ХРОНИКА НЕСОСТОЯВШЕЙСЯ РЕВОЛЮЦИИ

Варшавское шоссе, дом 26. 20 000 ожидающих выплат вкладчиков сосредоточены на площадке примерно 50 на 100 метров. Средняя плотность — четыре человека на квадратный метр. Люди ждут денег. Средний размер вклада каждого равен примерно 20 000 долларов. Напряженность достигла такой степени, что было совершенно ясно: достаточно маленькой искры, одного необдуманного поступка, спонтанного решения, неверного высказывания, для того чтобы враждебно настроенная толпа ринулась на штурм здания

ХРОНИКА НЕСОСТОЯВШЕЙСЯ РЕВОЛЮЦИИ

25 — 27 ИЮЛЯ 1994 ГОДА

Для того чтобы как-то предотвратить намечающийся взрыв, в здание приглашены представители московской антикризисной компании Crisis Management Group. В том, что далее все пошло более-менее мирно и ситуация не развернулась по сценарию, по которому она шла потом в Албании, отчасти «виноваты» именно они.

Прибыв на место, специалисты обнаружили настоящее противостояние фирмы и стоявшего несколько суток подряд на улице народа. Ни сам Мавроди, ни его приближенные к людям не выходили, а редкую информацию доводил до сведения вкладчиков кто-нибудь из низовых представителей фирмы. Делалось это так: некий человек выходил на крыльцо и через мегафон обращался к толпе. Дальность слышимости сообщений составляла метров пятнадцать. Толпа жила слухами.

Первой задачей стало создание «лица фирмы», которое стало бы мостиком между отдельным человеком и ненавистным зданием на Варшавке. Для этого на окно была выставлена громкоговорящая установка, через которую оператор, специалист по психологии толпы, начал регулярное вещание.

Критерии, по которым отбирался специалист, были такими. Помимо того что это должен был быть практический и опытный психолог экстра-класса, это должна была быть еще и женщина в возрасте от тридцати до сорока лет, обладающая не броской, но запоминающейся внешностью. В пользу этого выбора было три довода: при трансляции женский голос воспринимается лучше, женщине будет легче наладить контакт с довольно активной женской частью толпы, а у мужчин подсознательно должна была сработать ассоциативная логическая цепочка: «фирма — женщина — слабый пол». Примерно каждые полчаса «оператор» выходила на связь с толпой, а иногда, для того чтобы закрепить зрительный образ «лица фирмы», показывалась в окне третьего этажа или выходила на крыльцо.

Но и в перерывах между обращениями радио не молчало. Из громкоговорителя одна за другой лились песни Высоцкого. Список песен отбирался весьма тщательно, ибо они тоже должны были создавать у толпы нужное настроение: «Ведь это наши горы, они помогут нам», «Еще не вечер», «Черные бушлаты» и так далее. Но главной была «Охота на волков». Ею предварялись и завершались все информационные выпуски. Исполнялась песня полностью, и уже к концу первых суток «сканировщики настроения», которых специально запускали в толпу, констатировали, что с первыми аккордами обычное бурление замирало, а люди с жадностью вытягивали шеи, ожидая новой порции важной информации.

Параллельно шла работа по структурированию толпы. Для этого в ней нужно было создать то, что на языке психологов называется «управляемой общественной организацией» (УОО). Такая организация, названная «Союзом акционеров «МММ», финансировалась самим «МММ», что тщательно скрывалось от остальных вкладчиков. В качестве лидера «Союза» был приглашен один из самых активных вкладчиков, профессиональный организатор Валентин Полуэктов. В обмен на помощь в вопросе получения денег он взялся за формирование новой структуры. Так же, под обещания «помощи в решении проблем», были набраны и основные активисты новой организации. Уже к вечеру 26 июля костяк УОО был сформирован: люди охотно записывались в члены «Союза», а активисты объясняли всем, что, «если «МММ» откажется платить по обязательствам, мы найдем способы с ним справиться. Сейчас главная задача — не допустить того, чтобы фирма закрылась, не допустить, чтобы ее прибрало к рукам государство. В этом случае деньги для нас пропадут полностью и навсегда».

