СВОБОДА ТЮРЕМНОГО ТВОРЧЕСТВА

Анатолий ПРИСТАВКИН подготовил цикл фильмов об одаренных людях, находящихся в заключении

СВОБОДА ТЮРЕМНОГО ТВОРЧЕСТВА

Тюремное искусство амнистировали лет пятнадцать назад. Оно вырвалось из застенков и поджидает теперь нас возле всех уличных ларьков, оборудованных динамиками. Но выясняется, что, помимо «Владимирского централа», за решеткой исполняют произведения Баха и Моцарта. Исполнителей (не в криминальном смысле этого слова, хотя некоторые из них и отбывают наказание вовсе не как заказчики) можно теперь увидеть на канале «Культура». С 26 по 29 апреля вечером выходит цикл документальных фильмов «Небо в клетку», подготовленный писателем Анатолием Приставкиным и студией «Фишка-фильм».

Корреспондент «Огонька» посмотрела документальные картины и поговорила с Анатолием Приставкиным и одной из героинь фильма — Еленой Степановой. Доктор философии из Екатеринбурга, Степанова уже много лет на общественных началах посещает местную мужскую колонию и ставит с осужденными спектакли. Одна из постановок — о Понтии Пилате — закончилась для нее браком с исполнителем роли Иешуа, отбывавшим срок за кражу.

Писатель

«Господи, помилуй, Господи, прости. Помоги мне, Боже, крест свой донести...» — поют в первом из цикла фильме «Женщины в неволе» участницы хора нижнетагильской женской колонии. Организовали этот хор, исполняющий классические произведения, музыкант Ольга Саидова и учительница Татьяна Прожирина, обе совершившие убийство.

Пение хора услышал однажды Анатолий Приставкин. В качестве советника президента он посетил огромное количество колоний, в том числе нижнетагильскую.

А до того была 10-летняя работа в Комиссии по помилованию при президенте России. Прошения о помиловании из колоний присылали порой в виде многостраничных рукописей. Маньяки и убийцы писали потрясающие стихи о любви, воспоминания о своей жизни... Истории этих людей вошли в книгу Анатолия Приставкина «Долина смертной тени». А осмысление историй привело к телевизионному проекту.

— На свободе многих людей отвлекают всякие жизненные дела и развлечения, — говорит Анатолий Приставкин. — В колонии же есть возможность сосредоточиться. Поэтому иногда для натур эмоциональных и любящих разбрасываться уединение в замкнутом мире может дать неожиданный выход чувствам и эмоциям. А найдя себя, человек уже бросить это не может. Вспомните хотя бы Пушкина и его Болдинскую осень. Для поэта ведь это была ссылка. Если бы не она, что Пушкин написал бы? Он балы любил, развлечения... У меня есть еще одна теория, почему в тюрьмах много талантливых людей. Талантливый человек очень активен и порой выходит за пределы нормы. А это иногда ведет к нарушению закона и тюрьме.

У самого Анатолия Приставкина была, как он говорит, полукриминальная юность — детдома, распределители... (Один из фильмов, кстати, будет посвящен Дому ребенка при нижнетагильской колонии, где живут маленькие дети осужденных женщин.) Так что судьба героев его телевизионного проекта — это в некотором роде и прошлое самого писателя.

Философ

В свердловской колонии № 2 Анатолий Приставкин увидел спектакль по Булгакову, поставленный заключенными. Эта история вошла в фильм «Пилат, Иешуа и доктор философии».

В спектакле по роману «Мастер и Маргарита» Понтия Пилата сыграл Алексей Муранов, историк, осужденный за двойное убийство. А Иешуа — музыкант Алексей Третьяков, севший за воровство. Помогала им доктор наук Елена Степанова, которая уже 12 лет практически каждый день приходит в эту колонию.

— Сначала мне было интересно понять, смогу ли я там находиться, — вспоминает Елена. — На свободе атмосфера агрессии и недоверия размыта. В колонии же это все сконцентрировано. Здесь выясняется, как ты на самом деле к этим людям относишься. Меня научили понимать себя и других и не испытывать зла. Я многое узнала, беседуя теперь уже с моим лучшим другом Алексеем Мурановым, героем четвертого фильма из цикла «Небо в клетку». Это общение можно сравнить с чтением «Преступления и наказания». Только тут реальная жизнь и реальный человек, который совершил то же самое.

Елена Алексеевна — главный научный сотрудник Института философии и права Уральского отделения Академии наук, специалист по истории религии и христианской богословской мысли.

— Известно, что истинный христианин — это раскаявшийся грешник, — говорит она. — Раскаяние — тяжелый процесс. Его я и наблюдаю в колонии.

Помогает осужденным разобраться в себе посещение хора духовной музыки, клуба любителей литературы, театральной студии...

Здесь поставили с десяток различных спектаклей — от «Ревизора» до филатовского «Про Федота-стрельца, удалого молодца».

Религиозно-философский спектакль о Понтии Пилате сблизил Елену Степанову с Алексеем Третьяковым.

— Это не рядовая театральная постановка, — говорит Елена Алексеевна. — Через текст Булгакова мы переосмысливали себя, свою жизнь. Наверное, уже тогда возникли между нами какие-то чувства, но мы не сказали друг другу ни слова на эту тему, пока Алексей не освободился.

Два года назад Алексей Третьяков, отсидевший три года, вышел на свободу. И тоже стал ходить в колонию, помогать заключенным. Их с Еленой мечта — создать уже на воле центр социальной реабилитации для тех, кто отбывал срок.

Алексей Третьяков и Елена Степанова поженились. Две взрослые дочери Елены сначала отнеслись к этому, как к сумасшествию.

— Мы с ним очень разные — и по возрасту, и по социальному положению, — рассказывает Елена Алексеевна. — Пока он сидел, умерла мама, и оказалось, что ему некуда ехать. Многие окружающие считают, он должен меня постоянно благодарить за то, что я для него сделала, поскольку у него не было ни квартиры, ни денег, ни работы. А он в таких случаях говорит: «Я об этом не просил». Что правда. Человек же со стороны может подумать: «Какая неблагодарность». Но если он будет меня постоянно благодарить, а я стану ему напоминать, как я его одела-обула, наша жизнь превратится в искусственное состязание, кто из нас лучше, кто хуже. У нас сложные отношения, но мы пытаемся сохранить высокий смысл нашей дружбы. Ведь за нами стоят другие люди. И пример нашего союза вселяет в них надежду.

Задача телевизионного проекта «Небо в клетку» — показать, что в тюрьме сидит немало художественно одаренных людей, зачастую попавших туда в результате трагической случайности. Возникает закономерный вопрос: «Как быть с тем, что у этих талантливых людей, поющих в хоре и играющих в спектаклях, есть жертвы?» Анатолий Приставкин вспоминает: у членов Комиссии по помилованию порой раздваивалась душа.

— Читаешь дело и думаешь: «Его, этого зверя, миловать? Да никогда в жизни!» Листаешь дальше: через пять лет его простила жена, на которую он покушался. Потом он стал священником в колонии. Человек меняется за эти годы. И часто он сам обличает себя сильнее, чем это делал суд. Создатели фильмов надеются, что удастся изменить отношение в обществе к осужденным и прекратить конфронтацию между теми, кто по эту и кто по ту сторону решетки.

Наверное, правильно. Ведь рано или поздно мы оказываемся вместе. В лучшем случае — на свободе.

Юлия ЛАРИНА