземпляре и только от руки. Вот дословное начало исторического документа:

«Председателю Совета Обороны

товарищу Хрущеву Н.С.

В соответствии с вашими указаниями Министерство обороны предлагает:

1. На о. Куба разместить Группу советских войск, состоящую из всех видов Вооруженных Сил, под единым руководством штаба Группы во главе с Главнокомандующим советскими войсками на о. Куба...»

Главный «архитектор» глобальной стратегической операции привлек на начальном этапе только трех наиболее авторитетных сотрудников Главного управления Генштаба. Троица фактически перешла на казарменное положение. На третьи сутки родился исторический документ: подробнейший план небывалой доселе по размаху операции, сравнимой по сложности и используемым силам и средствам со знаменитым Манхэттенским проектом (создание атомной бомбы).

Ракетным войскам группы (ракетная дивизия) предусматривалось быть в готовности и в случае развязывания войны по сигналу из Москвы нанести удары по важнейшим объектам на территории агрессора. Для этого было намечено разместить три полка ракет Р-12 (24 пусковые установки) и два полка ракет Р-14 (16 пусковых установок). Всего 40 ракетных установок с дальностью действия от 2000 до 4500 км. Каждая ракета несла ядерную боеголовку с тротиловым эквивалентом 2,3 Мт .

Сухопутные войска группы (четыре отдельных мотострелковых полка) имели задачу прикрыть КП, узлы связи и ракетные позиции и быть в готовности оказать помощь кубинским РВС в уничтожении десантов и диверсионных контрреволюционных групп в случае их высадки на территорию Республики Куба. Для каждого полка назначалась своя зона боевых действий шириной до 200 км по фронту. Глубина этой зоны включала весь остров — от северного до южного побережья — и составляла 30 — 150 км.

На наиболее вероятных направлениях высадки морских десантов должны были быть выбраны и заранее привязаны в топографическом отношении (к складкам и ориентирам местности) позиции трех отдельных дивизионов тактических ракет типа «Луна» для нанесения ударов по десанту при подходе вражеских плавсредств непосредственно к берегу, а также при сосредоточении десанта на плацдармах. Выбор объектов для удара предоставлялся самим командирам мотострелковых полков. Предусматривалось развертывание шести армейских пусковых установок ракет «Луна» с дальностью стрельбы до 50 км. Двадцать четыре ракеты предполагалось иметь в фугасном снаряжении (т.е. с обычной взрывчаткой) и двенадцать — с ядерными боеголовками (мощностью две килотонны каждая).

Военно-воздушные силы Группы войск (авиаполк скоростных реактивных истребителей «МиГ-21», отдельный вертолетный полк «Ми-4», отдельная смешанная эскадрилья, эскадрилья фронтовых бомбардировщиков «Ил-28») должны были уничтожить морские и воздушные десанты, а также нанести удар по военно-морской базе Гуантанамо. В арсенале ВВС также предусматривалась ядерная начинка: шесть атомных бомб мощностью от двух до шести килотонн для самолетов-носителей «Ил-28», а также 16 пусковых установок, 80 фронтовых крылатых ракет (с дальностью стрельбы 80 км) с ядерными боеголовками мощностью от двух до двенадцать килотонн.

Военно-морской флот Группы — эскадра надводных кораблей (2 крейсера, 2 ракетных эсминца, 2 артиллерийских эсминца), эскадра подводных лодок (дивизион дизельных подводных лодок в количестве 7 единиц и бригада атомных подводных лодок в количестве 4 единиц), бригада скоростных ракетных катеров «проекта 183» (типа «Комар», всего 12 катеров с двумя пусковыми установками на каждом), береговой ракетный полк «Сопка» (8 пусковых установок, дальность стрельбы 80 км) — должен был во взаимодействии с ВВС и сухопутными войсками отражать агрессию и не допустить высадки морских десантов. Кроме того, флот должен был блокировать минами военно-морскую базу Гуантанамо.