Для того чтобы получить деньги, не обязательно было стоять несколько суток в очереди. Можно было в любой момент сдать их «частному брокеру», коих в толпе сновало немало. Курс у «брокера» был, конечно, ниже официального и колебался в зависимости от настроения толпы. В первый день работы антикризисников «брокеры» покупали «акции» по 50 000 рублей за штуку, в то время как в кассах «МММ» их принимали по 115 000. Для того чтобы поднять «черный курс», в толпу наряду со «сканировщиками настроения» были выпущены псевдоброкеры, принимавшие «акции» по цене 90 — 100 000. Поскольку цены у «брокеров» воспринимались как своеобразный экономический барометр, настроение толпы, а вместе с ним и «черные» цены быстро поползли вверх, и уже к концу вторых суток «левые» цены отличались от настоящих не больше чем на 5 — 10 процентов.

28 ИЮЛЯ 1994 ГОДА, 11.00 — 17.00

Паника была прекращена, толпа структурирована, настроения в ней успешно контролировались. Для закрепления ситуации требовалась всего неделя, но тут роковую ошибку совершил сам глава компании Сергей Мавроди. Уверившись, что опасность позади, он объявил во всеуслышание о возобновлении работы всех московских пунктов АО «МММ». После этого заявления ему позвонил человек, представившийся одним из руководителей московской милиции, и в резкой форме потребовал приостановить открытие пунктов, так как «московская милиция не готова». В назначенный момент пункты так и не открылись. Паника началась с новой силой.

В этой ситуации Мавроди пошел на сброс котировок. Приказ о падении цен со 125 000 до 1000 рублей за акцию пришел в центральный офис в 11 часов утра. Составлен он был просто бездарно. Уже в первом абзаце стояло сообщение о снижении котировок в 125 раз. Было совершенно ясно, что, сраженный такой новостью, вкладчик просто не в состоянии будет дослушать текст до конца. А между тем в приказе присутствовали и вполне здравые мысли. В частности, там говорилось, что у некоторых категорий граждан, таких, как инвалиды, «акции» будут приниматься по старым ценам, в нем приводился график повышения котировок, в соответствии с которым уже через три месяца цена на бумаги должна была дойти до старого уровня, и так далее.

По самым приблизительным прогнозам, простое доведение до толпы такого приказа было чревато психологическим шоком, в результате которого неминуемо должна была возникнуть давка. В результате человеческие жертвы были бы неизбежны. В ответ на это правительству не осталось бы другого выхода, кроме как разгон толпы и силовое закрытие фирмы. Реакцию людей дальше предугадать несложно: «МММ» работало хорошо до тех пор, пока на него не начали «наезжать» правительство и налоговики. Из-за их «наездов» началась паника, погибли люди, а фирма была закрыта. Следовательно, они и виноваты в том, что мы потеряли деньги. Пускай ищут где хотят и отдают». Далее начинаются митинги, демонстрации, забастовки...

Для того чтобы изменить стиль приказа и подготовить толпу, антикризисники попросили у руководства «МММ» оттянуть ситуацию хотя бы на два часа. За это время он был целиком переработан, а в толпу через представителей «Союза акционеров» и «съемщиков» были запущены два взаимоисключающих слуха. Согласно первому президент Ельцин специальным указом лично закрыл «МММ». Согласно второму ночью пришли четырнадцать «КамАЗов» с наличными, так что деньги сегодня выплатят абсолютно всем. Первый слух готовил людей к тому, что деньги будут потеряны полностью. В такой ситуации возврат даже части средств представлялся благом. Второй служил предотвращению паники, которая могла возникнуть после появления первого слуха.

