ПРИКЛЮЧЕНИЕ ТАРАНТИНО

Фестивалю помогли Тарантино, манифестации протеста, громкие фильмы и куча-мала звезд

ПРИКЛЮЧЕНИЕ ТАРАНТИНО

Каннский фестиваль 2004 года, безусловно, удался. Это радует всех, кто знает Канн как единственное место в мире, где энергия прет изо всех пор, кино правит бал, а остальное безразлично. Эффект фестиваля-2004 был особенно заметен на фоне провала Канна-2003, который почему-то оказался унылым, несмотря на присутствие в программе «Догвилля», а на каннской лестнице — одной из главных кинодив Николь Кидман. Вы читаете этот «Огонек», когда уже известны каннские победители. Нам в момент подписания номера они известны не были. Но основные итоги фестиваля можно было подвести заранее.

Ор на Круазетт

Главная деловая киногазета планеты — американская Variety — уже к середине фестиваля сделала вывод, что в Канне-2004 больше гламура и меньше мрачности. Насчет мрачности она, конечно, загнула. Чего стоил один эффектнейший по сюжету и идеям и жесточайший южнокорейский фильм Old Boy (его у нас купили, дождемся перевода названия прокатчиком), где отрезали себе языки, а другим ради пытки вырывали зубы (южнокорейское кино, кто знает, вообще не для слабонервных). Но звезд по каннской лестнице действительно поднялось столько, что всех не упомнить. Гаэль Гарсия Берналь, Анджелина Джоли, «пианист» Эдриен Броуди (приехавший в Канн на машине, с которой в качестве гонщика только что участвовал в трехтысячемильном ралли), Уилл Смит, Шон Пенн, Том Хэнкс, Тим Рот, Роджер Мур, гибсоновский Христос Джим Кевизел, Кевин Клайн, Азия Ардженто, Билли Боб Торнтон, Омар Шариф, Мик Джаггер, Макс фон Сюдов, Лора Херринг (которая из «Малхоланд Драйв»), Джеффри Раш, Эшли Джадд плюс суперзвездные команды «Убить Билла-2», «Шрека-2» и «Трои». Плюс режиссеры, считающиеся звездами: Альмодовар, скандальный документалист Майкл Мур, Джоэл Коэн, наш Никита Михалков (возглавлявший в Канне второе жюри, присуждавшее «Золотую пальмовую ветвь» за лучшую короткометражку), Эмир Кустурица (появившийся на лестнице хотя и в смокинге, но надетом как-то умышленно раздолбайски, вдобавок с вечной сигарой в зубах и традиционно пофигистским взглядом).

Неудивительно, что вечерами вокруг каннской лестницы собирались такие толпы, что иногда полностью перекрывали центр города. Такого не было с юбилейного пятидесятого фестиваля (этот 57-й). А уж вопили-то все от души.

Громкости фестиваля-2004 способствовало и приглашение в качестве президента жюри Квентина Тарантино. Именно в Канне стало ясно, что его опять любит, нет, обожает (!) вся мировая пресса и публика. Любое его появление на людях наэлектризовывало атмосферу, тем более что говорит он двести слов в секунду и всегда умеет верно выразиться. «Это fucking шедевр. Это fucking удивительный фильм», — сказал он, например, на официальном ужине в честь премьеры фильма Альмодовара «Дурное воспитание» (о нем мы писали в прошлом номере «Огонька»), выражая сожаление, что фильм не в конкурсе. Неудивительно, что именно на этом фестивале в расчете на появление богатеньких буратино, которые захотят потусоваться рядом с кумирами, появились предложения, от которых нельзя отказаться. Например, какая-то компания специально пригнала в бухту одну из (как рекламировалось) «мировых топ-яхт» Mosaique и предложила ее аренду до конца фестиваля с большой скидкой всего за $250 000. Сообщений о том, нашлись ли желающие, впрочем, не поступало.

Ажиотажу способствовали и манифестации. Вопреки нашим прогнозам в прошлом репортаже из Канна там все-таки появились представители актерских профсоюзов.

