Фамилию преемника Путина сегодня не знает никто, даже сам Путин. Вопрос о наследнике власти будет решаться в 2007 году, не раньше. Потому что эта кадровая комбинация полностью зависит не от президента, а от ситуации в стране
ТРЕБУЕТСЯ СИЛОВИК С ПИТЕРСКИМ ПРОШЛЫМ
Преемниками Ельцина считали себя многие — и Лебедь, и Черномырдин, и Немцов, и Кириенко, и Аксененко... Однажды Борис Николаевич назвал своим преемником даже губернатора Аяцкова, и тот чуть было в это не поверил. Думаю, что пять-шесть губернаторов в той или иной степени видели себя в кресле хозяина Кремля.
Но на рубеже 1998 — 1999 годов стал складываться вполне определенный образ наследника власти. Это достаточно молодой, энергичный человек, имеющий отношение к силовым структурам, который способен принимать жесткие решения, в первую очередь по Чечне. У него были разные фамилии — генерал Бордюжа, генерал Степашин, генерал Николаев, а к лету 1999-го, за год до президентских выборов, — полковник Путин.
Почему Фрадковне станет преемником
У нынешнего президента сегодня высокий рейтинг и почти неограниченные возможности. Но второй срок Путина — это попытка модернизации страны, а значит — неизбежные непопулярные меры, затрагивающие либо интересы большинства населения, либо интересы достаточно влиятельных групп. В том числе поэтому, кстати, вряд ли станет преемником новый премьер Михаил Фрадков, который как раз за все эти реформы и будет отвечать.
Есть и еще один вопрос, который пока остается без ответа: какой будет цена на нефть в 2007 году? Если ситуация в Ираке стабилизируется к 2005 году, то на мировой рынок потечет дешевая нефть. Где тогда брать деньги на российские реформы и на выполнение социальных обязательств государства? Пока цены высокие, можно «раскулачивать» нефтянку, а если они упадут, то государство опять будет резать курицу, несущую золотые яйца.
Существуют два сценария определения преемника. Первый — инерционный, когда власть решает все проблемы с минимальными издержками. И Путин не теряет своей популярности, и экономика развивается, и реформы со стонами, но идут. Тогда образ наследника власти выглядит так. Это человек, который или служил в силовых структурах, начиная с Ленинградского управления КГБ, или возглавлял их уже на федеральном уровне, или курировал их.
Путин будет выбирать преемника из своего ближайшего круга, но за реальные заслуги. Личное доверие в сочетании с эффективно выполненным делом.
Допустим, это нынешний министр обороны Сергей Иванов. Путин очень доверяет Иванову, но я бы не сказал, что он эксклюзивен. Он — «один из». Как раз в 2007 году четко проявятся результаты военной реформы — удалось ли ему профессионализировать войска. Если возникнут серьезные проблемы, встанет вопрос: «А преемник ли?»
Допустим, Борис Грызлов — самый раскрученный из всех питерцев публичный политик. Сможет ли он за три года наладить эффективное управление двумя структурами сразу — Госдумой и «Единой Россией»? Если партия начнет потихоньку расползаться и там начнутся внутренние споры и конфликты, шансы Грызлова занять место Путина понизятся.
Допустим, Дмитрий Козак. Это человек, который обладает репутацией главного администратора. Для него нет ничего невозможного, он проводил через парламент и «чужое» правительство Касьянова любую реформу. Путин ценит Козака за его надежность, но это еще не гарантирует преемничества.
Допустим, Николай Патрушев. Службист, который неброско, но очень жестко управляет структурой ФСБ. Сегодня у этой структуры больше заслуг, чем неудач. Однако народ не отличает Патрушева, к примеру, от Черкесова.
Сбудутся ли мечты Глазьева?
Второй сценарий определения преемника — креативный. Реформы не идут, власть резко теряет доверие общества, и возникает кризис. Рейтинг Путина падает ниже 50%.
В этом случае назначить на главное место в Кремле свое alter ego будет сложно. Президенту придется выбирать наследника власти, исходя из реальности. Им может стать только наиболее популярный политик.
Кто хотел бы стать преемником? Сергей Глазьев. Для него выборы-2004 — это репетиция выборов-2008. Он активно навязывает себя под лозунгом «Я могу проводить ту же политику, что и Путин, но лучше. Я могу сильнее жать на олигархов и более жестко проводить курс в интересах простого народа. Я еще и компетентный молодой экономист».
Дмитрий Рогозин. В отличие от Глазьева, он полностью лоялен к власти, играя по кремлевским правилам. Однако он постоянно доказывает свою самостоятельность. Рогозин хочет остаться в путинской системе власти до тех пор, пока она помогает ему раскручиваться как политику.
А вот Александр Хлопонин, на мой взгляд, преемником стать не может даже в креативном сценарии. Россия не США, здесь губернатору прямой путь в Кремль заказан. У нас управление территорией — это хороший опыт, но не более того. А кандидат в президенты должен быть чиновником федерального уровня. Ельцин очень любил выдвигать губернаторов на министерские посты. В итоге «крепкие хозяйственники» оказывались в Москве чужими белыми воронами. Путин же старается искать кадровый резерв из управленцев с питерской биографией.
Как трудоустроить самого Путина
А что если преемником Путина станет сам Путин? Я бы такого сценария на 100% не исключал. Президенту надо будет найти место работы. Понятно, что его не устроит какой-нибудь фонд, как Горбачева. Он не сможет играть роль старейшины, как Ельцин.
Путин молод и энергичен, в 2008 году ему будет всего 56 лет. В эти годы Ельцина сняли с поста первого секретаря МГК КПСС и он сделал первый жест как публичный политик...
Путин не станет премьер-министром. Тут слишком велика вероятность его столкновения с новым президентом. Путин — председатель «Единой России»? Но в таком случае надо превращать партию в некое подобие Индийского национального конгресса.
Путин уходит... И раздается вопль на всю Россию: «Владимир Владимирович, не бросайте нас!» И тогда могут придумать новые политические ходы, в которых будет задействована Конституция. Либо третий срок президентства, либо почти безальтернативные выборы главы единого союзного государства России и Белоруссии.
Алексей МАКАРКИН
заместитель генерального директора Центра политических технологий