Стиль приказа был в корне изменен. В начале теперь шли объяснения трудностей, с которыми столкнулось «МММ», затем шло сообщение о том, что отныне котировки будут меняться не дважды в неделю, как раньше, а ежедневно. И только в самом конце говорилось о сбросе котировок в 125 раз.

Приблизительно в 13 часов «лицо фирмы» зачитала переделанный приказ. 15 000 человек встретили его гробовым молчанием. Люди в одночасье обеднели в 125 раз. От 10 000 долларов оставалось 80, от 20 000 — 160, от 100 000 — 800. В толпе шел активный процесс выработки адреналина, с которым нужно было оперативно справиться.

Как известно, адреналин сжигается двумя путями: либо алкоголем, либо активным действием. Напоить всех водкой было, во-первых, невозможно, во-вторых, бессмысленно. Оставалось действие. Общее активное действие, которое увлекло бы 15 000 человек.

«У многих из вас есть калькуляторы, — обратилась к толпе «лицо фирмы». — Я возьму свой, и будем считать вместе. Сегодня акции стоят 1000 рублей. Набираем 1000. Умножаем на столько-то процентов. Получаем прирост за день. Прибавляем к цене. Получаем столько-то рублей. Это цена на завтра, 29 июля. Верно? Дальше берем цену на 29 июля в столько-то рублей, умножаем на столько-то процентов, получаем прирост... складываем... получаем цену на 30 июля... Верно?..»

Толпа гулом выражала согласие. 15 000 человек зачарованно смотрели на экранчики калькуляторов и напряженно стучали по клавишам. В данной ситуации главной задачей оператора было не ошибиться, не сбить работу толпы, а поэтому расчеты в радиокомнате велись параллельно на трех машинках. Так были проведены расчеты за 92 дня. Формально все это было сделано для того, чтобы показать людям, что уже через три месяца деньги вернутся. На самом деле все полтора часа, в течение которых шла работа с калькуляторами, антикризисники старательно «стравливали пар», грозивший разорвать царившую тишину. Но и на этом работа не закончилась. Надо было закрепить в умах вкладчиков мысль о том, что ничто еще не потеряно и надо продолжать бороться. Оператор разговаривала с толпой еще два часа, шутила, подбадривала, советовала...

28 ИЮЛЯ 1994 ГОДА, 19.00 — 24.00

В семь часов вечера группа вкладчиков численностью приблизительно 3000 человек, оттеснив сотрудника ГАИ, перекрыла в районе центрального офиса «МММ» Варшавское шоссе. Для того чтобы разогнать вкладчиков, постовой по рации вызвал ОМОН.

Единственным выходом было противопоставить толпу и «штурмовиков». «Лицо фирмы» назвала их «провокаторами», «брокерами», которые до всех событий «наживались на вас и сейчас хотят нажиться». «Сканировщики (еще их называли «съемщики») настроения» сообщали оператору по рации информацию о конкретных личностях пикетчиков, а та выдавала в эфир: «Вон тот мужчина в зеленой безрукавке, тот, что сейчас пиво пьет, я его видела, когда он скупал акции... Это брокер! Это провокатор! Он уже нажился на вас и хочет еще нажиться! Не дадим провокаторам...» Конечно, это был абсолютный бред, но действовал этот бред безупречно.

В это время прибыл автобус с ОМОНом, и вещание тут же переключилось на них. «Товарищ командир, — обращалась к милиционерам «лицо фирмы», — мы от лица компании очень просим не применять силу к обманутым людям... Мы сейчас справимся своими силами... Люди обмануты, им надо помочь...» И омоновцы, у которых еще живы были в памяти события 1993 года, после такого вежливого и корректного обращения не могли не почувствовать себя сопричастными к судьбам толпы. Приказ о разгоне пикетчиков так и не был отдан. Где-то ближе к полуночи пикет с шоссе был снят силами самих вкладчиков, а движение возобновлено.