Другой митинг с ором в течение двух дней проходил у одного из главных отелей «Карлтон». Там бузили его служащие, смысл претензий которых остался недоступен для гостей фестиваля. В том числе, полагаю, и суперстара Бреда Питта (звезды «Трои») с его женой суперстаршей Дженнифер Анистон, которым предоставили в «Карлтоне» самые престижные апартаменты, носящие имя Ива Монтана.

Но Канн — слишком серьезное деловое мероприятие, чтобы его ритм могли нарушить какие-то бузотеры. На фестивале к ним относились, как к дополнительному развлечению, и только. Одна из самых больших демонстраций прошла по Круазетт в вечер премьеры «Шрека-2». И что? В толпе требовавших закрытия фестиваля было много таких, кто нацепил искусственные уши монстра-добряка Шрека, т. е. радовался тому, что идет фестиваль и можно наконец посмотреть продолжение популярного мультика!

Реплика в сторону: компьютерный Бандерас

Тот вечер вообще получился в Канне особо шумным и многолюдным. Не только из-за манифестантов, но и потому, что по лестнице поднялось рекордно много звезд: «Остин Пауэрс» — Майк Майерс, Эдди Мёрфи, Кэмерон Диас, Антонио Бандерас (он был с женой Мелани Гриффит), Руперт Эверетт и др. Они приехали ради рекламы фильма, в котором не играли, где звучат только их голоса. Накануне в Канне презентовали еще один, пока незавершенный полнометражный мультфильм Shark Tale, который выйдет у нас под неожиданным названием «Подводная братва». Для раскрутки этого фильма прибыли такие суперзвезды, как Уилл Смит и Анджелина Джоли, а кроме них фильм озвучивали Рене Зелльвегер, Роберт Де Ниро и даже Мартин Скорсезе. Отличие этого мультфильма от других в том, что почти все персонажи, хотя они и рыбы, сделаны похожими на актеров.

Выходит, что в любом голливудском мультфильме занято сейчас больше суперстаров первой величины, чем в самом дорогостоящем, но традиционном блокбастере. Осознав это, автор этих строк выстроил логическую цепочку: 1) Еще в начале 90-х в Голливуде не снимали полнометражных мультфильмов для широкого проката, потом появились «Красавица и чудовище», «Король Лев» и т.д., и почти все эти мультфильмы собирают сумасшедшие деньги, опережая обычные хиты (последний пример — «В поисках Немо», вошедший в кассовую тройку 2003 года). Причина — новая публика, привыкшая к компьютерным играм, стала воспринимать мультяшную картинку как реальность. 2) Поскольку мультфильмы стали большим бизнесом, к ним изменилось отношение и в Канне. «Шрек-1» был в 2001 году первым мультфильмом, включенным в каннский конкурс за последние двадцать семь лет. В этот раз в каннском конкурсе обнаружилось уже два мультфильма: «Шрек-2» и японский Ghost in the Shall-2: Innocence. 3) Традиционные блокбастеры делаются по тем же компьютерным технологиям, что и мультики. Нет принципиальной разницы между Уиллом Смитом, нарисованном в виде рыбы, и Киану Ривзом, парящим в воздухе в «Матрице»: он тоже не парил, парящим его нарисовал компьютер. И та, и другая роли фактически свелись к озвучанию. 4) Голливудские звезды, похоже, независимо от своей воли превращаются в мультяшных персонажей.

Ахилл любил, но не Патрокла

Показанную вне конкурса «Трою» (только что вышедшую в наш прокат) тоже раскручивали с размахом. Приехали все главные актеры: Бред Питт — Ахилл, Орландо Блум — Парис, Шон Бин — Одиссей и др.

После кошмарного материального урона, который нанесла Голливуду в начале 60-х знаменитая «Клеопатра», там долго не решались делать эпических псевдоисторических картин про Рим и Грецию. Но после «Гладиатора», сделанного в 2000-м, Голливуд вдруг сообразил, что массовку и декорации можно точно так же моделировать на компьютере, как динозавров или звездные войны. После 11 сентября у американцев появилась и дополнительная причина снимать про Рим и Грецию — идеологическая. Позиционируя себя как страну, которая ответственна за весь мировой прогресс и судьбу человечества, Америка при помощи Голливуда явно жаждет ощутить и показать всему свету, что она всегда была центровой нацией, а ее историю надо вести не от пилигримов, а от тех самых Древних Греции и Рима — первых государств с демократическим устройством. И что праотцами сверхпозитивных, вечно спасающих мир Брюса Уиллиса и Харрисона Форда были греко-римские борцы. В итоге сейчас одновременно снимаются или подготавливаются «Гладиатор-2», три разных фильма о битве при Фермопилах, «Последние дни Помпеи», «Ганнибал» с Вином Дизелем, два разных фильма про Александра Македонского (один доделывает Оливер Стоун, другой — Баз Лурманн) и т.д.

