МИЛАШКА

Имя Чери происходит не от английского CHERRY — вишенка, а от французского CHERIE — милашка

Умница Чери Бут, или

МИЛАШКА

Недавний официальный визит Владимира Путина в Великобританию (первый официальный визит руководителя России в эту страну за полтора века) заставил нас взглянуть на эту страну и ее обитателей с несколько иной точки зрения. Стало понятно, что наши отношения стали чуть менее деловыми и чуть более человеческими

Ливерпуль не только родина Битлов. В нем 23 сентября 1954 года в семье ничем не примечательной супружеской пары Энтони и Гейл Бут родилась дочь Чери. Прилежная девочка хорошо училась в школе и без проблем поступила в элитную лондонскую Высшую школу экономики на отделение права. Окончив ее с отличием, получила диплом юриста, специалиста по трудовому законодательству. В 1975 году Чери познакомилась с Энтони, парнем, на год ее старше, родившимся в Шотландии, в Эдинбурге, тоже юристом, как и она, но окончившим Оксфорд. Юноша решил посвятить себя политической карьере и с этой целью вступил в партию лейбористов. Чери это стремление всячески поддерживала, честолюбивые планы любимого были ей близки и понятны. Вообще помимо общей профессии их связывало многое — увлечение театром, спорт и, главное, желание всегда и во всем быть первыми. Тем временем бойфренд ухаживал все активнее, и в 1980 году дело кончилось свадьбой.

Сегодня у них четверо симпатичных детишек: два старших мальчика-погодка Эван и Ники, пятнадцатилетняя Кэтрин и младший, трехлетний Лео. И хотя Чери больше известна народу по фамилии мужа — Блэр, сама она предпочитает называть себя по-прежнему Бут. Именно так и подписывает все документы как практикующий юрист.

Эта худенькая моложавая женщина с длинной шеей и лицом бывшей балерины, с милой детской улыбкой и постоянно удивленными глазами не перестает удивлять свою страну и своего мужа — премьер-министра Великобритании Тони Блэра.

Первый раз она несказанно удивила его, когда выяснилось, что на сорок шестом году жизни в двадцатых числах мая 2000 года собирается родить ему их четвертого ребенка, что и сделала фактически день в день. Следующий раз — когда попросила, а точнее сказать, потребовала, чтобы он в связи с этим взял декретный отпуск по уходу за малышом Лео.

Внешне в ней нет ничего такого, что сразу же отличает людей высшего света от простых смертных: ни холодноватой отстраненности особ королевского двора, ни элегантной печали любимицы Дианы, ни строгой ухоженности железной Мэгги. Сорокадевятилетняя Чери Блэр — типичная деловая женщина, каких во множестве могли видеть те, кто бывал в деловом Сити, или те, кто когда-нибудь учил английский по видеокассетам ВВС: классический английский костюм — удлиненный пиджак, юбка на ладонь ниже колен, — устойчивый каблук, простая удобная стрижка, ничего остромодного, никаких украшений, в крайнем случае неяркий шейный платок. Таких спешащих по утрам в свои лондонские офисы женщин можно встретить повсюду. Все они очень похожи друг на друга и при этом на кого-то еще. Чери, например, чем-то неуловимым напоминает сразу двух совершенно разных оскароносных актрис — Одри Хепберн с ее распахнутым восторженным взглядом и Сьюзен Сарэндон, которая имеет славу одной из самых интеллектуальных актрис мира.

При этом Чери Бут-Блэр не похожа ни на кого на свете. По крайней мере на привычный образ флегматичной жительницы туманного Альбиона не похожа точно. Мало того, что она, жена первого человека страны, может одна, без всякой охраны, запросто разъезжать по Лондону в обычном автобусе, так при этом еще и без билета, как какая-нибудь московская студентка. Ее, конечно, тут же задерживает контролер, и на вопрос стража транспортного порядка, как же она дошла до жизни такой, г-жа Блэр, ничуть не смутившись, заявляет, что у нее, видите ли, нет мелочи. Знаем мы эти штучки! Сами проходили. Естественно, оштрафовали как миленькую. Да еще во все СМИ сообщили, чтоб в следующий раз неповадно было.

Получив три года назад личное приглашение Путина посетить Петербург, Тони Блэр с радостью согласился и привез туда свою беременную жену Чери. На приеме в Петродворце, где российский политический бомонд вел неспешную беседу о жизни, Чери вдруг извиняется, бросает на полуслове разговор с Людмилой Путиной и буквально бежит навстречу незнакомой ей журналистке, беременной, как выяснилось, примерно на том же седьмом месяце, что и она сама. Обнявшись, как с родной, Чери весь вечер от нее не отходила, обсуждая материнские радости. Никакого этикета! Бедные протокольщики места себе не находили, аЧери — хоть бы что. Прямо какая-то Одри Хепберн в роли беременной Элизы Дулитл, а не первая леди страны!