29 ИЮЛЯ — 3 АВГУСТА 1994 ГОДА

Следующие пять дней относительного спокойствия были использованы для того, чтобы основательно закрепиться на занятых рубежах. Сделать это было не так сложно, как кажется на первый взгляд. Для восстановления доверия вкладчиков была использована зацепка, содержавшаяся в приказе о сбросе котировок, а именно то его положение, где говорилось о льготах для инвалидов, пенсионеров, тех вкладчиков, у которых проходили похороны, и так далее.

«Союз акционеров» в это время тоже не бездействовал. Он устраивал митинги и демонстрации, пикетировал здание правительства и таким образом постоянно стравливал накапливавшийся у вкладчиков адреналин.

Были выбраны два представителя одного из столичных изданий, которых допустили «к телу» фирмы. Теперь вся информация, поступавшая из недр компании, была сосредоточена в одной газете. Два журналиста были не просто допущены в здание, они были вовлечены в работу. Их посылали за обедами для милиции, им поручали расклейку листовок, они дежурили в кассовом здании... В конце концов они настолько почувствовали себя «членами команды», что даже стали советоваться с сотрудниками АО о том, какие новости следует давать в родное издание, а какие стоит попридержать.

4 АВГУСТА 1994 ГОДА

4 августа вкладчик — сотрудник МВД — позвонил в офис и сказал, что группа вооруженных сотрудников налоговой полиции уже готовится к тому, чтобы выехать на Варшавку, 26. В это же время несколько милиционеров во главе со следователем прокуратуры отправились на квартиру Сергея Мавроди.

Что делать? Как не допустить легального уничтожения компании с помощью выемки всех документов?

Обычно внутрь народ запускался строго порциями по сто человек. На этот раз охране был дан приказ пускать людей без ограничения, соблюдая лишь одно правило: на каждого пропущенного «нормального» вкладчика должен приходиться один инвалид (пенсионер, ветеран). В результате в офисе был создан эффект «трамвая в час пик». Практически все помещения были заполнены под завязку, во всех комнатах, во всех кабинетах не просто толпились, но стояли плечом к плечу десятки людей. По самым скромным подсчетам, их в доме находилось никак не меньше двух тысяч. Причем половина из них были на костылях, в инвалидных колясках, в военной форме, при орденах... Плотность толпы была такова, что, просто для того чтобы подняться с первого на второй этаж, требовалось никак не меньше сорока минут.

Уже сам процесс входа в дом налоговиков, а приехали пятнадцать человек, продолжался никак не меньше четверти часа. В такой ситуации ни о каком опечатывании кабинетов речи быть не могло: не опечатывать же их вместе с людьми.

«Лицо фирмы» постоянно рассказывала окружающим о том, что происходит внутри здания, и о том, что творится на квартире Мавроди.

«Мне сообщили, что налоговики заняли первый этаж. До нас им добираться примерно час — раньше не дойдут. Нас тут много... У меня еще есть время говорить с вами. Только что звонили из квартиры Мавроди. Сообщили, что идет подготовка к штурму квартиры нашего президента. Сергей Мавроди находится в своей квартире и отказывается ее покидать. Мне передали требование прекратить вещание. Налоговики находятся только на втором этаже. Я буду говорить с вами, пока они не войдут в наши помещения...» Примерно в таком стиле шло «общение с народом». В результате у всех создавалось ощущение сопричастности с происходящим и культивировалось пассивное сочувствие к фирме, которая даже в таких, близких к смерти, условиях продолжала работать и изо всех сил старалась выполнять собственные обязанности.

