1 мая писателю виктору астафьеву исполнилось бы 80 лет
ЖИЗНЬ КАРАУЛЬ И ХВАТАЙ!
Милицейские сирены, гул многоликой толпы перекроют в это первое майское утро и плеск енисейской воды, и треск почек в окрестной тайге. Однако тихая Овсянка очередным нарушением уклада не озаботится. К наплыву гостей, в том числе и весьма именитых (встречали и Горбачева, и Ельцина, и Путина совсем недавно), научились в деревне относиться с достоинством. Без ворчания, но и без суетливого лизоблюдства. Виктор Петрович научил.
Да ведь и приезжающих не праздное же любопытство тянуло сюда, не дежурная привычка отметиться посещением местной достопримечательности. За самым дефицитным, за правдой шли люди к Астафьеву.Идут и теперь. На галечном бережке ищут ее. В бревенчатых избах. На тропках погоста. Во дворе-огороде, за его столом под рябинкой и кедром, где, зажмурившись, хочется здешним воздухом впрок надышаться.
Многие фотографы рвались запечатлеть писателя для истории в этом правдивом антураже. Объектива он не стеснялся, но постановочной фальши не выносил. На просьбу «как бы вчитаться в бумаги», «как бы вдаль посмотреть» мог и рявкнуть:
— Я че, клоун тебе?! ЖИЗНЬ карауль и хватай, а не КАБЫ жизнь выдумывай!
При таком отборе съемка удавалась редким профессионалам. Повезло однажды и моему коллеге по «Огоньку». Целых два дня с утра до вечера «караулили и хватали» мы классика, шаркавшего по овсянковскому асфальту тапками на босу ногу, травившего бабкам на лавочке матерный анекдот, захлебывавшегося красным арбузом посреди огородной зелени.
Потрясающие получились картинки. И все-таки НАСТОЯЩЕГО Астафьева — нежного романтика и глашатая безжалостной правды-матки, непревзойденного балагура и великого печальника — увидел я только в стоп-кадрах любительских. Перелистали на днях в Иркутске с университетским моим однокурсником, самым преданным Астафьеву издателем Геной Сапроновым более пятисот никогда не публиковавшихся, растерявших глянец и подписи (так что ни дат, ни авторов не разобрать) черно-белых фоток из архива Марии Семеновны, супруги Виктора Петровича. Неподражаемая, живая, полная трогательных подробностей история!
Золик МИЛЬМАН
собкор «Огонька»
Красноярск