Но самую большую головную боль Чери принесла мужу с этим злополучным послеродовым отпуском. Опять же по своей привычке, чтобы на всю страну, она заявила, что и как женщина, и как мать, и как специалист по трудовому праву она настаивает на том, чтобы Тони Блэр взял хотя бы пару недель за свой счет, чтобы посидеть с малышом Лео. А дальше, прямо по Высоцкому, начинает натурально приводить ему в пример чужих хороших мужей. Вон, мол, его коллега финский премьер Пааво Липпонен по случаю рождения ребенка оформил себе отпуск по уходу за младенцем, посидел дома, поменял подгузники — и ничего, живой остался. И ты, милый, давай бери.

Что тут началось! Газеты запестрели карикатурами с беременным Тони, заголовки подбадривали и издевались одновременно. От ерничающих: «Давай, Тони, давай!» и «Это твой шанс, Папаша Кураж!» — до вполне серьезных типа: «Тони, за два месяца ты можешь сделать для равноправия полов больше, чем Маргарет Тэтчер за одиннадцать лет правления», «Тони, своим поступком ты укрепишь значение семейных ценностей сильнее, чем это удалось Рональду Рейгану» и даже таких пафосных, как «Тони, ты можешь повлиять на историю больше, чем любой англичанин со времен Уинстона Черчилля».

Прижатый к стенке журналистами — так собирается он уходить в отпуск — да или нет, — Тони, как провинившийся школяр, мямлил что-то невразумительное о том, что он в принципе не против, что он готов, он понимает, но, с другой стороны, как же быть с ней, с Англией, ее ведь тоже нельзя оставить без присмотра, надо все хорошенько обдумать, я же должен быть уверен, что со страной ничего не случится, наверняка есть «третий путь» решения вопроса, честное слово, не знаю, что и делать... Дискуссии разгорелись с новой силой.

Должен ли глава крупнейшей европейской державы уходить в отпуск по уходу за ребенком, как простой клерк, только потому, что этого хочет его жена, которая по совместительству является борцом за права женщин? Ответ — да. А как же процесс мирного урегулирования с Северной Ирландией, а ночные переговоры о судьбах Европы со Шредером, а Ирак, а новый друг Володя, наконец, эти падающие цены на нефть?

Злые языки, правда, утверждают, что основной причиной его колебаний была вовсе не боязнь оставить страну без присмотра. По мнению политолога Энтони Кинга, премьер-министр просто боялся, что за эти две-три недели, если бы он их взял, ровным счетом ничего бы не случилось и вся страна поняла бы, что незаменимых людей, кроме королевы-матери, нет.

Направив на измученного Тони шквал критики за его нерешительность, пресса с такой же силой обрушила поток хвалебных статей на Чери. И уж какая она умница-разумница, и как специалисту ей равных-то нет, и как хорошо-то она заботится о правах женщин, а заодно и мужчин, и как верно она отметила то, да как метко — это. А уж как она похорошела во время беременности, и сказать невозможно: кожа так и светится, глаза сияют, ну разве даст ей кто-нибудь ее сорок шесть! А как гордо и непринужденно носит она так украшающий ее живот, и как идут ей все эти свободные наряды — Синди Кроуфорд пусть отдыхает.

А тут еще подключились и пиарщики с дизайнерами. Впечатление было такое, что Великобритания стоит на пороге демографического взрыва. Обложки журналов и рекламные щиты пестрели девятимесячными животами как юных, так и вполне зрелых англичанок. Знаменитые и совсем неизвестные, счастливые и не очень, они буквально наводнили Соединенное Королевство. От бульварной «Сан» до респектабельной «Гардиан» — никто не брезговал поместить на первых полосах очередной голый живот, готовый вот-вот разродиться. Задорно вздернутые или уже слегка обвисшие, круглые, как шары, или вытянутые, как мячи для регби, животы всех цветов и оттенков гордо смотрели выпученными пупками из витрин дорогих магазинов и модельных агентств, весело доказывая всему миру, что с рождаемостью в Великобритании все в порядке. Берите пример с нас, призывали они, у нас рожают все, даже первые леди!

Тем временем главная виновница торжества уже принимала поздравления, мило улыбалась, благодарила за все и скромно намекала, что четверо — еще не предел. Вопрос о декрете супруга как-то сам собой отпал, утонув в счастливых хлопотах о новорожденном и новой волне хвалебных статей о г-же Блэр. Почти год фотографии всего семейства, в центре которого стоял Тони, гордо держа на руках малыша Лео, не сходили с первых полос.

И в самом деле гордиться ему было чем. Мало того что сам он единственный глава правительства, родившийся после Второй мировой войны и вообще самый молодой за последние двести лет истории британской короны, так и Лео его не просто ребенок, а первый, родившийся на Даунинг-стрит, 10, за последние несколько веков, и один из немногих детей в мире, чьи отцы произвели их на свет, будучи главами крупнейших держав.

Тем не менее проблем у молодого премьера не стало меньше. По количеству критических статей, связанных с его именем, он безусловный лидер в британских СМИ. При каждом удобном случае ему напоминают, как правильно писать слово tomorrow, поскольку сам премьер до сих пор пишет его с ошибкой — с одним r. Даже тот факт, что в юности он неплохо играл на бас-гитаре, их не умиляет, а раздражает — кого можно этим удивить на родине слонов, это же вам не саксофон Билла Клинтона. А недавно, когда семнадцатилетний Эван слегка перебрал по случаю окончания школы и был доставлен в полицейский участок, бедного папашу хотели и вовсе лишить родительских прав за плохое воспитание сына. И вообще, пишет пресса, что-то очень подозрительно стремление нашего премьера как можно быстрее поменять старый добрый фунт на неизвестно что.