Наконец налоговики добрались до радиокомнаты. Вещание было прекращено на полуслове. Буквально. Спустя несколько минут пришло сообщение об аресте Мавроди. Лишенная всякой информации, не имеющая представления о том, что творится в здании, толпа начала волноваться. Для того чтобы подтолкнуть налоговиков к возобновлению вещания, был предпринят хитрый ход: антикризисники предложили начальнику бригады налоговиков самому обратиться к толпе. Его провели к пульту и сказали: «У нас микрофон слабенький, говорите прямо в него». На самом деле микрофон был нормальный, держаться от него надо было на расстоянии сантиметров тридцать, иначе он начинал страшно «фонить».

Волнения усилились. Тогда полицейским объяснили, что единственный человек, который может успокоить народ, это «лицо фирмы», а в доказательство предложили показать ее людям из окна третьего этажа. Бригадир полицейских лично вместе с двумя автоматчиками подвел женщину к окну, и та, приветствуя толпу, подняла руки. Со стороны это выглядело так: в окне появилась «лицо фирмы», свой для толпы человек, ее надежда и опора, которую сопровождали люди в форме, масках и при автоматах, при этом она держала руки поднятыми. Реакция толпы была вполне понятна: 15 000 человек кричали: «Ребята, держитесь!», «Не сдавайтесь!» и «МММ», мы с тобой!» Обстановка накалилась до предела.

Теперь это чувствовали и сами налоговики. «Поставьте какую-нибудь музыку», — попросил старший. И музыка заиграла. Сначала «Охота на волков», затем «Черные бушлаты», «Их надо сбросить с перевала...» и так далее.

5 АВГУСТА — 10 АВГУСТА

Несмотря на то что атака была отбита, деятельность фирмы пришлось приостановить. В ситуации, когда выплаты прекратились, наиболее вероятными были попытки самосожжения.

Первая была предотвращена весьма просто. «Ну, давай, поджигайся, тушить тебя не будем», — заявила «лицо фирмы» человеку, облившему себя бензином. И дальше холодным и бесстрастным голосом поведала о том, какие муки переносит горящий человек. Человек так и не смог чиркнуть зажигалкой. Однако таким манером можно было остановить не всех, а поэтому в толпе стало культивироваться мнение, что «самосожжение приведет к полному закрытию фирмы, и тогда мы с вами никаких денег уж точно не увидим». Теперь с покушавшимися на самоубийство разбирались уже сами вкладчики.

Нескольких наиболее отчаянных удалось с самосожжения переориентировать на голодовку с требованием освобождения Мавроди, кого-то отправляли пикетировать Матросскую Тишину. «Союз акционеров» «водил» людей то к Белому дому, то к Кремлю, то к Госдуме. Все были «при деле».

11 АВГУСТА

Даже будучи в следственном изоляторе, Мавроди прекрасно понимал, что без денег толпу вкладчиков в мирном состоянии долго не продержишь, а поэтому 11 сентября он издал «Приказ № 1», по которому фирма возобновляла работу.

К этому времени цена на «акции» упала с 2400 рублей до 400.

Приказ создавал реальную возможность поддержать тех самых «экстремалов», которые проводили голодовку и пикетировали «Тишину». Их аккуратно позвали в здание, где настоятельно посоветовали никому не трепаться, а собрать столько наличности, сколько можно, мчаться на биржу и без лишнего шума оперативно скупить столько акций, сколько получится. На все про все им давалось два часа. После чего по трансляции был зачитан приказ. Уже через пару минут новость дошла до биржи. В тот день «акции «МММ» поднялись с 400 рублей до 7000.

Что происходило в это время перед зданием на Варшавке, представить себе сейчас уже почти невозможно. Наверное, так люди обнимались и плакали 9 мая 1945 года. На пределе мощности звучали песни Высоцкого, а вышедшая в народ «лицо фирмы» плакала вместе со всеми. Именно тогда прозвучал клич: «Спасем нашего президента! Мавроди — в депутаты!», ставший началом предвыборной кампании Сергея Мавроди.

На этом сотрудничество АО «МММ» и Crisis Management Group завершилось.

До августа 1998-го оставалось чуть меньше четырех лет.

Валерий ЧУМАКОВ