«Троя» режиссера Вольфганга Петерсена — первый из вышедших пост-«гладиаторских» блокбастеров. Размахом смоделированных на компьютере битв она напоминает «Властелина колец», только «Властелин» талантливее и изобретательнее. Елена в фильме не ахти: блондинка с накрашенными глазами и страшной кинофамилией Крюгер. Курникова — и та бы лучше сгодилась. Есть, с другой стороны, и неплохие моменты. Мне нравятся два: параллельный показ, как готовятся к бою, надевая доспехи, Ахилл и Гектор, и как троянцы, выстроившись перед крепостными стенами своего города, впервые ожидают нападения тьмы ахейцев, тревожно всматриваясь в даль, — тут явная цитата из «Александра Невского» (русские войска тревожно ожидают тевтонцев), и даже музыка в этот момент похожа на прокофьевскую.

В остальном вполне ожидаемо, что фильм голливудского немца Петерсена имеет мало отношения к первоисточнику — гомеровской «Илиаде». Дело даже не в том, что это фильм (оказывается!) про великую любовь, причем Ахилла, причем не к другу Патроклу, убитому троянцем Гектором (как могут подумать наиболее образованные читатели), а к непонятной троянке (вот тут обратите внимание: очень красивая новая актриса Роза Бёрн!), под которой, скорее всего, подразумевается Кассандра. Дело в том, что у Гомера действовали Боги, Полубоги и Герои, которые равны Богам. А в голливудском фильме это обычные люди с обычными невысокими страстями, и Ахилл оттого непобедим, что просто натренирован, как ниндзя.

Короче, все эти герои — нормальные крутые американские парни. Это и есть то, что называется примитивизацией культуры.

Билл тоже любить умеет

В один из дней к восторгу толпы по каннской лестнице поднялась новая суперкоманда: Невеста (она же Черная Мамба), Калифорнийская Горная Змея, Бад и сам Билл. Иными словами — Ума Тёрмен, Дерил Ханна, Майкл Мэдсен и Дэвид Каррадайн, который и играет того, кого надобно убить, — главные актеры «Убить Билла» Квентина Тарантино, части второй. Фильм тоже показывали вне конкурса, поскольку не может же глава жюри судить себя сам (впрочем, он таков, что, я думаю, смог бы).

У нас фильм обещают явить на открытии Московского кинофестиваля (возможно, на показ приедет Тарантино) и сразу выпустить в прокат.

Вопрос, который, полагаю, волнует киноманов: чем часть № 2 отличается от № 1?

Отвечаю: первая и вторая части — абсолютно не похожие фильмы. Не раскрывая содержания, замечу, что второй фильм прежде всего спагетти-вестерн в традициях Серджо Леоне и, как особо отмечает Тарантино, гораздо менее модного у нас Серджо Корбуччи с классической музыкой Эннио Морриконе (хотя много и оригинальной музыки The RZA, а также Роберта Родригеса, которого Тарантино благодарит в титрах, называя «своим братом»). Вторая часть — более привычный Тарантино в том смысле, что кроме эпизодов там есть и длинные, для кого философские, для кого туповатые разговоры «за жисть». Дабы заинтриговать, раскрою секрет, что один из врагов Невесты — Тёрмен останется в живых, а другой падет не от ее руки и вообще не от руки, а от зубов, причем не человека. Эпизод, от которого вздрагивает зал, это когда Невеста Умы после долгой смертоубийственной схватки мстительно давит босой ногой вырванный глаз противника. Больше ничего не раскрою.

В итоге, однако, «Убить Билла», что совсем уже неожиданно, оборачивается историей большой любви и оказывается к финалу фильмом зело печальным.