Но все это цветочки по сравнению с недавними парламентскими слушаниями, на которых Блэра прямым текстом обвинили в предательстве и в том, что он одурачил страну, заставив ее в сентябре 2002 года поверить, что у него якобы есть неопровержимые доказательства того, что Ирак обладает сорокапятиминутной ядерной готовностью. Народ испугался и разрешил бомбить Саддама. А теперь выясняется, что никаких доказательств не было и что он умышленно обманул нацию, чтобы угодить Вашингтону. Его оправдания и ссылки на пресловутый «третий путь» члены парламента с возмущением отвергли, назвав сначала «детским лепетом», а потом «ложью». Кабинет министров тоже очень недоволен политикой абсолютной поддержки США, которую проводит Блэр. Так что как он теперь будет выкручиваться — непонятно.

Вся надежда на любимую Чери. Ей почему-то британцы прощают все. И прическу за несколько сотен фунтов стерлингов, и звонки в Министерство обороны с просьбой помочь сыну написать школьное сочинение, и темные сделки с австралийским бизнесменом, и многое другое. На все это смотрят сквозь пальцы, легко соглашаясь с самой Чери, что злого умысла во всем этом не было, так что простите, если что.

А все потому, что умница Чери давно поняла, что после смерти Дианы место народной любимицы вакантно, и делает все, чтобы его занять. Перво-наперво она стала патронировать детский онкоцентр, которым раньше руководила принцесса. Благодаря Чери финансовые поступления на его счет увеличились в три с половиной раза — с 2,5 млн. до 8,5 млн. фунтов. Она старается и вести себя точно так же, как принцесса Диана. Например, побывав вместе с мужем в Косове и увидев, в каких условиях живут беженцы, она немедленно разрыдалась — Диана наверняка бы сделала то же самое. Во время официальных визитов премьер-министра по странам Латинской Америки она посетила приют для сирот в Бразилии, больницу в Мексике, женскую тюрьму на Ямайке и т.д. Так же как и покойная принцесса, она создала благотворительный фонд своего имени и не устает делать добрые дела на благо английского народа. Она даже одевается теперь гораздо более модно. Недаром ее пятидесятилетний муж до сих пор смотрит на нее с обожанием и надеждой.

Марина УВАРОВА

На фотографиях:

• 1983 ГОД. ТРИ ГОДА ПОСЛЕ СВАДЬБЫ, А ОНИ ПО-ПРЕЖНЕМУ НЕ МОГУТ НАГЛЯДЕТЬСЯ ДРУГ НА ДРУГА
• 2000 ГОД. С КОЛЛЕГОЙ В УНИВЕРСИТЕТЕ ДЖ. МУРА В ЛИВЕРПУЛЕ
• 2002 ГОД. ИНДИЯ. ВО ВСЕХ ТЫ, ДУШЕЧКА, НАРЯДАХ ХОРОША
• 2002 ГОД. ЛЕГКИЙ УЖИН В ОДНОМ ИЗ ЛОНДОНСКИХ РЕСТОРАНЧИКОВ
• 1993 ГОД. ДО ПЕРЕЕЗДА НА ДАУНИНГ-СТРИТ, 10, ЕЩЕ ЧЕТЫРЕ ГОДА
• 2002 ГОД. ПРИНЦЕССА ДИАНА ТОЖЕ ОЧЕНЬ ЛЮБИЛА ДЕТИШЕК
• ИЮЛЬ, 2000 ГОД. БОЛЬШОЙ ТЕННИС — СПОРТ АРИСТОКРАТОВ
• ИЮЛЬ, 2002 ГОД. КРИСТИНЫ МАЛЕНЬКОГО ЛЕО ПРЕВРАТИЛИСЬ ВО ВСЕНАРОДНЫЙ ПРАЗДНИК БРИТАНСКОЙ КОРОНЫ
• ОКТЯБРЬ, 2002 ГОД. С АМЕРИКАНСКИМ АКТЕРОМ КЕВИНОМ СПЕЙСИ НА КОНФЕРЕНЦИИ ЛЕЙБОРИСТСКОЙ ПАРТИИ В БЛЭКПУЛЕ
• ДЕКАБРЬ, 2001 ГОД. В ЗАГОРОДНОЙ РЕЗИДЕНЦИИ БЛЭРОВ ПРИНИМАЛИ ПРЕЗИДЕНТА ПУТИНА ВО ВРЕМЯ ЕГО ДВУХДНЕВНОГО ВИЗИТА В ВЕЛИКОБРИТАНИЮ
• ЯНВАРЬ, 2000 ГОД. ВО ВРЕМЯ ПОСЕЩЕНИЯ КОРОЛЕВСКОЙ ОПЕРЫ В ЛОНДОНЕ
• В материале использованы фотографии: Fotobank, Reuters