Юбилей Жванецкого — это несерьезно. Разве у смеха и слез есть возраст? Хотя сам Жванецкий — это и очень серьезно, и очень смешно. Его шутками, его языком говорят везде, где говорят по-русски. И это, наверное, самая высокая награда писателю к 70-летию. А нам остается тихо радоваться, что Михаил Михайлович — лауреат и нашей премии-2003, а главное — он среди авторов «Огонька». В доказательство последнего — две странички из только пишущегося календаря Жванецкого «История вкратце»
ИСТОРИЯ ВКРАТЦЕ
ТАРАНЬКА
Рассказ начальника Херсонского порта:
— Когда я еще был маленьким инженером, меня направили в министерство выбивать деньги на строительство жилого дома для портовиков. Я набрал две полные сетки рыбы: тараньки, балыка, копченых, вяленых лещей и сетку коньяка «Каховский».
Приехал в Москву. Остановился у знакомых и утром пошел в министерство.
Сел в садике у Большого театра, раскрыл кошелку:
— Господи! Рыба червями покрылась!
Я стал перебирать.
А вокруг народ собрался.
— Не продаешь?
Я кричу:
— Нет!
Разгоняю.
Одни сменяют других.
Перебираю рыбу и разгоняю людей.
Перебрал. Пошел в министерство.
К замминистра. Такая мощная фамилия на дверях — Архимандритов!
Встретил главного инженера Черноморского пароходства Енгибаряна:
— Что у тебя?
— Рыба.
— Ты с ума сошел! Сиди!
Я сел... Он вошел... Выходит:
— Заходи.
Сидит Архимандритов с тремя очками на столе.
Для чтения, смотрения и разговора.
— Что у тебя?
— Да вот, жилой дом...
— В кошелках?!
— Рыба. Коньяк.
Нажал кнопку:
— Скворцов и Беляев пусть зайдут ко мне.
Ну, думаю, милиция...
Вошли два здоровенных бугая.
— Что у вас у руках?
— Рыба. Таранька.
— Раскройте!
Я ни жив, ни мертв.
Открыл.
И началось.
Они пьют. Я чищу и подношу.
Через два часа — гора шелухи и пять пустых бутылок.
Этот берет очки для чтения.
— Чего хотел?
— Деньги на строительство жилого дома.
Кнопку нажал.
— Клава! Найди ему пятьсот пятьдесят тысяч.
Она ушла.
Пришла.
Дает бумажку.
Я только в Херсое и рассмотрел ее — шестьсот шестьдесят тысяч.
А вот и дом. Слева, мы как раз проезжаем...
КОЗЫРЬ
В Одессу был назначен новый секретарь обкома.
Козырь. Имя не помню.
Вдруг я был приглашен на беседу Козырем, как бы поклонником.
Мне была сказана редчайшая фраза: «Какие проблемы, товарищ Жванецкий?»
Вы догадываетесь, что значит эта фраза, какие последствия для всей жизни.
И когда еще вам повезет услышать такое от хозяина области.
И вот я, вместо того чтобы просить проволоку, столбы, телефон, квартиру, что-то конкретное и понятное для секретаря, я попросил свободу.
Тихо, робко, не для всех.
Для себя.
Он при мне записал в перекидной календарь: «Свободу Ж...»
Где-то на конец недели с шестнадцати тридцати после встречи с передовиками производства.
Потом он пропал надолго, фигурируя повсюду.
Потом я его встретил где-то на концерте, с трудом к нему пробился и спросил: «Как там мои дела?»
Он сказал, что не забыл, вот пройдет пятидесятилетие, вот пройдет съезд компартии, вот пройдет пленум ЦК, вот пройдет отъезд-приезд и слет...
И тогда немедленно.
И что он помнит, и чтоб я не забывал.
И уж если он записал...
И хотя сейчас как раз с этим тяжело...
Но «я догадываюсь, что вы значите для города...»
И я уходил окрыленный, и я ждал, ждал, ждал, как жду... Как ухожу от них окрыленный...
Еще бы... Не отказал.
Они великие мастера...