РОССИЯ ВСПРЯНЕТ ОТО СНА И ГЕРМАНИИ ПОМОЖЕТ

Германия для наших студентов играет ту же роль, что Москва для провинции, — организует поток невозвращенцев. Германии нужны русские, чтобы командовать турками

РОССИЯ ВСПРЯНЕТ ОТО СНА И ГЕРМАНИИ ПОМОЖЕТ

Как известно, я окончил Институт стали и сплавов, чем и горжусь. Потому как это довольно солидная контора, главный металлургический вуз страны. Российские дипломы во многих государствах Европы официально не признаются: нет соответствующих договоров между нашими странами. Но относительно мисисовского диплома в среде европейских металлургов существует негласное правило: диплом «стального» вуза признавать! Неофициально, но непоколебимо.

Тут недавно позвонили мне с моей родной кафедры мои старые преподаватели и пригласили для беседы. Оказалось, грядет юбилей местного значения, просили поучаствовать. Я обещал: как-никак альма-матер.

Шел в вуз с ощущением, с каким ходят на кладбище — к родным, но давно усопшим. Промышленность расейская, как известно, переживает нынче не лучшие времена. Студенты предпочитают учиться на экономистов и юристов, а не инженеров. Зарплаты в вузах у преподов нищенские. Перспектив у выпускников никаких. В общем, оставалось лишь возложить цветы у преподавательского входа...

Родные стены встретили меня знакомой хлорной вонью студенческих туалетов (аж ностальгия прошибла!), а завкафедрой — чаем с печеньем. И начался у нас «без начала, с полуслова вечный русский разговор». Из коего я выяснил, что зарплата завкафедрой 1890 рублей (а я что говорил! пропадает страна!), что только треть выпускников работает по специальности (как есть пропадает!), что зарплаты у молодых специалистов 100 долларов в месяц (совсем, считай, пропала!) — вот и не идут молодые металлурги на производство, потому что студентами зарабатывают вдвое больше...

Как вдвое больше?! С этой минуты разговор пошел в совсем ином направлении, а страна пропадать как-то резко перестала.

Оказалось, что, учитывая надбавки за обучение платных студентов, звания и прочее, преподаватель получает на руки все ж таки около десяти тысяч рублей, что, конечно, не так уж много, но и не 1890... Что сейчас на инженерные специальности конкурс до пяти человек на место... Что студенты, начиная с четвертого курса, действительно зарабатывают по 200 — 300 долларов.

— Находят через интернет места и подрабатывают консультантами в фирмах, торгующих металлом, — объяснил мне завкафедрой. — Ведь в этих фирмочках, которых по Москве сотни, сидят экономисты, бывшие режиссеры, юристы, бухгалтеры, менеджеры... А специалистов-то нет! Не знают, чем одна сталь от другой отличается. Вот наши ребята им и объясняют... Вообще у меня ощущение, что сегодня маятник стал клониться в другую сторону. За последние годы понавыпускали этих юристов, бухгалтеров, экономистов, менеджеров, валеологов (мы вон тоже у себя открыли платный факультет валеологии, где готовим этих валеологов — никому не нужных специалистов по здоровому образу жизни). А специалистов-то настоящих дефицит! Заводы мучатся без специалистов, юристов на технологов переучивают.

— Отчего ж тогда зарплаты такие маленькие у молодых специалистов?

— Это у глупых хозяев пока маленькие. А умные директора заводов уже со-о-всем иную политику проводят! Они уже специалиста ценят. Потому что дефицит! Нынче у мудрых хозяев заводов тактика такая: во-первых, они не посылают молодежь учиться в Москву, потому что дохлый номер — никто не возвращается. Их так и зовут там — «невозвращенцы». Поэтому директора теперь делают так: приглашают московских преподавателей за деньги, те приезжают и читают лекции местным заводчанам, учат их. А завод потом быстро дает молодому специалисту землю и кредит на постройку коттеджа. И все! И человек уже никуда не уезжает! Я езжу по стране, читаю лекции и наблюдаю, как вокруг предприятий, в зеленых пригородах уже который год растут коттеджные поселки. С продуктами теперь в России дефицита нет — везде все есть, образование получено на месте, девушка замуж за завидного жениха вышла местная, и вот у него уже семья, дом, машина — нет смысла ехать в Москву. Так работают наиболее дальновидные хозяева... Но даже в Череповце, где молодые специалисты на зарплату сильно жалуются, средняя зарплата по комбинату 400 долларов. Это учитывая огромную массу неквалифицированных рабочих. Хорошие специалисты получают, конечно, больше среднего. Так что лет через пять слово «инженер» в России будет звучать так же гордо, как в Германии.

...Кстати, о Германии. Для студентов она играет ту же роль, что Москва для провинции, — организует поток невозвращенцев. По линии международного обмена институт каждый год отправляет с десяток студентов четвертого курса учиться в Германию. Отправляли бы гораздо больше, но вот беда — мало кто из студентов немецкий знает, нынче все больше английский в моде. Поэтому образовался даже дефицит — Германии наших студентов нужно гораздо больше, поэтому ребят, знающих немецкий, даже уговаривают: «Да чего тебе ехать во Фрайберг, поезжай в Ахен, там стипендия больше!!!» А в последнее время еще несколько городов Германии заключили с институтом договоры на «поставку студентов». И на всех явно не хватит.

Зачем же Германии наши студенты? А затем, что не слишком-то бегут тамошние аборигены работать в металлургию. А наши — практически готовые спецы! После окончания пятого курса им предлагают остаться в Германии в аспирантуре (стипендия возрастает в два с половиной раза), а после аспирантуры наши ребята уже сами смекают — быстренько рассылают везде свои резюме и мгновенно находят работу. Прощай, Родина! Спасибо за знания!

Тут еще вот какой момент... Население Европы стремительно «чернеет». Об этой проблеме говорить вслух неприлично, но она европейским истеблишментом осознается. Поэтому русский металлург в Германии ценен вдвойне — не только как хороший специалист, но и как белый, воспитанный в христианской культуре европеец, который легко (и старательно!) адаптируется в немецком обществе и не выделяется этнически. В отличие, скажем, от турка.

Слово «инженер» в Германии, в отличие от России, не ругательное. Там это почетное звание. Так что вчерашний русский студент получает не только высокий уровень жизни, большую зарплату, но и достаточно высокий социальный статус...

— Саша, у тебя сын или дочь? — спросил меня завкафедрой при прощании.

— Сын. Скоро десять будет. А что?

— Значит, лет через семь поступать будет... — полуутвердительно-полувопросительно уточнил профессор и внимательно посмотрел на меня. Я благодарно сглотнул:

— Да. Потомственный металлург, как-никак. Во втором поколении!

Придя вечером домой, я долго смотрел, как сынуля, склонив вихрастую голову, грызет ручку над учебником английского, потом не выдержал, подошел и резко захлопнул книжку.

— Ты это... заканчивай дурью маяться! Хенде хох! Дойчланд юбер аллес! А то пробило вас всех, понимаешь, на английский. Хулиганье...

Александр НИКОНОВ