Войска ПВО (две дивизии из трех зенитно-ракетных полков по четыре дивизиона в каждом со 144 пусковыми установками ЗУР, типа С-75, способными уничтожать воздушные цели, летящие на высоте до 22 000 м) должны были не допустить вторжения в воздушное пространство Республики Куба иностранных самолетов-нарушителей.

Кроме боевых соединений и частей, на остров предусматривалось доставить три мобильных полевых госпиталя на 200 коек каждый, один санитарно-противоэпидемический отряд, один полевой хлебозавод, а также шесть разборных складских помещений со вспомогательной инфраструктурой (вещевой склад, склад автотранспортного и авиационного горючего и склад жидкого топлива для ВМФ).

Общая численность войск Группы должна была составить свыше 5100 человек, для перевозки которых вместе с вооружением и техникой требовалось не менее 80 судов морского флота, которым вменялось совершить по два-три рейса.

ЭСКАДРОН... ТЬФУ, ДИВИЗИОН, СМИР-Р-Р-НО!..

Перед Хрущевым встал непростой вопрос: кто должен возглавить армаду наших войск, которой предстояло действовать в отрыве от страны, на расстоянии от нее в 15 000 км, полагаясь в основном, как говорится, «на свой страх и риск». Учитывая, что сердцевину нашей группировки должны были составить баллистические ракеты с ядерными боеголовками, выбор вначале пал на генерал-лейтенанта Павла Данкевича, командовавшего ракетными войсками, дислоцированными на Украине и в Белоруссии. Однако непосредственно перед отправкой наших войск на Кубу Хрущев передумал. Как опытный игрок в затеянной им «адской игре» он решил поставить заслон любым подозрениям относительно его истинных намерений. «Наша задача — припугнуть дядю Сэма, а не воевать!» — говорил он своему окружению. В результате Главнокомандующим Группы был назначен вовсе не ракетчик, а бывший лихой рубаха-кавалерист генерал армии Исса Плиев. Военная карьера Плиева началась еще в годы Гражданской войны, он бил немцев под Москвой и Сталинградом, Будапештом и Прагой, в сентябре 45-го громил японскую Квантунскую армию на Дальнем Востоке. Привлек внимание Хрущева энергичными действиями по подавлению уличных беспорядков во вверенном ему Северо-Кавказском военном округе (известные события в Новочеркасске).

При отправке самолетом на Кубу Плиеву в целях маскировки выписали заграничный паспорт на имя Павлова Ивана Александровича.

— Что это?.. Здесь какая-то ошибка!.. — возмутился боевой генерал.

Немалых трудов стоило Эспэ убедить Плиева сдать свое удостоверение личности в Генштабе. Ни за что не хотел с ним расставаться, долго и мучительно привыкал к тому, что отныне ему предстоит жить и служить под псевдонимом.

Но это было еще полбеды, а вот в чем Генштаб допустил определенный просчет, так это в уже утвержденной структуре штаба Группы. Созданный в спешке «под Данкевича», он копировал штаб ракетной армии и не мог в полной мере осуществлять оперативное управление нашим контингентом в экстремальных ситуациях. А такие на Кубе сплошь и рядом! Не случайно Плиев, уже приняв дела, не раз высказывал неудовлетворенность работой своего штаба. По-видимому, новоявленному Главкому целесообразнее было бы забрать с собой на Кубу уже обкатанный в различных переделках общевойсковой штаб беспокойного Северо-Кавказского округа.

Улыбку ракетчиков вызывали постоянные оговорки «Павлова», обусловленные годами въевшегося в плоть и кровь «кавалерийского мышления». Так, ракетный дивизион он упорно называл привычным и любимым словом «эскадрон».

НАД ВСЕЙ ИСПАНИЕЙ БЕЗОБЛАЧНЫЙ ТРОСТНИК

Как незаметно перебросить 50-тысячную группировку войск, включая баллистические ракеты с ядерными боеголовками, за 15 000 км от родной земли?