Смотреть надо до самого конца. Есть мини-сюрприз после всех длинных титров. К тому же именно во время финальных титров Тарантино демонстрирует то свое восторженное отношение к Уме, о котором не устает повторять. Он считает ее единственной современной актрисой, достойной звания дивы и сравнения со звездами классического кино Ингрид Бергман, Марлен Дитрих и Гретой Гарбо. Так вот, часть титров идет на фоне крупного, стилизованного под кино 40-х, черно-белого плана фантастически красивой улыбающейся Умы, которая ведет машину с открытым верхом. И это фактически объяснение в любви.

Именно в Канне обозреватель «Огонька» понял, что между этими двумя явно исключительные и очень трогательные взаимоотношения. У обоих вроде бы есть герл-бойфренды (у Умы — венгерский бизнесмен, владелец гостиниц в Нью-Йорке и Лос-Анджелесе Андрей Балаш; правда, говорят, он уже «экс»; Квентин же появился в Канне с обладательницей «Оскара» за «Трудности перевода» и дочерью великого и могучего Френсиса Форда — Софией Копполой, у которой при этом вроде как есть муж — режиссер «Быть Джоном Малковичем» и «Адаптации» Спайк Джоунзи). Но в моем сознании само собой связались два факта: безумная радость Умы на пресс-конференции фильма, когда туда, опоздав, наконец ввалился Тарантино, и финальный титр Directed by Quentin Tarantino на фоне красивого лица стилизованной под див 30 — 40-х Умы, который Тарантино, уверен, выстраивал в кадре лично и с особым кайфом.

При этом прилюдно она называет его «босс».

После второй части «Убить Билла» понимаешь, что Тарантино сделал фильм, к которому подходит определение «роскошный». Не будь Тарантино главой жюри, и попади фильм в конкурс (как и fucking удивительный фильм Альмодовара), другим лентам при распределении наград явно пришлось бы потесниться.

Russian Day in Cannes

Несмотря на отсутствие нашего фильма в конкурсе, Россия атаковала Канн активно. Вообще-то хватило бы и назначения Михалкова председателем второго каннского жюри (назначения, престижного для нашей кинематографии в целом). Но. В рамках параллельной программы «Двухнедельник режиссеров» был показан «Коктебель», а в последние дни, уже после подписания этого номера «Огонька» в печать, российско-казахский фильм «Шиза», продюсером которого является Сергей Сельянов (параллельная программа «Особый взгляд»), и фильм о Сергее Параджанове «Я умер в детстве», сделанный его племянником Георгием (спецпоказ в рамках официальной программы).

В фестивальной прессе рекламировался будущий фильм Александра Сокурова «Солнце» (продолжение цикла о диктаторах — на сей раз о последних днях японского императора Хирохито). Глава «Мосфильма» Карен Шахназаров — причем он говорит, что зазывали особо, — приехал на встречу боссов киномира, в которой участвовали «босс Умы» Тарантино, Люк Бессон и президенты всех главных голливудских и французских студий, включая Джеффри Катценберга (совладельца «Дримуоркс» со Спилбергом и Геффеном). В фестивальном выпуске известного журнала Moving Pictures авторитетный американский критик Рон Холлоуэй напечатал огромную статью под самоговорящим названием «Возвращение русского кино». Прошел «Русский день в Канне» (пресс-конференция + ужин), на котором глава киноведомства Александр Голутва доложил о перспективах сотрудничества России с Европой (наш кинорынок, кстати, скоро станет пятым по величине в Старом Свете), гендиректор Московского кинофестиваля Ренат Давлетьяров рассказал о фестивале и выступили новые российские продюсеры. Там также презентовали фантастический фотоальбом об истории нашего кинофестиваля и толковый буклет на английском, выдающий сведения обо всех основных российских продюсерах. Журнал «Кинобизнес» сделал спецвыпуск для Канна (опять же на английском), этакий путеводитель по российскому кинорынку — его можно было найти на всех стендах, где лежала и основная, французская и американская, фестивальная пресса. Наша новая, но уже успешная продюсерская компания Top Line Production арендовала апартаменты в том самом «Карлтоне», где жили Питт и Тарантино и располагались офисы многих голливудских компаний, и вывесила над Круазетт свою рекламу.

Прежде мы так себя не вели.

Юрий ГЛАДИЛЬЩИКОВ