…КАКИХ ГРАЖДАН ХОЧЕТ ИМЕТЬ ВЛАСТЬ…

На наши вопросы отвечает руководитель Центра изучения религий при Российском государственном гуманитарном университете (РГГУ) Николай ШАБУРОВ

Вопрос в том...

...КАКИХ ГРАЖДАН ХОЧЕТ ИМЕТЬ ВЛАСТЬ...

— Много ли в России верующих и много ли религиозных? Каково соотношение между ними? Вне зависимости от конфессий?

— Может быть, предпочтительнее было бы говорить о различении глубокой веры и формальной религиозности? Мне кажется, что верующих людей немного. Немного и людей, активно включенных в религиозную деятельность. Зато очень много тех, кто себя отождествляет с той или иной религией. В России — главным образом с православием. И это может никоим образом не связываться с религиозностью. Кстати, по опросам получается, что на порядок больше тех, кто называет себя православным, по сравнению с теми, кто положительно отвечает на вопрос, верят ли они в Бога.

— Большинство тех, кто называет себя православным, в бога не верят?

— Да, по опросам получается так. Это, я думаю, справедливо и по отношению к большинству других конфессий, которые у нас принято называть традиционными. Ведь отождествление с конфессией не означает принятия сознательной позиции. Сейчас считается, что если ты по рождению, скажем, татарин, то с необходимостью должен быть мусульманином. То же самое и в отношении иудаизма. Иная ситуация среди религиозных меньшинств, скажем протестантских. У тех, кто становится баптистом, иная мотивация, более связанная с внутренними интенциями.

— Соотношение верующих и религиозных как-то менялось за последнее время?

— Несмотря на то, что я уже ссылался на результаты опросов, мое отношение к статистике все-таки скептическое. С другой стороны, я наблюдаю общее падение интереса к религии.

— Падение? Вроде создается совсем иной образ!

— Да, падение, причем за последние десять лет. Я исхожу из собственного опыта и собственных наблюдений. В конце восьмидесятых годов интерес был, несомненно, большим. Существовали надежды, связанные с возрождением религии. Сейчас многие на словах положительно относятся к религиозным организациям, но не более того.

— Во времена Горбачева вообще царил некий странный общий оптимизм. Казалось, еще чуть-чуть и все будут жить прекрасно...

— А сейчас наступило время стабилизации. Стагнации, если хотите. Произошло разочарование во многих ценностях, которыми люди совсем недавно увлекались. Это относится и к религии. К религиозным организациям. В частности, и к Русской православной церкви. Считалось, что РПЦ будет способствовать обновлению, нравственной революции, улучшению нравственного климата. Этого очевидным образом не произошло. И мы встречаемся с определенным парадоксом. По всем опросам доверие к религиозным организациям даже возросло, но тем не менее люди остаются равнодушными к религии. Потому что ожидали одного, а получили совсем другое. Считалось, что в этих организациях новое, светлое отношение к морали, нравственности, а это далеко не всегда так. И, кроме того, многие видят, к чему приводят религиозный фанатизм, религиозная рознь. Что тоже способствует сдержанному отношению.

— Однако внутри православия существует не только РПЦ, но и другие церкви.

— Подавляющее большинство под православием понимает РПЦ. А о прочих направлениях практически ничего не знает. Конечно, Русская зарубежная церковь, Автономная церковь, Катакомбная существуют, но это почти маргинальные явления.

— Многие утверждают, что сейчас мы вступили в постхристианскую эру. И что пора вернуться к язычеству.

— Говорить, что наступила постхристианская эра, несколько странно, хотя во многих традиционно христианских странах христиане уже не являются большинством. Говорить надо о том, в каких формах дальше будет существовать христианство. Ведь оно определило облик и западного мира и России. Что же касается язычества, то никакого возвращения к дохристианской эпохе быть не может. А неоязычество представляет собой модернистское течение, вписывающееся в более широкую картину, где есть место увлечениям и восточными религиями, и нью-эйджем, и исламом. Конечно, в некоторых российских регионах проявляется определенный интерес к язычеству. В Поволжье, в Республике Марий Эл. Но о славянском язычестве говорить не приходится, это слишком искусственно.

— Представители крайне националистических кругов иногда утверждают, что христианство уже не имеет ценности. Что это ущербная еврейская ересь.

— Конечно, политический акцент тут силен. Упадок собственной религиозности приводит к тому, что религия становится в чрезвычайной степени политизированной, ее связывают с различными политическими течениями. А неоязычество повсюду связано с неофашистскими тенденциями. Не только в России.

— Действительно ли в большинстве меж- и внутриконфессиональных конфликтов лежат экономические разногласия, а не вопросы религии или веры?