Транспортировка по воздуху отпала сразу же. Пришлось бы садиться на дозаправку топливом в чужих аэропортах. Последние, кстати, стали закрываться для нас один за другим, словно повинуясь волшебной палочке. Послы Соединенных Штатов не ели даром казенный хлеб — проводили в стратегически важных для нас африканских странах соответствующую «разъяснительную работу». И небезуспешно. Командированный Генштабом на Кубу генерал Анатолий Грибков:

— Американским дипломатам в Гвинее и Сенегале удалось убедить тамошние власти закрыть свои аэродромы для приема советских самолетов. Любых, даже пассажирских. Закрылся Дакар... А затем и гвинейский Конакри, хотя, между прочим, строился нашими же специалистами...

Оставалось — море, точнее, плыть через океан.

Контр-адмирал А. Тихонов:

— Название операции «Анадырь» наводило на мысль о Севере. Для подтверждения «легенды» командам на судах выдавались лыжи, печки, полушубки...

Офицерам, медсестрам и инженерно-техническому персоналу говорили, что они направляются в район с холодным климатом. Тем, которые нуждались в более точных инструкциях, например инженерам-ракетчикам, разрешалось сообщать, что они направляются с межконтинентальными баллистическими ракетами на полигон, на остров Новая Земля, что у Северного полярного круга. По нашим железным дорогам шли один за другим вагоны овчинных полушубков, валенок и меховых шапок, дабы подтвердить версию об Арктике как цели операции.

По прибытии железнодорожных эшелонов в районы портов выгрузки солдаты и офицеры размещались в близлежащих военных городках, выход за пределы которых категорически запрещался. Экипажами судов, предназначенных для перевозки, спецтехника грузилась в трюмы и твиндеки. А вот автомобили, тракторы и бульдозеры — демонстративно на верхнюю палубу, чтобы создавалась видимость перевозки сельскохозяйственного оборудования. Спецтехника (боеголовки, ракетные катера, расстыкованные бомбардировщики), которую невозможно было укрепить в трюме, выносилась на верхнюю палубу, но надежно обшивалась досками, а для исключения фотографирования с воздуха инфракрасной аппаратурой обивалась еще и тонкими стальными листами.

Генерал Грибков:

— Перед убытием на Кубу меня вызвал министр обороны: «Вы назначаетесь моим представителем на острове. Как только ракетные войска примут боевую готовность, донесите шифром всего одну фразу...» И заставил повторить ее (никаких записей!). Сказал, что об этом знаем только мы двое...

Вот эта телеграмма-шифр: «Директору. Уборка сахарного тростника идет успешно».

ФОТОУЛИКА ЛИ?

Как же все же пронюхали цээрушники о доставке наших баллистических ракет на Остров свободы?

Официальная версия такова: в просвет пальмовой рощи высотный самолет-шпион «Локхид U-2» сфотографировал наш трейлер со «штуковиной», нацеленной в зенит. Все это ерунда!

...Совсем недавно любой россиянин мог приобрести небольшую книжицу в красочном переплете, где опубликованы воспоминания советских разведчиков. Работали они в Испании — муж и жена (оба нелегалы), загорали на Иберийском полуострове. И вдруг на пляж заявляются двое советских с того самого «сухогруза», который транспортировал на Кубу закамуфлированные боеголовки. Разделись, тоже загорают. Калякают о том о сем. И вдруг начинают по-русски крестить какого-то завхоза в Одессе, который насовал им «изделий» под самую завязку...

Даже начинающему шпиону из НАТО хорошо известно, что «изделием» в «почтовых ящиках» ВПК да и в Минобороны именуют образцы военной техники. Налицо была явная потеря бдительности загорающими совслужащими. Наверняка кто-то из знающих русский полуголых джеймсов бондов, оказавшись поблизости, услышал этот разговор и «настучал» президенту Кеннеди о подозрительном грузе из Советов.

