КАК ЭТО БЫЛО
Известно, что Сергей Миронович Киров (мальчик из Уржума) часто гулял по городу якобы без охраны. Это не совсем так. Охрана у него была, да еще какая. Возможно, что на тот момент это была самая эффективная служба безопасности. Впереди Кирова, метрах в тридцати, обычно шел, мотаясь из стороны в сторону, пьяный матрос с гармошкой, а иногда с барышней. Его преследовали два милиционера, которые каждые полчаса останавливали матроса и просили предъявить документы. На самом деле это были короткие совещания с рекогносцировкой на местности, а вместо документов матрос быстро передавал бумажки со следующим изменением маршрута, а затем, снова качаясь, уходил вперед. Пожилая мать с ребенком-дебилом также часто появлялась на улице минут за пять до выхода Сергея Мироновича (ребенком-дебилом был старый большевик-конспиратор Н. Ольшанский (1882 - 1937), которому Киров доверял безоговорочно). Матерью работала лучший снайпер ОГПУ Ольга Вескова (1910? - 1936). Замыкали шествие два профессора с накладными бородами и гигантского роста дворник-татарин с метлой на плече. Конечно же, это был никакой не татарин, а японский борец сумо с рацией под тюбетейкой, а метла служила мощной антенной.
Но самая надежная защита у Кирова была при себе. Это был сокол-сапсан, прирученный им еще в детстве. Всем известно, что эта птица свободно летала по длинным коридорам Смольного и имела право проникать в кабинет Кирова в любое время дня и ночи.
Сталин, как горец и грузин, терпеть не мог эту птицу, но как всегда скрывал до поры свои истинные намерения. Даже огромный аппарат наркома Генриха Ягоды ничего не мог поделать с этой птицей. Сокол никого не подпускал, брал еду только из рук Кирова и мгновенно обнаруживал слежку или засаду. Он камнем падал на голову очередного «топтуна» и впивался когтями в глаза. Храбрая птица десятки раз спасала своего хозяина. Но вечно так продолжаться не могло. Ягода терял своих лучших сотрудников, а Коба был в ярости.
Николаеву было приказано любым способом войти в доверие к птице. Бывший таксидермист, хулиган и голубятник, Николаев решил взять птицу на живца. На одной из крыш хозяйственного заднего двора Смольного за одну ночь была сооружена небольшая голубятня. Из специальной почты Кремля выделили десять турманов и в пломбированном вагоне тайно отправили в Питер (до 1963 года секретные документы внутри Кремля доставлялись специально обученными голубями-турманами). Также из Москвы доставили и посадили в голубятню старого орла-перепелятника, предварительно прооперированного на Лубянке, где ему в присутствии высшего руководства НКВД удалили мозжечок. Грозный хищник стал абсолютно безопасным. Через месяц голуби совершенно привыкли к нему. На всех приготовлениях лежал гриф «абсолютно секретно», и сам Хозяин зорко следил за развитием событий.
Наконец голуби были готовы. Ранним утром Николаев выпустил голубей в коридор Смольного на втором этаже. В эту же минуту из кабинета Кирова вылетел сокол. Но турманы не проявили к нему никакого интереса. Сапсан бросался от одной птицы к другой, но те даже не пытались спастись. Обезумевший сокол прекратил охоту, опустился на столик дежурного и, наклонив голову набок, крепко задумался. Удивленный долгим отсутствием друга из кабинета вышел нахмуренный Киров. Последнее, что он увидел, были белые перья, летавшие по пустому коридору «колыбели революции», а на плитах бывшего Института благородных девиц была видна кровь. Через секунду к ней прибавилась еще и человеческая.
Кровь белых голубей смешалась с кровью верного ленинца...
«Эх, яблочки-помидорчики, Сталин Кирова пришил в коридорчике».
Анатолий БЕЛКИН, Санкт-Петербург
эксперт по безопасности в истории, главный редактор журнала «Собака.ру»