— Мы настолько взращены на экономическом материализме, что забываем, что у людей бывают какие-то иные мотивации. Я даже не говорю о мотивах высоких и духовных. Для нас типичное рассуждение: вот Сталин был человек бескорыстный, ничего после себя не оставил, но люди забывают, что им руководили жажда власти, желание влиять на умы, а это очень сильные мотивы. В рамках же расколов, которые за последнее время произошли в исламе и иудаизме, в России нет никаких религиозных разногласий. Разногласия политические, а также борьба за влияние. Что касается христианства, то вообще я полагаю, что в церковном расколе между восточной и западной церквями главными были различия в ментальности, а не догматические расхождения. При каком-то ином настрое умов на них можно было не обратить внимания. Ведь всегда сосуществовали разные богословские взгляды, но не было раскола. А уже сложилась традиция взаимного недоверия, неприятия.

— То есть священнослужителям не чужды человеческие мотивы?

— Они близки многим из них. В значительно большей степени, чем думают миряне.

— Ходили слухи о получении исламскими организациями в России больших средств из зарубежных стран, из Саудовской Аравии в частности. А ведь это более серьезное проникновение одного государства на территорию другого в отличие от конфликта с католическими епархиями. И почему РПЦ более терпимо относится к проникновению ислама, но никаких контактов с Ватиканом иметь не желает?

— Вы смешиваете две темы. Первая — это внутренний раскол в российском исламе. Я не знаю ничего про переводы денег, но раскол в том, что старая советская религиозная номенклатура вступила в противоречие с новыми лидерами, которые выдвинулись совсем недавно. И, понимаете, новые далеко не всегда вызывают симпатию. В России и православие и ислам — религии этнические. Есть даже выражение «этнические мусульмане». РПЦ никакой миссионерской деятельности среди этнических мусульман не ведет. Хотя при случае готова крестить. Радикальные — не в отрицательном смысле слова — исламские круги ведут миссионерскую деятельность. Но это явления маргинальные. Номенклатура придерживается положения: мы — тут, вы — там. И те и другие готовы объединиться против протестантов, которые активно ведут миссионерскую деятельность. В том числе в исламских регионах. Более того, я слышал подобные идеи объединения против протестантов, исходящие от еврейских кругов. С католичеством же запутанная история. Католичество не угрожает РПЦ. Или эта угроза значительно меньше, чем со стороны протестантов. Приэтом Московский патриархат считает протестантов мелкой сошкой, а к католичеству отношение крайне болезненное, с массой комплексов, что является следствием старой вражды. С многолетними уклонениями от встречи с Папой под надуманными предлогами.

— Как-то один человек в погонах с большими звездами сказал, что в армии очень хорошо служат протестанты. С точки зрения государства, представители каких религий наиболее удобные члены общества?

— Я не госслужащий, да и государство — абстрактное понятие. Лучше спросить: каких граждан хочет власть?

— Да, каких?

— Протестанты очень, извините за выражение, доброкачественный человеческий материал. Это не камень в чей-то огород, но православными у нас становятся по традиции. Русский — значит, православный. Православие меньшее внимание обращает на сферу нравственную. Меньше работает с каждым отдельным человеком. Принятие православия редко приводит к радикальным изменениям жизненных установок. А у протестантов приводит. Там сознательный выбор. Протестант не может быть пассивным, иначе его исключат из общины. В католичестве есть понятия «практикующий католик» и «не практикующий католик». Если эту терминологию применить к православным, то можно сказать, что у нас большинство «не практикующие православные». А не практикующим протестантом быть нельзя. И получается, что удобнее управлять массой православных. Но если ты хочешь активных членов общества, со своей позицией, то здесь плюс у протестантизма, хотя численно протестантов немного. У них есть дистанция по отношению к власти, а у православных ее нет.

— В последнее время ведется много разговоров о зрелости ислама. Встречаются такие точки зрения, что это отсталая религия, хотя и самая молодая. Это очередной миф, сформировавшийся после определенных событий?

— Если исходить из представлений XIX века и начала XX века, когда господствовала теория прогресса, причем за образец брали западный путь, то с этой точки зрения ислам — религия отсталая. Но потом наступила эпоха плюрализма культур. Каждая культура ценна в себе самой и может оцениваться по своим собственным критериям. Такой подход привел к тому, что много недостатков увидели в западной культуре. Сейчас разговор об отсталости или продвинутости становится просто непристойным. С другой стороны, ислам находится на воинствующей стадии, в том положении, в каком христианство было несколько столетий назад. Никакой терпимостью тогда христианство не отличалось, только оно было якобы истинной религией.

— Но существуют ли в самом исламе установки, порождающие такую нетерпимость?

— Вопрос спорный... Хотелось бы на него ответить отрицательно, помятуя о временах XI — XII веков, когда исламский мир отличался значительно большей терпимостью, чем мир христианский. И не мешало бы посмотреть на эту проблему и с противоположной стороны. Я встречался с высказываниями российских мусульман, что христианская религия — крайне нетерпимая религия...

Беседовал Дмитрий СТАХОВ