Так что фигурирующий в отчетах Пентагона и ЦРУ огромный фотоснимок нашей ракетной позиции, добытый самолетом «U-2», — это уже вторично. Косвенно указанное обстоятельство подтверждается исследованиями петербургского историка академика Александра Фурсенко и политологом Тимоти Нафтали, профессором Университета Виргинии в Шарлотсвилле (США). По-видимому, «настучавшим» джеймсом бондом оказался агент Nachrichtendienst ФРГ (Федеральная разведывательная служба Гелена).

ЧТО ПОЗВОЛЕНО «ЮПИТЕРУ»...

...Экстренное совещание в Белом доме. Озабоченные генералы склоняются над картой Соединенных Штатов.

— Всего 90 миль до нашего побережья...

— С Кубы советские ядерные ракеты способны накрыть большую часть территории страны...

— В поле досягаемости не только юг, но и Вашингтон... Нью-Йорк, Бостон, Филадельфия...

— Погибнут 80 миллионов американцев...

И тут президенту как-то мимоходом сообщают, что аналогичные американские баллистические ракеты (БР) типа «Юпитер» уже давно находятся на боевом дежурстве в Турции. Упоминают как о каком-то маленьком пустяке: ну, стоят себе и стоят. А ведь они тоже оснащены ядерными боеголовками, в каждой «сидят» по двадцать «хиросим». Не нужно быть большим стратегом, чтобы прикинуть: у них в прицеле Москва! Мало того, радиус действия БР «Юпитер» позволяет им достичь не только Ленинграда, но даже Мурманска — то есть накрыть всю Европейскую часть СССР. Почему же советские люди должны «терпеть» нависшую над их головами угрозу, а американцы — нет?

Тем не менее 22 октября в 19.00 по вашингтонскому времени (в 11.00 по Москве) президент Соединенных Штатов выступает со своим знаменитым «Обращением к нации». Вооруженные силы по его приказу как Верховного главнокомандующего приводятся в повышенную готовность, а вокруг Кубы устанавливается восьмисотмильная зона карантина. Подчеркну: президент сказал именно «карантина», а не «блокады», как утверждалось в наших СМИ. Мировое сообщество его не уполномочивало на блокаду. Словесная эквилибристика и прочая «игра словами» потребовались для маскировки нарушения действующих Международных норм морского судоходства — суда, следовавшие в сторону Кубы, подлежали принудительному досмотру.

Однако Кеннеди мучительно пытался найти выход из безнадежной ситуации, неумолимо и стремительно ведущей к ядерному Армагеддону. Одним из путей выхода и был этот незаконный «карантин», потому что генералы и адмиралы Пентагона яростно требовали от Верховного немедленной бомбардировки наших позиций.

НА ВОЛОСКЕ

Война должна была начаться в воскресенье 28-го или в понедельник 29 октября. Положение усугубило то, что над Кубой был сбит самолет-шпион «U-2», пилотируемый майором американских ВВС Р. Андерсоном. Из рассекреченной докладной командира 4-го дивизиона ПВО на Кубе: «Высота цели 21 500 метров... Расход боекомплекта — три ракеты...»

Паника охватила миллионы американцев. С прилавков сверкающих универсамов-гастрономов сметалось буквально все. Стада набитых консервами персональных легковушек устремлялись в сторону Скалистых гор, где, казалось, можно переждать ядерный Армагеддон. Наивные люди: именно там находятся запасные КП NORAD — бункеры ПВО Северо-Американского континента. Именно по ним в случае «ядерной заварушки» пришелся бы наш ядерный удар возмездия...

Выстраивались длиннющие очереди у католических религиозных храмов, на которых висели таблички: «Исповеди — круглосуточно». Никто не хотел отпускать свою душу на Страшный суд без покаяния. Это был последний шанс получить прощение на земле: завтра в десять часов утра ее обитателей, вероятнее всего, могло и не стать...

Страхи обывателей имели под собой вполне реальную почву. Наши службы радиоперехвата записали шедший в эфир открытым текстом (!) приказ Комитета начальников штабов США: перевести все виды вооруженных сил (в том числе межконтинентальные баллистические ракеты, а их у противной стороны было в пять раз больше, чем у нас) из состояния defcon-3 в состояние defcon-2 — впервые за всю послевоенную историю. Обычно же все американские вооруженные силы находятся в состоянии defcon-5 (условия мирного времени).

Но Москва не хотела воевать. «...Директор (министр обороны Малиновский. — В.С.) — Павлову (Главкому советских войск на острове Плиеву. — В.С.). В связи с напряженной обстановкой вокруг Кубы приведите Кубинские и Советские вооруженные силы в полную боевую готовность. В случае высадки неприятеля на острове Куба примите меры для уничтожения противника с помощью кубинских и советских войск, не используя вооружение под командованием Стаценко и Белобородова». (Майор Игорь Стаценко и полковник Николай Белобородов командовали ракетными подразделениями и арсеналом ядерных боеголовок соответственно.)

Таким образом, казалось, «красная кнопка» термоядерного Армагеддона блокировалась Москвой. Однако, кроме Р-12 и Р-14, имелись еще тактические ракеты «Луна», фронтовые крылатые ракеты и самолеты-носители «Ил-28». Их применением невозможно было управлять из Москвы, все зависело от складывающейся вокруг острова обстановки, т.е. фактически от решения командира мотострелкового полка. Порог ядерной войны резко понижался.

ПСИ-ФАКТОР

Юридических оснований возражать против размещения советских ракет на Кубе у США не было. Не было у них и морально-политических оснований возражать против самого факта появления наших ракет вблизи их территории.

При имевшихся в то время у США пяти тысячах единиц ядерного оружия, обеспеченных в избытке средствами доставки, против трехсот единиц у СССР добавление к советскому ядерному потенциалу сорока ракет на Кубе не могло рассматриваться как сколько-нибудь серьезное изменение соотношения сил, т.е. подавляющего дисбаланса в пользу Соединенных Штатов. Кроме того, и «голуби» и «ястребы» в администрации президента исключали со стороны СССР возможность нанесения превентивного (упреждающего) удара по территории США после размещения БР на Кубе даже со скидкой на непредсказуемость Хрущева.

Дело в ином: решающее значение здесь имел психологический фактор. Для Советского Союза враждебное окружение (в виде ракетных, военно-морских и авиационных баз) по периметру его государственных границы стало, увы, малоприятным, но привычным фактором. Совершенно иное положение веками (!) наблюдалось для Соединенных Штатов. Не только правительство, но и народ США впервые в своей истории оказались уязвимы, причем сразу попали в прицел не обычного, а ядерного оружия! Воздействие этого «пси-фактора» многократно усилилось тем, что размещение БР осуществлялось не в открытую, как делали в аналогичных случаях США, а тайно.

...Все это не преминули припомнить Хрущеву на приснопамятном Пленуме ЦК КПСС 14 октября 1964 года. Особенно безжалостен к «пенсионеру союзного значения» был член Президиума ЦК Д. Полянский:

— Ядерная игра Хрущева не могла дать никакого результата... Не имея другого выхода, мы вынуждены были принять все требования и условия, продиктованные США, вплоть до позорного осмотра американцами наших кораблей. Ракеты, а также большая часть войск по требованию США были выведены...

Выступавшие вслед за Полянским вчерашние коллеги не согласились с тем, что полученные от президента США гарантии (без всякого протокольного оформления — под джентльменское честное слово!) ненападения на Кубу, удаления американских БР из Турции (опять-таки под честное слово!) хоть как-то компенсировали затраченные страной колоссальные денежные средства.

Владимир СЕРГЕЕВ